– Этот чёрный, что ли? Вроде дома. Не открывает?
– Нет. А жена его?
– Да вроде тоже. Вчера поздно приехали с пьянки, по лестнице ходили долго, шумели, только за полночь угомонились, часа в два. А сегодня я не видела, чтоб они выходили. Машина их стоит на месте.
– Хорошо, спасибо.
Андрей сделал движение, приглашая спутницу на лестницу, но, к её удивлению, увлёк не вниз, а наверх.
– Зачем мы сюда, Андрей? – изумилась женщина.
– Тише! – прошептал детектив. – Я сейчас загляну в квартиру, а ты следи, не идёт ли кто-нибудь! Особенно милиция! Если что – даёшь мне сигнал!
Люба неуверенно кивнула и встала у окна, поглядывая то на улицу вниз, то в сторону квартиры Абу-Салем, к которой направился Андрей, и прислушиваясь, не работает ли лифт. Вот детектив настороженно оглянулся, вынул отмычку… несколько бесшумных движений – и он внутри. Люба раскрыла сумочку, указательный палец лёг на мобильный телефон, готовясь дать, если надо, сигнал на аппарат Андрея. Всё замерло в напряжённой тишине…
Внезапно раздались шаги. Они приближались, но не снизу, а сверху. Недолго думая, Люба нажала на кнопку. Сверху в лестничном пролёте появился парень в коричневом тренировочном костюме, с большой оранжевой сумкой, в чёрных очках. Люба насторожилась, прислушиваясь, не выходит ли Андрей. Посторонилась, пропуская парня…
Она резко дёрнулась влево – и пуля из пистолета с глушителем, которую незнакомец в очках выпустил в молодую женщину, пролетела мимо и со звоном ударила в оконное стекло. Люба не успела ни о чём подумать – её рука сама схватилась за пистолет, лежащий в сумочке рядом с мобильным телефоном, и нажала на спусковой крючок. Парень вскрикнул, бросился вниз.
– Стой! Стрелять буду! – из квартиры Абу-Салем появился Андрей с револьвером. Два выстрела – почти одновременно. Пуля бандита ударила в дверь квартиры, и он бросился вниз по лестнице. Андрей кинулся было вслед, убедился, что не догонит, чертыхнулся и поднялся к помощнице:
– Люба, ты в порядке?
– Да… а ты?
– Со мной всегда порядок. Жаль, упустил его – быстро бегает по ступенькам, прямо летает, – виновато произнёс детектив. – Слушай, да ты задела его – кровь!
Известие о точности её выстрела не обрадовало Любу – напротив, всё вокруг поплыло, угрожая обмороком. «Я только что стреляла в человека, чуть не убила его, вот его кровь…» Она глубоко вдохнула и сказала себе: «Всё-таки я его не убила, только легко ранила… он убежал живой…»
– Любочка, дорогая, всё хорошо, – смущённо пробормотал Андрей, беря на руки свою прекрасную помощницу и внося её в квартиру супругов Абу-Салем. Положил молодую женщину на диван, распахнул окно, а затем схватил мобильный телефон:
– Олег, срочно бери людей и приезжай! – он назвал адрес. – Здесь произошло убийство – не более получаса назад! Убитый – Абу-Салем, а может, его двойник! Труп изуродован, но я уверен – он! Да, такого же убили в Бескудниковском переулке! Приезжай немедленно, сам увидишь! Пусть твои захватят собаку, мы ранили киллера, но он быстро бегает! Да, он стрелял первый – сначала в Любу, потом в меня! Да, он отморозок, только кончай трепаться, приезжай скорее!
Человек, стрелявший сначала в Любу, затем в Андрея, выскочил из подъезда, оставляя кровавый след. Оглянувшись, заметил красное на снегу и выругался. «Как стреляет, стерва!» – негромко добавил он и бросился вокруг дома. Там, среди деревьев, стоял невзрачный, грязный серый автомобиль «Жигули». Морщась от боли, бандит сел за руль и сразу дал газ, стараясь побыстрее выехать на шоссе. Получилось. Он дал максимальную скорость, зажимая рану на левом плече правой рукой. Промчался по шоссе несколько километров до лесопарка. Проехал едва приметной дорожкой вглубь деревьев – там стоял чёрный «БМВ». «Ну что, я могу сделать перерыв?» – негромко произнёс раненый в пространство. Снял с себя промокшую от крови куртку, выругался, обнаружив, что придётся переодеваться полностью. Вынул аптечку, кое-как сделал себе перевязку, намотал толстый слой бинта, больше всего следя за тем, чтобы кровь не текла. Нагнулся к заднему сиденью – там оказалась сумка с синим спортивным костюмом. «А, чёрт, надо было взять красный, да откуда же знать заранее?!». Киллер переоделся, бросил вокруг задумчивый взгляд, вынул из той сумки, которую на нём видела Люба, небольшой цилиндр с секундомером и установил время – минута. Ругаясь, выбрался из обречённого автомобиля, пересел в «БМВ». Отъехал к дороге, задумчиво поглядывая вокруг. Посмотрел на часы, затем на деревья, за которыми скрывался брошенный серый автомобильчик. Послышался громкий хлопок, словно лопнула автопокрышка, на мгновение над деревьями поднялось жёлтое пламя, но сразу опустилось.
– Ну что, там всё в порядке? – спросил себя киллер и нажал на педаль газа. Вынул из «бардачка» мобильный телефон, набрал номер:
– Клиенты в порядке, оба. Баба смотрела третий сон и не мешала. На втором адресе вышла проблема, рыжая палит, как бог огня, да ещё босс её подоспел. Мне сейчас нужен эскулап и отлежаться пару дней.
Аня словно откуда-то со стороны ощущала, как её везут по улицам, останавливаются перед какими-то воротами, затем проезжают ещё… Вот машина снова остановилась, снаружи послышались шаги, затем металлический лязг… Прозвучала команда: «Выходите, подследственная!» Сотрудники СИЗО весело рассмеялись при виде вечернего платья на молодой женщине в наручниках…
– Попроси кого-нибудь принести тебе одежду попроще! – услышала она, но тоже не восприняла как адресованное ей. Она не запомнила, как её вели внутрь, регистрировали, снимали наручники. Опомнилась Аня только тогда, когда перед ней открылась дверь камеры и сопровождающая охранница бесстрастно посмотрела на арестантку, молча давай понять, где отныне её место. Аня замешкалась, и охранница легонько подтолкнула её в спину. Сразу в ноздри ударил смрад – смесь сигаретного дыма, человеческого пота, нечистот, какой-то гнили, всего того, чем заполняется воздух в небольшом, плохо проветриваемом помещении, где годами напролёт содержат людей. С пяти коек на Аню смотрели с разным выражением лиц женщины – одни молодые, другие постарше. Шестая койка была свободна.
– Ты глянь, какую фифу к нам привели! – хохотнула одна из узниц, на вид лет пятидесяти, одетая в драные спортивные штаны и грязный свитер, судя по поведению – старшая здесь. – Поди, с кремлёвского вечера взяли! За что тебя, цыпа моя?
– Я не виновата… – с трудом пробормотала Аня: голос отказывался повиноваться ей. В ответ раздался дружный смех:
– Не виновата?! Да тут, почитай, все невиноватые! Статья у тебя какая?
– Не знаю… Аня облизнула пересохшие губы. – Моего мужа убили…
Камера дружно ухнула.
– А цыпочка-то серьёзная! – оглядываясь на других, с уважением в голосе произнесла старшая. – За что ты его?
– Это не я…
Камера недовольно заныла.
– Да ладно, это ты следователю впаривай – «не виновата»! А мы тут все свои!
– Не, она права! – философски заметила худощавая девица с лошадиным лицом, дымившая сигаретой. – Так и надо держаться! Молодец, девка! Не признавайся – и всё тут! Эти следаки только на наших сознанках выезжают, сами делать ничего не умеют. Хрен они что докажут, если никто не видел. Чем его убили-то?
– Не знаю… он весь в крови, Амир мой…
– Амир?! – недовольно произнесла девица с сигаретой. – Он что, нерусский?
– Он араб…
Камера дружно заржала.
– Араба грохнула! Ай, молодчина! Только зачем ты за него замуж вышла?
– Я его любила… люблю… он хороший…
– Чёрный-то – и хороший? – скривилась старшая. – Да знаю, у них гаремы! Они наших баб за людей не считают! Заставляют рожать по десять детей, как коров!
Аня хотела ответить, что всё это неправда, Амир очень хорошо относился к ней, любил, но слёзы подступили, и она разрыдалась, чуть не падая на месте. Кто-то мягко взял её за руки, отвёл в сторону, усадил на кровать.
– Слышь, бабы, давайте не очень новенькую-то мытарить! – услышала она громкий шёпот. – Слабенькая она. Может, и вправду, не она убила этого Амира. Похоже, всерьёз его любила. Чёрные-то, они же все разные. Может, хороший человек попался.
Со стороны двери послышался металлический лязг:
– Новенькая, на выход!
Аня не сразу поняла, что это зовут её.
– Тебе что, особое приглашение нужно? – грубо спросила охранница.
– Иди, иди, новенькая! – зашептала какая-то женщина и помогла Ане подняться. Шатаясь, Ане направилась к выходу.
– Руки за спину!
Аня молча подчинилась. После той мерзости, которой пришлось дышать в камере, воздух коридора СИЗО показался поистине благоуханным. Но ведь в камеру придётся вернуться…
Её провели по коридору, затем пришлось подняться на лестнице – Аня споткнулась, но бдительная охранница подхватила её и после этого стала придерживать за локоть. Затем по коридору – эхом отдаётся стук каблучков стильных босоножек по бетонному полу…
– Подследственная, стоять! Направо! Заходить!
Аня робко оглянулась на охранницу, потянула на себя вихляющую ручку деревянной двери и вошла. Она оказалась в небольшой комнате, в которой стояли шкаф, стол и несколько стульев, на двух из которых сидели мужчины в штатском, один молодой, другой постарше, устремившие на Аню внимательные, изучающие взгляды. «Это следователи», – поняла молодая женщина.
– Садитесь, подозреваемая, – холодным тоном произнёс тот, который постарше. Аня кивнула, села на ближайший свободный стул и только теперь поняла, как устала.
– Мы ведём дело об убийстве вашего мужа. Я – старший следователь прокуратуры Иванов Леонид Алексеевич.
– А я – следователь Михеев Алексей Павлович! – добавил второй, не уточняя, к какому ведомству принадлежит.
– Ну, что? Сами расскажете, как убили своего мужа? – бесстрастно продолжал Иванов.
– Я не… – горло вдруг сдавил горький ком, и Аня закашлялась. Следователи не торопили её ни словом, но и не сводили внимательных взглядов. – Я не убийца! – выкрикнула, наконец, Аня.