Мне казалось, что наш разговор с Аларисом продолжался вечность: мой мир перевернулся за это время, всё изменилось вокруг. Я вошла вчера в эту комнату, ни на что не надеясь, но отчаянно желая спасти того, кого любила. А сейчас, когда я тихонько выскользнула в коридор, до краев была наполнена счастьем, даже боялась идти быстро, словно оттого, что потороплюсь, могу расплескать его.
Я думала, что опоздала на занятия, и очень удивилась, когда поняла, что все спят. Осторожно ступая, прокралась в свою комнату и сидела, улыбаясь, точно наелась сладостей: внутри было так хорошо, так нежно. Казалось, руки Алариса все еще согревают меня, а поцелуи горят на губах.
Сидела, пока не услышала в коридоре шум шагов: водники готовились к занятиям. Тогда и я поднялась, начала собираться, действуя словно во сне. Положила в сумку «Историю магии», хотя сегодня не было лекций по этому предмету. Я вспомнила об этом, но учебник так и не вынула, мне было все равно.
В какой-то момент я уронила сумку на пол и замерла, прижав кончики пальцев к губам. Он любит меня. Он целовал меня. Через неделю я полностью буду принадлежать ему.
Может быть, я бы так и стояла посреди комнаты, глупо хихикая, но внезапно в дверь заколотили, ручка запрыгала, точно кто-то с той стороны неистово пытался попасть внутрь. Я даже испугалась, но тут услышала голос Ароники:
– Элиза! Элиза, открой! Тим жив! Зараза такая! Я его убью!
– Логика! – поддакнул Аронике Бадлер. – Присоединюсь, пожалуй!
Я распахнула дверь, и мы обнялись все втроем. Я уже знала, что наш неугомонный друг выжил, но было таким облегчением снова услышать это.
– Когда он вернется?
– Не раньше чем через пару дней, все же твари серьезно его порвали. Если бы не мастер Вайс… Элиза, с тобой все хорошо? У тебя щеки пунцовые!
– Все хорошо, – пробормотала я, утыкаясь подруге в плечо, чтобы спрятать горящее лицо.
Мастер Вайс. Мой мастер Вайс. Никто не должен знать, что он мой жених, и как бы ни хотелось – поделиться с Ароникой этой тайной, придется молчать.
– И еще одна приятная новость, – встрял Бадлер. – Толстяка Вариса убрали. Мастер Вайс снова наш куратор. Говорят, пока в лаборатории затишье. Чего-то выжидают, вот нам и вернули нашего куратора.
Я знала, почему затишье и чего все выжидают. И тут же из счастливого расслабленного состояния меня бросило в холод: директор дал нам отсрочку, очень короткую, всего семь дней. А если после этого купол останется висеть над Академией, то…
– Элиза, ты точно здорова? – заволновалась Ароника. – Теперь ты побледнела, будто привидение увидела! Может, тебе лучше сегодня не ходить на занятия?
– Нет, нет, все хорошо. – Я упрямо покачала головой.
Мастер Вайс ждал свой курс в вестибюле первого этажа. Все такой же сдержанный и молчаливый. Я невольно улыбнулась, вспомнив, что считала его ледяным изваянием, лишенным чувств. Мои однокурсники до сих пор продолжали немного опасаться куратора, хотя постепенно уважение и искренняя симпатия вытеснили страх. Они поняли, что мастер Вайс бывает строг, но при этом всегда справедлив, что за каждого своего подопечного готов биться до последнего не только с бестиями, но и с преподавателями, доказывая, что его студенты могут лучше, заставляя магистров исправить балл на более высокий.
Я видела, как светлеют лица однокурсников, когда они видят своего куратора, как они тянутся к нему, стараясь подойти ближе и перекинуться хотя бы парой слов. Смотрела и бесконечно гордилась моим мастером Вайсом. Мог ли ты подумать, любимый, что когда-нибудь люди перестанут видеть твои шрамы и научатся видеть твою душу?
– Элиза, а ты почему не здороваешься? – прошептала Ароника, подтолкнув меня к Аларису. – Какая ты иногда невоспитанная бываешь!
– Здравствуйте, мастер Вайс. – Я сделала шаг вперед, спрятав улыбку в краешках губ.
– Здравствуйте, Элиза. – Лицо Алариса оставалось серьезным, но в глазах засияли лучистые теплые искры. – Надеюсь, вы готовы сегодня к занятиям и ничто не отвлечет вас от учебы? Время до летней сессии пролетит быстро.
Ах вы, мастер Вайс! Конечно же, ничто меня не отвлечет! Куда там! Разве что мысли о будущей брачной ночи!
– Горю желанием… учиться! – бодро сказала я, сделав едва заметную паузу, отчего Ал не выдержал: его губы дрогнули в улыбке.
На лекциях я честно старалась слушать и записывать, но каждый раз ловила себя на том, что сижу, опустив перо, а на губах блуждает рассеянная улыбка.
– Элиза, не спи! – Ароника толкнула меня под локоть. – Да что с тобой сегодня?
– Я просто ужасно рада, что Тим жив, – ответила я, почти не солгав.
Тим жив, Аларис любит меня, купол скоро падет, и Академия будет спасена. Как же не радоваться?
– И я ужасно рада! – Подруга тоже отложила перо и взяла меня за руку. – Я всю ночь не спала, так переживала. А ты?
– Я тоже… всю ночь не спала, – и снова я не соврала.
– Наш мастер Вайс все-таки молодец! Спас его! Зря он винит себя в произошедшем – уследить за Тимом невозможно, такой уж это человек…
– Ага! – Я могла только счастливо поддакивать.
– Знаешь, мастер Вайс мне все больше нравится. Сначала я думала, что он строгий и холодный, безразличный… А теперь я вижу, что он совсем не такой. И эти его шрамы, они меня теперь не пугают. Он ведь красивый, как думаешь?
– Очень, – прошептала я, секундой позже опомнилась, прокашлялась. – Но он наш куратор, а поэтому…
– Да-да, я знаю, – грустно сказала Ароника.
Мне стало неловко перед подругой, но я ничего не могла рассказать.
Занятия закончились, подошло время обеда. Мастер Вайс проводил нас и сел за стол с преподавателями. Он сидел рядом с куратором земляных и рядом с магистром Темперо – с теми, кто вчера пытался его убить. Сидел такой спокойный, словно ничего страшного не произошло. Они мирно беседовали, а у меня внутри все переворачивалось. И хотя я знала, что в ближайшие дни опасность Аларису не грозит, снова сделалось тревожно. Стало немного легче лишь тогда, когда за стол сел магистр Толли, посмотрел на меня и кивнул, точно пытался сказать: «Не волнуйся, я начеку». Но я не могла не волноваться, все время смотрела на Ала, хотя и понимала, что нельзя.
К концу обеда я уже места себе не находила. День перевалил за середину, а мы с Алом не перекинулись и парой слов. К тревоге присоединилась обида. Я заставила себя отвернуться и уныло ковыряла в тарелке комки каши.
Интересно, меня теперь так и будет штормить все семь дней от радости к тревоге, от надежды к отчаянию?
– Элиза, мы совсем забросили тренировки на мечах, – раздался спокойный голос над моей головой. – Как бы вам не потерять навык. Предлагаю сегодня вечером позаниматься в амфитеатре.
– Да! – выпалила я.
Тревога и обида испарились, словно их не было.
– Я зайду за вами.
Его ладонь едва ощутимо скользнула по моей спине, а у меня от нее побежали мурашки по всему телу. Аларис, что же ты со мной делаешь!
Я была уверена, что «тренировка» – не более чем предлог для чего-то более приятного, но Ал появился на пороге комнаты, сжимая меч.
– Ты серьезно? – возмутилась я.
Втянула Алариса в комнату, обвила руками за шею, подняла лицо, ожидая поцелуя. И я его получила. Очень нежный, но такой мимолетный и быстрый, что я невольно сморщила нос.
– Где ваш меч, мисс Илмари? – спросил Аларис, наклонив голову и разглядывая меня с легкой улыбкой.
– Но… Ал…
Я все еще не теряла надежды, что он шутит, но Аларис приподнял бровь и кивнул на перевязь, перекинутую через спинку стула. Удрученная таким поворотом событий, я поплелась за мечом. Жених, не жених, а, похоже, тренировки мне не избежать.
И он действительно гонял меня по арене так, что к концу занятия дрожали ноги. Кончик его меча пролетал в волоске от моего тела. Я знала, что Ал контролирует каждое движение, но инстинктивно выставляла защиту и, следует признать, могла собой гордиться: Алу ни разу не пришлось удерживать свою руку, я отбила каждую его атаку. А потом сама перешла в нападение, успев за время боя и разозлиться, и войти в азарт.
– Ах так! Ну держитесь, мастер Вайс.
Сталь ударилась о сталь, совсем близко я увидела глаза Алариса: они смотрели на меня с такой любовью, что я сбилась и полетела кувырком, отброшенная инерцией.
– Элиза!
Ал не дал мне упасть, подхватив у самой земли. Наши пальцы переплелись, мы потянулись друг к другу для поцелуя, но тут же замерли: нас уже окружали другие стихийники, пришедшие в амфитеатр на тренировки. Поэтому Ал только поднял меня на ноги да незаметно поправил мне выбившийся из-под куртки воротник рубашки.
– Невероятно романтично, – тихонько рассмеялась я. – Можно еще дрова рубить – говорят, помогает.
Аларис оглянулся, и я тоже: немногочисленные студенты не обращали на нас внимания, занятые своими делами. Я невольно засмотрелась на пару воздушников, которые двигались так быстро, что напоминали два танцующих вихря, и вдруг ощутила быстрый поцелуй на губах.
– А так достаточно романтично? – спросил Ал, уже распрямившись и старательно изображая из себя строгого куратора. И не сказать сейчас по нему, что он улучил момент, чтобы поцеловать меня, как мальчишка.
Дыхание на миг перехватило – от опасности быть раскрытыми и от невероятно острого счастья. Я попыталась притянуть Алариса к себе, чтобы ответить поцелуем на поцелуй, но секунда была упущена: земляные напротив нас опустили мечи и могли заметить, что студентка пристает к куратору. Я сжала его пальцы и тут же выпустила.
– Устала?
Устала. Однако в ответ я отрицательно покачала головой: расставаться не хотелось. Но дрожащие руки и капельки пота, выступившие на лбу, меня выдавали.
– Пойдем.
Я понуро двинулась следом. Вот и закончился первый день. Что же, подведем итог – два мимолетных поцелуя, одно касание рук и запястье, вывернутое от усердия. Я надеялась хотя бы на то, что Аларис проводит меня до комнаты.
Так и произошло. Но когда, вздохнув, я пожелала ему доброй ночи, Аларис наклонился к моему уху: