Часть 2Горячие бельгийские страсти
– Объявляю ваш брак расторгнутым.
Судья, которая занималась нашим делом, смотрела недовольно, мимо нас с Павлом, и я её понимала. Спорных вопросов никаких, Павел не претендовал ни на квартиру, ни на то, чтобы Саша остался с ним, я не требовала алименты, и всё же неприятно. Тем более что с Павлом я разводилась вторично. Так и зудел в голове вопрос: а после первого развода куда смотрела, чем думала?
Мы с Павлом взяли экземпляры судебного решения и направились к выходу. У дверей прогуливался с независимым видом Олег. Наши взгляды встретились, и я слегка кивнула. Олег торжествующе улыбнулся и направился к нам с Павлом. Тот недовольно посмотрел на моего избранника. Я поспешила внести ясность:
– Это Олег Зелинский, мы с ним собираемся пожениться.
– А, понятно. Я и не сомневался, что спрос на тебя имеется.
Я пропустила мимо ушей колкость бывшего мужа, подошла к Олегу и взяла его под руку. Павел сделал неуверенный шаг к нам.
– Прости меня, Люба! – негромко произнёс он и посмотрел выразительно в глаза. Когда-то от этого его взгляда меня бросало в жар, но с тех пор немало воды утекло, и я узнала, что этим взором мой супруг – теперь уже бывший – покоряет немало легковерных дур. В их числе оказалась и я, что поделать. Да, я легковерная дура, что и признаю с прискорбием. Однако на своих ошибках всё же учусь, хотя и с опозданием, и не с первой попытки.
– Нечего прощать, Павел, – ответила я и тут же подумала, что это чистая правда: ведь и я изменила своему бывшему супругу, и он наверняка догадывается, что под руку мы с Олегом не впервые. – Единственное скажу тебе напоследок – хочешь добрый совет?
– Да, конечно! – с готовностью ответил он и посмотрел на меня так, как в ту далёкую минуту, когда я дала согласие на наше первое свидание.
– Павел, научись, наконец, ценить то, что имеешь. Я не считаю, что совершенна, но не уверена, что ты сумеешь найти себе идеальную жену. Однако если не прекратишь вовремя поиски, то так бобылём и останешься. Ни одна женщина, будь она совершенна или нет, не станет терпеть супружеские измены.
– Ах, Люба! Если бы ты меня простила!
Это уже наглость – подавать подобные реплики, видя меня под руку с другим мужчиной.
– Я же простила тебя один раз, – стараясь поубавить лёд в голосе, возразила я. – Однако это ни к чему не привело. Вернее, снова привело нас сюда – с целью развода. Так что хватит экспериментировать. Разошлись – и ладно.
– Но ты позволишь мне навещать Сашу?
– Разумеется. Можешь быть с ним всё время, пока я на работе.
– А по выходным?
– Звони – посмотрим. Постараюсь поменьше ущемлять тебя. Не ради тебя, а чтобы Саша меньше огорчался.
– А сейчас ты позволишь мне погулять с ним?
Я очень удивилась:
– Как, ты разве не едешь на работу?
– Прости, Люба, не хотел тебе говорить: меня позавчера уволили. Я сейчас безработный.
Я молча пожала плечами. Конечно, увольнение – такая штука, от которой не застрахуешься, и меня не миновала когда-то чаша сия, и всё же молодой здоровый мужчина, как мне кажется, должен иначе говорить о таких вещах. А впрочем, почему? Как он должен об этом рассказывать постороннему человеку, каковым являюсь для него теперь я?
– Соболезную, это очень неприятно, по себе знаю. Надеюсь, ты быстро найдёшь себе новую работу. А пока, разумеется, можешь поехать к Тане, забрать у неё Сашу и погулять с ним.
– Спасибо тебе!
Я кивнула и обернулась к Олегу, чтобы Павел наконец понял, что разговор с ним исчерпан. Мой любимый радостно улыбнулся:
– Девочка моя, поедем в ЗАГС?
Я тоже не сдержала улыбку:
– Хочешь, чтобы мы подали заявление прямо сегодня?
– Да, очень хочу!
– Тогда – поехали, конечно!
Представляю, что подумает администратор ЗАГСа при виде моих документов дважды разведена, причём с одним и тем же мужем… И сразу после этого – под венец с новым.
Я, конечно, понимаю, что Россия страна непредсказуемая, но всё-таки…
Впрочем, за последние дни, с того момента, когда Розалинда объявила, что мы с Майклом едем в Бельгию, у меня в голове всё перемешалось. Вместо тренировок с Али – дополнительные часы танцев, я чуть с ума не сходила. Потом еле приползала на ужин. Правда, вечерами мы с Майклом всё же гуляли у моря, но совсем немного – ноги у меня просто отваливались. Неужели Розалинда не понимает, что помимо танцевальных навыков нужно ещё и элементарно сохранять форму?!
Надо отдать должное моим туфлям: они почти не натёрли мне ноги. Вот это качество! Я с особым благоговением уложила их в багаж. Ещё через час я посмотрела на Индийский океан с высоты птичьего полёта. Всё казалось хорошо и благопристойно, пока самолёт не пошёл на посадку. Я вдруг, к своему ужасу, увидела надписи на русском языке! Оказалось, это Шереметьево-2!
– Куда мы прилетели? – обратилась я в панике сначала к Майклу, а потом к стюардессе. – Мы же летели в Бельгию!
– Всё отлично, Анна, не беспокойся! – послышался уверенный голос Розалинды. Мне осталось только расслабиться и пытаться получить удовольствие. Самолёт приземлился. Розалинда подошла ко мне и нависла, как дамоклов меч.
– Пойдёмте! Пора!
Я перестала что-либо понимать. Розалинда сунула мне в руку мой собственный заграничный паспорт – я не успела удивиться, как это он у неё оказался – и, понукаемая её командами и успокоительными репликами Майкла, я побрела наружу.
Вот окошечко паспортного контроля. Сейчас начнётся. Бедные мои руки…
Однако сотрудница без единого комментария поставила на мой паспорт штамп и всем видом дала понять, что я для неё больше не существую. У меня глаза полезли на лоб. Это что – всё?! А где «чёрный воронок», конвой и наручники?
Сзади меня зашипела недовольно очередь: я, видите ли, всех задерживаю. Розалинда потянула меня под локоть: С другой стороны подошёл Майкл.
– Анна, пойдём прогуляемся!
Я перестала понимать что-либо и позволила завести себя в какое-то кафе. Может, я сплю? Или окончательно спятила и уже в сумасшедшем доме под дозой транквилизаторов?
– Говорят, русское мороженое очень вкусно, это правда? – обратилась ко мне Розалинда.
– Да, – уныло произнёс кто-то моим голосом. Я сама была где-то далеко от этого кафе. Не ближе звезды Альфа-Центавра.
– А почему ты не берёшь? Ты же не петь едешь, а танцевать!
– Не хочу…
– Анна, возьми, пожалуйста! – заволновался Майкл. – Какое ты хочешь?
Его слова привели меня в чувство. Майкл со мной, значит, всё не так плохо. А впрочем – что вообще плохо? Меня же не арестовали. Только дура вроде меня способна огорчаться этому. Но как это понимать? Судя по всему, Махмуд кое с кем договорился, и вопрос о моём аресте деликатно снят. Во всяком случае, проблема не возникнет в тех районах Москвы, где я появлюсь в сопровождении Розалинды и Майкла. А если поеду домой или в институт?
– Розалинда! – слабым голосом произнесла я. – Можно мне заехать домой? Забрать кое-какие вещи…
– Невозможно! – отрезала злая училка. – Всё, что вам нужно, мы купим.
– А в институт? Хотя бы подать заявление на академический отпуск…
– Всё, что вам требуется, мы обеспечим. В институте вам появляться не следует.
Убедительная аргументация, ничего не скажешь. Я сникла и взялась за морожёное.
А ещё через два часа мы уже летели в Брюссель, и я понемногу приходила в себя. Раз меня в России не арестовали, значит, и в Бельгии не должны. Захочу – и исчезну для Махмуда. Но как быть с Майклом? Убедить его сбежать вместе со мной – и скитаться вдвоём в поисках заработка? Или пока переждать? В конце концов, ничего плохого со мной не делают, только танцевать надо, но это приятно, даже очень.
Вот мы заходим на посадку. Сели. Выходим из самолёта и идём по длинному туннелю. Снова паспортный контроль, теперь уже бельгийский. Ой, а бельгийская виза у меня есть?
Прежде чем я успеваю проверить, сотрудница аэропорта безжалостным движением забирает у меня паспорт, молниеносно просматривает его, шлёпает штамп – и до свиданья. С этого момента я в Бельгии на законном основании. Да, начинаю понимать Майкла: не так уж нас терзает Махмуд, чтобы убегать от него. Может, и пожениться разрешит? И что – я согласна навсегда остаться во дворце Абу-Салемов? Буду придворной танцовщицей? Чего я сама хочу, в конце концов? Я и задуматься не успеваю, так всё быстро происходит.
Да, но надо получить багаж. Вот эта штука, что-то вроде конвейера, на котором багаж всех, кто нашим рейсом. Где моя сумка?
Кто-то трогает меня за локоть: Какой-то парень в форме сотрудника аэропорта.
– Мисс, вы прилетели из Москвы?
– Да, а что?
– Пройдите со мной, пожалуйста!
Я оборачиваюсь в поисках Розалинды и Майкла, но не вижу их. Что мне делать – идти с этим типом или искать их? Караул, я ничего не понимаю!
Вот подходят двое местных полицейских и мягко подталкивают меня в ту же сторону, куда указывает сотрудник аэропорта. Неужели меня всё-таки арестуют? Деваться некуда, подчинюсь. Пока я не в наручниках…
Меня заводят в небольшую комнатку, где собрались пять человек – и в форме, и в обычной одежде, среди них женщина. На полу, высунув язык и с интересом глядя на меня, сидит большой пёс.
– Мисс, это ваша сумка?
– Да, моя, а что?
– Вы можете открыть её?
– Да, конечно.
Открываю сумку, и двое в форме принимаются рыться в моих вещах. Это очень неприятно, но худшее – ощущение того, что я снова вляпалась. Если меня собираются передать в Россию, зачем обыскивать?
Вот они вынули все вещи, разложили их кучей на столе… и начинают вспарывать мою сумку!
– Что вы делаете?! Вы с ума сошли!
– Стойте на месте, мисс, иначе мы наденем на вас наручники!
Я стараюсь взять себя в руки, всё равно драться с этими людьми нет смысла. Вот они раскурочили всю сумку… Что теперь? Подзывают собаку… Она с удивлением нюхает сумку, непонимающе смотрит на людей… Они искали у меня что-то? Контрабанду какую-нибудь, наркотики?