Ровно в пять Петя взглянул на часы и сейчас же принялся снимать с тумбочки огромный фикус.
— Зачем ты это делаешь? — в один голос спросили мама и бабушка.
— Хочу отвязать верёвку, на которой вы сушили бельё, а без тумбочки я её не достану, — объяснил Петя и объявил: — Теперь я каждый день с пяти до шести буду помогать вам по дому. Мы на пионерском сборе так решили.
Мама и бабушка улыбнулись. Приятно ведь, когда помогают.
Через минуту Петя крикнул из кухни:
— Подите-ка кто-нибудь сюда! Надо подержать тумбочку. Здесь пол неровный. Я сейчас грохнусь.
Бабушка оставила шитьё и поспешила к внуку.
— Так! Хорошо! — Петя забрался на тумбочку и принялся отвязывать верёвку. — Мама, подай ножницы. Тут такой узел получился, ни за что не отвяжешь. Да не эти! Принеси с загнутыми концами. Может, я ещё подцеплю ими узел и распутаю. А ты, бабушка, не уходи. Нужно будет верёвку убрать!
Разделавшись с верёвкой, Петя подошёл к плите, на которой нагревался утюг, и сказал маме:
— Ты не беспокойся. Утюг я тебе в комнату принесу. Ведь с пяти до шести я помогаю по дому.
Петя дотронулся до утюга, чтобы узнать, хорошо ли он накалился, и тут же отдёрнул руку.
— Ай-ай-ой-ой! — заголосил он и принялся тереть указательный палец мылом. — Чего вы стоите? Разведите скорее марганец, дайте бинт! У меня, наверное, ожог третьей степени.
— Какой там степени! — усмехнулась бабушка. — У тебя даже красноты-то на пальце не видно.
— А ты очки надень! Небось, когда журналы смотришь, очки надеваешь.
Перевязав с помощью бабушки палец, Петя вылил в умывальник приготовленный мамой раствор марганца и пошёл в комнату.
— Ты гладь, а я буду обрызгивать бельё. Так ты скорее управишься, — сказал он маме и набрал полный рот воды. Потом Петя сжал губы, раздул щёки и изо всех сил дунул. А на бельё упала только одна капля. Остальную воду Петя каким-то образом проглотил.
— Помоги лучше бабушке вдеть нитку в иголку, видишь у неё не получается, — сказала мама, — а я сама управлюсь.
— О! Это мы в один момент, — обрадовался Петя.
Но тут принесли счёт за междугородный телефонный разговор с папой — он был в командировке, — и Петя передумал:
— Лучше я подсчитаю, правильно ли нам сделали на почте расчёт по минутам.
Он прилёг на диван и крикнул:
— Бабушка, дай-ка мне лист бумаги и карандаш! Я тут расчёт сделаю.
— Ах ты господи! — всплеснула руками бабушка и пошла в соседнюю комнату за карандашом.
Там её взгляд случайно упал на стенные часы. Бабушка подумала и, подойдя к ним, перевела стрелку на пятнадцать минут вперёд. Часы пробили шесть раз. В ту же секунду она услышала:
— Не надо бумаги, и карандаш не надо! Мне по режиму дня уже гулять пора.
Бабушка остановила у часов маятник и облегчённо вздохнула.
ПРОГОВОРИЛСЯ
Папа с мамой купили Ирочке попугая. Ирочка тотчас же занялась дрессировкой. Она научила попугая мяукать, лаять, говорить «здравствуйте, ребята!» и захотела показать его своим одноклассникам. Пусть знают, какая она способная дрессировщица. Собралась с попугаем в школу, а бабушка к ней с просьбой:
— Сходи, Ирочка, в магазин за чаем.
— Вот ещё! — отказалась Ирочка. — Мне некогда! Отстань! Она всякий раз так говорила бабушке, когда та просила её что-нибудь сделать: «Отстань!», «Некогда мне!» или «Вот ещё!». Ирочка взяла клетку с попугаем и понесла в школу. Одноклассники окружили Ирочку:
— Ну-ка спроси своего попугая что-нибудь! Пусть ответит.
— Сейчас спрошу. Только вы не шумите, — приказала Ирочка и сказала попугаю: — Поздоровайся с ребятами, Чико!
А попугай, вместо того чтобы сказать «здравствуйте, ребята!», взъерошился весь и крикнул Ирочке:
— Отстань!
Ребята удивились, а Ирочка смутилась, но тут же снова спросила попугая:
— А как кошка мяукает? Помяукай нам, Чико. Попугай покосился на Ирочку и проскрипел:
— Вот ещё!
— А как собачка лает? — чуть не плача, спросила Ирочка. — Полай собачкой, Чико!
— Очень нужно! Мне некогда! — прокричал попугай и, перепрыгнув с одной жёрдочки на другую, отвернулся от Иры.
Ребята засмеялись, а Ирочка рассердилась:
— Какой ты противный, Чико! Ничего говорить не хочешь.
— Как не хочет? — возразил Ирочке вожатый Витя. — Он нам очень многое сказал. Молодец, Чико!
ВЫЯСНИЛ!
Четвероклассник Вова пришёл домой довольный, но озадаченный. Долго молчал, улыбаясь, а потом всё-таки не выдержал и похвастался маме:
— Меня сегодня один старшеклассник назвал молодцом.
— Ну да? — обрадовалась мама и спросила: — А за что?
— Сам не знаю. Подошёл ко мне в школьном дворе, хлопнул по плечу и сказал: «Молодец!»
— Может быть, ты помог малышам горку строить или застегнул кому-то из них пальто? — предположила мама.
— Нет. Я перед этим в девчонок снежками кидался.
— Так, может, какая-то бабушка, которая первоклассника встречала, поскользнулась, а ты её поддержал?
— Нет, я сам одну старушку чуть не сшиб, когда по ледяной дорожке прокатился.
— Удивительно, за что же он похвалил тебя? — развела руками мама.
Вове тоже захотелось узнать, за что его похвалил старшеклассник, и он сказал маме:
— Завтра узнаю, за что.
На другой день, когда Вова вернулся из школы, мама спросила его:
— Ну как, узнал?
— Выяснил! — сообщил Вова. — Этот старшеклассник, оказывается, корреспондент дружинной стенгазеты. Он за мной уже несколько дней наблюдал.
— Несколько дней? — ахнула мама. — Так за что же он назвал тебя молодцом?
— За то, что я помог ему написать в стенгазету заметку под названием «Отдых озорника», — ответил довольный Вова.
СЛОМАННЫЙ СТУЛ
Гена Кочкин ужасно расстроился.
— Тоже мне, нашли мастерицу! — возмущался он, вспоминая, как утром соседи по квартире хвалили его сестру Олю, которая вышила салфетку на столик для телевизора. — Да я, может, ещё способнее, мне только показать себя не на чем! А то бы я в момент отличился.
И вдруг Гене повезло. У них сломался стул, и мама велела отнести его в мастерскую.
«Я сам починю», — решил про себя Гена. Он дождался, когда уйдут взрослые, и принялся за ремонт стула.
И тут ему в голову пришла заманчивая мысль: нет, он не просто отремонтирует стул, а переделает его. Был, например, стул с квадратным сиденьем, а теперь станет с круглым.
«Тогда, пожалуй, даже папа признает меня настоящим мастером, — подумал Гена. — Вот только где взять фанеру на круг?»
Случайно Генин взгляд упал на стул-вертушку, который стоял около пианино. Не прошло и получаса, как круглое сиденье вертушки было прибито к стулу, а сама вертушка сделалась квадратной.
Теперь оставалось заменить у стула сломанную ножку. Для этого нужна была хорошая крепкая палка. Подходящих палок в распоряжении Гены оказалось несколько штук. Можно было использовать и хоккейную клюшку, и ручку от половой щётки, и старую папину трость. Гена выбрал трость. Она была короче, крепче и, что самое главное, одного цвета со стулом.
Однако когда Гена отпилил от трости ручку, то обнаружил, что внутри трость пустая и в неё нельзя вбивать гвозди. Пришлось взять палку от щётки.
Наконец стул был готов. Гена осмотрел его со всех сторон и убедился, что весь вид портит как раз новая ножка: она торчала в сторону и выделялась своей белизной.
«Надо её покрасить», — решил Гена и принялся искать на папином столе пузырёк с жёлтой тушью.
Но её не оказалось, и Гене пришлось перекрасить весь стул в тёмно-коричневый цвет.
Теперь всё было в порядке. Гена поставил стул на самое видное место, на середину комнаты, и ушёл гулять.
Часа через два он вернулся. Дома по-прежнему никого не было. Но на столе лежала записка, и Гена очень обрадовался, узнав папин почерк.
«Мы с мамой уехали в мебельный магазин, — прочитал Гена. — К нашему возвращению поставь, пожалуйста, чайник и реши такую задачу: на ремонт одного стула мастер истратил следующие материалы: одну трость стоимостью шесть рублей, один стул-вертушку — четырнадцать рублей, одну палку от половой щётки ценою тридцать копеек и извёл три пузырька краски, по двадцать две копейки каждый. Спрашивается: сколько новых стульев можно купить на эти деньги, если один новый стул стоит пять рублей пятьдесят копеек?»
НЕ С ТОГО КОНЦА
— Нет, ребята, никогда мы не выиграем, — огорчённо сказал капитан дворовой футбольной команды Федя Авшаров своим игрокам после очередного поражения. — Никогда!
— Это почему же? — уныло спросил левый край Илюша Шитиков.
— Болельщики у нас не те, — вздохнул капитан. — Ещё игра не кончилась, а они уже разбегаются. И во время игры сидят точно в воду опущенные. То ли дело у наших противников! Их болельщики даже после игры провожают. А нам и посочувствовать некому! Разве так выиграешь?!
ЖАРКО
Учительница географии вызвала отвечать Петю Коркина.
— Расскажи о климате Африки, — сказала она.
— О климате? — переспросил Петя и умоляюще посмотрел на одноклассников.
— Да, о климате, — повторила учительница.
— Климат в Африке… он… климат!..
— Ну-ну, — поторопила Петю учительница.
— Климат Африки… Надо же… Вот ведь… Уф!.. — У Пети появились на лбу капельки пота.
— Так какой же климат в Африке? — снова спросила учительница.
— Какой климат-то?.. Этот… Не наш!
— А какой?
— Другой!
— Какой же?
— А-африканский!
Пете стало жарко. Он расстегнул ворот рубашки.
— Фу-у…
— Садись, — сказала учительница.
Петя сел за парту и вытер рукавом пот с лица.
— Ну и взмок я с этой Африкой! — пожаловался он соседу по парте.
— Ещё бы! — посочувствовал одноклассник. — Там ведь тропическая жара.
ОПРАВДАЛСЯ
Директор школы вызвал к себе в кабинет четвероклассника Борю Жиронкина и сказал ему: