– А кто это?
– Он связан с Ахмедом! И пытался похитить меня!
– Да? – живо заинтересовался майор. – А почему вы с господином Лебедевым ничего мне об этом не сказали?
Я поняла, что допустила оплошность, и решила пустить в ход нечестный приём:
– Мне страшно! Прошу тебя, проследи за ним, пожалуйста! Я боюсь его!
Я не сомневалась, что обращение к мужской ипостаси Джеймса Бонда произведёт нужный эффект. Так и оказалось.
– Да, Надя! – с готовностью ответил он и двинулся было в сторону Мфальме, но тут же передумал и обратился к Дугласу:
– Мартин, проследи вон за тем человеком! – он указал на моего несостоявшегося кавалера. Дуглас молодцевато кивнул и как бы невзначай направился к Мфальме. Я хотела было сказать Али, что Мартин, с его сильным акцентом, может привлечь излишнее внимание москвичей, но затем сообразила, что и мой Джеймс Бонд говорит не вполне чисто, а уж внешностью куда приметнее своего друга. Поколебавшись немного, я вынула мобильный телефон.
– Ты хочешь позвонить Лебедеву или своему начальнику?
– Да…
– Пожалуйста, не надо. Это может вызвать недоразумение.
Я неохотно подчинилась. По мне, лучше бы Лебедев взял на допрос Мфальме, а Дуглас просто проследил за ним до задержания, но было ясно, что такой вариант англичан не порадует. То ли дело самим провести операцию.
– А что мы с тобой будем делать? – спросила я Али. Было ясно, что экскурсия закончилась едва начавшись.
– Надя, а что, если мы с тобой просто погуляем?
Я кивнула. Просто погулять всегда приятно, тем более когда в голове творится непонятно что.
Лебедев позвонил мне, когда я только вернулся с обеда:
– Олег, можешь срочно приехать?
– Э-э… Если дело важное, то могу.
– Важное, важное! У нас проблема с выдвижением обвинения Новикову и Парфёнову!
Я чуть со стула не упал. Лев Семёнович Новиков, он же Бухгалтер, был взят с поличным. Что касается Бориса Александровича Парфёнова, купившего квартиру Ани…
Я не успел додумать эту мысль, а просто ответил: «Да, сейчас приеду» и разъединил.
В кабинете Лебедева сидел знакомый парень, Алексей Фёдорович Шицман из прокуратуры, и они о чём-то жарко спорили. Едва я вошёл в кабинет, спор прервался.
– Если не секрет, о чём баталия? – поинтересовался я с порога.
– Олег, товарищ Шицман полагает, что у нас нет материала на Новикова и Парфёнова.
– А попытка убийства Анны – не материал?
– Это был бы материал, если бы вы выдвинули обвинение против киллера, – заговорил Шицман. – И если бы киллер дал показания против заказчиков убийства. Или если бы они дали показания один против другого. Или сознались бы.
– «Царица доказательств», – презрительно произнёс Лебедев. Я кивнул и обратился к Шицману:
– Нам бы не хотелось сейчас выдвигать обвинение против киллера. Он…
– Знаю, знаю, – кивнул сотрудник прокуратуры. – С вашим подходом согласен. Парень не кажется неисправимым, к тому же активно участвует в проводимой вами операции. Но посмотрите, как выглядит дело: по словам Новикова, он договорился с Парфёновым, что тот вернёт старый долг, но не из рук в руки, а через знакомого. Увидев мальчика с портфелем, Новиков якобы решил, что это и есть те самые деньги, поэтому взял их. Парфёнов же ни о каком долге не помнит – заметьте, не отрицает его, а только не помнит! – и говорит, что на его глазах какой-то мальчишка застрелил Анну и украл её деньги. Где тут состав преступления Парфёнова или Новикова?
Я почувствовал себя не в своей тарелке.
– Но ведь имеется запись телефонного разговора киллера с Новиковым.
– И что в ней криминального? Эта запись доказывает, что они были знакомы. Но где доказательства, что Новиков хотя бы знал о преступном промысле мальчика?
– Я уже думал о том, чтобы Сёма дал показания, но… – Лебедев замялся.
– Как только даст показания против Новикова, выйдет из игры! – категорически заявил я. Шицман кивнул:
– Очень хорошо понимаю вас обоих. Крайне соблазнительно привлечь Новикова и Парфенова по обвинению в заказном убийстве. Однако такое обвинение будет держаться только на показаниях киллера. Поверит ли ему судья? А присяжные?
Я начал сердиться. Это что же – проделанная нами работа идёт коту под хвост?
– Алексей Фёдорович, я надеюсь, вы не предлагаете отпустить подозреваемых?
Шицман пожал плечами:
– У вас есть идея лучше? Судью убедить берётесь?
Мы с Лебедевым обменялись взглядом.
– Подписка о невыезде, – вздохнул он. Шицман кивнул:
– Согласен, с этим не должно быть проблем. И продолжайте расследование! Вы разворошили осиное гнездо, сейчас возможны какие угодно новости.
– Ладно! – вздохнул я. – Сдаюсь. Из всего этого я вижу один положительный момент: Аня получит назад свои деньги и избавится от лишней квартиры, которая ей совершенно ни к чему.
– Оптимист, – проворчал подполковник, а Шицман развёл руками.
Лев Семёнович Новиков чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то было не так. Конечно, радовало, что из СИЗО выпустили, ограничившись подпиской о невыезде. Также неплохо, что Сёма на свободе – ещё пригодится парнишка. Однако денежки за квартиру Анны Абу-Салем уплыли. Ко всему прочему, выяснилось, что она не убита, а только серьёзно ранена, сейчас в реанимации, но это не страшно – всё равно девчонка ничего не знала. Кто же привёл милицию? Сёма? Вряд ли, тогда бы подпиской о невыезде дело не ограничилось. Заказчик? Скорее всего, он. Зачем это ему – не хотел получить обратно деньги? А что, если он в сговоре с ментами и предпочёл поделиться с ними, сдав исполнителей ликвидации?
После гибели Владлена Георгиевича всё пошло не так. Приходится самому вертеться, искать связи, заводить знакомства и организовывать операции, а это непривычно, да и страшно – как бы не наделать ошибок.
От беспорядочных и бесплодных размышлений Льва Семёновича отвлёк странный звук – словно кто-то ходит по спальне. Бухгалтер весьма удивился, заглянул в комнату и еле удержался от возгласа удивления: перед ним был ухмыляющийся Спец собственной персоной.
– Как ты сюда попал? – сухо спросил Бухгалтер, оправившись от первого шока.
– Через окно, мой дорогой! Что же делать, раз ты дверь запираешь? Взламывать – шумно.
Бухгалтер с недоверием выглянул в окно: никакой верёвки, свисающей с крыши. Только небольшая дырка в стекле, рядом с рукояткой, открывающей окно. Из дырки дуло, и Бухгалтер зябко поёжился.
– Как же ты добрался до окна? – пробормотал он, думая о другом – чего надо Спецу. Первое объяснение, приходившее на ум, мягко говоря, не радовало, а второго Лев Семёнович не находил.
– Открою тебе тайну! – громко зашептал Спец. – Я умею лазить по отвесной стене! Только – тс-с! Не проболтайся никому.
– Что – руками цепляешься и держишься за стену? – не поверил своим ушам Бухгалтер. – Холодно ведь!
– Ничего, что холодно, только нужно быстро двигаться, – Спец продемонстрировал свои покрасневшие руки, в которых пока ничего не было. – Угадай, Бухгалтер, зачем я к тебе пожаловал?
– Не знаю, – глухо ответил хозяин квартиры. – Я вроде тебе ничего не должен.
– Мне – нет, а вот другим…
– Кому?
Спец вздохнул:
– Странное что-то происходит в стране. Появляются какие-то нефтеносные господа с ближневосточными носами, отдают распоряжения… Конечно, их можно послать сам знаешь куда, но ведь платят, гады.
Бухгалтеру стало не по себе. Что, если Спец говорит об Ахмеде? Где и как они пересеклись?
– Кого ты имеешь в виду? – хрипло спросил Новиков.
– А ты не догадываешься?
– Спец, я ничего не знаю, – неожиданно для себя умоляюще произнёс Бухгалтер. – Я всего лишь посредник. Моё дело – отправлять хлопцев, куда старшие прикажут.
– И кто сейчас твой старший?
Бухгалтер промолчал. После гибели Владлена Георгиевича, вопрос о старшем – риторический.
– Бухгалтер, кто тебе велел бабу мочить?
– Какую бабу?
– Ту самую, с миллионом баксов.
Бухгалтеру стало не по себе, он облизнул губы.
– Заказчик появился, – хрипло ответил он.
– Что за заказчик? Как он на тебя вышел?
– Парфёнов Борис Александрович. Сказал, что ему про меня Владлен Георгиевич говорил.
Спец покачал головой и вздохнул:
– Сам ведь знаешь: жадность фраера сгубила. Лёгкого заработка захотелось, да? На вдовушке решил поиметь? А если бы этот Парфёнов оказался ментом?
Бухгалтер отвёл взгляд: неудобно сознаваться, что сам пять минут назад то же самое думал. Спец вздохнул:
– Значит, так, Бухгалтер. Мы с тобой не первый год знакомы. Мне нужен тот, кто велел Сёмке завалить Анну Абу-Салем. Думаю, что ты, но по старому знакомству готов поверить, что тебя обманули. Или сдаёшь мне сейчас этого Парфёнова, или… сам понимаешь.
– Мне нечего скрывать, – прохрипел Бухгалтер. – Только у меня его адреса нет.
– Он тебе звонил, что ли?
– Да. Знаешь, у кого его адрес? У адвоката…
– А также у ментов, следователей, прокурора и судьи, – раздражённо произнёс Спец. – Ладно, найду. Сколько он тебе предлагал?
– Триста…
Спец усмехнулся:
– Дешёвка ты, Бухгалтер. Я бы меньше чем за половину не согласился…
Неожиданно послышался звонок во входную дверь. Спец мигом напрягся и едва заметным движением выхватил откуда-то пистолет:
– Ты ждёшь кого-нибудь?
– Нет…
– Тогда выясни, кто это и чего хочет.
Бухгалтер покорно прошаркал к двери, посмотрел в глазок.
– Никого нет, – пожал он плечами, оборачиваясь к Спецу. В этот самый момент дверь внезапно распахнулась, и кто-то, оказавшийся за спиной Бухгалтера, рванул его за плечи назад. Новиков потерял равновесие и упал за порог. Тотчас прозвучали два выстрела.
– Стоять! Милиция! – прокричал кто-то над Бухгалтером. Снова раздались выстрелы. Новиков, ни жив ни мёртв, теряя рассудок, попытался встать на ноги.
– Лежи, идиот, целее будешь! – громко прошептали ему в самое ухо. Вокруг затопали люди в маскировочных комбинезонах и масках. И снова выстрелы, только теперь какие-то далёкие.