Проблем с этим, вроде, быть не должно, потому что члены экипажа провели все необходимые подготовительные работы. Но поскольку мы собираемся лететь в эконом-режиме, ускорение «Пронзающий» будет поддерживать порядка девяти с половиной «же». На большее мы не отваживаемся, поскольку каркасу нашего корабля – двадцать лет, и даже самый прочный металл со временем устаёт. На вас это никак не скажется, поскольку единственные агрегаты, которые работают стабильно и безаварийно, (Тьфу-тьфу!) – капитан сплюнул через левое плечо, – Это – наши гравитаторы. Наверное, потому, что в них нет движущихся частей. А обмотки гравитронов не гниют и не портятся.
Далее, периодически нарушается работа водопровода – иногда может не быть горячей воды, а иногда – холодной. То есть – питьевой. На этот случай вон там, в шкафчике под ванной, имеется пятилитровая алюминиевая баклага с питьевой водой.
Система кондиционирования работает почти всегда нормально, но иногда и ей требуется профилактика – на смазку или замену её больших вентиляторов, и кулеров.
Конечно, случается и много других неполадок, но даже если вы заметите что-то, что не подходит под описание того, что я вам рассказал, главное – не паникуйте. Просто оставайтесь в своей каюте, и в случае необходимости говорите прямо в камеру и микрофон. Вон они – вы их уже видели. И о том, что мы за этой комнатой можем следить, несомненно, догадались.
– Ну, ясное дело, догадалась! Чего ж тут не догадаться, если вон он, глазок объектива: торчит! А как насчёт спальни?
– Не волнуйтесь, миссис МакГоннегал. Спальня и все остальные служебные помещения вашей каюты не просматриваются и не прослушиваются. Право на личное пространство. А вот это, – капитан снова кивнул на камеру, – страховка для различных проблем у обитателя каюты. То есть – в данном случае – вас. Например, если у вас случится, скажем, сердечный приступ… Или заболит зуб. Или живот. Да мало ли!
Крик о помощи мы можем услышать, даже если вы будете в спальне. А вернее – его выделит и опознает компьютерная программа, следящая за безопасностью членов экипажа.
– Понятно. – Наиля, пока капитан говорил, слушала, внимательно глядя ему прямо в глаза. И только помаргивала. Но сейчас кивнула, – В-принципе, разумно для космического корабля. Впрочем, у нас на Станции было несколько по-другому. У нас камер не было – только микрофоны.
Пауэлл кивнул:
– Да, я в курсе. Но Станция – не корабль. Здесь, всё-таки, риски выше.
– Ага. Ну ладно. Ваш «информирующий» и предупреждающий монолог я выслушала. А теперь давайте, выкладывайте. Для чего пришли.
Пауэлл усмехнулся:
– Всё верно. Вы и умны и наблюдательны. И как женщина, и как профессионал. Вы не можете не понимать, что просто так я к вам не заявился бы. Так вот.
Я понимаю, что ваши попытки избавиться от контроля со стороны отправленных мной с вами в зал провожатых – не столько каприз, сколько желание ознакомиться с нашим кораблём, так сказать, лично. Без помех. В-принципе, я против этого желания ничего не имею. Но!
Мне приходится учитывать, что в настоящее время вы ещё слишком слабы. А на «Пронзающем» – пятьдесят с лишним физически здоровых и давно не видевших живую женщину, мужчин. И как бы дисциплинированы они ни были, и как бы хорошо они не контролировали свои желания и эмоции, Первичный Инстинкт всё равно – потому и называется первичным.
У некоторых могут сдать нервы, и, если вы будете в одиночестве – они могут просто наброситься на вас!
– Уж не волнуйтесь! Постоять за себя смогу!
– Не сомневаюсь. Ну, а если таких нападающих будет несколько? Или вас, вот именно, снова оглушат, подкравшись коварно сзади? Вам нужна новая шишка?
– Э-э… Нет.
– Вот и хорошо. Потому что против вашего знакомства с кораблём я ничего не имею: всё-таки вам тут жить. И, надеюсь, и детей растить. Поэтому нужно знать всё: и расположение теплиц, и камбуза, и рубки. И трюма. И спасательных модулей. Ну, и всего прочего. Однако мне бы всё-таки хотелось, чтоб вы не испытывали судьбу, а заодно и психику наших людей на прочность, и ходили – с провожатыми.
– То есть – с главным инженером и вторым помощником?
– И с ними. И с другими, смотря чья будет вахта. Просто мне будет спокойней, если при вас всегда будет хотя бы два… э-э… сознательных и сильных представителя руководства корабля. То есть – офицер и руководитель какого-либо подразделения.
– Хм-м… Когда вы так всё это преподносите, мне, вроде, и возразить нечего. Ну ладно. Вы правы. Конечно, я хотела бы осмотреть корабль. В первую очередь, разумеется, оранжерею. У нас на Станции были только кюветы с хлореллой, ну и образцы лишайников и мхов. И – никаких нормальных растений. А тут – оранжерея! С неё и начнём!
– Хорошо, миссис МакГоннегал. Однако в связи с организационными сложностями, связанными с нашим стартом, давайте отложим это дело до завтра. Как вам это?
– Нормально, – дама чуть дёрнула плечиком, – А когда?
– Ну, например, можно посвятить первой экскурсии время после обеда. – это предложение вызвало нахмуривание кустистых бровей, и капитан понял, что предложение «не в тему». Он поправился, – Или после тренажёрного зала?
– Устроит. Но – только после того, как я «приму водные процедуры».
– Превосходно. В таком случае завтра, примерно в половине одиннадцатого утра, к вам придут те, кто будет на вахте.
– Ладно. А что сейчас?
– А сейчас, если у вас есть какие-либо ещё просьбы или жалобы – я вас внимательно слушаю.
13. «Расплата» техника Ходжеса
– Ну, желания-то у меня, конечно, есть… – Наиля позволила своему ротику сложиться в ироничную улыбочку. – Например, сидеть сиднем взаперти, пусть и в достаточно большой и комфортабельной офицерской каюте – скучно! Поэтому.
На настоящий момент у меня самое насущное желание – с кем-нибудь поговорить. Просто поговорить. Так сказать, пообщаться. Расспросить кого-нибудь о нём самом, о вашем экипаже, о корабле. О том, какие планеты вы обследовали. Что там нашли… Ну и, понятное дело, и о своих проблемах рассказать. Словом – чисто по-женски расслабиться. Душой. За интересным разговором!
Капитан Пауэлл сдержал порыв разинуть рот. И другой – почесать затылок.
Моргнув, сказал:
– Я понял вашу мысль, уважаемая миссис МакГоннегал. Действительно, я не продумал этот вопрос. Мы с офицерами посчитали, что вы сможете проводить досуг за, скажем, чтением книг. Или просмотром видеофильмов – у нас их огромный выбор. Но живое общение, разумеется, для вас будет и полезней, и, вероятно, привычней. Как способ снять стресс. И обменяться информацией.
– Вы что – считаете меня сплетницей?
– Отнюдь. Поскольку, как вам уже сказал доктор Людвиг, вряд ли женщина такого типа и склада характера попала бы в космос. Я считаю вас, как уже говорил, вполне самодостаточной и компетентной в своей области специалисткой. С устойчивой психикой. Но не может же живой человек, и правда, сидеть «сиднем» в своей каюте, и ни с кем не говорить. Не делиться мыслями. Наблюдениями о жизни и работе. В конце-концов – узнавать и сообщать новости. Ну и так далее. Итак.
С кем бы вы желали разговаривать? И – когда?
– Ха! С кем, с кем… С мужчинами, понятное дело. Не с вашим же Центральным Компьютером!
– Да-да, это я понял. Но… Какого типа мужчин вы имеете в виду? Офицеров? Специалистов? Сержантский состав? Технический персонал?
– Ну и вопросы вы задаёте, капитан Пауэлл! «Какого типа»! Да мне плевать, к какой категории и «типу» будут относиться эти мужчины! Лишь бы они были интересными собеседниками, и мне не было с ними скучно!
– Ах, вот что. Наверное, вы имели в виду широкий кругозор и высшее образование?
– Не обязательно. С некоторыми из наших учёных там, на Станции, буквально не о чем было поговорить! «Высшее образование»! Да сейчас все, кто ставит себе целью чего-то достичь, добиться в этой жизни, обзаводятся им в обязательном порядке! Но это даёт им только возможность работать со знанием дела в своей какой-то узкой, специфической, нише, и отнюдь не делает умнее. И интересней! Скорей, наоборот. Каждый такой «профи», словно моллюск, забивается в свою раковинку, хранит свои проф.секретики, чтоб не дай Бог – не умыкнул кто-нибудь коварный, подслушавший или выведавший… И даже в блогах такие карьеристы – сущие пни! «Привет – привет», «Как дела? – Нормально! А твои? Тоже всё О,кей! Ну, чао!». Абсолютное незнание ни жизни, ни каких-либо других областей: что науки, что искусства… Ну и так далее. Тоска с ними зелёная!
Скрепя сердце, Пауэлл вынужден был признать, что изрядная доля правды в словах Наили есть. Скольких учёных и специалистов он знал там, дома, попросту не интересующихся ничем, кроме своей основной профессии! Действительно полных профанов в «искусстве» и прочих не касающихся непосредственно их специальности, вопросах. И живущих отнюдь не желанием что-то открыть, что-то свершить, или «продвинуть вперёд науку», а банально – занять престижную должность, и грести отличную зарплату!.. (Слава Богу, что таких при отборе в их экспедиции не принимали!) Да и с обзаведением сейчас… ну, вернее – в далёком теперь прошлом, когда они только улетали – Семьёй, дело у таких узких «спецов» обстояло просто…
Плачевно.
Почти – катастрофически!
Впрочем, и не только у них…
Никто в так называемом «цивилизованном и демократическом обществе» не хотел ни ответственности, ни хлопот, ни «сложностей притирания друг к другу»… А уж про то, что на западе стали чрезвычайно модны течения «чайлд-фри», «секс-фри», «селф-фэмили», и прочее в таком же духе, можно и не упоминать. Как и про однополые браки. Плодились только бывшие эмигранты – понаехавшие в старушку-Европу с Ближнего Востока: необразованные, ленивые, но очень много о себе воображающие азиаты. И коренные жители Африканского континента. Ещё больше о себе воображавшие, и кроме того, глубоко убеждённые в том, что все вокруг до сих пор должны им денег за века «рабства».