— Представителей «Космоса» прибыло трое. В первый день ребята с ними подписали контракт, и дальше все как положено — устроили в гостиницу, накормили сытным ужином, дали по грелке в полный рост, в виде податливого женского тела, и отправили отдыхать с дороги.
— Представляю их самочувствие на следующий день… — с сочувствием покачал я головой.
— На следующий день они, ясное дело, собрались в кучу далеко после обеда и к работе предрасположены не были. Поэтому хороший обед, переходящий в полдник и ужин, закончился в сауне с бильярдом. Гости расслаблялись по…
— По программе выходного дня. А ты чем занимался в это время? Шары расставлял? Или веники замачивал?
— Все это время мы активно работали, — укоризненно посмотрел на меня Мишка. — В поте лица.
— Я же и говорю, где еще потеют, как не в сауне, в процессе установки «пирамиды»…
— Тут ты отчасти прав. В банкетном зале сауны, ближе к вечеру, им на стол прямо во время ужина выложили еще толком не просохшие типографские листы из новой книги одного из титульных авторов издательства «Космос».
— Любовь к театральным эффектам у кого-то присутствует…
— Что есть, то есть. И еще скромно так добавили, что захват типографии, вернее двух, намечен завтра на утро. Наши люди оповещены и готовы к операции. Все представители правоохранительных органов, которых следует задействовать в операции, тоже предупреждены…
— И подмазаны…
— Я из деликатности пропустил это слово.
— Столичные волкодавы службы безопасности «Космоса», наверное, опешили, — предположил я.
— Слабо сказано! У них лица просто перекосило от вида этих типографских листов. Тут поставь галочку — это очень непростой момент.
— Поставил.
— Я его пропускаю, чтобы не нарушать хронологию событий. Позже вернемся. На следующий день, прямо с утра, одновременно накрываются две типографии Капренко. Группы работают синхронно по полной программе. С понятыми, соответствующими бумагами, «масками-шоу» — при оружии и прочей, уместной в таком случае, лабудой.
— Шумно, дерзко, нахраписто и красиво.
— Да. Показательно. Это ты правильно подметил. Для гостей из столицы постарались. Театрализовали это действо по максимуму.
— Пацаны в масках любят такие дела веселые. Какой порт приписки у «масок-шоу»? «Альфа» конторская?
— Нет. «Беркут».
— Тоже неплохо.
— Был смешной и в тоже время обидный эпизод. Главный преступник в тот момент был на одной из своих типографий…
— Капренко?
— Да. Он был там.
— И что?
— Упустили. Сумел смыться.
— Как же ему это удалось? — поразился я.
— Лопухнулись малехо.
— Жаль. Так как?
— Типография, в которой он был во время проведения акции, расположена на четвертом этаже. К ней ведут две лестницы. Люди, знавшие его в лицо, поднимались по одной, а он …
— Проскользнул по другой. Ему повезло, — понял я.
— Да. Впрочем, неудивительно. Ты же помнишь его внешний вид? — Майкл сделал обозначающие пассы возле своего лица.
— Конечно. Никогда не забуду.
— Серый крысеныш в тусклом прикиде с лицом вечного двоечника. «Беркутовцы» прошли мимо, когда он шелестел по лестнице вниз, и даже не обратили на него внимания. Кто из нормальных людей мог бы подумать, что хозяин этого «цеха» выглядит как зачмыренный дворник.
— Да, в нем опознать руководителя… — Я покачал головой, — никак нельзя. В лучшем случае он тянет на ночного сторожа.
— Или на начинающего фермера.
— Можно спутать, — немного подумав, согласился я. — И что там было дальше? После того, как Капренко свалил?
— Так, Скиф, его напугали эти «гости», что, улепетывая, оставил он в руках у господ офицеров свою барсетку…
— Правда? — изумленно спросил я.
— На столе, в кабинете старшего по типографии, забыл.
— У него же там блокнот, такой толстый, со всеми экономическими расчетами и прочей бухгалтерией…
— Совершенно верно, и не только записная книжка попала в разряд трофеев. Вся документация по последним движениям в разрезе всех позиций по выпускаемому контрафакту. Присутствовали даже накладные на отгрузку.
— Это же…
— Правильно, это тюрьма…
— Ну, да. Сначала статья, затем суд, а потом тюрьма.
— Идем дальше. Составили соответствующие бумаги, опросили персонал, что-то изъяли, что-то опечатали и…
— Завели уголовное дело, — подсказал я и ошибся.
— И дальше, Жека, началось, то, — голос Майкла приобрел интригующий оттенок, — что происходит обычно в нашем королевстве Датском…
— Ты хочешь сказать, что при таких уликах не завели уголовное дело? — изумился я.
— Нет. Не завели.
— Что менты?
— Ведут до сих пор переговоры с Капренко.
— Начали за здравие, а…
— …закончили за упокой. Все как всегда.
— Чем, думаешь, закончится их сепаратное общение? — поинтересовался я, прекрасно зная ответ на свой вопрос.
— Судя по всему, он опять откупится.
— Если бога нет, то все позволено. Федор Михайлович Достоевский. Очень подходит. — Я горько вздохнул.
— Это откуда?
— «Братья Карамазовы».
— Нам самое время «Преступление и наказание» вспоминать. Если не мы — то кто же? Так, кажется, ты говорил в подобных случаях?
— Всегда успеется.
— Но это, Скиф, как ни парадоксально, не самое шокирующее. Во всяком случае, для меня. — Майкл потянулся за сигаретами.
— Есть еще что-то более интригующее, чем продажность наших ментов? — сострил я.
— Есть. — Он закурил.
— Да, а что конкретно делал твой «Легион»? Почему ты в замазке оказался?
— Мы изъяли типографские листы, о которых я упоминал ранее.
— Каким образом?
— Все так же. Я к нему устроил, за неделю до этого, человечка на неприметную должность. Он и стащил в нужный момент все, что требовалось. И дал…
— Всю необходимую информацию.
— Да.
— Ловко.
— Стандартно, я не об этом, — поскромничал Майкл. — Помогал за долю малую и помогал. Тут вопрос совсем в другом оказался.
— В чем?
— Объясняю. Ребята свой заказ честно выполнили. Типографию, где печатаются книги издательства «Космос», нашли. Предоставили доказательные материалы. Передали преступника в руки родной милиции…
— Которая на радостях никак до сих пор не определит цену, которую можно затребовать за свободу Капренко…
— Это да. Но это опять не то. Ребята выполнили свою часть обязательств, «Космос», исходя из условий договора, оплатил их услуги. Мне отстегнули за кусок моей работы согласно нашей устной договоренности. Вроде бы круг замкнулся…
— По логике, да.
— Ан нет, Скиф. Теперь самое важное…
— Что?
— «Космос» вступил в переговоры с Капренко…
— Как?
— Вот так.
— Зачем?
— Трут они сейчас базары, и непросто там все, как оказалось…
— Что именно?
— Помнишь, я говорил: поставь галочку, запомни момент…
— Помню. В сауне служба безопасности «Космоса» обалдела, увидев типографские листы из новой, недавно вышедшей книги, на которую у них эксклюзивные права…
— Думаешь, почему?
— Ну, как? Они были поражены оперативностью проделанной вами работы и, возможно, еще наглостью отморозков из «Павлина»…
— Нет, Скиф, — категорично отмел мои версии Мишка. — Я тоже так подумал сначала. Обалдели они совсем от другого…
— От чего же тогда?
— Мои коллеги, которые брали заказ по «эскимосам», пообещали вскрыть типографию, где печатают леваком книги издательства в этом родимом городе. Не называя имен собственных, не упоминая «Павлин».
— Ну, понятно. И что?
— А то, что когда представители службы безопасности увидели эти листы, их чуть Кондратий не хватил. Они не могли понять: найдена типография, с которой у одного члена их руководства из столицы договоренность продуцировать эти книги, или действительно вскрыта левая типография, исполняющая свои непристойные танцы самостоятельно. И вот еще один немаловажный факт, играющий не последнюю роль в этой заморочке: эти трое приехавших из «Космоса», тоже не из одного котелка хлебают, вернее, не из одних рук кормятся…
— Погоди, ты меня совсем запутал. Все было понятно, а теперь… Танцы-шмансы-жопорванцы. Дай секунду подумать. Посиди молча. Выпей пока. — Я налил Майклу полную до краев рюмку водки, себе плеснул на дно.
— Так не пойдет, это дискриминация по профессиональному признаку. Если я частный детектив, а ты разгильдяй-историк, это еще не повод так водку разливать, — начал возражать Мишка, — я еще хочу тебя в Го сегодня обставить.
— Сумеешь — обставишь. Насчет розлива… Плотнее закусывай, — отмахнулся я и, чокнувшись, без тоста отправил свои капли водки в рот:
— А теперь дай сообразить, что тут намучено с этим контрафактом и столичными пацанами.
— Ну, размышляй. Не буду мешать. — Мишка выпил до дна.
За столом повисла пауза, нарушаемая только звоном вилок о тарелки.
— Слушай, как я все это понял. Если что-то происходило не так, будешь исправлять, — прервал я через несколько минут молчание, отложил вилку и закурил:
— По порядку. Твои коллеги по бизнесу, правильные пацаны с мозолями от конторских погон, заключили контракт со столичным издательством «Космос». С твоей легкой руки работники этой фирмы стали «эскимосами». Так, Мишка?
— Поправка: с серьезными мозолями от тяжелых погон.
— Принимается. Смысл договора: за вознаграждение, сумма, думаю, фиксированная и оговоренная заранее, найти и извлечь на свет божий подлую крысу, которая у нас в городе тиражирует и реализует, без всякого на то права, их книги.
— Речь идет о книгах, которые «Космос» продвигает на рынок. «Эскимосы» платят гонорар и проценты автору, рекламные акции проводят и несут массу прочих расходов, — уточнил Майкл.
— Эти ребята-подрядчики привлекают к сотрудничеству охранное агентство «Легион» и находят через свою агентурную сеть такого субъекта книжного рынка у нас в городе. Им оказывается Капренко — хозяин издательства «Павлин».
— Точно так.
— После проведенных оперативных мероприятий вы совместными усилиями добываете доказательную базу вины Капренко. Основным является наглядное вещественное доказательство совершаемого преступления — большие типографские листы, только со станка, на которых отверстан фрагмент произведения автора «Космоса». Правильно?