Как ни странно, но комментариев со стороны капитана Пауэлла не последовало: похоже, он тоже рассудил в данной ситуации, как Збигнев. Что поскольку дама у них – одна, пусть пользуется любыми способами и методами. Отбора. Лишь бы, вот именно, зачатие было произведено – качественно!
Наиля между тем дошла уже до конца шеренги, мягко и настойчиво запустив руку в пах самого Збигнева. Как ни странно, он вдруг увидел, что её зрачки, обращённые, вроде, в сторону, расширились. И губы чуть дрогнули.
Гос-споди! (Прости, что поминул всуе!) Неужели?!
Однако женщина то ли сделала так специально, то ли отлично владела собой. Потому что, проверив напоследок и лейтенанта Хьюза, всё ещё красного, как рак, вернулась к столу. Правда, залезать на него снова не стала:
– Ещё раз благодарю, уважаемые! А на сегодня – всё! Все свободны. Я дам знать, когда, и кого я первым… э-э… Готова осчастливить своим фавором!
Только когда потрясённые, и глухо ворчащие, сопящие, или похихикивающие мужчины вышли, и дверь библиотеки закрылась за последним – это был сержант Йохан Сеппола, зав. Арсеналом, и он плотоядно облизывался, – Наиля подобрала свою одежду с пола. После чего неторопливо принялась одеваться, начав с олимпийки.
С подволка прозвучал голос капитана:
– Миссис МакГоннегал. Я не счёл нужным вмешиваться, или как-то комментировать вашу… Систему отбора. Но должен спросить: вторую часть кастинга вы намерены провести… в том же ключе?
– Да, капитан Пауэлл. Это ведь – именно мне нужно зачать и выносить гармонично развитое потомство. И поэтому я и руководствовалась в выборе кандидатов именно этими системой и методикой.
– Я не критикую ваши, леди, методику и систему. Я просто хочу выразить вам протест от лица экипажа. Вы не находите, что такие ваши действия… Унижают наше, мужское, достоинство?
– Нет, капитан, не нахожу. Более того: я забочусь, как вы уже, наверное, догадались, как раз о благе всего будущего человечества! Которое должно быть зачато от, вот именно, высококачественных, если мне позволят их так назвать – элитных, самцов! А для этого они должны быть – во-первых – здоровы. Во вторых – умелы, и желательно умны. Ну а в-третьих – должны адекватно реагировать на… ЖЕНЩИНУ! Чтоб банально не вымереть!
Мне (Да, думаю, и вам!) извращенцы с ориентацией на других мужчин, и равнодушные к прелестям представительниц противоположного пола – ни к чему!
И уж можете не сомневаться: те, у кого с размером репродуктивного органа плохо, или эрекция – слабая, кастинг у меня вряд ли пройдут! (Впрочем, не будем пока загадывать!) И пусть моя позиция и может показаться пошлой и циничной – она, собственно, единственно приемлемая и допустимая!
– Ваша позиция мне понятна. – голос капитана не дрогнул, тон не изменился, – То есть, вы принесли такие понятия, как честь и гордость человека в жертву таким, как рационализм и инстинкт размножения.
– Ну… Можно это и так сформулировать. Однако! Я ещё не произвела никакого выбора. Так что вы пока не можете попенять мне на него. А – только, вот именно, на мои методы и систему. Отбора. Или, вернее – оценки!
И, что самое главное – готова спорить на что угодно, никто из ваших людей не почувствовал себя… Униженным!
Капитан Пауэлл благоразумно промолчал.
21. Кастинг: последствия
Сайрус Хоппер подрагивающей рукой разлил остатки, разделив всё честно.
– Ну, за надежду!
Молча его сотоварищи по застолью кивнули. После чего все трое сдвинули кружки, и, крякнув, опрокинули в глотки обжигающее зелье. Кровать, на которой сидели Хоппер, на правах хозяина спальни, и Волонтир, заходила ходуном. Сержант Похьёла сидел на табурете. И сидел прочно: сегодняшняя доза не шла ни в какое сравнение с теми, что они обычно потребляли. Но поговорить уж очень хотелось, вот и не стали ждать, пока наберётся положенный литраж!
Самогон гнал в мастерской по ремонту насосного оборудования сам Сайрус.
Поэтому за последствия «возлияний» не опасался. И хотя один из его компаньонов по потреблению огненного пойла, трюмный старшина Волонтир, жаловался на то, что у него начинает каждый раз болеть застарелая язва, а второй собутыльник, зав. арсеналом Йохан Похьёла, постоянно ворчал, что утром встать невозможно, поскольку ноги подгибаются, и голову ведёт, регулярно потреблять продукцию Хоппера, и беседовать далеко заполночь, это им не мешало.
Пили за «надежду» потому, что два первых тоста сейчас полностью обесценились, и стали бессмысленны: «вернуться» им теперь некуда, как и приобрести на честно заработанное по домику. А за здоровье пить смысла нет: пока живы док Людвиг и док Кимуро, чем-нибудь по-настоящему серьёзным заболеть не дадут. Разве что импотенцией.
– Так, говоришь, ощупывала, как своё? – Похьёла, ещё не участвовавший в «кастинге», все последние полчаса с интересом расспрашивал обо всех аспектах мероприятия.
– Ну да. – Сайрус сердито кивнул, дёрнув плечом, – Этак, знаешь, по-хозяйски! Словно это не мой – а её член! Но ощупывала – аккуратно. Бережно. Так, будто действительно собирается попользоваться. Не знаю только вот – когда!
– Когда-когда… Думаю, мозги она нам всем крутит. Реально вредная стервоза. Специально собрала нас на это безобразие, показала любительский стриптиз, и танец, даже без пилона, а потом стала проверять: у кого больше всех! Даже не записывала ничего!
– Думаю, чтоб запомнить пару-тройку мужиков с самыми большими …ями – можно обойтись и просто – памятью! Спорю обо что угодно, что никакого секса ни у кого из нас не будет! И сделала она это только для того, чтоб у каждого была, вот именно – надежда! На игрища и оставление потомства… И чтоб все думали, что ей важна и внешность, и мускулы, и интеллект…
– Плевать ей (Да и нам!) на этот самый интеллект. А что? У нас и правда – только двое-трое с такими уж… большими? – это влез наконец в дискуссию капрал Волонтир.
– Не знаю. Но за двоих-то я точно уверен: узнал случайно, когда инженер Честны менял блок таза от своей «Зоси» у Яндринского на складе. Размер назвал – «эксэль». А я как раз там, на этом самом складе чинил на нижнем подуровне вентиль системы охлаждения.
А другой «счастливец» – сам Пауэлл. И он ещё поскромничал, заказывая даму с «эксэксэлем»: док Людвиг как-то ещё три дня назад брякнул доку Кимуре, что если капитан захочет поработать над «продлением человеческого рода», нашей «малышке» это вряд ли понравится: у него все двадцать пять! И придётся ему надевать ограничительные кольца! И опять я слышал это чисто случайно: ползал по коробу системы климатизации над чёртовым лазаретом!
– А я всё-таки думаю, что обделает наша коза всё это дело – чики-пики! И так, чтоб никому не было обидно!
То есть – спать будет с нами – по очереди. И – со всеми! Знаете, почему? Да очень просто. Говорят, при матриархате так всё и было. Каждая женщина племени трахалась с каждым мужчиной-охотником. Чтоб каждый думал, что её дитё – от него! И, соответственно, каждый старался: для него и для его мамашки. Заботился. Добывал еду. Ну, и всё такое прочее.
– Хм-м… А знаешь, что-то такое есть в твоей теории, Йохан. Во-всяком случае, она – как раз в стиле этой расчётливой и чертовски циничной сучки! Хотя…
Я-то, собственно, как раз не против. Тоже… Поучаствовать. Пусть и – в «коллективном» оплодотворении. (Будем ещё и «молочными братьями»!)
Ведь тогда мы, и правда, будем заботиться о детях. Свои же! И мать их – наша общая, так сказать, собственность!
– Да ну вас. Мне эта идея не нравится. Получается – как с какой проституткой!..
– Ну, нет, ты не прав, старшина. Проститутка – та за деньги! И – только с презервативом. А наша – «для блага всего человечества»! И – в «естественном» виде. Ну, теоретически. Мы ведь не знаем, что там она надумает на самом деле.
– Что надумает, что надумает… Но я бы всё-таки предпочёл, чтоб этот… кастинг… Она проводила так, как положено. То есть – заставила бы всех – всё-таки снять штаны! И – показать! А то у меня из-за чёртовых труханов добрых два сантиметра пропали. Не говоря уж о «наполнении»! Так что, как говорит док Йошидо – «не была соблюдена чистота эксперимента»!
– А я думаю, что она правильно сделала. Незачем вызывать насмешки над теми, у кого – маленький! Да они и сами постыдились бы! И всё у них – упало бы! Унизительно!
А это никому не нужно. Незачем лишний раз ссориться: вон, Рашид Дассаев уже дал пинка Ашкерзону. За то, что тот позволил себе приколоться над его «апельсинами». Якобы мешающим тому ходить как все нормальные люди, и заставляющими двигаться враскоряку. А уж тут!..
– Да, точно. Об этом я не подумал. И получается, что у нас очень даже умная, хитрая и расчётливая коза!
– А в этом мы и не сомневались. А ещё она – с большим юмором. Вспомнить хотя бы «страдания» Ходжеса. И ещё – очень гордая. И циничная.
– Точно. Вот на этот самый цинизм нам и остаётся уповать. Что захочет она осуществить-таки вариант с «пещерными людьми из матриархата». А поскольку выпить больше нечего, пойдёмте-ка мы спаточки. А то трюмному старшине ещё предстоит отрабатывать на завтрашнем продолжении кастинга. А нам нужно отдохнуть. Успокоиться. Оправиться, так сказать, от волнений. И переживаний.
А то и правда – распалился я что-то не на шутку!..
– А вы находчивы, техник Ходжес! – Наиля, чуть отступившая, так, чтоб лицо техника было видно получше, прищурилась. Руки её при этом оставались на тех же местах, и техник невольно дёрнулся, – И с юморком. Пошленьким. Но меня трудно провести таким примитивным способом. Что там у вас? Кусок трубы, обмотанный тряпками?
– Ай! – Ходжес невольно поморщился, – А что? Обязательно надо на этот «кусок трубы» так сильно нажимать?!
– Ха-ха. Говорю же – с юморком! – Наиля, теперь смело запустив руку технику прямо в штаны, извлекла предмет, действительно замотанный в тряпки, и отбросила к столу библиотеки. После чего убрала и другую руку с наружной поверхности штанины, – Нужно было ещё посильней нажать на вашу «трубу»! Чтоб в следующий раз неповадно было! Но в принципе…