Я только кивнула и промычала нечто нечленораздельное. Мфальме с помощью официанта поднял меня со стула, накинул на плечи шубу, и мы двинулись к выходу со скоростью, которую только позволяли мои заплетающиеся ноги. Мне становилось ясно, что в вино было подложено сильное снотворное и сейчас меня куда-то отвезут. Позволить это или устроить им сюрприз из серии «спящие проснулись»? Я рассудила, что за всем происходящим наблюдает шеф, и раз он не берёт за жабры моего ухажёра, значит, и мне не стоит торопиться.
Меня вывели, вернее, вынесли на морозный воздух, я издала мычащий стон и позволила положить себя в какой-то фургон. Дверца закрылась, и я оказалась в темноте. А вот это уже неприятно.
Машина тронулась, и я задумалась, как вести себя дальше. Тряска мне удовольствия отнюдь не доставила. Я осторожно приоткрыла ресницы: кузов, где я находилась, был отделён от кабины водителя стальной решёткой. Рядом со мной – никого. Значит, можно хотя бы сменить позу на нечто более подобающее моему желудку, который только что принял в себя ужин.
Лебедев удовлетворённо хмыкнул, когда Надя вылила содержимое бокала в тарелку. В отличие от неё, мы, сидевшие в моём автомобиле в полусотне шагов от кафе и наблюдавшие за происходящим в здании, заметили, как злополучный ухажёр налил в её бокал содержимое какого-то пузырька, но наша девочка оказалась на высоте.
– Антон, если это не яд, а что-то вроде клофелина, какая статья светит Мфальме?
– Смотря что он собирается делать с Надей. Скорее всего, статья сто двадцать шестая – похищение человека.
– Не хочешь взять его прямо сейчас?
– Зачем? Скажет, что ошибся, думал, что это сахарная вода.
Я кивнул, не спуская глаз с кафе. Вернее, смотрел одновременно через «телескоп» и на экран приёмника изображения от Надиной видеокамеры. Вот отважный ухажёр вместе с официантом выводит её на улицу, заталкивает в какой-то автофургон… Олег, сидящий позади нас, берёт мобильный телефон и диктует кому-то из коллег номер этой машины… Всё, поехали.
– Перехватим сейчас? – деловито спросил я. – Похищение налицо.
– Ну нет, он скажет, что повёз её в больницу – мол, испугался, что ей плохо.
– Что ты придумываешь за него отговорки? Пусть он сам старается.
– Андрей, это ты у нас мастер амитала и блефа, а мне приходится действовать по закону.
Я ничего не ответил, только надавил на педаль газа. Мы двинулись, соблюдая дистанцию примерно полсотни метров. Тут же я обнаружил, что сигналы от маячка и видеокамеры Нади исчезли, и выругался: кузов автофургона несомненно металлический. А чего, собственно, я ожидал? Ничего страшного, только нельзя упускать машину из виду.
Я предполагал, что автофургон направится к окраинам, но вместо этого он почему-то поехал в центр города. Это было не только неожиданно, но и неприятно: мы вскоре оказались в хвосте одной из пробок.
– Это он нарочно делает, – уныло проворчал Олег. – Так ему легче уйти от нас.
– Значит, предполагает слежку, – вздохнул я. – То есть они в курсе, кто такая Надя. Видимо, хотят взять её заложницей.
Десятки машин торчали перед нами и вокруг, то и дело отсекая от зоны видимости злосчастный автофургон. Но вот, наконец, пробка зашевелилась.
– Антон, вызывай подмогу! – вздохнул я. – Ещё одна такая пробка, и мы их потеряем!
Лебедев кивнул, взял рацию и вызвал вторую машину. Теперь мы с ней должны были меняться местами: одна позади автофургона, другая впереди, а потом наоборот. Вот и пошли гонки…
Стоп! Что за чёрт! Номер другой!
– Олег, срочно вызывай коллег, чтобы проверили его! Этот подставной!
– Сейчас, – коротко отозвался Зелинский и связался с ДПС. Я сидел, как на иголках. Через минуту автофургон остановили милиционеры. Велели открыть кузов…
Нади там не было! Нас надули! Пока мы ждали в пробке, подсунули нам другую машину!
Я чуть не сошёл с ума. Ведь был уже в моей практике похожий случай, как же я облажался?!
– Олег, пусть проверят водителя!
Однако эта моя реплика была бесполезна. Мы с Антоном просто растерялись. И было бы совсем плохо, если бы вдруг не пробудился приёмник маячка Нади, и одновременно с ним – видео.
После примерно получаса тряской езды машина остановилась, и я снова забылась сном, переходящим в беспамятство. Снаружи заговорили на незнакомом языке, послышался металлический лязг, дверца открылась, и сквозь полузакрытые ресницы я увидела Мфальме с наручниками, явно предназначенными для меня. Я тотчас вынула из сумочки пистолет – на этот раз боевой, а не травматический – и, сунув его кавалеру в живот, приложила палец к губам. Мфальме словно застыл в параличе. Я толкнула его на своё место, а сама выпрыгнула наружу и без излишних разговоров повела стволом вокруг.
Чёрт возьми! Я находилась среди полудюжины амбалов! Правда, они не были вооружены и выглядели растерянными, но, как говорит про такие ситуации шеф, где я возьму столько наручников? Я решила, что для начала хватит той пары, которую мне любезно предоставил Мфальме.
– Где ключи от машины? – грозно поинтересовалась я, обращаясь сразу ко всем и поигрывая оружием.
– Вот! – робко ответил один амбал и трясущейся рукой протянул связку.
– Положи на землю.
Амбал подчинился и умоляюще посмотрел на меня.
– Мфальме, выходи! Никаких резких движений, не то стреляю на поражение!
Мой незадачливый кавалер захныкал и вылез из фургона.
– А вы – марш внутрь! Только сначала всё из карманов вытряхните!
Со стороны это, наверное, выглядело прикольно: шестеро здоровенных лбов, трясущиеся, как листья на ветру, поочерёдно подходили к фургону, покорно вытряхивали из карманов всё лишнее, сами себя хлопали, чтобы убедить меня, что не обманывают, и забирались внутрь, устраиваясь уютно, как селёдка в бочке. Я же, с пистолетом в правой руке и наручниками в левой, с растрепавшимися волосами, в помятой юбке и со сползающей сумкой на левом плече, злая и встревоженная неопределённостью ситуации, а главное – отсутствием шефа, не знающая, как вести себя дальше, только смотрела на растущую гору сокровищ. Тут были складные ножи, пистолеты, две отмычки и несколько связок ключей. Когда последний из моих героев оказался внутри, я захлопнула дверцу автофургона и скомандовала Мфальме:
– Руки на машину, ноги отставить назад! Врозь! Шире!
Мой кавалер с готовностью подчинился. Я извлекла из его костюма складной нож и несколько бумажек, похожих на удостоверения, которые мне некогда было рассматривать. После этого надела Мфальме те самые наручники, которые он приготовил для меня, и взяла из сумочки мобильный телефон. Набрала номер шефа и тут же услышала:
– Надя, наконец-то! Куда ты исчезла?
– Я исчезла? А как же маячок?
– Ты права. Чёрт, они меня обдурили…
Я не поверила своим ушам: кто-то обдурил шефа? Такое возможно в природе?
– Андрей! Но сейчас ты знаешь, где я?
– Да-да, Наденька, всё в порядке!
– Тут со мной семеро балбесов, из них шестеро заперты в автофургоне и один в наручниках. Ты можешь приехать?
– Конечно! Сейчас будем!
Я облегчённо вздохнула и разъединила. Возникло желание сделать что-нибудь ещё полезное к приезду шефа. Допросить, что ли, Мфальме? Я подошла к нему и нежно ткнула стволом в бок:
– Что ты мне подсунул в вино?
– Не знаю. – его зубы отчётливо стучали, что, помимо акцента, не способствовало пониманию речи. – Он велел…
– Кто – он? – раздражённо спросила я, догадываясь, что речь об Ахмеде.
– Он…
Я могла, конечно, описать Ахмеда, но вдруг существует некто третий, кто и инструктировал Мфальме?
– Вчерашнее нападение скинхедов на тебя было инсценировкой?
– Что? Не понимаю.
Он что, не знает слова «инсценировка»? Ладно, не так это важно, проехали. Однако если он так будет отвечать и на другие вопросы, мне проще всё выяснить самой. Я открыла фургон:
– Полезай внутрь!
– Не надо!
Я начала злиться:
– Идиот, если не полезешь, я выстрелю тебе в руку!
Парню было очень неудобно забираться в набитую битком машину, будучи скованным по рукам, но я не испытывала ни малейшего сочувствия. Мне там каково пришлось, а?!
Я заперла фургон и задумалась. Скорее всего, эти амбалы должны были меня доставить к кому-то. Но почему туда не поехал сразу Мфальме? Или всё-таки приехал и этот неизвестный где-то поблизости? Я обошла автофургон: никого. В паре сотен метров в сторону виднелся какой-то домик, и можно было предполагать, что Ахмед там, но идти туда не привлекало. Я подумала и решила допросить арестантов, хоть кто-нибудь из них должен оказаться разговорчив. И как раз в это время ко мне подъехал БМВ, в котором сидели шеф, Лебедев и Зелинский.
– Наденька, какое счастье! – пробормотал шеф. – А я уж боялся…
Я не стала выяснять, чего он испугался, а просто указала театральным жестом на трофей:
– Принимайте, господа! Шесть пар наручников у вас найдётся?
– Ай да улов! – с восхищением произнёс Зелинский и, как пёс на кошку, бросился к фургону и отпер. Я чуть не упала: пусто… Как же так? Куда они могли подеваться, все семеро? Оправившись от первого потрясения, я подошла ближе. Забралась внутрь. А, вот в чём дело: стальная решётка согнута, оторвана от стены, и между ними образовалось пространство, в которое можно было пролезть. Это что же – они такие сильные? А Мфальме драпал в наручниках? Кошмар… Мне стало не по себе при мысли, в чьих руках я бы оказалась, если бы не проявила осторожность в кафе. А как они выбрались из кабины? Наверное, дождались момента, когда я была со стороны кузова, и удрали. Завести не пытались, так как ключи зажигания у меня.
– Шеф, они были тут, честное слово, – уныло пробормотала я. Шеф мягко погладил меня по плечу:
– Всё хорошо, Надя, ты молодчина. Это я опозорился. Надо же, как они меня надули!
– По-моему, ничего страшного, – вступил в разговор Зелинский. – Проверим эту машину, снимем отпечатки пальцев. Эти семеро уходили пешком, значит, далеко сбежать не могли. Внешность Мфальме мы знаем, я уже попросил проверить окрестности.