— Поэтому и забрал, — не стал отпираться папа Сережа. — Переходный возраст — вещь непредсказуемая. Особенно у девочек. За вами глаз да глаз нужен.
— Значит, окружишь меня филерами?
— Зачем же, гуляйте себе на здоровье. Заодно навигатор проверите. Если что, всегда будем на связи… — он еще раз пригладил хохолок на голове. — Кстати, твоему разлюбезному Денису я номер снял. В ближайшем отеле. Так что наслаждайтесь Парижем вместе.
— Спасибо.
Покачав головой, отец поднялся.
— Пойми меня правильно, Жанн… Я не против ваших отношений, но мой тебе отеческий совет: приглядись к нему. Взгляни трезво и оценивающе, — пара ли он тебе? Ты знаешь, кто у него родители?
— Не бандиты, не волнуйся.
— Дети, — медленно и с нажимом проговорил он, — частенько повторяют дорогу своих родителей. Сама, наверное, знаешь: яблоко от яблони — и так далее… Так что присмотрись. Ты ведь любишь все красивое, любишь путешествовать, а жены библиотекарей обычно не роскошествуют. Вместо ананасов придется сухарики по вечерам грызть.
— Обожаю сухарики! — буркнула я.
Папа Сережа вздохнул.
— Да… Права все-таки мама. Капризная маркиза…
— В папочку, должно быть!
Он снова вздохнул. Да так глубоко, что шарик сумел бы надуть.
— Ладно, не будем спорить. Вырастешь, сама все поймешь. И простишь, надеюсь.
— Да я и сейчас все понимаю. Яблоко — оно ж от яблони!
Папа Сережа хрустнул костяшками пальцев. И поглядел на меня тяжело, точно вдавливал в плюшевое кресло. В одно мгновение я осознала, что испытывают его провинившиеся подчиненные. И поняла, отчего он стал таким большим директором. Власть — это даже не свинец и не золото, — какой-нибудь сверхтяжелый стронций. Потому и давит так тяжело.
— Пойдем, Жанна. Пьер отвезет нас домой, — тихо сказал он. — И навигатор с собой захвати, пригодится.
«Жаннет послушно поднялась, подойдя к отцу, обвила его шею руками.
— Ты лучший из всех папочек! Прямо чемпион!
— Я тоже тебя люблю, — отец поцеловал ее в макушку. — Знала бы ты, как я скучал без тебя.
— А Галечка?
— Что Галечка! Она тебя не заменит. Ты у меня единственная и неповторимая. И Денис мне твой страшно понравился.
— Правда?
— Чудесный парень! Держись за него.
— Спасибо тебе!
— С Новым годом, доченька. И прости за все.
— Конечно, папа…»
13
«…Северное море, шельфовая буровая вышка «Зэтап».
Апрель 1987 года.
Именно в этом месяце рабочие буровой стали замечать пугающие странности. Ускорился износ головной части бура, участились поломки, а время от времени возникала столь мощная вибрация, что приходилось останавливать работы. А потом бур уперся в непроходимый пласт. Препятствие пытались пробить специальными насадками, но случилось необъяснимое: бур заклинило, и около часа все попытки извлечь его на поверхность заканчивались безуспешно. По словам одного из мастеров, бур стиснуло в глубине, не позволяя провернуть ни на градус. А потом что-то случилось, и бур совершенно свободно пошел наверх. Когда его подняли, люди ахнули. Массивная стальная труба с алмазной головкой была изжевана на протяжении доброго десятка метров. Не сплющена, не изогнута, а именно изжевана! После долгих споров предприняли повторную попытку пробить неведомый пласт, но второй бур постигла еще более ужасная участь. На этот раз гигантская труба просто ухнула вниз, утягиваемая неведомой силой. Более полутора километров стальных звеньев канули в никуда. У перепуганных буровиков сложилось впечатление, что нечто пытается утянуть в глубину не только бур, но и вышку, и лишь по счастливой случайности все они остались живы…»
Я пролистнула разом треть книги, принялась читать с середины страницы:
«…Ни временного, ни географического пространства для них не существует. Они — это в чистом виде энергия, если хотите, неизвестное людям поле. Возможно, ноосфера и они — это одно и то же. И призраки с привидениями — это тоже они. Приятно вам это или нет, но они влияют на нашу жизнь постоянно. Могут подтачивать здоровье, а могут и укреплять, могут подсказывать мысли, а могут брать за руку и вести в нужном направлении.
К слову сказать, эти существа и сами легко перемещаются под толщей земли. Но совсем иначе, нежели известные нам организмы. Скорость их передвижения бесконечна. Иными словами, толщи земли для них просто не существует. И кто есть мы для этой подземной цивилизации, остается только гадать. Мы хвастливо именуем себя мыслящими, но есть предположение, что их племя относит себя к знающим. Мыслящие и знающие — согласитесь, разница колоссальная! И хорошо, если им известно о нас больше, чем нам о них. В таком случае, есть шанс, что к нам можно испытывать жалость, а сочувствуя, опекать…»
Я снова пролистнула пару страниц.
«…Души умерших? Может быть.
Ушедшие в земную глубь жители древней Гипербореи? Не исключено.
В любом случае, они есть — и они могут мирно сосуществовать с человечеством. Но для этого нужно, чтобы люди опомнились, чтобы снова научились любить, чтобы осознали, насколько важно беречь этот хрупкий и маленький мир…»
Телефон, лежащий рядом с коробкой компьютера-навигатора, загудел, точно шмель. Мигнув в мою сторону зеленым глазком, сердито пополз по столу. Я протянула руку. Полчаса назад звонила мама, теперь это был Денис.
Услышав его голос, я тотчас легла, потом снова села. Не выдержав, поднялась и начала мерить комнату шагами.
— Утро доброе, выспалась?
— Почти! Как ты там поживаешь?
— Скучаю. А ты?
— А я читаю твою книжку.
— Нравится?
— Даже не знаю. Очень уж необычная.
— Разве это плохо?
— Нет, Денис, конечно, нет, — я вздохнула. — Плохо то, что я хочу домой. Мне душно здесь, понимаешь? Но отец ни за что меня не отпустит.
— Неужели запер?
— Да нет, но все документы у него, так что никуда не денешься. — Я чуть прикрыла трубку ладонью. — Знаешь, оказывается, он вчера нас по сотовому отследил.
— Есть такие возможности, я читал где-то… Даже вроде подслушивать можно, о чем говорят.
— Правда?
— Ага, если сотовый поблизости. В этом случае трубка как дистанционный микрофон работает.
— Не понимаю…
— Это секретная функция. Ни на дисплее, ни на клавиатуре ты ее не найдешь. Специально придумано для полиции и спецслужб.
— Но он ведь — не полиция!
— Ну… Если в полиции у него есть друзья, все возможно.
— Ничего себе! — я разозлилась. — Получается, пока мы сидели на берегу, они уже мчались к нам на машинах и подслушивали нашу беседу?
— Ну, я не знаю… Может, подслушивали, а может, и нет. А если и слушали, что страшного? Ничего такого мы вроде не говорили.
— Все равно! — я обошла вокруг стола, на ходу дернула за хвост пластиковую обезьянку. — Вот увидишь, я все равно отсюда сбегу. Телефон на грузовик какой-нибудь подброшу — как в фильмах — и сбегу.
— А документы?
Я прикусила губу, невольно оглянулась на дверь. Денис шумно вздохнул в трубку.
— Вот видишь. Детство, Жанн, вообще странная вещь.
— Почему это?
— Ну… Тумаки терпим, насмешки, чепухой головы забиваем. А если плохо забиваем, так нам еще и пеняют за это. Но самое смешное, что потом мы вспоминаем это детство, как самое счастливое время.
— Откуда ты знаешь?
— Все так говорят. И в книгах пишут.
Я поморщилась, вспомнив о собственных писаниях.
— Дети живут, а взрослые переживают, — усмехнулся Денис. — И вспоминают о том, как они жили когда-то настоящей жизнью. Парадокс, верно?
Я не знала, парадокс это или нет, но возразить отчаянно хотелось.
— Ты считаешь, мы еще дети?
— Мы? — он подумал. — Да нет, мы с тобой — межвидовое звено. То самое, что между детьми и взрослыми.
— А где лучше?
— Этого я тебе не скажу. Разве что лет через десять.
— А по-моему, ты уже сейчас все знаешь. — Я собралась с духом и выпалила: — Я даже уверена, что ты можешь отсюда выбраться.
— О чем ты, Жанн?
— Я хочу домой, Денис! Прямо сейчас.
— Но… — он растерялся. — Мы ведь только вчера прилетели. Сходить даже никуда не успели.
— Это я прилетела, — фыркнула я. — А ты… Ты очутился здесь иным образом.
Он молчал.
— На что ты приобрел билет? — продолжала я натиск.
— Я ведь уже говорил…
— Ага, продал фамильные драгоценности, дал взятку в ОВИРе, купил горящую путевку, а потом еще и на ракете местечко добыл. Или на истребителе МИГ? Я ведь посчитала: ни на чем другом ты бы так быстро сюда не добрался.
Мой собеседник ничего не ответил, а я от волнения стиснула трубку. Даже пальцы заломило.
— Значит, есть ход, верно? Иначе ты бы не выбрался из катакомб на площади Данфер-Рошро.
Он продолжал молчать.
— Пожалуйста, Денис! Забери меня отсюда.
— Разве здесь так плохо?
— Плохо! — выпалила я. — Плохо, когда меня используют, как разменную монету. Я их люблю, понимаешь, а они подарочками отделываются. Вот и пусть поживут одни! А мы с тобой уйдем через твой тайный ход.
— Куда уйдем? — тихо спросил он.
— Да куда угодно!
— Послушай, Жанн… Это опасно. Правда, опасно.
— Но ты же сюда пробрался!
— Я спешил к тебе.
— А теперь мы вернемся домой.
— Может, вернемся, а может, и нет.
— С тобой я согласна рискнуть.
И снова Денис откликнулся не сразу.
— Учти, это может оказаться чем угодно, — хрипло произнес он. — Москвой, Берлином, какой-нибудь Нью-Таракановкой.
— Неважно!
— Мы можем даже оказаться на другом материке, в иной эпохе.
— А может, другая эпоха будет лучше? Тебе ведь не нравится мещанская эпоха.
— Я этого не говорил.
— Говорил!
— Хорошо, говорил. Но все может измениться. Я даже не берусь сказать, где мы очутимся. На Марсе или на Венере…
— Но ведь вместе?
— Конечно, вместе.
— Вот и пусть!
На этот раз Денис молчал чуть ли не минуту.