Сергей с силой стиснул челюсть: казалось, стук его зубов слышен во всей округе.
«Нет, бежать точно не сможет. И ноги подведут, и дыхалка. Господи, слёзы от бессилия сами собой покатились по щекам, если ты есть, помоги. Сил никаких нет терпеть! Скоро всё тело сведёт судорогой. Тогда конец. Всему. А как же Наташка? Сестрёнка… Нет, нужно успеть. По-другому никак. Да где же этот чёртов туман? Что, ему жалко опуститься раньше на полчаса?»
Сергей поднёс правую руку к губам, подул на неё. Однако никакого тепла не почувствовал. «Неужели, мерещится? Или вообще не дышит? Но так не бывает». Подул ещё раз. Прижал пальцы к губам. Попытался укусить. Ничего не вышло.
«Что, всё? Конец? Вот так, странно и непонятно? Столько идти, столько преодолеть и сдохнуть просто так, от какого-то холода? Не от пули. Не от пыток. От простого, элементарного переохлаждения. И где? В воде! В нескольких метрах от родного берега. Стыдно-то как… Ведь осталось всего – ничего, и так глупо сдохнуть».
Кулак с силой и злостью вдавился в зубы. Кожа лопнула, солоноватая кровь заполнила рот. Кровь оказалась тёплой и оттого приятной на вкус. «Живу!»
Туман опустился как-то сразу. Не было и вдруг раз – пелена. Шилов даже поначалу не сообразил что к чему. Но уже спустя несколько секунд мозг включил активную деятельность. «Нужно встать и идти. Встать, и идти».
Сергей сделал первую попытку приподняться, однако не смог сдвинуть онемевшее тело с места.
В это время со стороны посёлка неожиданно раздался взрыв гранаты. Ударная волна больно ударила по барабанным перепонкам, хотя сам взрыв произошёл не на воде. Вслед за ним послышались автоматные выстрелы. Шилов по звуку определил: стреляли из немецких шмайсеров и ППШ. Вслед за первым взрывом от русской «лимонки» по барабанным перепонкам ударил звуковой волной новый взрыв. Более мощный, судя по всему, от немецкой гранаты.
Шилов с силой мотнул головой, пытаясь избавиться от звона в ушах. Вторично постарался подняться. На этот раз ватные ноги смогли приподнять тело. Рука опустилась в холодную, уже опостылевшую воду, нащупала прорезиненный мешок. Потянула наверх. Мешок, который вчера, казалось, ничего не весил, сегодня стал неимоверно тяжёлым. Вместе с мешком вверх потянулось и тело разведчика. Но ноги по-прежнему не слушались.
Страха в душе не было. Его заменило полное безразличие.
Шилов попытался оттолкнуться от валуна и сделать первый шаг. Ноги безвольно подогнулись, и Сергей, не удержав тело, с всплеском упал в воду, полностью погрузившись в неё с головой. Инстинкт самосохранения ещё заставил попробовать высунуть лицо из холодной маслянистой жижи, но силы тут же покинули мужчину, и он вторично ушёл под воду, для того чтобы захлебнуться.
Ким бросал взгляды то на залив, то в сторону посёлка, где к тому времени разгорелся бой. «Олег вытягивает Самойлова», – догадался капитан.
Туман уже скрыл всё полностью: и берег, и воду, и лес. Даже верхушки деревьев невозможно разглядеть в высоте. Самое время!
Ночью Ким услышал еле различимый шум двигателя: какое-то судно проплыло достаточно далеко от берега. Не факт, что на нём был Шилов, но с той минуты Ким бинокль из рук не выпускал. И успел-таки заметить, будто некая тень в свете луны и звёзд мелькнула перед самым дальним валуном, метрах в ста от его позиции.
Со стороны посёлка ухнул взрыв. В бой вступили ППШ, и совсем рядом: Ким сразу определил их по характерному «токоту». «Значит, Самойлов повёлся. Влез в драку. Пора».
Капитан сорвался с места, кинулся в сторону залива.
Проскочив лес, он тут же увяз в сыром прибрежном песке. С трудом вытягивая сапоги, чекист преодолел песчаную полосу. За песком бежать стало легче, по мелкой гальке.
Вода появилась вдруг и неожиданно. Рыбак даже охнул и приостановился, когда с разбегу влетел в неё, тут же набрав в сапоги холодной жидкости. Колени отреагировали на мгновенный холод тем, что отказались повиноваться. Пришлось силой воли заставить себя войти в воду глубже.
«Камень… Где-то тут должен быть».
Ким споткнулся. Упал. По подбородок ушёл в воду. Вынырнул. Подняв над головой автомат, вытряхнул из него воду.
«Камень? Где камень?»
Над головой просвистели пули. Капитан обернулся: в него стреляли или не в него? Скорее всего, в него. Раз он услышал шум двигателя, то и Самойлов тоже должен был его слышать. А это значит, он разделил группу. И теперь на Кима началась охота. Хорошо, туман прячет. Но это минут пять, от силы десять. А потом будет он торчать у всех на виду, как здрасьте, я ваша тётя…
Ким споткнулся вторично, но на этот раз упал не в воду, а на холодный, твёрдый предмет. Булыжник.
Капитан быстро принялся обходить его с левой стороны и тут же наткнулся на некий плавающий предмет. Протянул руку: тело человека. Нога в мягкой эластичной материи. «Шилов!»
Ким кинулся к другу, вытянул того из воды. С силой тряханул. Но Серёга никак не отреагировал на происходящее. Капитан, присев, затащил тяжёлое тело пловца на спину и, спотыкаясь о невидимые в воде камни, понёс диверсанта к берегу.
Хилл первым разбудил Букмастера.
– Джек, спать будем дома. После войны.
– Что случилось? – Букмастер присел в кровати, опустив ноги на холодный пол.
На противоположной кровати зашевелился Тейлор.
Букмастер кивнул на полковника, мол, может, тише, на что Хилл громко произнёс:
– Тейлор, вставайте. Тут такая головоломка, чувствую, нам с Джеком вдвоём не справиться.
Разведчик дождался, когда коллеги покинули постели, после чего кинул на стол бумажный пакет:
– Смотрите, что на рассвете обнаружила охрана.
– Что это? – Тейлор широко зевнул.
– Почта. Переданная ночью крайне оригинальным способом: перекинута через ограждение. С привязанным к ней камнем.
– И что в пакете?
Хилл раскрыл находку и вынул из неё… фотографию. Положил на стол. Букмастер и Тейлор склонились над фото.
– Берия, – первым нарушил молчание Джек. – Судя по всему, где-то на отдыхе.
Тейлор перевернул фото. Оборотная сторона снимка была абсолютно чиста.
– Больше ничего не было?
– Только фотография. – Хилл тяжело опустился на стул. – Ну, каковы будут мнения?
Тейлор вторично, на этот раз более внимательно изучил снимок.
– Отпечатано недавно. День, максимум, два дня назад.
– И это всё, что вы можете сказать? – Лицо Хилла скривилось. – К такой мысли я мог и один прийти.
– Давайте поступим так: я начну говорить глупости, потому как в данной ситуации иного выхода всё равно нет, – произнёс Букмастер, – а вы оба станете меня опровергать. Вполне возможно, из нашей словесной перестрелки, какой-то логический вывод и проявится.
– Что ж, начинайте.
– Фото подарил сам Берия.
– Отпадает, – тут же отозвался Тейлор. – Берия бы это сделал только официально. Он не самоубийца.
– Фото подбросил враг Берии.
– Ближе к истине. Вопрос: зачем?
– А что, если дело не в Берии, а в том, что у него на фото за спиной?
– А что у него за спиной? – Тейлор впился взглядом в снимок. – Обыкновенный дом в лесу. Мы понятия не имеем, где это место находится. Мы даже не знаем, находится ли это место в Москве, под Москвой или в Сибири.
Хилл молча внимательно наблюдал за ходом словесной перепалки.
– Хорошо, – согласился Букмастер. – А что если это фото – намёк?
– На что? На что мы должны обратить внимание? Берия стоит на фоне какого-то неизвестного нам дома в лесу. Всё.
– Обратите внимание: у него поранена рука.
– И что из того? – парировал Тейлор. – Палец порезал. Когда рыбу чистил.
– А если в этом фото что-то спрятано? Заретушировано? Под бинтами?
– Вряд ли, – это отозвался Хилл. – Конечно, снимок следует изучить более тщательно, но первоначальный вывод технического отдела таков: простое, обыкновенное фото. Отпечатано с оригинала плёнки. Даже минимальной ретуши нет.
– Невидимые чернила с обратной стороны?
– Проверили. Чисто.
– Двухслойная бумага?
– Тоже нет.
– Тогда сдаюсь. – Букмастер развёл руками. – Вывод один: чья-то глупая шутка.
– Не забывайте, где мы находимся. – Хилл принялся вертеть фото в руках. – Кто-то, рискуя свободой, а может, и самой жизнью, передаёт нам эту, как вы выразились, шутку, ночью, через ограждение. Вы не находите, такой юмор крайне странным?
– А если дело вовсе не в фото? – высказал предположение Тейлор. – Что, если таким способом нам подсказывают, предположим, что мы в опасности? Что за нами следят люди Берии?
– Они за нами и так следят. Это не секрет. Так же, как мы следим за их людьми в Лондоне, – парировал Хилл.
– А если речь идёт об аресте кого-либо из сотрудников посольства? – высказал второе предположение Тейлор.
– Исключено. Даже если кто-то и попадётся, максимум, что могут ему инкриминировать – высылку из страны, – теперь парировал Букмастер. – Нет, господа, судя по всему, мы не там ищем. А что если абстрагироваться от снимка и поблуждать в других дебрях?
– В каких? – Тейлор принялся натягивать брюки.
– Не знаю. – Букмастер потёр большой, умный лоб. – Пока не знаю.
О том, что он уже на берегу, Киму подсказал песок. Ноги стали вязнуть, всасываться в землю или что там было под сапогами… Каждый шаг давался с трудом. Из лёгких вылетало хриплое дыхание. А в груди деревенела обида: вот сейчас туман пропадёт – и всё! Конец. Самойловские на пятки наступают. Чувствуют, что он выбрался на берег. Дважды за спиной, и один раз перед самым лицом просвистели пули. Пока бьют вслепую, но уже не по воде, а по берегу. Значит, сообразили. А идти трудно. Сделаешь шаг – сапог уходит в песок по косточку. Пока вытянешь – второй засасывает. И не видно ни хрена! И Серёга, сука, без сознания. Хоть бы сам пару шагов сделал…
Андреев упал в ноги Кима неожиданно, словно брошенный кем-то камень, тут же свалив капитана с ног. Едва он успел это сделать, как над головами разведчиков пронёсся веер пуль.