– и увидишь в нем смысл. Распечатка кодов контроля для каждого хьюмера, утвержденная парламентом. Тяжелый молот стучит о наковальню в кузне иллюзий. Хьюмеры маршируют в заданном им темпе. Невидимые ботинки чеканят дробь. Каблуки и шпильки. И ты уже часть этого марша. Идешь и пытаешься попасть в ритм, но не можешь. Потому что утвержденные коды не действуют. «Не считайте себя особенным!»– говорит Бартон. «А я и не считаю»,– Арвал улыбается. Иногда губы теплее слов. Иногда сны дороже реальности. Иногда можно смотреть друг на друга часами. А иногда ненавидеть пять минут, когда вы вместе. Верность и доверие– такие похожие, но в тоже время разные слова. Счастлив тот безумец, который способен слепо верить. Поводырь всегда найдется и укажет путь…
Арвал вышел из лифта. Дверь открыла Мэдж. Он посмотрел на нее и почему-то снова вспомнил Бартона.
–Думал, что я не приеду?– спросила она.
–Я ни о чем не думал,– Арвал прошел мимо нее и заглянул в гостиную.– Собирайся,– сказал он Ферри.
–Нужно дождаться Жули.
–Ты спятил?!– в голове что-то щелкнуло.– Надеюсь, это не та Жули, которая живет с доктором Милтом и спит с Бартоном?
–Та,– осторожно кивнул Ферри и сказал, что у него хватит денег, чтобы заплатить за них обоих.
Арвал слушал его, вспоминая разговор с капитаном «И-318»…
–Вы хотите бежать с семьей?
–К черту семью! Всего лишь друг и любовница…
Арвал обернулся и посмотрел на Мэдж…
–Нет, капитан Нолан, извините. К черту семью! Всего лишь идиот и шлюха.
–И кто же тогда вы, мистер Арвал?
–Я?– Арвал молчал, не зная ответа.
«Дура!– кричала Жули самой себе.– Какая же я дура!».
–Вам нехорошо, мадам?– спросил ее таксист.
Она не ответила. Даже не услышала его. Лишь щеки вспыхнули еще более ярким огнем, нежели прежде. Если Милт увидит ее, то сразу все поймет. Милт или Бартон… Она не должна возвращаться. Теперь уже ничего не исправить. И неважно, сколько сомнений жужжит в голове. Что сделано, то сделано. Король умер, да здравствует новый король! Жули представила ликующие толпы и подумала, что сейчас было бы неплохо выпить. Такси остановилось, и она хотела выйти, но это был лишь очередной перекресток. «Не паниковать!– сказала себе Жули.– Не паниковать, чертова дура!»
Дверь в кабинет доктора Милта была открыта, и Жули, прижимаясь спиной к входной двери, слышала его голос. Она проскользнула в спальню и достала чемодан. «Что я делаю? На что надеюсь?» Вешалка выпала из ее рук и ударилась о пол. Жули затаилась. Ничего. Никто не услышал ее. Она свернула платье и убрала в чемодан. Нет. Она пришла сюда не за платьем. Не за обувью и уж точно не за нижним бельем. Ей плевать на все эти кружева и рюшечки. В конечном счете, ни один мужчина не любуется ими дольше пяти минут. Им они не нужны, лишь то, что под ними. Жули вспомнила Ферри, вспомнила Бартона, Милта и всех остальных, кто у нее был. Список показался каким-то коротким. Даже неприлично коротким. «Чертова эстафета сравнений!»– подумала Жули. Она закрыла шкаф и села на кровать. «Может, никуда не уходить? Просто сидеть и ждать, когда Милт зайдет и увидит чемодан? И что я скажу? Но разве не за этим я пришла? Найти выход. Найти оправдание. Вернуть все назад…» Жули попыталась заплакать, но вместо этого лишь сонно зевнула.
–Что ты делаешь?– услышала она голос Бартона.
Он стоял в дверях и смотрел, скорее, на открытый чемодан, чем на нее. «Бартона не обманешь,– подумала Жули.– Ему плевать на слова».
–Ну не буду мешать,– сказал он.
–Подожди!– Жули прикусила губу. Чемодан все портил, но она сможет что-нибудь придумать. Какое-нибудь простое и незамысловатое оправдание. Почему она не может быть немного глупой и нелепой?
–Ты все еще можешь уйти,– сказал Бартон.
–Что?– опешила Жули.
–Собрать чемодан и уйти.
–Ах, ты об этом!– она нервно заломила руки.– А ты хочешь?
–Что?
–Хочешь, чтобы я ушла?
–Ты спрашиваешь меня?
–Да.
–В спальне Милта?– Бартон улыбнулся.– Знаешь, тебе нужно выпить, а то как-то нервничаешь и путаешься.
–Хорошо.
–Что хорошо?
–Я выпью,– Жули подошла к бару.
«Какого рожна она делает?»– кровь из прокушенной губы наполнила рот. Милт все еще разговаривал с кем-то в своем кабинете. Горлышко бутылки звякнуло о край стакана.
–Не забудь лед,– сказал Бартон. Жули обернулась и посмотрела на него горящими глазами.
–Я кое-что узнала.
–Что?
–Про Арвала и Ферри,– Жули закрыла глаза и подняла стакан, начиная торги за свою жизнь ценой жизни других.
Метель началась, когда Арвал и Мэдж выехали из города.
–Я остаюсь,– заявил Ферри.– Если Жули придет и не застанет меня здесь, то я никогда не смогу себе этого простить.
–С чего ты взял, что она вообще придет?– спросил Арвал.
–Потому что я верю ей. Потому что она рассказала мне о Тиборе и о том, что нас ищут. Думаешь, она стала бы делать это, если бы не хотела уехать со мной?
–Кто их поймет,– Арвал посмотрел на Мэдж, снова вспомнил Бартона и сказал, что не собирается ждать.
–Тогда оставь мне адрес отеля и уезжай.– Ферри достал сигарету, но так и не стал прикуривать. Просто вертел сигарету в руках и думал о чем-то своем. Арвал молчал. Мэдж стояла в прихожей, переминаясь с ноги на ногу.– Не бойся. Если что-то пойдет не так, я не выдам вас.
–Да я не этого боюсь,– признался Арвал.– Твоя планета, Ферри. На кой черт мне лететь на нее без тебя?!
–А Мэдж? Как насчет ее планеты?
–Я уже настроился на Камик. К тому же Мэдж сказала, что на ее планете слишком долгая зима. А мне этого здесь хватило…
Арвал снова попытался уговорить Ферри ехать с ними.
–Жули опаздывает всего на час.
–Зачем она вообще уезжала?
–Забрать свои вещи, наверное. Она же историк. Думаешь, ей охота бросать проделанную работу?
–Я бы бросил.
–Но она не ты, Арвал,– Ферри, наконец-то, прикурил.– И даже не Мэдж. Думаю, если бы у нее была семья, то она никогда не решилась бы предать ее, а тем более бросить.
–Откуда ты знаешь?
–Просто знаю и все. Она не такая, Арвал. И поэтому я буду ждать ее. Хотя бы эту ночь. И если ты мой друг, то дашь мне шанс забрать ее с собой…
Арвал снизил скорость. Подхваченный шквальным ветром снег бился в окна пикапа. Мэдж спала: милое, безмятежное лицо, вздрагивающее на неровностях дороги. Почему спелые, налитые яблоки, как правило, самые червивые? Арвал снова вспомнил Бартона. «Сердце женщины тверже, чем камень. Но сердце внутри, а снаружи все очень даже неплохо. Главное– не заглядывать слишком глубоко. И не придумывать то, чего на самом деле нет».
Верн вошел в кабинет для допросов, сел напротив Ферри и сказал, что молчание ничего не даст.
–Вы лишь усугубляете свое положение, мистер Ферри!
–Он ничего не скажет,– Бартон достал сигарету и закурил. За толстым стеклом Верн продолжал допрос.
–Почему вы так уверены в этом?– спросил Бартона доктор Милт.
–Потому что он ждал Жули, а когда она не приехала, решил, что жизнь кончилась. Посмотрите на него. Он уже считает себя трупом.
–Значит, надежда лишь на Тибора?
–Ну почему же. Можно использовать Жули. Думаю, сейчас лишь она способна убедить Ферри, что его единственный шанс– это сотрудничать с нами…
Верн ушел, не закрыв за собой дверь…
–Ферри,– тихо позвала Жули. Она стояла на пороге, держа в руках две чашки горячего кофе и пачку сигарет.– Я могу войти?
Он кивнул. Жули села за стол.
–Извини, забыла, какие ты куришь,– она протянула ему пачку.
–Взяла у Бартона?– спросил Ферри.
–Разве это важно?
–Не знаю,– он неуверенно пожал плечами.– Наверное, нет,– они посмотрели друг другу в глаза.
–Ненавидишь меня?– спросила Жули.
–За что?
–За то, что я сделала.
–Нужно было послушать Арвала.
–Он хотел, чтобы ты меня бросил?
–Да.
–Черт,– Жули закрыла глаза.
Ферри достал из початой пачки сигарету и закурил.
–Если ты скажешь, где сейчас Арвал, то мы сможем вернуть все назад,– сказала Жули, не открывая глаз.
–Мы?– спросил Ферри, и Жули зацепилась за это слово…
Такси уехало, оставив Тибора на заметенной снегом улице. Пикап Арвала остывал на стоянке. Тибор заглянул в него сквозь запотевшие стекла. Никого. Тибор вызвал из внутренней памяти определение слова «отель». «Место отдыха, разделенное на отдельные комнаты, квартиры, домики». Тибор выбрал нужное. Добавил стоянку и пустую машину…
–Почему ты решила оставить Бартона?– спросил Арвал.
–Просто решила и все,– Мэдж сплюнула в раковину зубную пасту и сполоснула рот.– Ты ведь сам хотел этого. Разве нет?– она расстегнула шерстяную кофту.– Знаешь, что у беременных женщин грудь становится больше?
Арвал промолчал.
–Хочешь, чтобы это случилось с моей?– Мэдж запустила пальцы под черный бюстгальтер. Замок расстегнулся.– Ой!
Арвал подошел к двери и проверил, заперта ли она.
–Ты не хочешь меня?– спросила Мэдж. Голос ее стал жестким. Прямой взгляд уперся в Арвала.– Я бросила ради тебя все. И если тебе есть что сказать мне, то сейчас самое время.
–Нужно выпить.
–Если ты сомневаешься, нужна я тебе или нет…
–Нужна,– Арвал налил два стакана водки, вложил один из них в руку Мэдж.– Пей.
Тяжелых мыслей стало чуть меньше.
–Хочешь, я расскажу тебе про Бартона?– спросила Мэдж.
–Зачем?
–Затем, что это не дает тебе покоя.
–И что ты мне расскажешь?
–Все,– она посмотрела на дно пустого стакана…
Прислонившись к окну, Тибор наблюдал за ними, слушал, запоминал, анализировал. Встроенная программа объясняла значения слов, поступков, жестов, отметая ненужное и оставляя важное. Когда Арвал и Мэдж занялись любовью, Тибор ушел искать для себя убежище, наблюдательный пункт, потому что полезная информация в эту ночь закончилась. Так, по крайней мере, сообщила ему программа…