Али рассмеялся, не оборачиваясь:
– А если вы обратитесь к нему по-русски, станет Мишей?
– Почему по-русски? Майкл, вы разве знаете русский?
– Нет, – ответил я, сбитый с толку. Разговор явно уходил куда не следует. – Надя, вы позволите задать Али один вопрос?
– Да, разумеется! – великодушно ответила красавица, откидываясь на спинку сиденья.
– Али, куда мы сейчас едем и как получилось, что ты жив?
– Ну вот! – улыбнулась Надя. – А говорили – один вопрос! А это два! А почему Али не должен быть жив?
– Едем мы выручать Анну. А что касается меня… Мадмуазель Надя, дело в том, что Майкл видел, как меня убили. Сбросили в канал.
– Что?! – воскликнула девушка.
– Видите ли, Абу-Салем разоблачил меня. Я понял это, когда мне сообщили, что при Анне не обнаружили никакой контрабанды.
– Почему на ней должны были обнаружить контрабанду?
– Так это ты донёс на Анну бельгийцам?
Оба вопроса – Нади и мой – прозвучали одновременно. Али покачал головой и вздохнул:
– Надеюсь, вы не сочтёте меня врагом Анны, но я действительно предупредил бельгийскую контрразведку, что в багаже мадам Абу-Салем компоненты взрывчатки. Так следовало из документов, которые я нашёл у Махмуда. Вернее, он мне их подкинул, а я это не сразу сообразил.
– Так! – выдохнул я. – Если я тебя правильно понял, Махмуд заподозрил, что ты работаешь на иностранную разведку? И, чтобы проверить это, подкинул тебе фальшивые документы? И ты попался?
– Именно так и было, – невозмутимо кивнул Али.
– Вы считали, что Анна террористка? – недовольно спросила наша спутница.
– Поймите правильно, мадмуазель Надя: до того момента я знал о ней только то, что она жена Амира…
– Его вдова! – перебил я Али.
– Нет, я почти уверен, что Амир жив и скрывается. Он и инструктирует Махмуда.
– Но её ведь силой похитили из России! – воскликнула Надя.
– Это ничего не значит. Такие похищения обычно представляют собой инсценировки при переправке завербованных Амиром агентов за границу. Меня точно так же «похитили» когда-то в Англии, с полного моего согласия.
– Зачем? – удивился я. Чем больше Али объяснял, тем меньше было понятно.
– Чтобы человек считался похищенным против его воли, а не примкнувшим к группе Абу-Салема. Ты приехал к нему добровольно, это все знали, и поэтому я был почти уверен, что ты с терроризмом не связан.
– Гм… – неуверенно прокашлялся я.
– То, что Амир тебя скомпрометировал, не в счёт. Пусть он думает, что это для нас важно, а на самом деле не так. Иначе ты бы сюда, в Бельгию, въехать не смог.
– Спасибо, – пробормотал я. – А теперь объясни, как ты инсценировал свою гибель? Зачем ты это сделал – я понял: чтобы тебя не прикончил по-настоящему Махмуд. Кстати, он, по-моему, не поверил в твою смерть – всех, кто это видел, подробно допрашивал.
– Мне безразлично, поверил он или нет. Мне важно, что я жив и что полной ясности по этому поводу у Махмуда нет. А «умер» я вот как: едва узнал, что у Анны контрабанды не было, предупредил наших, что провалился. Они договорились с бельгийцами. «Уличные хулиганы» были из здешней спецслужбы. Они меня перебросили через перила, а внизу ждали двое ребят в надувной моторной лодке.
– Но я слышал всплеск!
– Они сбросили в воду какой-то балласт – камень, что ли.
– Анна чуть не кинулась спасать тебя, – пробормотал я, вспоминая то состояние, в котором была моя любимая в тот момент.
– Я видел. В это время мы втроём прятались под мостом. Я боялся, что Анна взглянет влево, тогда бы она нас заметила.
– А спасатели?
– Тоже из бельгийской спецслужбы. Дали нам свою форму, мы переоделись и спокойно выбрались из канала вместе с ними.
– А, вот как… То-то я удивился, что они так быстро приехали.
– Настоящие бы тоже быстро приехали, там поблизости их управление.
– За нами кто-то следует! – возбуждённо произнесла вдруг Надя.
– Поздравляю, Надя, вы очень наблюдательны! Я сам заметил их только что! Похоже, Абу-Салем нас опять переиграл. Пристегнитесь! Оба!
Я последовал совету и взглянул в боковое зеркальце. Судя по всему, мои спутники имели в виду чёрный «Ситроен-Берлинго», который, действительно, следовал ярдах в тридцати позади нас. Я ощутил, как сиденье мягко поддало – Али прибавил газу. Но и наши преследователи тоже. Впереди замаячил поворот. Неожиданно «Ситроен-Берлинго» странно развернулся.
– Надя, Майкл, отстегнитесь, приготовьтесь открыть дверцы направо! Я сейчас сброшу скорость – прыгайте! – возбуждённо крикнул Али. Я ничего не понял, но послушно отстегнул ремень и взялся за рукоять дверцы. Внезапно Али нагнулся, толкнул мою правую руку – и буквально вышвырнул меня в открывшуюся дверь. Я полетел по склону обочины вниз, стараясь не удариться головой. Весь мир перевернулся, обдавая меня холодом, норовя ударить острыми камнями, а позади что-то полыхнуло и послышался гулкий удар. На какое-то мгновение откуда-то сверху дохнуло пламенем – но жар тотчас исчез. Я попытался подняться на ноги – и тут же съехал ещё по склону. Голова кружилась, в ушах звенело, в глазах плыли радужные круги, в ноздри бил запах горящего бензина, в воздухе носились чёрные пылинки, всё воспринималось как будто со стороны, издали. Рядом кто-то пошевелился – я не сразу понял, что это Надя. Её одежда, лицо и руки были в копоти. Вероятно, я выглядел не лучше.
– Надя, с вами всё в порядке? – непослушным языком еле выговорил я.
– Да. Быстрее, вниз!
Я не понял, зачем нам ещё ниже, но подчинился. Мы спустились ещё на дюжину футов, оказались среди заснеженных деревьев и пробежали ярдов десять.
– Майкл, ложитесь! – громко прошептала девушка и подала мне пример. Я послушался и стал осматриваться, пытаясь понять, что вызвало её беспокойство. Окружающий мир постепенно приходил в порядок, разве что в ушах до сих пор позванивало. Не сразу я заметил двух человек, спускавшихся сверху. Слабость после стремительного спуска не позволила мне в тот момент окликнуть их, а затем я сообразил, что полезнее прикусить язык: у этих людей в руках было оружие. Надя вынула что-то из сумочки: пистолет. Правда, не совсем обычный…
Не успел я задуматься над поведением девушки и её оружием, как вдруг она выстрелила три раза. Один из тех, кто спускался, оступился и покатился вниз. Другой выстрелил в нас из неудобной позиции – пуля просвистела где-то рядом. Я подхватил с земли небольшой камень и запустил им в стрелка. Камешек описал дугу в воздухе и ткнулся в ногу нашего противника. Тот громко вскрикнул и, прихрамывая, бросился вверх по склону. Надя выстрелила снова, но промахнулась. Я кинулся вперёд, рассчитывая овладеть пистолетом раненого прежде, чем тот очнётся, но ствол поднялся на меня…
Я бросился на землю, захватил снега и швырнул его в глаза противнику. Раздался выстрел, пуля ударила в дерево за моей спиной, и следующим рывком я уже оказался над своим врагом и схватился за пистолет. Неизвестный сопротивлялся, ругался по-арабски, но позиция его была неудобна, к тому же из правого предплечья текла кровь. Махнув рукой на джентльменство, я ударил кулаком по его ране. Бандит охнул от боли и потерял сознание, и я отобрал у него оружие.
– Пойдём наверх! – негромко произнесла Надя. Пока я дрался с бандитом, она подошла, держа свой странный пистолет наготове.
– Что это у тебя? – указал я на её оружие.
– Травматический пистолет. Ты хорошо стреляешь?
– Да, не жалуюсь.
– Тогда поднимемся, и держись начеку!
Мы быстро вскарабкались вверх по склону, но ни машин, ни людей там не было. Только горела какая-то металлическая груда, в которой не без труда угадывался «Ягуар», ещё десять минут назад принадлежавший нашему Али.
– А этот, второй стрелок! Бросил своего раненного товарища! – с презрением в голосе произнесла Надя. – Вот так герой!
– Надя, ты поняла, что произошло? Они как-то взорвали машину Али?
– Выстрелили из базуки. Али вовремя заметил, что они готовятся стрелять, и велел нам выпрыгнуть.
– А где он сам?
Надя ничего не ответила. Тела в горящей машине не было видно, но и следов на противоположной обочине тоже. Я спохватился:
– Давай позвоним в полицию и пожарным!
– Да, конечно.
Я вытащил свой мобильный телефон, но увы – он не включался. Видимо, оказался повреждён во время моего спуска по склону.
– Надя, а у тебя?
– Не лучше, – недовольно ответила девушка, раздражённо выбрасывая аппарат.
– Возьмём у раненого!
– Да, точно! И заодно допросим его!
Мы вернулись туда, где оставили своего раненного врага. Первым делом я заглянул в его карманы, нашёл две запасные обоймы и мобильный телефон.
– Ура! – обрадовано закричала Надя. – Мы спасены!
Я не стал прыгать от радости, а сразу набрал нужный номер.
– Полиция слушает!
– Алло, на нас напали! – возбуждённо закричал я.
– Кто на вас напал?
– Какие-то бандиты! Террористы! Выстрелили в нашу машину из базуки!
– Что? – я словно увидел, как у дежурного расширились глаза от изумления. – Вы не шутите?
– Нет! Машина до сих пор горит! Нужно вызвать пожарных!
– Где это произошло?
– Не могу сказать! Кажется, на южном выезде из Брюсселя, но я не уверен! Вы можете установить наше местоположение по этому мобильному телефону?
– Да, не волнуйтесь! Сейчас приедем! И пожарные тоже!
Я разъединил, вздохнул с облегчением и взглянул на Надю. Девушка выглядела усталой и печальной.
– Анна… Как она сейчас?
Надя была права, в пылу боя я как-то забыл, что моей любимой женщине сейчас приходится хуже, чем нам. Но как прийти к ней на помощь, если мы даже не знаем, где её искать? Да и ехать не на чем. Однако сделать кое-что можно. Причём именно в эти минуты, пока полиция ещё не появилась. Я наклонился, захватил с земли немного снега и протёр физиономию раненого. Он громко застонал и открыл глаза.
– Кто ты такой? – спросил я по-английски. Раненый облизнул губы, бросил взгляд по сторонам, но ничего не ответил. Я повторил вопрос по-французски. Та же реакция. Я постарался вспомнить, как это звучит по-арабски, и воспроизвёл. Раненый вздрогнул, глаза его расширились, но он ничего не сказал.