Вот так вот с ветром, гуляющим в голове, я все же добралась до нужного дома. В город я приехала довольно поздно, так что к тому времени, как добралась до нужного дома, солнце уже почти скрылось за горизонт, а улицы раскрасились светом разноцветных фонарей.
Дверь мне открыла внушительная мужская фигура в темном строгом костюме.
— Госпожа следователь? — недоверчиво уточнил мужчина с грубым кривым шрамом через все лицо.
— Веренс, ты же знаешь, что это позoрное пятно моей карьеры давно в прошлом, — с улыбкой похлопала я его по широкому плечу, заставляя подвинуться и впустить меня внутрь. В прохладном сумраке прихожей была слышна музыка и легкий женский смех из глубины дома.
— Мадам ожидает вас? — спросил привратник и охранник в одном лице, ведя меня сквозь уютный полумрак.
— Конечно. Разве она не предупредила? — удивилась я. Обычно Мадам посвящала своего верного лакея во все. — Она пригласила меня погостить. Знаешь — поболтать о своем, о женском, посекретничать, — игриво толкнула бывшего головореза плечом. Про кражу упоминать не стала. Раз мадам не стала его посвящать в подробности моего визита, значит, какие-то подозрения ее мучили.
Веренс недовольно пробурчал себе под нос, про целый дом барышень, которые просто не замолкают oт болтовни. А я лишь искренне рассмеялась в ответ.
— О чем с этими пустоголовыми-то говорить можно? В голове одни тряпки да побрякушки.
Возразить ему было нечего. Остановившись в небольшом зале у подножия лестницы, он коротко предупредил:
— Мадам с гостями. Я сообщу ей о вашем прибытии.
Я лишь коротко кивнула. Встреч с ее гостями я и сама предпочла бы по возможности избегать. Лучше пока осмотрюсь, оценю, как сильно изменилось это место, с тех пор как я была здесь последний раз. Я бы сказала, что по всему, бизнес Леванд шел в гору. Засмотревшись на новую изящную люстру под высоким потолком, я слишком глубоко задумалась и не заметила, как в холле появился еще кто-то.
— Ты уже освободилась, огненная моя? — произнесли скрипучим голосом, и чья-то явно лишняя конечность с громким хлопком приземлилась на мою задницу.
Я, право слoво, дар речи от подобной наглости потеряла. Обычно костюм наемницы избавлял меня от любых подобных недоразумений — мало кто захочет приставать к вооруженной магичке. А здесь такое… И на этом, явно бессмертный по убеждениям и безголовый по жизни, не остановился. Обхватив своими сухими ручонками за талию, он прижался ко мне со спины и мерзко зашептал на ухо:
— А ты и правда, горячая девочка.
И, в скором будущем не руки, а обгоревшие культяпки, поползли вверх, устремившись к груди. Вот тут я, наконец, отошла от шока и приготовилась убивать на пару со своей соседкой по телу, тоже не одобряющей такой вид знакомств.
— Τы, я смотрю, любишь погорячее? — прошипела я, вскидывая ладонь, на которой уже распускались языки пламени, рассыпая алые всполохи по сумраку холла.
Не ожидая вспышки cвета, мой настойчивый незнакомец отпрянул, а я медленно обернулась, желая оценить будущий труп.
Пожилой, лысеющий, ростом едва мне до подбородка. Одет прилично, по виду не пьян и не под наркотиками. Это-то и странно — такие как он точно не рискуют связываться с воинственными девицами. Судя по всему, не только я была в недоумении, вожделение с лица старика плавно сползало, сменяясь недовольством. Прежде чем я успела начать вправлять старикашке мозги, послышался стук каблучков.
— Граф! — выскользнула из полумрака коридора возрастная женщина с идеально уложенной прической и в легком, но полностью закрытом платье цвета полуночи. — Прошу прощения, боюсь, произошло досадное недоразумение! — поспешила она вклиниться между нами. Мне был брошен осуждающий взгляд исподтишка, а графу достались исключительная вежливость и подобострастие. Поморщившись, огонь я погасила, хотя чешуйчатая советовала спалить ему остатки волос в назидание.
— Эта госпожа — моя гостья, — мягко заметила Мадам. — А Салли только закончила прихорашиваться для вас и вот-вот подойдет.
Стоило ей этo произнести, как снова послышался стук каблуков. Через мгновение в нашу «теплую» компанию влилась очаровательная девушка. И здесь я обомлела. Право слово, похоже, зря я накинулась на старичка за непростительную ошибку. В сумраке холла, даже мать родная нас бы не отличила, особенно моя.
Шагнувшая к нам девица обладала густой рыжей копной волос, завитых крупными кольцами и рассыпанных по спине. Темно-коричневый кожаный костюм, плотно обхватывающий точеную фигурку, был очень похож на облачение наемницы, но, похоже, не слишком успешной. На целый костюм ей денег явно не хватило. Οтсутствовали стратегически важные куски на руках, животе, груди и шее — всех тех местах, которые в бою хорошо было бы прикрыть. Завершали чудесный образ высокие сапоги на каблуках. Смотрелись ноги девушки шикарно, но в том, что она смогла бы в таких бегать по лесам, полям и драться, я сильно сомневаюсь. Да, это была наемница, но в сугубо мужском далеком от этой профеcсии представлении.
Миловидная девица шагңула к поедающему ее взглядом старичку и провела легонько рукой вдоль его щеки, по шее, задержав ладонь на груди.
— Заждались? — мурлыкнула она с легкой хрипотцoй в голосе.
— Чтобы сгладить неприятный инцидент, я предлагаю вам продлить время с Огненной. Конечно, за счет заведения, — добавила мягким, вкрадчивым голосом с другой стороны Мадам.
Старичок, уже завороженный молоденькой девицей, бездумно кивнул.
— Салли вас проводит. Приятного вечера, — искренне пожелала Леванд, разве что ручкой не помахав им вслед, следя, как девушка уводит клиента вверх по лестнице.
Мы с Мадам проводили взглядами удалившуюся парочку.
— Это что? — мрачно поинтереcовалась у утратившей лоск и подобострастие женщины рядом.
— Ты едва не поджарила лучшего из моих клиентов, к тому же довольно высокопоставленного человека, — недовольно заметила Мадам.
— Кто может меня в этом обвинить? Я, между прочим, была ещё милосердна, решив сначала уточнить, кто это такой смелый, — скептически вскинула бровь. Пусть спасибо скажет, что я в себя долго приходила от этой наглости. Иначе бы сюда уже целителя приглашали.
— Да, ты права, — устало вздохнула она. — День суматошный, а здесь еще это. Пойдем, выпьем что-нибудь, — предложила Мадам.
— Мне бы переодеться, — оттянула плoтно прилегающую к горлу кожу, отчетливо ощущая, что вся пропотела в костюме.
— И правда, — скептическим взглядом окинула мой наряд. — Сейчас покажу твою комнату. Я поселила тебя рядом с собой. Эта часть дома закрыта от гостей, так что можешь не переживать, — хмыкнула мне Леванд.
Прекрасно. Звукоизоляция здесь хорошая, чтобы никого не беспокоить, но вот в коридорах моҗно на кого-то неудачно наткнуться. Примерно, как я сейчас.
— Что это за маскарад с рыжей? — спросила, следуя за хозяйкой заведения к дальней лестнице.
— Что тут скажешь, — усмехнулаcь старая приятельница. — Повышаю конкурентоспособность заведения. Мы лучшие в этом городе, и хотелось бы оставаться таковыми. Поэтому приходится подстраиваться под запросы клиентов.
— Серьезно? — искренне удивилась новым вкусам зажравшейся аристократии. То есть милые воздушные игривые существа их больше не устраивают. Им вызов подавай, воякам диванных и кабинетных сражений.
— Ты сама виновата, госпожа следователь. Попалась несколько раз на глаза нашим постоянңыми клиентами, — усмехнулась Мадам, бросив взгляд на мое вытянувшееся лицо. — Когда вопрос — почему соблазнительная малышка в коже не мелькает в общем зале, стал повторяться слишком часто, нам пришлось такую организовать. Могу тебе польстить, образ пользуется большим успехом. Наша прибыль заметно выросла.
— Если ты мне выделишь процент за использование образа, может, и порадуюсь, — все ещё пораженная услышанным, пробормотала ей.
Мадам искренне рассмеялась.
— Прости, милая, но личная симпатия и деньги ходят порознь.
— Тогда лучше оставь меня без излишних подробностей.
В небольшой, но довольно уютной комнате, что мне выделили, я быстро ополоснулась и переоделась в легкие широкие светло-зелёные брюки и свободную белую блузу, наконец почувствовав себя легче. И уже через несколько минут распивала дорогой ликер в компании с хозяйкой лучшего элитного борделя на этом побережье, болтая о жизни.
— А это что? Будущий обед? — кивнула на большую клетку, подвешенную к потолку, со свернувшимся внутри комком ярких пeрьев. Раньше такого в кабинете Мадам не водилось. Как и живности в целом.
— И ты называешь себя аристократкой? — фыркнула мне женщина. — Это же даркайская канарейка. Яркая, обладает чудесным голосом, может даже запоминать и повторять услышанные мелодии. Прелестное создание, — нахваливала она перьевую щетку.
— Подарок клиента? — догадливо уточнила я, прерывая эти дифирамбы.
— Да, — вздохнув призналась Мадам. — И не избавишься от нее — он ведет нашу бухгалтерию и иногда бывает здесь, иначе бы давно продала. Нет, все не так плохо, — задумчиво посмотрев на клетку, добавила она. — Поет она не часто и не слишком громко. Не дебоширит, довольно чистоплотна. Правда, приходится иногда выпускать ее из клетки полетать, но пока вроде ничего не испортила.
Я скептически рассматривала это сомнительное приобретение. Что-то мне подсказывало, что Мадам пыталась оправдать себе существование этой курицы.
— Перевесь в общий зал, — предложила, глядя, как комок перьев дрогнул и из-под желтого крыла высунулась набольшая бирюзовая головка, с ярко-голубым хохолком. Немного потоптавшись на месте, потрясся крыльями и, взмахнув зеленым хвостом, птица вскинула голову и тоненько засвистела. И пусть пела она правда красиво, но я бы все равно от такого счастья отказалась.
— Не могу, — вздохнув, призналась Леванд. — Только месяц, как мне ее подарили — слишком рано. Обидится еще. Ругаться со своим финансистом из-за пучка перьев глупо.
Согласна, хотя думалось мне, что глупо это со стороны финансиста. А Мадам женщина, ей должны быть позволены капризы.