– Не можете ли вы назвать мне некоторых из этих лиц? – сказал он, когда она повернулась к нему, окончив разговор со своим соседом. – Кто этот господин напротив?
– Который?
– Тот, который говорит с леди Мод. У него такое неприятное лицо.
– Это мой брат.
Это было во время супа. Только заканчивая рыбу, он нашелся: – Я очень сожалею о том, что сказал по поводу вашего брата.
– Очень мило с вашей стороны.
– Освещение обмануло меня. Теперь, когда я смотрю на него вновь, я вижу, что его лицо полно очарованья.
– Девушка хихикнула. Джордж стал чувствовать себя лучше.
– Разрешите узнать ваше имя. Я не расслышал его. Они так быстро произнесли его, что я не мог разобрать.
– Моя фамилия Плюммер.
Джордж воодушевился. Он посмотрел через стол с более живым интересом. Влюбленный Плюммер был до сих пор для него простым звуком. Было любопытно видеть его во плоти. – А кто остальные?
– Это все члены семьи. Я думала, вы их знаете.
– Я знаю лорда Маршмортона, Мод и, конечно, лорда Бельфера. – Он перехватил взгляд Перси, который холодно наблюдал за ним с другого конца, и весело кивнул ему.
– Лорд Бельфер мой большой друг.
Пухлая мисс Плюммер скорчила разочарованную гримасу на своем красивом личике.
– Мне не нравится Перси.
– В самом деле?
– Мне кажется, что он очень самодоволен.
– Едва ли. С чего бы ему быть самодовольным?
– Он очень чопорный.
– Да, конечно, таким он кажется сначала. В первый раз, когда я встретился с ним, он казался ужасно чопорным. Он один из тех людей, которых надо хорошо узнать, чтобы полюбить. Он вырастает на ваших глазах.
– Да, но подумайте о деле с полисменом в Лондоне. Здесь все говорят об этом.
– Молодая кровь! – вздохнул Джордж. – Конечно, Перси дик.
– Он, вероятно, был пьян.
– О, несомненно! – сказал Джордж.
Мисс Плюммер взглянула через стол.
– Посмотрите на Эдвина.
– Кто такой Эдвин?
– Это мой брат. Смотрите, как он пристально глядит на Мод. Эдвин страшно влюблен в Мод. – она говорила с подкупающей откровенностью. – По крайней мере, он думает, что влюблен. С тех пор, как я его помню, он каждый сезон влюблялся в другую девушку, а теперь, когда Реджи Бинг исчез и женился на Алисе Фарадэй, он думает, что у него есть шансы. Я полагаю, вы слыхали об этом.
– Да, я кое-что слыхал об этом.
– Конечно, Эдвин напрасно теряет время. Я случайно знаю об этом. – Мисс Плюммер понизила голос до шепота. – Я знаю, что Мод ужасно влюблена в какого-то господина, которого она встретила в прошлом году в Уэллсе. Но семья и слышать об этом не хочет.
– Все семьи таковы, – сказал Джордж.
– Никто не знает, кто он, но все знают об этом. Эти вещи, знаете, быстро распространяются.
Конечно, об этом не может быть и речи. Мод должна выйти замуж за кого-нибудь весьма богатого или с титулом. Ее семья – одна из самых старых в Англии.
– Да, я понимаю.
– Это не то, как если бы она была дочерью лорда Пибля или кого-нибудь в этом роде.
– Почему лорда Пибля?
– Видите ли, я хочу сказать, – сказала мисс Плюммер, – он составил состояние на виски.
– Это лучше, чем потерять его таким образом, – сказал Джордж.
Мисс Плюммер посмотрела на него несколько недоумевающе.
– Я понимаю, что вы хотите сказать, – сказала она немного неопределенно. – Лорд Маршмортон совсем другое дело.
– Настоящий аристократ, не правда ли?
– Да.
– Так что вы думаете, что этот загадочный человек из Уэллса не имеет шансов?
– Если только он и Мод не убегут, как Реджи с Алисой. Не восхитительно ли это? Кто бы мог подумать, что Реджи будет иметь смелость сделать это. Новая секретарша лорда Маршмортона красива. Вы не находите?
– Где она?
– Девушка в черном, с золотистыми волосами.
– Она секретарша лорда Маршмортона?
– Да, она американка. Я думаю, она много приятнее, чем Алиса Фарадэй. Я говорила с нею перед обедом. Ее фамилия Дор. Ее отец был капитаном американской армии и умер, не оставив ей ни копейки. Он был младшим сыном очень почтенной семьи. Но семья отказалась от него, потому что он женился против ее желания.
– Что-нибудь должно быть предпринято, чтобы остановить вмешательство семей. Они постоянно вмешиваются во все.
– Таким образом, мисс Дор должна сама зарабатывать себе на жизнь. Вероятно, было ужасно для нее отказаться от общества.
– Разве она отказалась от общества?
– О, да. Она бывала повсюду в Нью-Йорке, при жизни отца. Я нахожу, что американские девушки удивительны. В них столько предприимчивости. Я бы хотела зарабатывать на жизнь, продолжала мисс Плюммер, – но семья даже и слышать не хочет об этом.
– Опять семья, сказал Джордж сочувственно. Это настоящее проклятье.
– Я бы хотела пойти на сцену. Вы любите театр?
– Очень.
– Я люблю его. Видели ли вы Губерта Бродлея в «Это было однажды весною?»
– Кажется, не видел.
– Он поразителен! Видели ли вы Синтию Дан в «Женском нет»?
– Мне, кажется, не удалось и этого видеть.
– Может быть, вы предпочитаете музыкальные произведения? Я видела очень хорошую музыкальную комедию, когда была в городе. Она называлась «Следуй за девушкой». Это было в Королевском театре. Вы видели ее?
– Я написал ее.
– Вы?.. Что?
– Я хочу сказать, что я написал музыку.
– Но музыка прекрасна, – воскликнула мисс Плюммер. – Я с тех пор все время напеваю ее.
– Ничего не могу поделать. Я все-таки настаиваю, что написал ее.
– Значит вы – Джордж Бэван?
– Да.
– Но… – мисс Плюммер чуть не лишилась голоса… Но, я в течение многих лет танцую под вашу музыку. Я имею чуть ли не пятьдесят пластинок вашей музыки.
Джордж покраснел. Как бы человеку ни везло, он никогда не может привыкнуть к славе.
– Но какие ловкие штуки во втором акте. Знаете ли, – это самая очаровательная вещь, которую я когда-либо слышала. Я без ума от нее.
– Вы думаете «Люмти-люмти-тум. Думти-лумти-дум»…
– Нет, то, которое начинается: Та-рум-ти-тум, тум, тарумтитум, там, где говорится о том, как Грани танцует шимми.
– Видите ли, я не ответствен за слова, – сказал Джордж поспешно. – Они сочиняются либреттистами.
– Я нахожу слова очаровательными. Мне они очень нравятся. Мисс Плюммер в восхищении наклонилась вперед. Она была импульсивной девушкой. – Леди Каролина! – Разговор остановился. Леди Каролина обернулась.
– В чем дело, Милли?
– Знаете ли вы, что м-р Бэван – тот самый мистер Бэван?
Все умолкли. Джордж сидел красный на своем стуле. Он не предвидел такой возможности. Сидрах, Мисах и Авденаго вместе никогда не испытывали и десятой доли того жара, который охватил его. Он, по существу, был чрезвычайно скромным молодым человеком.
– Тот самый мистер Бэван? – повторила холодно леди Каролина. Ей было неприятно признавать существование Джорджа на одной планете с нею. Восхищаться им, как этого ожидала мисс Плюммер, леди Каролина не могла. Она бросила ледяной взгляд на Джорджа и подняла свои аристократические брови.
Но мисс Плюммер не смутилась. Она была в том возрасте, когда обожают героев, и в ее сердце Джордж занял место рядом с Дугласом Фербенксом и одним-двумя теннисными чемпионами.
– Вы знаете, Джордж Бэван тот самый, который написал музыку «Следуй за девушкой»! Леди Каролина ни капельки не смягчилась. Она не слыхала о «Следуй за девушкой». Весь ее вид показывал, что, хотя она и допускала возможность, что Джордж опозорил себя подобным образом, для нее, однако, это не имело никакого значения.
– И разные другие вещи, – продолжала мисс Плюммер неутомимо. – Вы, наверное, слышали его музыку в граммофоне.
– О, конечно!
Это произнесла не леди Каролина, а мужчина, сидевший дальше за столом. Он говорил с энтузиазмом.
– О, боже мой! Конечно! – сказал он. – Шимми и другие!
Все казались довольными и заинтересованными. Все, за исключением леди Каролины и лорда Бельфера. Перси чувствовал, что был обманут. Он проклинал глупость Кэггса, внушившего ему мысль пригласить этого человека к обеду. Все пошло вверх дном. Джордж имел несомненный успех. С тех пор, как попытка показать Джорджа недостойным в глазах Мод потерпела неудачу, обед оказался сплошной ошибкой. Было бы гораздо лучше оставить Джорджа в его проклятом коттедже. Лорд Бельфер задумчиво осушил свой стакан. Он был серьезно расстроен. Но его недовольство в этот момент было незначительным по сравнению с мукой, которая терзала его душу минуту спустя. Лорд Маршмортон, который с возрастающим возбуждением прислушивался к хору похвал, поднялся со своего места. Он кашлянул. Было очевидно, что он имел что-то на уме.
– Эр… – сказал он.
Шум разговора снова прервался, как это бывает на званых обедах, когда один из присутствующих собирается сказать речь.
Лорд Маршмортон кашлянул снова. Его загорелое лицо приняло еще более темный оттенок. В его глазах появилось вызывающее выражение. Он решил воспользоваться моментом популярности Джорджа. Настроение его ума было нервное, но решительное. Он в третий раз откашлялся, бросил быстрый взгляд на свою сестру Каролину и затем стеклянным взором посмотрел в пространство над ее головой.
– Пользуюсь этим благоприятным случаем, сказал он, быстро комкая для облегчения скатерть, – пользуюсь этим случаем, чтобы объявить помолвку моей дочери Мод с мистером Бэваном. И… – заключил он, стремительно опускаясь в свое кресло, я хотел бы, чтобы все выпили за их здоровье.
Наступило угнетающее молчание. Оно было прервано двумя звуками, одновременно раздавшимися в разных концах комнаты. Один из них был вздохом леди Каролины, другой – звук разбитого стекла. В первый раз за долгую незапятнанную службу Кэггс, дворецкий, уронил поднос.
Глава XXIV
На валу ночь была совершенно тихой. Звезды смотрели так же спокойно, как в ту ночь бала, когда Джордж ждал у куста, прислушиваясь к звукам музыки, в глубоком раздумье. С темных лугов, расположенных у ручья, доносился крик дергача, смягченный расстоянием.