— Да, — смешалась Ниу, — я знаю, что ты просил, но…
— Всё, Ниу. Позже. — Я оборвал звонок.
Вернул телефон Юшенгу. Тот, расплывшись в похабной улыбке, погладил его по экрану.
— Надо же, как быстро ты наговорился…
— Я не женщина, чтобы подолгу болтать. Мы идём, или желаешь ещё куда-нибудь заглянуть? В кроссовки, например?
Юшенг погрозил пальцем. Пожурил:
— Грубый, невежливый мальчик! Когда твоя девочка сбежит от тебя, я постараюсь оказаться рядом, такие красотки не должны страдать в одиночестве… — и вдруг резко развернулся. Коротко, по-деловому бросил уже на ходу: — Идём.
Аллея вела к особняку Киу — двухэтажному зданию, явному новоделу, но построенному «под старину», с украшенными лепниной треугольными фронтонами под крышей и рядом мраморных колонн, вытянувшимся вдоль открытой террасы. Мы поднялись по ступеням особняка и вошли в распахнутые настежь двери. Прошли через просторный холл, стены которого были обшиты деревянными панелями и украшены картинами в золотых рамах. Огромные напольные вазы с росписью, с потолка свисает гигантская хрустальная люстра — всё как в лучших домах. Всё, что полагается иметь одному из самых богатых людей в провинции. Вышколенной прислуги не наблюдается — но слугам, вероятно, и не всегда положено видеть тех, кто приходит в гости к хозяину. Если понадобится прислуга — появится в одно мгновение, в этом я почему-то не сомневался.
Мы с Юшенгом миновали широкую мраморную лестницу с золочёными перилами, застеленную красным шёлковым ковром. Если верить плану, нарисованному Юном, кабинет Киу находился на втором этаже. Но подниматься по лестнице мы не стали. Когда прошли мимо лестницы, я почувствовал, что остался один. Тень-Дэйю тоже, как и я, поняла, что идём мы явно не в кабинет, и отделилась от меня. Дальше она будет работать по своей программе. А моя задача — занимать Киу разговором до тех пор, пока не пойму, что Дэйю снова со мной. Всё, на что я мог надеяться — времени ей хватит.
Юшенг подвёл меня к дверям из тёмного дерева, с овальными разноцветными витражами. Витражи изображали красных птиц, грозно целящихся клювами в неведомого врага посреди каких-то экзотических зарослей. В голове мелькнуло воспоминание: Киу на сходняке, в момент, когда Ксин объявил о приходе Дэйю. Тогда я не обратил внимания, а сейчас вспомнил, что на плече Киу распростёрла крылья красная птица. Никогда не верил в приметы, но будем надеяться, что это хороший знак. На что-то ведь надо надеяться.
Юшенг распахнул двери с витражами и сделал приглашающий жест. Я вошёл… в гостиную, наверное. Ожидал увидеть что угодно — в прошлой жизни доводилось бывать в богатых домах. Не удивился бы ни струящемуся по стене водопаду, ни коллекции оружия, которой обзавидовался бы любой государственный музей, ни обнажённым наложницам, изображающим чайные столики — доводилось мне видеть и такое.
Но то, что ждало в гостиной Киу, поразило до глубины души. Я аж с шага сбился. И на мягкий, вкрадчивый вопрос Юшенга:
— Что с тобой, способный мальчик? — ответил не сразу. С запозданием.
— Всё в порядке. Просто удивился. Никогда не встречал… э-э-э… такого.
Юшенг довольно рассмеялся:
— Это любимица господина Киу. Постарайся ей понравиться.
— За руку здороваться не надо, надеюсь?
Юшенг снова засмеялся:
— А это уж — как прикажет господин Киу. Те, кому доводилось здороваться с этой красавицей за руку, жили не очень хорошо. Правда, и не очень долго… Не скучай, способный мальчик. Я доложу о тебе.
И Юшенг вышел, прикрыв за собой двери.
А я наконец-то позволил себе перевести дыхание. Смотрел, не отрываясь, на то, что заставило похолодеть.
Середину гостиной занимал постамент из тёмного полированного камня, а на нём стоял огромный аквариум. Он был засажен разнообразной водной растительностью, украшен искусно сделанной моделью затонувшего корабля, разноцветными кораллами, раковинами и чёрт знает, чем ещё — воля и деньги Киу позволили ему создать у себя в гостиной целый подводный мир. Но мир меня не интересовал. Меня интересовала рыба, плавающая в аквариуме.
Крупная, больше метра в длину, она казалась отлитой из светлого, играющего перламутровыми бликами металла. Рыба нервно дёрнула хвостом и повернулась ко мне мордой. Я встретился с ней глазами.
«Чудовище! — вспомнил слова Гуолианга. — Не может у рыбы быть такой морды. И вся она — как отполированная, металлическая!».
Металлическая рыба в аквариуме, который Гуолианг — таких огромных аквариумов, вероятнее всего, никогда в жизни не видевший — простодушно обозвал «стеклянной банкой».
Наверное, можно было предположить, что это совпадение, и глаза Кианга в момент, когда ему в голову забрался Гуолианг, смотрели на какую-то другую рыбу. В другом помещении, в другом аквариуме. Но я прожил слишком насыщенную событиями жизнь для того, чтобы верить в совпадения.
В этом мире, в этом менталитете первоочередная задача того, кто добрался до власти и богатства — при каждом удобном случае демонстрировать это богатство окружающим. У Киу не струится по стене искусственный водопад, не развешана коллекция оружия и не высится на специальной подставке какой-нибудь шедевр художника-импрессиониста, в искусствоведческом мире считающийся давно утерянным. Нет. В гостиной у Киу — аквариум. С единственной, если мне не изменяет зрение, рыбой. А значит, эта рыба стоит примерно столько же, сколько может стоить коллекция оружия или шедевр импрессионизма, иначе её бы здесь не было.
Вопрос: какова вероятность, что где-то ещё найдётся гостиная с точно такой же рыбой? Что кто-то ещё может позволить себе подобную роскошь? Ответ: примерно нулевая. А это означает то, что я понял, едва войдя в гостиную — отчего и сбился с шага.
Я шёл в дом главы Хуа, никак не связывая этого человека с Киангом. И сейчас понял, что ошибся. Киу и Кианг знакомы. Более того: Кианг был здесь. Разговаривая с Киу — вряд ли с кем-то другим — он сидел здесь, в этой гостиной, и смотрел на этот аквариум. На эту рыбу — «металлическое чудовище», как назвал её Гуолианг. Рыба Киангу, по словам Гуолианга, нравилась — надо думать, ещё бы одному чудовищу не понравилось другое. А разговор у двух уважаемых мужчин шёл обо мне, грешном.
«Ждём, — сказал тогда Кианг. — Осталось недолго. Ты получишь Шужуань, а мне достанется Лей».
Получается, он говорил это Киу? Ведь с кем бы ещё мог беседовать в его гостиной? А потом… Потом Кианг, видимо, почувствовал, что за ним наблюдают. Каким-то образом заподозрил присутствие у себя в голове Гуолианга и дальше осторожничал. На собеседника не смотрел, отвернулся к аквариуму с жуткой рыбиной.
А говорил Кианг о том, что может подобраться ко мне в любой момент, что ему нужны Пятеро… Знать бы ещё, есть ли среди этих слов хоть одно правдивое! Единственное, в чём я могу быть уверен — в самых первых словах Кианга, о том, что Киу получит Шужуань, а сам Кианг — меня. А вот дальше, при следующем визите Гуолианга в голову Кузнецова, мне, получается, уже намеренно слили дезу. Навели на баркас с медузами. С корзинами, нафаршированными наркотой. Не удивлюсь, если таким образом убили двух зайцев — подставили меня и укоротили руки какому-нибудь заклятому конкуренту, Чжоу или Цай, например. А я, дурак, убил столько времени на то, чтобы добраться до этой ловушки! Следил за домом Юшенга, нащупывал подходы к нему. Очаровывал его сестру, дрался со всякими отморозками в «Красной собаке»… Если Кианг не обманывал, и за мной действительно следили — то-то, должно быть, потешались!
Итог: в расставленный капкан я притопал добровольно и с песней. Мало того — явился сюда не один… А Дэйю ведь догадывалась, вспомнил я. Предупреждала, что это может быть хитроумной ловушкой, что Кианг морочит мне голову! Упиралась до последнего, то угрожая, то умоляя не лезть сюда… Я не послушал. Возможность обрести относительную свободу для себя и клана ослепила. Наглухо отрубила во мне способность размышлять критически. И вот результат: я здесь, в гостиной, любуюсь «металлическим чудовищем», а Дэйю где-то на втором этаже, в кабинете. Позвать её, или хотя бы приказать немедленно убираться отсюда я не могу. Она, возможно, и сумела бы это сделать, с самого начала ощущала нашу связь куда острее, чем я. А у меня точно не получится, границы своих возможностей я чувствую. Всё, что приходит в голову — броситься сейчас наверх, отыскать неведомый кабинет, схватить Дэйю за руку и нестись прочь на Крыльях Ветра… Бред. Не позволят. Я более чем убеждён, что за мной присматривают.
Взгляд невольно метнулся к «металлическому чудовищу» — рыба, словно зависнув посреди аквариума, смотрела прямо на меня. Я едва сдержался, чтобы не гаркнуть: «Чего вылупилась?!» Сейчас рыбина казалась абсолютно разумным существом, в её немигающем взгляде мне почудилась издёвка. Если бы «чудовище» и впрямь со мной заговорило — ей-богу, не удивился бы.
Так, Лей, — приказал я себе, — а ну соберись! Возьми себя в руки. Нервы на пределе, вот и грезится чёрт-те что. Понятно, что рыбе твоё присутствие — до фонаря, но это вовсе не означает, что за тобой не следят. Скорее всего, и шагу за двери гостиной сделать не позволят. Дэйю ты ничем не поможешь, только навредишь. Сейчас у тебя на руках единственное преимущество: о том, что здесь находится ещё и Дэйю, никто не знает. А значит, нужно разыгрывать эту карту до конца. Покерфейс — и выступать дальше по задуманной программе, молясь о том, чтобы Дэйю нашла документ раньше, чем захлопнется капкан, в который меня поймали. А как только я почувствую, что Дэйю снова рядом, действовать по ситуации. В идеале — выставить отсюда девчонку вместе с добытым документом, а самому заняться тем, к чему так стремился — попытаться убить Кианга.
Если он, конечно, соизволит явиться самолично, а не снова в виде тульпы, или чёрт уж знает чего ещё. И если вообще сюда явится, я ведь понятия не имею о его планах. Возможно, Киу дано задание справиться со мной, ничего не подозревающим, своими силами… Ладно, всё. Первый шок миновал, я собран и готов к любому развитию событий.