Донна лежала на спине. Закинула руки за голову, потянулась, потом коснулась пальцами подмышки и поднесла руку к лицу.
— О боже, — простонала она, — от меня воняет.
— Знаю. С трудом заставил себя прикоснуться к тебе.
Донна расхохоталась, громко и немного капризно.
— Я заметила, — произнесла она сквозь смех. — Но иначе бы нам пришлось долго ждать. И тогда у нас было бы время обдумать все как следует.
— И в результате мы с тобой могли бы здесь и не оказаться.
— О, но мы бы все равно оказались, — заметила она. — Рано или поздно.
— Это так звезды тебе сказали?
— Нет, это выбито крупными буквами на стенках метрополитена и коридоров густонаселенных жилых домов. Просто обожаю эту песню.[46]
— Сто лет ее не слышал.
— Погоди. — Она соскочила с кровати.
Должно быть, я задремал ненадолго и очнулся, только когда почувствовал, что Донна снова примостилась у меня под боком. А из гостиной доносилась мелодия в исполнении Саймона и Гарфанкеля.[47]
— Даже в мечтах не представляла, — тихо пробормотала она, — что мы будем валяться тут, потные и вонючие.
— А у тебя есть мечты?
— Еще бы. И в этих мечтах я всегда выходила к тебе из душа свеженькая и благоухающая, нанеся капельку духов вот здесь и здесь…
— Вот здесь и тут?
— Перестань! Ты меня отвлекаешь. Так на чем я остановилась?
— На здесь и здесь, — ответил я.
— Ты нежно прикасаешься ко мне, Мэтью С. О боже! Свеженькая, прямо из душа, пахнущая утонченными духами, с длинными распущенными волосами. Но сейчас запах совсем не утонченный, а от длинных волос остались одни воспоминания.
— В мои мечты, — заметил я, — длинные волосы почему-то не входили.
— Нет, постой! — встрепенулась Донна. — Так ты тоже мечтал? Обо мне?
— Это тебя удивляет?
— Даже намека о том от тебя не получала. И потому могла так смело фантазировать о тебе. Ты не проявлял ко мне ни малейшего интереса, и вдруг на тебе, пожалуйста.
— Думаю, я начал строить слабые догадки, когда ты прикоснулась к моей руке.
— Хочешь сказать, вот так?
— Угу.
— Но это был, знаешь ли, чисто дружеский жест.
— Ясно.
— Я сделала это неосознанно.
— Понимаю.
— Ну, может, и не совсем неосознанно. — Она задумалась. — Может, там все же имел место слабенький намек на секс.
— Не стоит извиняться за это, Донна.
— Я и не думала. Скажи, а о чем ты мечтал, если в твои фантазии не входили длинные волосы?
— О том, что между нами только что произошло.
— Вот как…
— Ну и еще кое о чем, — добавил я, — чего мы пока с тобой не попробовали. О паре вещичек.
— И ни в одной из этих фантазий длинным волосам места не нашлось?
— Послушай, мне всегда страшно нравились твои волосы.
— И ты бы не хотел, чтоб я их отрезала?
— Нет, — ответил я. — Вообще-то, думаю, так тебе лучше. Но и раньше… тоже было очень красиво.
— Все мужчины почему-то вообразили, что им нравятся длинные волосы, — вздохнула Донна. — Но это такая головная боль — ухаживать за ними. И знаешь еще что?
— Что?
— Они так и лезут в рот, когда трахаешься. К слову о тех вещичках, которые мы с тобой еще не попробовали. Может, сперва примем душ?
Принял я душ позже, когда вернулся к себе в гостиницу. После второго «раунда» Донна заявила, что слишком устала, чтобы куда-то идти. Но что-нибудь съесть все-таки надо, и как я смотрю на то, если она приготовит несколько сандвичей. Я смотрел положительно, и вскоре Донна вернулась с парой сандвичей — печеночный паштет на ржаном хлебе — и с пакетиком кукурузных чипсов из зерен голубой кукурузы.[48]
— Что-то я притомилась, — заметила она. — День выдался трудный.
— Да уж.
— Можешь остаться на ночь.
Но я придерживался другого мнения на этот счет. Оделся, и Донна проводила меня до дверей.
— Ты очень милый, — произнесла она. — Я рада, что между нами это произошло.
На улице сильно похолодало. Я решил, лучше доехать автобусом до Коламбус. В ожидании, когда он подъедет, продрог до костей и двинул пешком. Я был уже на полпути к дому, когда появился автобус. Я мог бы сесть на него, но не стал. Автобус проехал дальше, а я дошел пешком до гостиницы. Иногда пешие прогулки весьма способствуют мыслительному процессу, а порой являются прекрасным ему заменителем. В данном случае, просто переставляя ноги, я не собирался переворачивать камни и смотреть, что же прячется под ними.
В ячейке у стойки меня ждали сообщения. Так я и думал. Два звонка — от Грега и Джен. Я взглянул на часы и решил, что звонить им в любом случае уже поздно. Поднялся к себе, принял душ и все же позвонил Грегу.
— Не повезло, — сказал он.
— Он выбросил вещи Джека?
— Нет, он собрал их, упаковал, как и положено. А на следующий день пришел полицейский и забрал вещи. Это обычная практика?
Только в тех случаях, когда они решают закрыть дело.
— Может, у них появилась какая зацепка, — предположил я. — Но коп, забравший вещи, должен был оставить расписку. Не Редмонд случайно?
— Мне и в голову не пришло спросить.
— Ладно, не важно, — кивнул я. — Позвоню ему и попробую выяснить.
Я повесил трубку и улегся в постель.
«Может, стоит позвонить Редмонду, а может, и нет», — подумал я.
Не видел принципиальной разницы. Не считал, что это поможет.
Глава 28
— Тут на днях в одной газете тиснули статейку, — произнес Джим. — О том, что во Флашинге образовался новый Чайнатаун. Садишься на поезд до стадиона Ши, едешь до самого конца. «Мейн-стрит», так называется конечная остановка. Ну и там тянутся целые кварталы китайских ресторанов, где подают разные блюда из разных провинций Китая. Такой жратвы здесь днем с огнем не сыскать.
— Жареная панда с овощами под соусом, — предположил я.
— Те части панды, которые тебе и в голову не придет попробовать. Так что, думаю, нам надо бы съездить туда, зайти в первый попавшийся ресторан, который прилично выглядит, и посмотреть, что они там предлагают.
— Отличная идея.
Он подлил в чашки чай.
— А потом я подумал: черт, зачем мудрить? Ведь старый добрый Чайнатаун всего в десяти минутах езды по линии «А», и мы никогда там не были. Так на кой хрен нам переться во Флашинг?
— Все мы жертвы устоявшихся привычек.
— А еще писали, что там, буквально в паре кварталов от станции метро, находится ресторан тайваньской кухни. Отличный, судя по описанию. А мы с тобой и туда тоже ни разу не заглядывали. — Джим откусил кусок, прожевал, проглотил. — Жертвы привычек, — пробормотал он. — Вот ты, к примеру, привык трахаться в ночь с субботы на воскресенье, и как только одна женщина исчезает, тут же находишь себе другую.
— Никогда не думал об этом в таком разрезе.
— Конечно, не думал. Значит, Донна, да? Эффектная женщина.
— Она отстригла волосы.
— Да, ты говорил. Но ведь это тебя не остановило, верно?
Мы были двумя из семи посетителей недавно открывшегося на углу Пятьдесят первой и Восьмой авеню заведения под названием «Пион удачи».
До встречи с Джимом я весь день проторчал в гостиничном номере, и лапша с кунжутным маслом стала первой трапезой после вчерашнего сандвича с печеночным паштетом. А Джим, позвонивший договориться, где и когда мы будем обедать в воскресенье, стал первым человеком, с которым я сегодня говорил. Разговор был недолгий, но этих нескольких слов, сорвавшихся с губ, оказалось достаточно, чтобы объясниться.
Я вовсе не собирался провести весь день, оградившись от мира. Раздумывал, стоит ли пойти позавтракать, а затем решил, что завтрак можно заменить ленчем.
Обычно по субботам мы с Джен ходили на собрание в Сохо, и я понимал, что показываться мне сегодня там не стоит. Но по всему городу на протяжении всего дня проводилось множество других собраний, и я подумал, что, возможно, стоит посетить одно из них. Сверился с записной книжкой и выработал план, позволяющий бывать на двух встречах, а то и на трех, если поторопиться.
И не пошел ни на одну из них.
Вместо этого остался в номере. Взял пульт и принялся переключать телевизор с бейсбольного матча на турнир по гольфу. Время от времени меня захватывало происходящее на экране, а потом становилось скучно.
Подумал, надо бы сделать несколько телефонных звонков, но так никому и не позвонил. В какой-то момент вспомнил таинственного Марка, который звонил мне пару дней назад и оставил номер, но бумажку я выбросил в мусорную корзину. Интересно все же, что это был за Марк, поскольку Марк Мотоцикл отпал, и я заглянул в корзину, но она была пуста. Ко мне, как к постоянному постояльцу гостиницы, раз в неделю приходила горничная: на постели всегда было свежее белье, ванна и раковина отмыты до блеска, ковер пропылесосен, мусор из корзины выброшен. Мой номер убирали по субботам, так что с телефоном Марка я запоздал всего на день. Но я не стал слишком уж расстраиваться по этому поводу, поскольку знал: все равно бы ему не позвонил.
Мне звонили несколько раз, но уже после того, как я договорился о встрече с Джимом, и больше ни с кем говорить не хотелось, я не снимал трубку. Если что-то важное, оставят сообщения, и я смогу забрать их по дороге на обед. Если, конечно, не забуду проверить ячейку у стойки.
— Ну а потом, — продолжал я рассказывать, — шел пешком до самого дома.
— Посвистывая от счастья?
— Знаешь, что вдруг пришло мне в голову? Господи, неужто эта женщина повиснет теперь у меня на шее до конца дней?
— Потому что как она сможет упустить такого прекрасного парня, как ты?
— Вроде того.
— А теперь слушай, что произошло на самом деле, — кивнул Джим. — Это чтобы ты знал. Донна только что разорвала отношения с мужчиной, с которым ей вообще не стоило связываться. И совершила два поступка, подтверждающих, что с ним покончено раз и навсегда. Остригла волосы и переспала с тобой. И чтобы уж окончательно убедиться, что не попадет в новые сети, выбрала мужчину несвободного.