Ахмед стал бы держать взрыватели в книгах? Почему нет, ведь этого никто не ожидает. А почему я думаю, что речь непременно о взрывателях – потому что так оказалось в Индии? Абу-Салемы любят взрывы, но вряд ли настолько, чтобы дважды использовать один и тот же метод, тем более что в Индии он не дал желанного им результата…
В дверь позвонили. Мы с Аней одновременно посмотрели одна на другую:
– Аня, давай, я открою!
– Да, хорошо.
Пистолет в руку – и к двери. Хорошо, она стальная, толстая, в случае чего в меня выстрелить не смогут. Так кто там?
Камень с души: это пришли шеф и Зелинский. Заходите, дорогие друзья! Они смотрят уныло, озабоченно и как-то виновато. Сразу становится ясно, что никого не поймали.
– Ушли, гады! – вздыхает Зелинский. Шеф сумрачен, как грозовая туча. Попробуем поделиться результатами нашего расследования:
– Андрей, Олег, мы с Аней думаем, что в её квартире держали что-то небольшое. Возможно, взрыватели.
– М-да, – проронил Андрей. – Как только узнаём про террористов, первая мысль – взрывать будут.
– А разве нет? – пожал плечами Олег. – Большинство терактов проводятся с использованием взрывчатки или горючих материалов.
– С использованием, мой дорогой. Вот и в Индии они использовали. Однако сам взрыв имел очень косвенное отношение к делу. И они уже поймали нас на поисках взрывчатки – в Белом Доме. Так что я бы не выяснял, какие объекты они могут взорвать. Теракт может выглядеть как угодно, а обыск у Ани мог быть опять с целью пустить нас по ложному следу.
– Кстати, о следе! – встряла я. – По-моему, я кого-то из них ранила. По крови найти не получится? Собаку вызвать…
– Угу, собаку, – кивнул шеф. – Надя, ты молодчина, всё сделала отлично, но сейчас как раз идёт снег. Так что следов мы никаких не найдём.
– А по приметам искать?
– Уже ищем. Только, понимаешь, проку в таких поисках мало. Приметы Спеца были у каждого милиционера, фоторобот висел во всех отделениях, и никто его не опознал. Боюсь, как бы и с Ахмедом не вышло так же.
Я ехал домой и размышлял о последних событиях. Хоть и возразил Олегу, но мне тоже кажется, что Ахмед как-то использует взрывчатку. Очень возможно, что у Ани держали нечто вроде взрывателей. Вот и сбываются мои слова, сказанные Антону – что признаком скорого теракта явится визит Ахмеда к Ане. Только безрадостно быть пророком в делах подобного рода. И, конечно, сам теракт не будет сводиться к взрыву. Ахмед опробовал в Индии новую технологию террора, кое-что получилось, и теперь он будет применять её, пока спецслужбы не найдут противоядие. Чего же нам ожидать? Землетрясение, оползень, наводнение… Ну, оползень сразу снимаю с повестки дня: не тот у нас рельеф. Землетрясение… Как-то с трудом себе представляю, но исключить не могу. Наводнение – в принципе, очень возможно. Когда-то Гитлер хотел затопить Москву. Впрочем, на этот счёт имеются разночтения. Всё-таки трудно поверить, что у Ахмеда получится то, что не удалось Гитлеру. В любом случае, Антон сейчас занимается этим, крупные резервуары охраняются, так что эта угроза, надеюсь, минимальна.
Итак – землетрясение в какой-то модификации? В нашей сейсмически-спокойной зоне? В это ещё труднее поверить, чем в наводнение. Как тут может действовать наш противник? Не понимаю… Однако Ахмед появился, вооружённый, устроил обыск у Ани… Кстати, нашёл он то, что искал, или нет? Наши девочки вспугнули его с сообщником, так что, возможно, и не нашёл. Но тогда почему не стал дожидаться их в квартире, чтобы захватить и допросить? Испугался Нади – вдвоём против неё одной? Нереально. Правда, в стычке она их обоих чуть не уложила, но до этого он о её боевых талантах знать не мог. Так что, скорее всего, они нашли то, что искали, но только в последний момент – когда девочки уже подъехали к дому. А значит, теракт возможен в ближайшие часы. Что же это будет? И где?
Я ехал домой, впереди, сзади, справа, слева – машины, которых, впрочем, не так много в это время суток, а голова поглощена беспорядочными мыслями, среди которых всё более выделялась одна: осёл я, что упустил Ахмеда. Чьи-то красные «Жигули» проявили желание влезть слева между мною и машиной, идущей впереди – ладно, не жалко…
«Жигули» внезапно резко затормозили, и мне пришлось последовать их примеру. Что это они? Встали… Может, впереди что-то происходит? Ладно, сдвинусь в правый ряд…
Едва я перестроился, как вдруг «Жигули», оказавшиеся теперь уже слева от меня, странно накренились… Я не успел ничего понять, просто резко сдвинулся вправо до самого тротуара и прибавил скорость, теряя дистанцию до белого «Москвича», едущего впереди. А из той машины уже вышел водитель и уставился на что-то, происходящее левее…
Я остановился в паре метров за багажником «Москвича» и тоже вышел посмотреть, что такого примечательного происходит. Не только красные «Жигули», но и несколько других машин стояли накренившись… и их крен всё усиливался. Что за чертовщина? Я прошёл к красным «Жигулям»… Асфальт вокруг них был весь покрыт трещинами, которые быстро росли и ползли дальше – ко мне… Я шагнул назад…
Внезапно из большого грузовика слева от «Жигулей» с руганью выскочил водитель. Раздался странный звук, какой-то грохот, идущий снизу, отдающийся эхом, и тяжёлая машина, всё более наклоняясь, съехала в яму, которой ещё секунду назад не было. Отовсюду послышались тревожные крики. Воронка быстро расширялась, а края её, покрытые густой паутиной трещин, подбирались к соседним машинам. Я рванулся к «Жигулям» и дёрнул ручку дверцы:
– Выходите скорее, разве не видите, что происходит?
На меня с ужасом уставились три пары глаз – водитель лет сорока, женщина рядом с ним и мальчик-подросток:
– Что это?
– Не знаю! Очень опасно, выходите немедленно!
Тотчас до меня дошло, что случилось: видимо, под нами пустота, а грузовик оказался слишком тяжёл для этого участка шоссе… Асфальт износился? Да, наверное, но это не важно, сейчас надо уходить отсюда скорее.
Я буквально выволок наружу за руку сначала мальчика, затем женщину, и потянулся за водителем.
– Ну же, давай!
Однако машину вдруг резко качнуло, я потерял равновесие и едва не свалился внутрь.
– Парень, вылезай скорее, дело паршиво!
– Не могу!
Он протянул мне правую руку, и я потащил изо всей силы. Водитель отталкивался левой рукой и ногами, но на наклонном полу машины его подошвы скользили…
– Позвоните кто-нибудь в МЧС! – заорал я, упёрся ногой в дверцу и в отчаянии дёрнул руку парня, рискуя вывихнуть. Однако получилось – парень выбрался из машины. Теперь бы нам обоим вылезть из этой воронки…
С краю нам спускали поясные ремни и буксирные канаты, мы оба уцепились, и я ощутил, как кто-то сильный вытаскивает меня. Ещё через секунду мы оба оказались на твёрдом асфальте, правда, изрядно потрескавшемся, но пока устойчивом. Я перевёл дыхание и осмотрелся.
Воронка, словно хищная чёрная пасть, зияла от тротуара и до тротуара. Не менее десятка машин стояли, накренившись, на краю, а их пассажиры убежали на пешеходную часть и теперь с испугом смотрели на происходящее. Нетрудно было догадаться, что некоторые автомобили упали вниз. Мой «БМВ» стоял наклонившись, и вокруг него тоже виднелись трещины, но, по крайней мере, крен не усиливался. Решив, что лучше не рисковать, я вернулся в свой автомобиль и, осторожно проехав по тротуару, покинул зону катастрофы.
Говорят, нет худа без добра. Я не согласен с этой поговоркой, тысячу раз убеждался в её ошибочности, но на этот раз не мог не согласиться. То, что сейчас случилось, дало мне ответ на вопрос, как будет выглядеть теракт Ахмеда… и где он произойдёт.
Мы с ребятами облазили всё вокруг дома Ани, опросили всех, кого встретили, не видел ли кто двоих раненных парней, описали Ахмеда – и без толку. Как в воду канули. Да, конечно, Ахмед профессионал, но я-то…
Когда мы сели в машину, чтобы ехать в МУР, зазвонил мой мобильный телефон. Судя по сигнальной мелодии – Андрей:
– Привет, Олег, у тебя никаких новостей?
– Только одна: подаю рапорт, чтобы Надю назначили на моё место.
– Значит, так, остряк: идея теракта в том, чтобы взорвать пустоты под Белым Домом. Пояснения нужны?
Не то чтобы я нуждался в пояснениях, но с полминуты переваривал услышанное.
– С чего ты взял?
– Дружище, это долго объяснять. Свяжись-ка с мэрией и спроси, насколько это возможно. Только сначала договорись с Лебедевым.
Есть у Андрея такая манера – командовать своими друзьями, будто он президент России. Это, если честно, достаёт. Однако то, что он сказал, слишком серьёзно, чтобы я бил копытом и недовольно фыркал.
– Ладно, разберусь. Пока.
Я разъединил и бросил взгляд вокруг – не иначе как в надежде заметить Ахмеда. Ребята посмотрели на меня вопросительно.
– Поеду в мэрию! – вздохнул я и включил зажигание. Антона решил пока не трогать. Во-первых, хотелось отсрочить этот позор, мой рассказ о том, как упустил Ахмеда, а во-вторых, мой друг из контрразведки наверняка разозлится, если я ему просто так преподнесу новости от Андрея – как это называет Антон, «каролевские известия».
Менее чем через час я, предварительно завезя ребят в МУР, зашёл в мэрию. Сразу поднялся в секретариат. Там наверняка в курсе, кого мне нужно озадачить.
– Приёма нет! – отчеканила секретарша, едва я открыл дверь. Я не стал ничего доказывать, а просто предъявил удостоверение. В глазах секретарши промелькнул интерес:
– Нам никто из вашей организации не звонил!
– Да, но это срочно. Извините, подробно рассказать, зачем я к вам пожаловал, не могу. Надеюсь на понимание.
Секретарша кивнула, но в её глазах, спрятанных за очки, отчётливо читалось не так понимание, как разочарование.
– Но вы же можете сказать, какого рода помощь вам нужна?
– Консультация по поводу пустот под Москвой.
Глаза секретарши поползли на лоб:
– А зачем?
О, чёрт! Ладно, придётся рассказать кое-что. Вызову панику? Боюсь, это сейчас наименьшее из зол