— Годится, — согласно кивнул султан и хлопнул в ладоши. — Позовите главного евнуха! Пускай он проводит моих будущих жён на женскую половину дворца.
— Приходи через час к женской половине, — шепнула Иржику Анастасия, прежде чем девушки удалились, следуя за не замедлившим появиться евнухом.
— О великий Джафар, позволь мне в знак уважения и вечной дружбы преподнести тебе в дар этот древний ковёр, — произнёс Иржик, сопровождая свои слова очередным поклоном.
Слуги подхватили ковёр-самолёт и поднесли его к подножию трона. Идея подарить ковёр султану принадлежала Милене. Они всё никак не могли решить, под каким предлогом пронести его во дворец. Право слово, странное впечатление должен производить великий князь, входящий на приём к султану со свёрнутым ковром подмышкой! Идея с подарком позволяла разрешить это недоразумение. Разумеется, вместо этого возникала новая проблема: как вернуть себе ковёр в тот момент, когда им понадобится спешно улетать из дворца. Однако сам ковёр заверил их в том, что уж он-то найдёт возможность оказаться там, где понадобится.
Глава 10. Бунт
Аглая, Анастасия и Милена шли по женской половине дворца. Обстановка здесь была не менее, а, быть может, и более роскошной, нежели в предыдущей его части. Ковры на полах и на стенах, пальмы в кадках, всевозможные статуи и диковинные цветы, даже небольшие фонтаны. Принцесса шла и вспоминала одну из своих первых бесед с Владом, тогда ещё "трубочистом", на заре их знакомства. Тогда он говорил, что был бы сам не прочь пожить в настоящем гареме — с бассайнами, слугами и восточными сладостями. Губы девушки тронула улыбка. Однако же сама по себе обстановка не располагала к веселью. Окружающая роскошь всё больше наводила на мысль о золотой клетке. Аглая прекрасно помнила о стражниках, бдительно охранявших вход на эту часть дворца. Стражники стояли с наружной стороны, и было очевидно, что их цель не только в том, чтобы не пускать посторонних на женскую половину, но и в том, чтобы не выпускать оттуда султановых жён без особого приказа.
Пройдя по очередному широкому коридору, они вошли в просторный зал и в изумлении застыли в дверях. Перед ними открылась крайне непривычная для глаз картина. Множество женщин в разноцветных и весьма откровенных нарядах (а что стесняться, половина-то женская!) сидели на полу в позе лотоса и слушали Роксану, стоявшую ближе ко входу и что-то эмоционально рассказывавшую. Помимо Роксаны стоящей оставалась ещё одна женщина, высокая, статная, с правильными чертами лица и царственной осанкой. Взгляд её был серьёзным и сосредоточенным, как и взгляды других женщин, устремлённые либо на Роксану, либо на маленькое зеркальце на длинной ручке, передававшееся по рядам.
Увидев новопришедших, Роксана бросилась им на шею.
— Настя! Милена! Аглая! Как вы здесь оказались??? — и, не дожидаясь ответа, продолжила, поворачиваясь к остальным: — Вот! Это они! Они там живут, они всё видели!
По рядам султановых жён пробежали волны громкого шёпота; теперь все взгляды были устремлены на сжавшихся у дверей девушек. Затем одна из жён встала на ноги и спросила, поднимая над рядами зеркало, в котором принцесса узнала подарок Ярины:
— Это всё правда?
— Что правда? — переспросила Аглая, понятия не имевшая, что именно зеркальце могло показать этим женщинам.
— Что вы так живёте?
— Что ваши женщины могут сами ходить по улицам, куда захотят?
— Что у ваших мужчин не бывает больше одной жены?
— Что жена может побить мужа кухонной утварью, и ей ничего за это не будет?
— Что женщина может править страной?
— Что если муж застаёт жену с любовником, он убивает любовника, а не жену?
Вопросы из зала посыпались, как плоды с хорошенько растрясённого дерева. Аглая, Анастасия и Милена в удивлении перегядывались и неспокойно переминались с ноги на ногу.
— Ну же, расскажите им! — подбодрила их Роксана. — Ведь они ничего подобного прежде не видели, только сейчас, в твоём зеркале. Кстати, прости, Аглая, что я забрала его у тебя, просто так случайно вышло. Оно было у меня в руках, когда появился джинн…
— Это всё правда? Правда? — продолжало доноситься из зала.
— Ну… — неуверенно начала принцесса. — В общем да, это всё правда. Ну, то есть…Нельзя сказать, чтобы у нас женщины были так уж свободны. Например, королева действительно может одна править страной, но это только в случае если она осталась вдовой.
— Может, может! — пронеслось по залу. Женщина, по-прежнему стоявшая неподалёку от Роксаны слушала особенно внимательно. Нюанс о вдовствовании явно нисколько не смутил ни одну из слушательниц.
— А правда, что женщина может выбирать, за кого ей выйти замуж? И может безнаказанно отвергнуть достойного жениха? — спросили откуда-то из середины зала.
— Правда, — кивнула Аглая. — Например, у меня было много женихов, и я могла выбрать, кого захочу. Но всё дело в том, — продолжала она, стараясь перекричать оживлённый гул голосов, прокатившийся по рядам, — что среди этих женихов долгое время не попадалось ни одного достойного. Кто-то был слишком молод, кто-то слишком стар. Был даже один, который убивал всех своих предыдущих жён, но, уж конечно, я ему отказала, — принцесса добавила этот пример в качестве веского довода, чувствуя, что её слова не слишком-то убеждают слушательниц в суровости женской доли.
— Это как муж Шахерезады, — заметила одна из женщин.
— Да, но Шахерезаде всё равно пришлось за него выйти! И другим до неё тоже!
— А правда, будто ты сбежала от отца, не желая выполнять его волю? — спросила, поднявшись на ноги, ещё одна молодая женщина.
— Ну правда, — буркнула принцесса, ожидая всеобщего осуждения, но с удивлением обнаружила, что многие смотрят на неё с восторгом и обожанием, почти как на богиню.
— Но ведь потом ты возвратилась к отцу? — поинтересовались у неё.
— Возвратилась. Когда нашла своего жениха.
— И что же тебе тогда было?
— Да ничего, — пожала плечами принцесса. — Отец меня, конечно, пожурил немного, для приличия, но он был так рад меня видеть, что по-настоящему сердиться не мог.
— И он не посадил тебя на хлеб и воду?
— И не приказал выпороть?
— Выпороть?! — выдохнула Аглая. — Да пусть бы только попробовал! Да я бы ему такое устроила! А что вы все так удивляетесь? — нахмурилась она. — Какие могут быть порки? Я ведь не дитя пятилетнее. К тому же принцесса, то бишь девушка знатная, и гордость моя при мне!
— Ну и что, что знатная, — отозвалась ещё одна жена. — Мы здесь все, знаешь ли, не простолюдинки. Однако же попробовала бы любая из нас сбежать от отца или нынче от султана! Поркой бы не отделалась. Спасибо, если бы в живых оставили!
— Вы понимаете, что происходит? — произнесла, выступая вперёд, женщина, всё это время стоявшая неподалёку от Роксаны. Роксана тихонько шепнула девушкам, что это Ильнара, главная жена Джафара. — Мы с вами день за днём сидим в этой тюрьме, теряем драгоценные годы нашей молодости и жизни, а в это время не так уж и далеко от нас находится страна, где люди живут совсем по-другому! Страна, где женщины имеют те права и возможности, которые у нас предоставлены только мужчинам! Страна, где у женщины есть право выбора! Вы только вдумайтесь в эти слова! Она может отказаться выходить замуж, если жених придётся ей не по нраву! Она может дать отпор своему мужу и не быть за это наказанной! Она может управлять и править! А мы сидим здесь в клетке и не видим ничего, кроме бассейнов, садов и ароматических масел! А наши сёстры, чьи мужья занимают менее высокое положение, не имеют даже и этого!
По рядам слушательниц пробежал недовольный ропот. По мере того как Ильнара говорила, ропот становился всё громче, а недовольство перерастало в гнев. Теперь речь главной жены стала прерываться выкриками из зала.
— Мы ничем не хуже мужчин, а должны всю жизнь семенить за их спинами!
— Многие из нас умеют читать и писать; иные даже обучены математике и астрономии! Мы знаем наизусть более тысячи сказок! Мы способны на большее, чем сидеть без дела здесь взаперти!
— Так вот, — Ильнара вновь приняла инициативу в свои руки, — теперь, когда наши глаза раскрылись и мы узрели истину в этом волшебном зеркале, мы должны действовать. Настало время кое-что изменить в укладе нашей жизни. Ведь нас сто одиннадцать, а Джафар всего один!
— Как сто одиннадцать? — тихо спросила Аглая у Роксаны. — Разве ты не должна была стать сто седьмой?
— Должна была, — кивнула Роксана. — Но за время моего отсутствия султан женился ещё на четырёх девушках.
— Вот это темпы! — присвистнула Анастасия.
Между тем страсти всё накалялись.
— Долой Джафара!
— Евнухов на мыло!
— Даёшь каждой женщине по десятку мужей!
— Джафар один, но у него много слуг и целая армия, — рассудительно заметила одна из жён. — Как мы сможем с ним справиться?
— Я как раз об этом и думаю, — согласно кивнула Ильнара. — Есть у меня одна мысль. Если всё удастся, мы сумеем одолеть Джафара и его людей. Но для этого, — она обернулась к новоприбывшим девушкам, — нам понадобится ваша помощь.
"Сёстры" встретились с Иржиком в специальной комнате для посетителей, примыкавшей к женской половине, под пристальным наблюдением бдительных стражей. Ассоциации с тюрьмой становились всё более отчётливыми. Тихого разговора стражники услышать не могли, да они и не прислушивались; зато выйти из этой комнаты в неправильном направлении не смог бы никто.
— Слушайте, мы так не договаривались, — попытался возразить Иржик, выслушав план, придуманный по большей части Ильнарой. — Мы что собирались сделать? Отыскать Роксану — и назад. А вы что удумали? Выкрасть кувшин с джинном! Да ещё и таким способом!
— Если ты можешь придумать другой способ, тебе и карты в руки, — заметила Анастасия.
— Вы из меня верёвки вьёте! — пожаловался юноша.
— Такие нынче политические тенденции в этих краях, — развела руками Аглая.
— Иржик, пожалуйста, это очень важно, — подхватила Милена. — Девушкам действительно нужно помочь.