– Завтра расскажу Лехе, – засыпая, пробормотал Васек.
– Спи, мой хороший.
На другой день наше незамысловатое счастье закончилось. Раньше срока на голову свалился дядя Лось. Не знаю, какой черт его принес, но он приехал без Мамзели, с вещами и злой, как тролль из «Гарри Поттера». С ходу он увидел разбитое окно, обстриженного кота и вытоптанные клумбы. Оценил убытки, прошел в гостиную и налил себе стакан бухла. После этого сел на диван и уставился в одну точку. Я тоже так делаю, когда дело дрянь. Не в смысле бухла, конечно, а про смотрение в никуда.
Наконец заметив мое присутствие в комнате, Лось сразу наехал:
– Ты обещала смотреть за братом. И мать меня заверила, что ты взрослый и ответственный человек. И что это такое? Что все это значит, я тебя спрашиваю?
– А что такого? Кто знал, что ты сегодня приедешь? Ты в курсе, что сотовые давно изобрели, или грамота до вас еще не дошла?
– Молчать! Молчать и слушать! Значит, так. Чтобы за два дня все тут было вылизано. И ванна, и туалет, и все-все-все. Я такого бардака у себя дома не потерплю. Особенно эту ползучую тварь. – Дядя Лось с брезгливостью кивнул в сторону Моцареллы, которая ползала по столу, оставляя липкие следы. Мы иногда выпускали ее погулять, потому что в клетке ей тесновато, она выросла размером с крупную крысу. Конечно, если бы я знала, что Лось вернется, то убрала бы ее в свою комнату, как обещала, но, блин, кто же знал.
– Это раз. Второе – нужно пойти и извиниться перед соседями за то, что ты, тупая корова, не следила за братом, и он болтался по чужим участкам.
– Дядя Лось, давай без оскорблений, блин. Я не понимаю, что ты так бесишься. Попробуй хоть раз сам за ним последи для прикола. Ты мне еще спасибо должен сказать, что этот дом ПОЧТИ не пострадал. И даже твоя коллекция кошечек цела. Миленький такой фарфорчик. Только запылился немного.
– Вы? Ходили? В мою? Комнату?
Тут мне показалось, что сейчас его хватит удар. Он покраснел как рак и сжал кулаки. Но меня уже было не остановить, хоть палками закидай. Я, если разозлюсь, уже не слежу за базаром совсем.
– А что такого особенного в твоей комнате, кроме дурацких кошечек? Может, ты там труп соседа спрятал? Того деда, чей дом ты спалил. К нам тут его жена по ночам регулярно наведывается с большим крюком в руках. Говорит – зачем ваш отчим убил моего мужа? Хочешь, познакомлю вас?
Тут Лось подскочил ко мне, схватил за шею и слегка встряхнул. Только зря он это сделал.
– Отпусти меня, козел! Я завтра пойду к ментам и скажу, что ты меня бил и пытался изнасиловать.
Лось мигом свинтил свои грабли с моей шеи. Он в полном отчаянии смотрел на меня, словно видел дьявола во плоти. Руки у него тряслись, как у паралитика. Затем быстро налил себе еще стакан и выпил одним махом.
– Как ты можешь? Только недавно закончилось расследование, я чуть было не сел за чужие грехи, а теперь соседи заново написали на меня жалобу в прокуратуру. Все считают, что я убийца. И ты эти слухи продолжаешь размножать. Элоиза, я от тебя такого не ожидал, я думал, мы семья. А ты, значит, меня ненавидишь и поскорее хочешь избавиться. Пусть так, я далеко не идеал нового папы для вас. Наверное, тот, прежний, был лучше. Но ты подумай про мать, она меня любит. Если меня посадят, это убьет ее. И потом, на что и как вы будете жить без меня?
– Ничего, не парься. Не ты первый, не ты последний в ее жизни. Так за что ты грохнул деда?
– Господи! Я никогда не встречал таких злых детей. Мать в больнице, а ты ведешь себя как последняя дрянь.
Тут уже пришел мой через присесть на диван. Что он там с Мамзелью сделал, маньяк фигов? Мне на минуту стало так страшно, что даже живот скрутило.
– Как в больнице? Ты гонишь. Она же врачей как огня боится. Ты вместо чертовой уборки не мог с главного начать? Тебя в жизни, кроме чистого унитаза, вообще хоть что-то колышет?
Лось опустил голову на руки и затих. Потом, не глядя на меня, буркнул:
– Ничего страшного, Марина отравилась арбузом. Там пестициды и прочая химия оказались. Бывает иногда. Врачи посоветовали обследовать ее там, в хорошем медицинском центре, и я согласился. А потом мне позвонил следователь. Пришлось срочно вылететь.
– Блин, но если ты не убивал деда, это легко доказать. Разве нет?
– Слушай меня внимательно, Элоиза. Я теперь тут главный и прошу меня слушаться беспрекословно. Приказ номер один – никаких контактов с соседями. Никаких – это значит больше ни слова про меня, мать, про себя или брата. Приказ номер два – в выходные поможешь мне отвезти брата в санаторий. Я уже купил путевку.
– Что за бред? Не поедем мы ни в какой санаторий!
– Поедет только Вася.
– Один?
– Да.
– Вот зе фак, дядя Лось? Мы же договорились. Он не может находиться с чужими людьми, это особенный ребенок.
– Я все знаю. Но ему требуется лечение, поэтому он поедет в специализированное учреждение. Очень хороший санаторий на берегу озера с лучшими врачами. Я с большим трудом достал эту путевку и отвалил за нее кучу денег. Дешевле в Швейцарию было бы его отправить учиться, если бы он… Ну, да ладно…
– Продолжай, чего замолчал? Отправил бы учиться за границу, если бы он не был таким отсталым дебилоидом? Это ты хотел сказать?
– Нет, я имел в виду совсем другое.
– Хорошо, но я все равно поеду с ним.
– Ты не подходишь по возрасту, это место для малышей. Через два дня отвезем ребенка в санаторий и полетим вместе в Турцию. Возможно, поживем там некоторое время, пока все утихнет. Брат начнет учиться в санатории, а ты пойдешь в школу при посольстве. Я уже все устроил.
– Все устроил, значит? Сдыхал моего брата в школу для дебилов, и теперь вы с Мамзелью счастливы и спокойны.
– Это лучшая коррекционная школа в стране, очень дорогая. И мы будем его навещать.
Я чуть не задохнулась от гнева. Мне хотелось его убить, честное слово!
– Будете навещать его могилу, и мою заодно. Мы никуда не поедем.
– Это приказ, и он не обсуждается. Быстро убирай дом и потихоньку собирай вещи. Свои и брата.
– Да пошел ты со своими приказами, мы не солдаты. Сам убирай свою сраную квартиру. Я никуда не поеду. И брата тебе не отдам.
– Ты очень пожалеешь об этом, – прошептал он звенящим, как перетянутая струна на гитаре, голосом.
– Я хочу поговорить с мамой.
– Имеешь полное право. Но только при мне. Когда прилетим. Ей нельзя нервничать, а ты умеешь вытянуть жилы из любого.
– Я не обязана тебе подчиняться. Ты мне никто.
– Ты будешь подчиняться, даже если мне придется насильно тебя связать и засунуть в самолет.
Тут с улицы вбежал Васек и кинулся обнимать Лося. Дядя явно не ожидал такого порыва нежности со стороны малыша и чуть не прослезился. Обнял его в ответ и стал что-то шептать на ухо. Потом протянул ему подарок в золотой упаковочной бумаге. Нет, ну какая же двуличная сволочь! Обнимашки обнимашками, а завтра, будь добр, садись за решетку, где над тобой будут издеваться разные гориллы, а тетки в белых халатах заколют маленькое тельце острыми шприцами.
– Васек, отойди от него немедленно!
Брат с удивлением посмотрел на меня и продолжил шуршать красивой подарочной оберткой.
– Если ты сейчас же ко мне не подойдешь, будет хуже. Быстро сюда!
– Отстань от него, – грозно посмотрел на меня Лось.
У Васька глаза налились слезами, он стоял, не зная, к кому идти, и все повторял – мама, мама, мама. Потом медленно положил подарок и двинулся в мою сторону. Ну не могла же я объяснить шестилетке, что этот человек опасен. Все было слишком сложно и запутанно.
– А мама, где мама?
Васек плакал, а Лось ему что-то там тихо втирал про свою доброту и щедрость, шуршал конфетами и подарками. Мерзкий предатель, все они такие. Мамзель их будто специально выращивает в инкубаторе для мерзавцев. И самое ужасное, что она даже не поняла, какой ты был клевый отец, Лео. Даже не ощутила разницу. Ей по фигу, что за человек с ней рядом, лишь бы говорил, какая она красивая, и давал деньги.
Я в полном отчаянии залезла в Васькино убежище под кровать и до крови прикусила руку, чтобы не зареветь. Под кроватью везде валялись рисунки, на которых были изображены мы с братом. Вот мы сидим на облаке, рядом дядя Лео машет крылом, а на другом оседлали большого рыжего кота. Разного вида лисицы с короткой челкой. Слезы закапали на рыжий хвост, и он начал медленно размазываться, превращаясь в огромное пятно-солнце. Блин, Лео, если ты и правда не бросил нас и до сих пор тут, помоги мне. Я в тупике. Конечно, я сама виновата, зря мы разболтали соседям про призрака. Взрослым я бы и слова не сказала, но Васек привел к нам беззубого Леху, который запугивал его всякой фигней из детских страшилок. И я, чтобы не упасть в грязь лицом, живописала, как наш отчим поджарил на медленном огне соседского деда, и отныне его тень бродит тут по ночам. Причем рассказала так убедительно, что Леха позеленел от страха и раструбил об этом по всему поселку. На следующий день только ленивый не плюнул в красивые раздвижные ворота дяди Лося.
И вот теперь, Лео, я лежу под кроватью, рисую пальцем в пыли твое имя и не знаю, как же мне быть, как исправить ситуацию, чтобы только они не забирали брата в интернат. Чтобы оставили нас наконец в покое. Мое отчаяние было таким сильным, что я думала, задохнусь от горя. Я лежала и просто не могла дышать. Никогда еще мне не было так плохо с тех пор, как я била камнями по окнам домика Кира. И тогда я приняла решение. Мы сбежим из дома на юг, к бабушке Тимиридни. А по пути заскочим в Турцию и вызволим оттуда Мамзель. Я, конечно, не была уверена, что бабуля Тимиридни еще жива, мы давно потеряли связь, но больше бежать нам было некуда. Как только я поняла, что выход есть, кислород вернулся в легкие и я наконец выдохнула. Меньше всего мне хотелось, чтобы меня тут прибило депрессняком типа того, что случился после свадьбы Мамзели. Надо было действовать. Я быстро упаковала наши вещи и документы в рюкзак и кинула в окно. Потом, выбрасывая мусор на улице, спрятала все под мусорный бак.