— Где документы, Лей? — Фанг даже не взглянул на трупы. — Не нужно тянуть время. Хуа нагрянут сюда в любой момент, этой битвы нам не выиграть.
И при этом ты даже не приказал мне выбросить телефон Жилан, на который умудрился дозвониться, — подумал я. На сигнал с сим-карты уж точно слетятся, как мухи на дерьмо, все, кто только может.
— Так давай перенесём встречу, — пожал я плечами. — Зачем мы здесь торчим, привлекая внимание? Уходим каждый своей дорогой — верный способ замести следы.
Фанг устало потёр лоб ладонью.
— Хорошо, — сказал он. — Ян, Юнксу — обыскать машину, если потребуется — разберите её до винтика. Ши, Чуанли — девчонку сюда. Разденьте её, перетрясите одежду, залезьте всюду, куда только хватит воображения. Если это ничего не даст — проверьте маршрут, которым они сюда ехали, снимите с дороги асфальт и посмотрите под ним.
Четверо солдат (трое из которых только что убили моих бывших коллег) бегом рванули к двери, остальные чуть приподняли оружие, готовые убить меня.
— Ей не обязательно это переживать, Лей, — сказал Фанг. Теперь он смотрел на меня почти с сочувствием.
Защитник…
— Хорошо, — процедил я. — Я отдам документы.
— Отставить! — Фанг поднял руку. Первый солдат успел открыть дверь и замер на пороге.
— Босс? — обернувшись, неуверенно спросил он.
Фанг называет солдат по именам. А они называют его боссом.
— Проклятье, — вздохнул Фанг. — Не успели. Пусть войдут!
Я повернул голову как раз в тот момент, когда они вошли.
Юшенг и Киу. Они даже успели переодеться в сухое и чистое.
Глава 39. Ритуал
Двое. Их было всего двое!
Да какими бы тысячу раз избранными они ни были, я ни за что бы не поверил, что явились сюда вдвоём! Пропал документ невероятной важности, способный изменить расстановку сил в целой стране. Киу — это не Юн, который очертя голову кинулся спасать завод, не поставив в известность даже меня. Киу — взрослый человек, хладнокровный и расчётливый. Он не пришёл бы сюда иначе, чем во главе армии. А что ещё вероятнее — пришёл бы после того, как армия сделала своё дело.
Вывод напрашивался один: Киу ещё не знает о пропаже документа. Вывод — один, а следствий, вытекающих из него, очень много.
— Где третий? — резко спросил Фанг.
— Погиб, — процедил сквозь зубы Киу.
Я не сразу понял, что за слова выкрикивает Фанг, а когда понял — ощутил, как сердце остановилось, пропустив пару тактов. Медленно-медленно я повернул голову к господину Фангу, сыплющему отборной матерной руганью на чистейшем русском языке.
Он, впрочем, быстро взял себя в руки. Замолчал, прикрыв глаза — видимо, спешно успокаивал нервную систему.
— Без лазоревого дракона всё равно ничего не выйдет, — сказал Киу, переждав истерику Фанга. — А я его здесь не вижу.
— Он прибудет с минуты на минуту, — отозвался Фанг и открыл глаза. Одновременно с этим я начал слышать приближающийся шум вертолётных лопастей. — И если бы не твоя запредельная тупость, Киу, всё бы получилось!
— Я не привык, чтобы со мной говорили в подобном тоне и в таких выражениях! — повысил голос Киу.
— Так привыкай, — оборвал его Фанг. — Потому что если в результате какого-то немыслимого стечения обстоятельств в свите мальчишки не окажется нужного человека — так с тобой будут говорить даже бродяги на улице.
Припечатав таким образом Киу, Фанг перевёл взгляд на меня и усмехнулся:
— А ведь это было просто, Леонид. Я был уверен, что ты догадаешься моментально — при твоей-то вечной паранойе. — Фанг поднял левую руку и, аккуратно сняв с запястья браслет, отбросил его в сторону.
Дракон внутри меня сошёл с ума. Неистовый дух метался в темнице без стен и кричал, ревел, плюясь пламенем. Красная птица шарахалась от него, устрашённая мощью. Дракон мог испепелить её, даже не заметив, а потом раскаяться. Но, благо, места в бесконечной тьме было хоть отбавляй, и птица находила убежища.
Видимо, браслет был неким аналогом наручников, которые надевали на меня при задержании — блокировал силу духа. Лишал носителя возможности использовать техники, но зато и не давал другому избранному возможности почувствовать его духа. Духа, который сейчас сидел рядом с Фангом. Жёлтый дракон, грозно свивающий кольцами хвост, был ростом с него, и Фанг с улыбкой положил руку ему на загривок. Я подумал, что для солдат, стоявших неподвижно, будто статуи, это выглядит более чем странно — их босс держал руку на весу, в неудобном и бессмысленном положении. Впрочем, они, наверное, привыкли к странностям.
— Неужели ты ни разу не подумал, что и в этом мире я могу занимать ту же самую должность?
— Нет, — сказал я и с удивлением услышал, что мой голос звучит ровно, полностью подчиняясь мне. — Ни разу. Наверное, потому, что после того, как ты предал всё, чему служил, я перестал тебя с этим ассоциировать.
— Пошёл на поводу у эмоций, как обычно, — кивнул Фанг. Или Кианг. Или Кузнецов. — Эмоции всегда были твоим главным врагом, Леонид. Ничем, кроме эмоций, ты не сумеешь аргументировать свою ко мне ненависть. И если ты считаешь меня предателем, вспомни кодекс чести офицера: «В жизни бывают положения, когда надо заставить молчать свое сердце и жить рассудком». Вот чего ты не мог никогда.
Я молчал.
А что я мог сказать? Вступать в дискуссию с этим существом? Глупо. Кинуться на него? Он избранный, на пике силы, я — практически истощён. По левую руку Кианга — двое других избранных. И вишенкой на торте — рота солдат с автоматами. Да я даже добежать до него не успею. Интересно, что случится с моей тенью после моей смерти?.. Моя единственная козырная карта в сложившейся ситуации оказалась жалкой шестёркой. Против туза, короля и валета той же масти.
— Тот глупый старик, которому я спёк мозги, ничего не смог тебе рассказать, — продолжал Кианг. — Он, впрочем, ничего и не знал, а учиться у меня ты бы не захотел. Мы оба с тобой — дважды рождённые. Уникумы, одни из миллиардов. Но я был одним и тем же в двух мирах, потому что моя сущность цельная. А ты здесь родился на два десятилетия позже и оказался жалким мальчишкой. Вот в этом и заключается твоя сущность, Лей. Снаружи — взрослый мужчина, а внутри — жалкий ребёнок. Теперь, наконец, ты обрёл гармонию: младенец внутри и снаружи. Я пытался заставить тебя повзрослеть, но ты, как чёртов Питер Пэн, отверг все мои усилия. Судьбу не обмануть, и вот мы оба — там, где должны быть. Такие, какими должны были быть.
— Так почему ты меня сразу не убил? — спросил я. — Ещё в участке? Возможностей у тебя было больше, чем достаточно. Боялся, что не успеешь произнести речь при куче свидетелей? Хотел меня прилюдно застыдить, как в пионерлагере на линейке?
Кианг вздохнул и отвернулся: мол, что с дураком разговаривать? Грохот вертолётов приближался, слышать друг друга было уже практически невозможно. Судя по звуку, вертолёты садились прямо на крышу автомойки. И никто не удивлялся. А я-то надеялся, что преподнесу сюрприз! Но, судя по оговорке Кианга, мне и в этой раздаче вместо козыря прилетит чёрная карта из совсем другой колоды.
Говорить под рокот вертолётов было нельзя, но для кое-кого распространение звуковых волн в воздухе было неактуальным вопросом.
Он не хочет убивать тебя.
Это был не голос, а просто какая-то информация, вдруг появившаяся в голове. Не текст, не образы, а нечто необъяснимое, несущее в себе отражение Дэйю. Она говорила со мной.
«Почему?» — мысленно спросил я.
Двое из миллиардов, ты его слышал. Вы с Киангом одинаково уникальны. Жёлтый дракон — лишь два духа из множества могут принять такой облик. Если он освободит дух сейчас, тот может воплотиться где угодно, и об этом не придёт уведомление в мессенджере. Кианг не хочет тебя убивать. Он хочет чего-то другого.
Другого? Чего другого?! Этот псих заманил меня в морозильную камеру, начиненную нитроглицерином. На что он рассчитывал, если не хотел убить?!
Я не знаю, Лей. Возможно, он паниковал. А возможно, ещё не знал про ритуал Пятерых.
И что это за чёртовы Пятеро?
По преданию, победить Жёлтого Дракона могут лишь Пятеро Духов. Второй Жёлтый Дракон и четверо других, сплотившихся вокруг него. Это сложный трёхэтапный ритуал. Первый этап — умерщвление души, второй — изгнание духа. И третий — умерщвление тела, чтобы дух не мог в него вернуться. Тогда дух не сможет воплотиться целую сотню лет.
Ну и какой в этом смысл? Если ему нужен мой дух, зачем запрещать ему воплощаться?
Ритуал… можно оборвать после любого этапа. Возможно, дело в этом.
Стих грохот вертолётов, и голову заполнила звенящая тишина. Не могу сказать, что мне всё сделалось понятно. Вся эта чехарда с духами до сих пор воспринималась, как детская игра — в которой приходилось участвовать, чтобы мелюзга не хныкала. Но я понял одно: у Кианга действительно есть веский повод не лишать меня жизни.
А значит, мне только что сдали хотя бы одну сильную карту.
— А может быть, всё дело в том, — обращаясь к Киангу, сказал я, — что тебе действительно был нужен конверт из сейфа Киу. И сам ты бы не сумел его раздобыть.
Кианг резко повернулся и пронзил меня взглядом. Рот его открылся и закрылся, взгляд метнулся в сторону, вернулся ко мне. Я улыбнулся.
— Что? — негромко переспросил Киу.
— Что, он сказал тебе, будто я приду за свитком? — повернулся я к главе клана Хуа. — Нет, всё было гораздо интерес…
Выстрел. Я вскрикнул и повалился на пол. Пуля вошла в ногу выше колена сантиметров на десять. Да что ж за день-то такой, а?! Я поискал глазами и нашёл оружие, из которого она вылетела. Без особого удивления увидел пистолет в руке Кианга. Само собой, если бы он маякнул кому-то из своих людей — меня бы прикончили на месте. Но этого не произошло…
Поступок Кианга меня не удивил. Зато, будто вознамерившись заполнить эту нишу, меня решил удивить Юшенг.
— Ты же обещал! — крикнул он, произнеся свои первые слова здесь и в один прыжок оказался рядом со мной, присел на корточки. — Ты говорил, что мы с ним будем играть! — Юшенг посмотрел мне в глаза. — Что мы все успеем поиграть…