Да и глупость это вопиющая. Если уж честно говорить: с единственной женщиной на пятьдесят здоровых мужиков пытаться основать колонию, и надеяться, что потомки этой чёртовой Евы смогут и правда – восстановить человеческий род?!..
Да и женщина им попалась – сука из сук!
И если её гены и правда, передадутся по наследству её доченькам – так человечество, мать его, в любом случае вымрет! Потому что просто не захотят эти мерзавки «восстанавливать». Как в том анекдоте, когда вымерли динозавры: то есть пришёл динозавр к динозаврихе, сказал: «М-м?» А она сказала: «Не-а!». Динозавр ушел, походил и снова со своим: «М-м?!» А она: «Не-а!» Он и в третий раз пришёл, услышал «Не-а!», и ушёл.
И динозавры вымерли.
Так что Карим чертовски сильно сомневался, что им удастся раскрутить эту тварь хотя бы на разок… То есть – на секс с даже «избранным». Для последующего зачатия. Не из таких эта дама, чтоб вот так, послав на три весёлых буквы свою спесь, гонор, и «достоинство», отдаться кому-то. Даже из «идейных» соображений!
Ох, чует его задница, намучаются они с ней…
Техник Джон Картрайт привычно распластался по противоперегрузочному креслу, которое только что выдвинул из стены. Выносной пульт управления реактором и его охлаждающими системами располагался прямо перед ним. Если что – не дай Бог! – пойдёт не так, ему сразу станет видно. Что именно и где – не в порядке. Впрочем, к собственно разгону реактор никакого отношения не имеет. Поскольку маршевые движки у них работают не на электричестве – техник невольно ухмыльнулся.
Зато на электричестве работают все чёртовы насосы и затворы, досылающие и направляющие оставшиеся в баках сорок процентов топлива – к движкам! И если не будет нормальной подачи этого самого электричества от реактора, никакие аккумуляторы страхующих систем долго не продержатся. Следовательно, нужно следить, чтоб тряска и рывки не повредили ничего из его сверх-чувствительного и капризного хозяйства…
Капитан Сигурд Пауэлл ощущал… Радость!
Да, ему нравилось летать!
Именно из-за этого неповторимого, поистине непередаваемого чувства, что тебе покорна и послушна чудовищная громада надёжного и прошедшего огни и воды корабля, и мощь, которая её сейчас сотрясает, готова доставить их буквально – к краю Галактики!
А когда эта махина вибрирует, глухо, почти на пределе слышимости, так, что дрожь проникает в самые потаённые уголки тела, на сверхнизких частотах, вообще складывается впечатление, что ты – где-то в центре Вселенной, и вокруг тебя происходят страшные и непознанные природные явления, благодаря которым рождаются на свет звёзды!.. И каждая клеточка тела наполняется этим волшебным чувством: предвкушением!..
Но сейчас нужно обратиться не к ощущениям и эмоциям, а заняться делом: все показатели на приборах перед его лицом – в норме! Время – пришло. Значит – вперёд!
– Внимание, экипаж. Говорит капитан. Минутная готовность. Прогрев двигателей выполнен, и прошёл в штатном режиме. Повторяю: всем, кто не находится на вахте, занять противоперегрузочные кресла, или пристегнуться к койкам.
Он замолчал. Затем перевёл взгляд на Эндрю Гопкинса, тоже лежавшего в своём опущенном сейчас до горизонтального положения кресле, и что-то натюкивающего на виртуальной клавиатуре. Тот отреагировал: кинул на Пауэлла короткий озабоченный взор.
Пауэлл, щёлкнув тумблером трансляции, сказал:
– Ну что? Мы готовы, первый помощник?
– Да, капитан, сэр. Всё в порядке.
– Ну, ни пуха нам ни пера!
– К чёрту, сэр!
После привычного и почти «священного» ритуала, (Нет в мире людей, суеверней космонавтов. И спортсменов! А теперь – только космонавтов!) Пауэлл, как ни странно, почувствовал себя куда уверенней: корабль готов! Экипаж готов! Системы и агрегаты работают нормально. Горючего стало в два с лишним раза меньше, и теперь разгон до расчётных околосветовых пройдёт гораздо быстрее. И легче. Хочется надеяться.
Он снова включил общую трансляцию:
– Внимание, экипаж. Мы стартуем через… Десять, девять… две, одну. Старт! – он нажал большую красную кнопку прямо в центре своего пульта. Зная, что активирует сотни сложнейших систем и механизмов. Запуская тончайшие процессы, постигнутые и поставленные на службу человечеству лучшими умами планеты. Которая теперь потеряна для них если не навсегда, то на очень-очень долгий срок…
И хочется верить, что со временим их потомки смогут вернуться, и вновь поселиться там. Выждав несколько сотен лет, пока штаммы того, что осталось сейчас внизу, на поверхности, не мутируют до безопасных форм. Или уж – разработав противоядие или вакцину. Но вот найдётся ли, на чём вернуться…
А вот в это Пауэллу верилось с трудом.
Потому что он реалист: этот полёт – последний для «Пронзающего». Корабль стар. Горючего на «возвращение» нет. И взять его негде. Да и не пройдёт и десятка поколений, как сложные условия вынудят горстку их выживших потомков скатиться до первобытнообщинного строя. И им будет не до корабля. Не говоря уж о «противоядиях» и «вакцинах»! Тут просто – выжить бы…
Да и ладно. Лишь бы их дети и внуки, вот именно – выжили!..
Он заставил свой разум вновь вернуться к насущным проблемам.
После включения кнопки словно ничего не произошло, но теперь низкочастотный могучий гул перешёл в почти слышимый диапазон, и началась болтанка и тряска.
Как же могуч их корабль! И как надёжны и крепки фермы каркаса, и основные ходовые приспособления: двигатели! При испытании одного такого, насколько он знал, удалось сдвинуть и разогнать до половины световой скорости астероид, размером побольше их посудины, всего за трое суток! Правда, там обошлось без экипажа, и, соответственно, без гравитаторов: ускорение достигало чудовищных величин в почти сотню «же»!..
После первой минуты полёта капитан посчитал нужным сообщить экипажу:
– Внимание, в отсеках. Минута. Полёт нормальный. Все системы работаю в штатном режиме. Всем – соблюдать стандартный график. И выполнять стандартные процедуры. О неисправностях и проблемах докладывать немедленно. Удачи всем нам!
Он снова отключил общую трансляцию. Теперь радиосвязь оживёт только через четыре часа. Ну, или если у кого-то случится что-то нештатное…
Младший лейтенант Джером Гастингс и радовался, что вахта не его, и расстраивался. Лежать, словно тупая колода, в койке, было не по нём!
Пять минут, пока длился прогрев двигателей, вызывал в нём противоречивые чувства. С одной стороны, он не мог не порадоваться за их корабль: неслышный гул выводимых в штатный режим маршевых двигателей наполнял всю громаду «Пронзающего» ощущением чего-то грандиозного, потрясающего, такого, чему ничто на свете не сможет противостоять! Всё-таки эти новые двигатели – замечательное изобретение! Единственное неудобство – вызывают во всём теле как бы – зуд. И ощущение мерцания: и освещения, и вообще всего вокруг: даже стенки и подволок каюты кажутся плохо видимыми. Словно туманными! Нерезкими. И – словно то набухают, выгибаясь наружу, то – словно втягиваются! Но он знал. Что это – просто иллюзия. Корабль у них – прочнейший!
Но вот они: последние мгновения предвкушения!..
Сейчас вся чудовищная мощность мегамиллионного эквивалента силы так называемой лошади, сил, которые человек поставил себе на службу, выплеснется в пространство, направляя и разгоняя их корабль до таких скоростей, которые всего-то пару веков назад и не снились всяким там автомобилям, поездам, и даже спутникам!
Да что там: даже казавшиеся чудовищно мощными химические ракеты, на первых порах выводившие корабли на орбиту, кажутся жалкими пукалками по сравнению с даже единственным движком их «Пронзающего»!
А таких двигателей у них – четыре!
Но вот и трансляция включилась. Капитан начал отсчёт.
Поехали!..
16. «Полный корабль баб!..»
Сигнал чрезвычайной ситуации застал младшего лейтенанта Кейта Астона в столовой. Где как раз обедала и вся остальная свободная от вахты смена.
Без лишней суеты все оставили свои тарелки и подносы на столах, и, не совсем, конечно, бегом, но очень быстрым шагом направившись по рабочим местам. Спокойно дожёвывая на ходу то, что успели затолкать в рот.
Никто не мешкал, но и суеты напрасно не разводил. Потому что все отлично знали: если бы что-то угрожало их жизням, или безопасности корабля, прозвучал бы сигнал тревоги! А его-то ни с чем не спутаешь…
Так что прибыв на рабочее место, в радиорубку, Астон не удивился, что пульт перед несущим вахту Джастином Хьюзом так и искрится, так и мерцает, переливаясь разноцветными огоньками! Значит – есть связь!!!
Только вот – с кем?!
Однако задать этот вопрос сменщику Астон не успел: из общей трансляции донёсся голос капитана Пауэлла:
– Внимание, в отсеках! Вахтенным – срочно занять рабочие противоперегрузочные места! Тем, кто не занят несением вахты – срочно вернуться в каюты, и принять горизонтальное положение! Мы собираемся производить экстренное торможение, и рывки и толчки будут даже сильнее обычных. Потому что нам нужно затормозить очень быстро. Чтоб не пролететь мимо объекта, идентифицированного как корабль, летящий с Земли.
Подтверждено наличие по-крайней мере нескольких выживших на этом корабле: с ними установлена радиосвязь! И мы сейчас идём параллельным курсом, но гораздо быстрее. И главное теперь – не разминуться с ними в космосе, обогнав этот корабль на слишком уж большую дистанцию. Поэтому на занятие своих мест у экипажа минута.
Выполнять!
Плюхнувшись на второе кресло рядом с Хьюзом, Астон ткнул в клавишу настроек кресла. То послушно опустилось в горизонтальное положение, подстроившись под его фигуру, и поддержав голову мягким подголовником. Вот теперь Астон спросил:
– Это правда, Джастин? – радисты, когда поблизости не было никого из начальства, обычно общались в неформальной манере, не без оснований считая, что казёнщина и субординация не уместны среди равных по званиям и служебным обязанностям.