Народ прибывал с невероятной скоростью.
Еще недавно зал почти пустовал, и вот уже половина столиков оказались заняты. Загремела думц-пум и в центре, на импровизированном танцполе, начали отплясывать уже получившие свои напитки посетители.
Две лемы в белом, неподалеку от нас, извивались, усиленно виляя бедрами. Их коротенькие пышные юбки поднимались, демонстрируя всем минимальные стринги. Узкие топики с головокружительным декольте, казалось, вот-вот выпустят округлые полушария грудей на волю. Длинный снежно-белый хвост одной из девушек смачно шлепал хозяйку по спине. Вторая то и дело откидывала назад темно-русую челку и поправляла пышное каре.
Четыре девушки явно человеческой расы пытались подражать лемам, но получалось у них не так грациозно, скорее забавно.
Чуть позже на танцполе появились и мужчины. Вначале два лохматых кота с каштановыми кудрями и ярко-голубыми глазами начали даже не танцевать – скорее перетекать из позы в позу. Затем несколько вполне себе симпатичных молодых людей зашагали в такт. И уже совсем скоро на площадке дергались, извивались, трясли телесами, все расы этого мира… Ах, нет! Оказывается не все! Теперь тут есть еще и ниссы…
Хейла невозмутимо наблюдала за окружающими и перешла к уроку внезапно, словно пыталась меня подловить.
– Вон того читай и говори, что он думает, – ткнула пальцем в лема, с розовым, будто нарисованным, румянцем и очень длинными, густыми ресницами.
Он выделялся в толпе сородичей также, как чистокровный жеребец в табуне помесей. И, первый из всех лемов, что я встречала, обладал не просто красивой – яркой, запоминающейся внешностью. Чуть более крепкая, чем у остальных мужчин-лемов фигура, чуть более мужественное лицо и взгляд – прямой, пронзительный, фиалковый… Все в нем было лучше, чем у остальных сородичей. А еще от него неуловимо веяло врожденным изяществом, благородством.
Я подключилась к необычному посетителю и тут же запуталась в образах.
Перед мысленным взором поплыли странные перевернутые башни, похожие на отражение рыцарского замка в воде. Замелькали кусочки мозаики – чьи-то пальцы – тонкие, длинные, белые, громадный янтарно-оранжевый зрачок, нереального цвета и красоты. Длинные, изогнутые, неестественных пропорций тени, вдруг выплыли словно из-под земли. Начали мельтешить, плясать, меняться местами и… пропали.
Следом появился шар – огромный, и будто бы поврежденный в нескольких местах. Извилистая паутинка трещин сочилась чем-то ярко-алым, но не кровью. Густая, вязкая жидкость напоминала смолу.
Внезапно я очутилась посреди белого безмолвия, похожего на девственный лист бумаги. Откуда-то снизу полетели вверх то ли перья, то ли снежинки. Закружили вихрями, и вдруг слиплись в однородную массу, превратились в длинные, прозрачные столбы. Внутри каждого словно распускался маленький красный цветок.
Вот это образы! Я аж залюбовалась. Еще бы перевести их во что-то знакомое, понятное моему, человеческому мозгу.
Внезапно взгляд сфокусировался на глазах лема. И я не поняла, а скорее даже, почувствовала его мысли, вперемежку с эмоциями. Лем собирался с кем-то познакомиться. Ему очень понравилась девушка другой расы. Мужчина восхищался ее внешностью, необычностью. Испытывал заметное возбуждение, наблюдая, как она двигается, как пьет напиток, как беседует с соседкой, чуть наклонив голову. И лему очень хотелось освободить из косы ее рыжие волосы, похожие на всполохи огня, попробовать маленькие, сладкие губы, посмаковать их вкус…
Скользнуть руками по тонкой талии, опуститься ниже, на округлые, крепкие бедра, обтянутые синими лосинами… Хотелось так сильно, что даже в паху заныло…
Лем облизнулся, сглотнул и поменял позу.
Я тряхнула головой, сбрасывая чужое наваждение, и повернулась к Хейле. Та расплылась в довольной улыбке и, как ни в чем ни бывало, прокомментировала:
– Ну, вот видишь. Получается. Еще немного, и лемов мы осилим. Думаю, трех-четырех дополнительных тренировок хватит. А потом вернемся к велфам. Это надолго.
– А ниссов читать можно? – вопрос сорвался с губ сам собой.
Хейла неестественно выпрямилась, словно шест проглотила и потрясенно уставилась на меня.
– Откуда ты знаешь про ниссов?
Краем глаза я заметила, что Вира приложила палец к губам, и немедленно принялась готовить два коктейля для нетерпеливых человеческих женщин. Безвкусно накрашенные посетительницы, полные и обвисшие ежесекундно поторапливали барменшу окликами.
«Ну сколько можно ждать?!» «Шевелись же!» «А еще говорят, что велфы сверхскоростные!» «Я хочу пиить!»
Их неприятные, визгливые голоса раздражали даже меня.
Вира терпеливо сносила недовольное пыхтение клиенток, и невозмутимо продолжала работать. Я прямо восхитилась ее выдержкой и вежливостью.
Не зря говорят: опыт не пропьешь. Даже если ты бармен.
Не получив от меня ответа Хейла переспросила:
– Так откуда ты знаешь про ниссов?
– Местные рассказали, – ляпнула я первое, что пришло в голову.
– Ну-у-у. Ниссов читать сложно. У них слишком слабые мысли, а эмоции зашкаливают всегда. Поэтому стоит лишь ненадолго приоткрыть щит, тебя сметет как ураган – щепку. Но тебе об этом думать не надо. Ниссов давно изгнали из мира-кармана в ничейные земли. Там, конечно, цивилизация в упадке, техника почти вся нерабочая. Но… это лучше, чем уничтожение, как предлагали лемы.
И вот почему-то я совсем не удивилась, что геноцид задумали именно эти идеальные красавчики, а не те же хищные велфы или диковатые коты. И даже не люди, которые склонны уничтожать все неведомое.
Хейла понимающе кивнула – вот она, похоже, шарила в моих мыслях как у себя дома. По счастью, внутренний щит я поставила крепкий и с моей энергетикой – почти не пробиваемый. Он защищал глубинные порывы, чувства и все то, о чем я не хотела говорить категорически. Зато мимолетные, поверхностные размышления, вспышки эмоций, Хейла ловила на раз.
Надеюсь, однажды смогу и я. А еще надеюсь, в один прекрасный день поставить такой щит, чтобы Хейла не забралась в мою голову даже с кувалдой.
Эти мысли полукровка не поймал. Немного помедлила, изучая мое лицо, словно что-то заподозрила и, наконец, разродилась:
– Ну-с… продолжим.
…
К концу ночи и тренировок, когда Хейла благополучно скрылась за дверями заведения, я чувствовала себя гораздо лучше вчерашнего. То ли сказывалась привычка, то ли отдых, то ли все вместе.
Голова, конечно, слегка гудела, по мышцам разлилась слабость. Но вчерашнего ощущения, что и шага не смогу сделать, не рухнув на пол, не было и в помине.
Как обычно в клубе зазвучала тягучая, лирическая мелодия. И я уже собиралась предложить Вире забежать к ней, выпить вместе чая, а после забрать покупки и отправиться на заслуженный отдых. Но произошло неожиданное – тот самый лем, из задания Хейлы, вначале тренировки, встал из-за столика и направился ко мне. Пару секунд я еще надеялась, что мужчину одолела жажда, но он остановился неподалеку и предложил:
– Может, прогуляемся вместе? Сходим в ресторан, или я могу показать вам город лемов… Я слежу за вами со вчерашнего вечера. Вы самая привлекательная, интересная женщина, каких я встречал за свои пятьсот лет. Ах, да! Позвольте представиться – Лироль, старший из семи принцев династии Ламбри.
Еще один коронованный нелюдь! Кажется, я их прямо-таки притягивала своей незабываемой иномирной харизмой.
Жаль, Лироль не застал меня в пижаме и уггах! Вот тут моя необычность точно сразила бы его наповал.
Я посмотрела на Виру, ища у нее помощи. Велфийка подала прозрачный темно-синий коктейль коту с хитрым прищуром зололисто-карих глаз и приблизилась.
– Лироль. Ты еще не в курсе. Но Оля – доверенное лицо брата, – сказала с такой интонацией, будто в слово «доверенное» в этом мире вкладывалось какое-то особое значение и даже сексуальный подтекст.
Но лема не проняло.
– Ну и что? – небрежно пожал он плечами. – Да хоть доверенная нога.
– Я бы на твоем месте все же…
Вира не закончила, потому что возле нас появился Тал. Прямо-таки вырос из-под земли.
Колючий, ледяной взгляд его предназначался Лиролю, возмущенный – мне и Вире. Ноздри велфа раздувались, желваки ходили ходуном, будто случилось нечто из ряда вон выходящее, недопустимое.
– Ты хочешь ссоры? Или сам отстанешь от моей… – Тал запнулся, помедлил и через силу закончил: – Доверенной телепатки.
– При всем уважении, Талисс, ты знаешь законы, – очень спокойно, с достоинством ответил лем, небрежно поправив ворот белоснежной рубашки, расшитой кружевами. – Если женщина не принадлежит тебе, я имею право за ней ухаживать. А я что-то не вижу на ней знака принадлежности тебе как мужчине. Да и на тебе не вижу знака, что ты принадлежишь этой женщине.
И Лироль демонстративно подошел ко мне вплотную. Теперь я отчетливо увидела разницу между кожей его расы и других. Лицо и руки лема были гладкими и совершенно лишенными растительности. Ни единого шрама, ни единого несовершенства, словно он и впрямь – фарфоровая кукла.
Тал зарычал – вот именно зарычал, как дикий зверь, оскалился на Лироля и уставился на меня, будто требовал немедленно признать свои права. Хотя я понятия не имела, какие права он может на меня иметь и вовсе не хотела становиться чьей-то собственностью. Даже понарошку, чтобы отправить принца лемов восвояси.
Выручила Вира.
– Народ, давайте все успокоимся, – произнесла она миролюбивым тоном. – Оля? Ты ведь не хочешь никуда идти с Лиролем?
Я помотала головой, потому что слов не осталось, а мысли уплывали куда-то то ли от усталости, то ли от растерянности и непонимания ситуации.
Лем кивнул, почти поклонился мне и направился к выходу, бросив через плечо:
– Если передумаете, любой местный лем подскажет, где меня найти.
Тал зарычал снова и впился взглядом в мое лицо. Его собственное лицо и глаза ежесекундно меняли выражение. Временами эти два куска льда теплели, и смотрели почти с нежностью, а губы едва заметно вздрагивали в слабой улыбке. Но почти сразу же Тал хмурился, скалился и глаза его вновь становились холодными, пронзительными.