– Слушайте, а куда вы делись? – додумалась спросить я.
– Когда? – растерялся он.
– Мы вышли из троллейбуса вместе, а потом вы куда-то исчезли.
– А… Я заметил, что произвел не очень благоприятное впечатление, ну и не пошел за тобой, а потопал по дороге вдоль сквера, чтоб, значит, ты не переживала. А тут эти придурки… пришлось вмешаться. Допрос окончен?
– Какой допрос? – разволновалась я. – Просто… в общем, идите в комнату, а я займусь кофе.
Роман ушел, а я попыталась размышлять здраво. Он меня спас от троих пьяных придурков. Мама моя, все как в моем дурацком детективе. Тот тип влюбился в героиню, точнее, сделал вид, что влюблен, якобы помогал ей, а на самом деле пакостил и в конце концов убил ее подругу. Правда, в романе он был бизнесмен, а этот спецназовец. С какой стати спецназовцу убивать Женьку? Сейчас такое время, никому верить нельзя. Но спецназовец – это все же слишком. Зато рост подходит. Толик тоже спас меня, но у него рост средний, а тот, в романе, высокий, хотя, если уж быть до конца честной, спецназовец не просто высокий, он черт знает какой здоровущий. Вдобавок и имя у него, ну просто не имя, а сплошная мистика. Роман! Надо же! С этой мыслью я отправилась в комнату с двумя чашками кофе. Роман Андреевич, с трудом устроившись на моем диване, сладко спал и при этом даже похрапывал. Я осторожно приблизилась, наблюдая за ним. Ресницы не дрогнули, дышал он ровно и время от времени причмокивал пухлыми губами. Вот так убийца! Наелся блинов и спит себе спокойно. И что мне теперь с ним делать? Я перевела взгляд на часы: половина первого. К соседям ему в такое время неловко, ключ он из-за меня потерял, и вообще он мой спаситель… Конечно, если все это не подстроено. С другой стороны, совершенно невозможно, чтобы он здесь спал. А я где лечь должна, на полу? Я решительно шагнула к дивану, ухватилась за плечо Романа и попробовала его разбудить.
– У-у-у, – промычал он и, быстро перевернувшись на другой бок, уткнулся носом в спинку дивана.
– Послушайте, – возмутилась я. – Немедленно просыпайтесь. Что это вы разлеглись на моем диване?
– Отвяжись, гад, – проворчал он, а я замерла с открытым ртом. Это я гад? Вот так ничего себе.
– Немедленно освободите диван! – рявкнула я, вторично ухватившись за его плечо. Он им повел, сбрасывая мою руку и пробормотал:
– Кончай цепляться, не то в погреб посажу.
Меня как ветром сдуло, и только на кухне в голову пришла здравая мысль: какой, к черту, погреб, если я живу на втором этаже панельного дома? Да у меня и в гараже погреба нет. Но возвращаться в комнату и еще раз будить этого типа желания не возникло. И где, черт возьми, носит Женьку? Почему я одна должна мучиться? Я схватила ее записку и придвинула телефон. Минут через пять мне ответил недовольный мужской голос, надо полагать, это и был Колобок.
– Простите, – с некоторой дрожью в руках и голосе начала я. – Мне необходимо срочно связаться с Евгенией Петровной, она предупреждала, что я могу найти ее по этому номеру.
– Да? – спросонья туго соображая, удивился Колобок.
– Простите, – поднажала я, – могу я с ней поговорить?
– Можешь, – ответила Женька и сладко зевнула. Вот так: я тут страдаю, а она дрыхнет, как лошадь.
– Женька, появился еще один спаситель, – зло прошептала я. – Три придурка пристали ко мне в сквере, когда я возвращалась от Аньки, а он меня спас.
– Что ж это делается? – жалобно пискнула Женька, а мне сразу стало легче.
– То-то и делается…
– А рост, рост соответствует?
– Не совсем. В романе он просто высокий, а на самом деле… в общем, сама увидишь.
– Не хочу я его видеть, – запаниковала Женька. – На что он мне сдался? Еще в самом деле укокошит.
– Как хочешь, а увидеться придется, – пригорюнилась я, – потому что он спит на моем диване, и мне страшно. Так что давай приезжай быстрее.
– А как он забрался на твой диван?
– Напросился в гости, – ответила я с неохотой, а подружка едва не задохнулась от злости:
– Ты привела в дом моего убийцу? А еще подруга, называется… Мало мне Толика?
– Кончай ныть, – возмутилась я. – Он спит в комнате, а я сижу на кухне, говори, что делать, пока я тут от страха не спятила.
– Я сейчас приеду, – утешила Женька и бросила трубку, но через полчаса в самом деле приехала. Я услышала, как возле подъезда остановилась машина, и бросилась к окну. Не знаю, кого я ожидала увидеть, но только не одинокую фигурку Женьки, в тусклом свете фонаря выбравшуюся из такси.
– Она что, спятила? – жалобно пробормотала я и кинулась открывать дверь. – Почему ты одна? – зловещим шепотом спросила я, как только Женька оказалась в прихожей.
– А с кем я должна прибыть, по-твоему?
– Откуда мне знать, могла бы прихватить своего Колобка.
– Какая от него польза? А лишние объяснения мне ни к чему. Показывай, где этот гад.
– В комнате, на диване, – чуть не плача, напомнила я.
Женька отважно зашагала в комнату, и я следом за ней. Возле дивана мы замерли и принялись разглядывать врага.
– Спит, как младенец, – робко кашлянув, заметила я.
– Ага, – скривилась Женька. – Только для младенца он малость великоват.
– И что ты о нем думаешь?
– Думаю, что он спит.
– Что ты надо мной издеваешься? Это он или это не он, то есть чего от него ждать следует?
– Понятия не имею, – тяжело вздохнула Женька. – У нас уже два моих убийцы, и обоих ты тащишь в дом. Не стыдно тебе так поступать с любимой подругой?
– Прекрати паясничать, это совсем не смешно. К тому же мне завтра на работу, и я хочу спать. И где мы ляжем, по-твоему, на полу?
– А ты не пробовала его разбудить?
– Пробовала. Он грозился посадить меня в погреб.
– Чепуха, – разозлилась Женька, подошла к Роману Андреевичу вплотную и, потолкав в спину, сказала: – Гражданин, вы меня слышите?
– Отвали, – после пятой Женькиной попытки ответил Роман.
– Вот мерзавец, – возмутилась подруга и вдруг спросила: – А чего это штаны на нем пятнышками?
– Он спецназовец. Документы показывал. Говорит, из командировки вернулся.
– А-а, – обрадовалась Женька. – То-то от него за версту перегаром тащит… Спецназовец, говоришь? – Она хитро прищурилась, затем наклонилась к самому уху Романа Андреевича и гаркнула так, что люстра качнулась: – Подъем!
Роман Андреевич вскочил, вытянулся по стойке «смирно», вытаращил глаза, затем нахмурился без всякой видимой причины, рухнул на диван, да так, что дом дрогнул, и лениво пробормотал, успев закрыть глаза:
– За такие шутки в лоб дам…
– Ничего себе, – ахнула Женька, хлопнув себя по ляжкам.
– Вот-вот, – обрадовалась я и внесла предложение: – А если его водой попробовать, холодной?
– А диван? Как мы на нем после этого спать будем? – Женька с сомнением посмотрела на нашего гостя и заявила: – Он ведь когда-нибудь проснется…
– Что ты предлагаешь? – насторожилась я.
– Вызывай такси, – ответила подружка. – Поедем ко мне.
– А этот?
– А этот пусть спит.
– Что же я его, в своей квартире оставлю?
– А что делать? Напиши записку, оставь ключи.
– А мои вещи? Вдруг он жулик?
– Вот ты какая, – возмутилась Женька. – Я и то не ною, хотя речь идет о моей жизни, а ты о своем барахле сокрушаешься.
Мне стало стыдно, я торопливо написала на листке бумаги:
«Роман Андреевич, будьте любезны, покидая мою жилплощадь, запереть дверь и бросить ключи в почтовый ящик».
Положила ключи на записку и посмотрела на Женьку. Мы дождались такси и покинули квартиру.
Утром я, разумеется, проспала на работу, вновь пришлось вызывать такси и выбрасывать деньги на ветер. Не успели мы выпить с Веркой по чашке кофе, как позвонила Женька.
– Я когда-нибудь увижу твою машину? – очень невежливо начала она.
– Надеюсь, – ответила я, тихо радуясь, и осчастливила Женьку: – Но не скоро. Пашка в Испании, когда вернется, неизвестно, а без него я машину забрать не могу.
– Черт-те что! – прорычала подружка, а я вздохнула с облегчением. Как выяснилось, рано.
Женька явилась в обеденный перерыв и повела меня в кафе, но за обед расплачивалась я, так что выходило, это я ее повела, в общем, мы устроились за столом, сделали заказ, и Женька заявила:
– Мы должны определиться: кто из двоих меня убьет.
Я вытаращила глаза и честно ответила:
– Не знаю. Может, ты зря драматизируешь и никто не собирается тебя убивать?
– И эти типы просто так появились? В особенности тот, что дрых на твоем диване.
Тут я вновь подумала о том, что моя беззащитная квартира… Я шмыгнула носом и стала смотреть в окно: надо же быть такой идиоткой, еще и ключи ему оставила.
– Эй, – окликнула Женька. – Ты слышишь, о чем я?
– Разумеется. Этот, в пятнистых штанах, форменный убийца… и грабитель. Тут уж ничего не поделаешь…
– А по мне, Толик выглядит подозрительней. В тихом омуте черти водятся. Пятнистый документы предъявил, а этот хмырь о себе ни словечка. К примеру, где он живет и чем занимается? И куда пропал?
– Он не пропал, – вступилась я за Толика. – Мы с ним вчера обедали. Телефон оставил, просил позвонить. Толик симпатичный и на убийцу совсем не похож.
– А пятнистый спецназовец может пригодиться, вот бы точно знать, убийца он или нет?
Я вздохнула, разговор наш здорово напоминал известную сказку про белого бычка.
– А как твой Колобок? – решила я сменить тему.
– Нормально, – кивнула Женька, нахмурилась и добавила: – Может, я за него замуж выйду.
– С чего это вдруг? – насторожилась я.
– Человек хороший. И это событие уведет сюжет в сторону.
– В романе вовсе не было никакого психоаналитика, – напомнила я.
– Вот и отлично: его нет, жены его тоже нет, значит, меня никто не укокошит.
Подобная логика вызывала сомнения, но спорить с Женькой я не стала: как ни крути, а ей еще хуже: меня, может, и ограбят, так хоть убить не должны.
– Хорошо, – вынуждена была я согласиться. – Выходи замуж, я не против. А про Аверина что-нибудь удалось узнать?