–Мы на оставшейся трети,– говорит торговец, у которого ты покупал брошюру.
Купи универсальный переводчик и выйди в город. Правда, похоже на один большой базар? Все кипит. Все движется. Тысячи голосов сливаются в один нескончаемый гам. Переводчик надрывается, оглушая левое ухо. Как он настраивается? На зеленом дисплее какая-то надпись на незнакомом языке. Нужно вернуться и спросить торговца, но в космопорт уже не пускают.
–Нужно купить билет,– говорит солдат в грязно-серой форме.
–На кой черт мне билет?! Мне нужен торговец.
–Без билета нельзя.
–Послушайте,– ты видишь на левом ухе солдата такой же переводчик, как у тебя. Показываешь ему свой.– Помогите мне настроить его.
–Либо покупай билет, либо пошел прочь!
–Всего лишь настроить…
Ты падаешь на колени, сгибаясь от удара прикладом винтовки в живот. Закрываешь руками голову, ожидая новых ударов, но солдат просто стоит и смотрит куда-то сквозь тебя, словно ничего и не было. Толпа оборванцев, размахивая билетами, проходит в здание космопорта. Тебя окутывает облако пыли, набивается в рот… Ты идешь между торговых рядов. Выбери холодную бутылку минералки. Теперь яблоко (или что это такое?). Жар и гам плавят мозг.
–Купите девочку!– цепляется к тебе кривоногий карлик. Вот шлюхи, похоже, везде одинаковые.
Обритый наголо мальчишка лет семи бросается тебе в ноги и начинает начищать ботинки.
–Три монеты! Три монеты!– кричит он, требуя плату за свой труд.
Бегущие и кричащие люди обходят вас стороной. Это прямо как «Касабланка» Томаса Диша или, если ты решишь остаться,– «Спуск». Чуть зазеваешься– и все! Бесконечная вереница эскалаторов несет тебя вниз, и нет шанса вернуться назад. Бежать, кричать, сходить с ума– эскалаторам все равно. Ты можешь либо продолжать спуск, надеясь, что там тебя ждет спасение, либо остаться и сдохнуть на одной из площадок между эскалаторами. И знаешь, в чем вся фишка? Когда ты начнешь падать, ничто уже не будет иметь значения. Ничто.
–Вы турист?– спрашивает тебя светловолосая девушка в прозрачном платье и с темными от пота подмышками.
Ты киваешь и почему-то сравниваешь ее с Прис. Какой яблоневый сад?! Какие мечты?! Разве это все было с тобой?!
–Вот!– девушка показывает на тяжелые корзины с продуктами и какими-то тряпками.– Помогите мне отнести их домой, и обещаю накормить вас обедом и показать город.
Вы проталкиваетесь сквозь бесконечные толпы и спускаетесь в переход через улицу. Мочевой пузырь предательски напоминает о выпитой минералке.
–Где здесь туалет?– спрашиваешь девушку.
–Везде!– смеется она и обещает, что не будет подглядывать.– Вы, туристы, такие забавные,– говорит девушка, когда ты снова поднимаешь корзины.
Вы выныриваете на улицу. Машин на дорогах так много, что ты едва можешь дышать. Жара и выхлопные газы. Мухи и пот. Крики и надрывающиеся клаксоны… «Может, на Крите было не так уж и плохо?»– думаешь ты… Вот оно! Чувствуешь? Прошлое наступает на пятки. И где, черт возьми, раздобыть ту «золотую зажигалку», которой можно сжечь все мосты?!
Кухня. Ты ставишь корзины на пол и понимаешь, что места здесь хватает либо для тебя, либо для корзин.
–Я сейчас все уберу,– говорит девушка и спешно распихивает по навесным шкафам продукты. Кондиционер работает, но за окнами слишком жарко.– Ты тоже приехал, чтобы посмеяться над уродцами из Рудо?– спрашивает девушка.
–Нет,– говоришь ты.– А что за Рудо?
–Треть планеты, куда упало больше всего бомб.
–Я думал, там никто не живет.
–Еще как живут,– девушка включает электрическую плиту.– Сделать тебе омлет?
–Лучше чего-нибудь холодного.
Она открывает холодильник.
–Так ты точно здесь не ради уродцев?
Ты уверяешь ее, что нет.
–Это хорошо, а то приезжают всякие умники, словно у нас не планета, а зоопарк какой-то!
–Я видел и похуже,– говоришь ты.
–Правда?
–Я не хочу об этом рассказывать.
–А я и не хочу слушать,– она достает две бутылки пива.
Спроси: нет ли чего покрепче?
–Еще слишком рано,– говорит она.
–Мне можно.
–Это еще почему?
Ты вспоминаешь Нолана и молчишь…
–Здесь можно найти работу?– спрашиваешь ты во время обещанной экскурсии.
–Здесь можно найти все что угодно!– смеется девушка.– Неужели ты хочешь остаться?
–Может быть.
–А что ты умеешь делать?
–Строить.
–А еще?
–Что значит «еще»?
–Ну что-нибудь. Вот я, например, могу работать секретарем, продавцом, швеей. Могу даже стать уборщицей, если придется. А ты?
–Не знаю. Думаю, уборщик из меня не получится.
–Ой, это совсем не сложно!– она сжимает твою руку, прощупывает мускулы.– К тому же ты не хиляк. Можешь, если что, устроиться на рынок. Там всегда требуются грузчики. У меня есть подруга, так у нее семилетний сын зарабатывает как взрослый, начищая туристам ботинки. Главное– хотеть, а остальное приложится. Понимаешь?
Ты смотришь на нее и говоришь, что сейчас, пожалуй, самое время выпить водки…
Пьяные и счастливые, вы целуетесь в каком-то душном баре, под музыку, далекую от понимания цивилизованного человека. Ты запускаешь руку под мокрую от пота блузку. Нащупываешь одну грудь, вторую, третью…
–Что это?!– спрашиваешь ты, сразу трезвея.
–Слишком много бомб,– говорит девушка.– Но если заработать достаточно денег и перебраться на другую планету, то дети могут родиться нормальными,– она обнимает тебя за шею и рассказывает о третьей части планеты, где живут такие уродцы, что страшно даже представить.– Если дети родятся недееспособными…
«Тук. Тук. Тук»,– стучится прошлое в твою дверь безумием. Зачем ты оставил Прис?! Зачем ты закопал Мэдж?! Зачем?! Зачем?! Зачем?! Вот ради этого! Ты смеешься.
–Я строил целые города, бросая вызов вселенскому холоду и вакууму! Я получил самое лучшее образование, которое можно получить в этой Вселенной!– кричишь ты оторопевшей девушке.– И я говорю тебе: я– инженер, а не уборщик, грузчик, и уже тем более не мальчишка на рынке, который чистит туристам ботинки!
–Так я не нравлюсь тебе?– тупо спрашивает она, и ты понимаешь, что все это бесполезно.
Выйди на улицу. Поймай рикшу (или как это здесь называется?) и возвращайся в космопорт.
–Я– инженер, черт возьми! Я– инженер…
Камик. Осторожно, словно младенец, который делает первый шаг, ты ступаешь на эту планету. Представь Нила Армстронга в далеком тысяча девятьсот шестьдесят девятом. Наверное, он чувствовал то же самое. Но ты не Армстронг, а это не Луна. Остается верить Ферри. Верить, что это одна из лучших планет в Галактике. Зал ожидания местного космопорта. Тишина, порядок и блеск идеальной чистоты. После Эреха даже не верится, что такое возможно. И никаких наречий. Лишь знакомый язык и ухоженные лица. Чуть больше улыбок– и можно поверить, что это Афин.
Выйди на улицу и поймай такси. Электронный водитель по-механически вежлив. Всего лишь машина в машине– и никаких иллюзий, никаких хьюмеров. Ты едешь через весь город и недоверчиво вглядываешься в лица прохожих. После Крита сложно доверять своим глазам, но ты пытаешься. И снова тишина, но уже не космопорта, а гостиничного номера. Закажи пару журналов и обед. Прими душ. Пролистай журналы и определись, какую одежду лучше купить. Выбери хорошее ателье. Закажи костюм. День, второй, третий…
Ты сидишь в приемной и ждешь своей очереди. Заместитель министра строительства и архитектуры Хатдат обещает позвонить тебе после разговора с Йолом. Возвращаешься в гостиницу и ждешь. Звонок раздается вечером. Хатдат говорит, что тебе назначено на девять утра. Приезжаешь за пятнадцать минут до встречи. Охранник тщательно проверяет документы.
–Вас ожидают,– говорит секретарь.
Входишь и прикрываешь за собой дверь.
Скал– естественный спутник Камика. Один из трех спутников. Ты строишь на нем космопорт и гостиницу для экипажей грузовых кораблей. Жена Хатдата лежит в твоей постели и говорит, что если ты разрушишь карьеру ее мужа, то она либо убьет тебя, либо заставит жениться на ней.
–Знаешь, Манола,– говоришь ты, передавая ей стакан скотча,– на Крите один знакомый дал мне очень хороший совет: никогда не придумывай то, чего на самом деле нет.
–А разве между нами совсем ничего нет?– говорит она, и морщинок в уголках ее глаз становится больше.
Ей тридцать шесть. Тебе тридцать два. Хатдату шестьдесят четыре.
–Ты постареешь, и я найду другую,– говоришь ей.
–Я тебе не позволю,– говорит она.
–Хотел бы я знать– как,– ты пьешь и ни о чем не думаешь. Просто пьешь и продолжаешь этот ничего не значащий разговор.
–Я рожу тебе ребенка,– говорит Манола.
–У тебя их уже двое,– глоток скотча.
–Но не от тебя.
Еще глоток. Манола забирает у тебя стакан. Целует в губы.
–Начнем прямо сейчас?– спрашивает она.
Думаешь о Хатдате.
–Он уже давно ни на что не способен,– Манола улыбается.– Понимаешь, о чем я?
Корра, дочь Йола. Почему ты всегда влюбляешься в тех, кто хоть немного напоминает тебе Прис? Зайди в детскую и посмотри на своего сына. Ему четыре, и он как две капли воды похож на тебя. От Манолы досталось лишь черное родимое пятно на шее. Корра встречает вас на улице и говорит, что у тебя в этом талант.
–В чем?– спрашиваешь ты.
–В детях,– она смеется как Прис. Или это уже Прис смеется как Корра в твоей голове, потому что спустя столько лет память почти стерла ее лицо. Даже во снах.– Почему ты избегаешь меня?– спрашивает Корра.
–Я не избегаю тебя.
–Но ты не хочешь меня,– она смотрит на тебя и улыбается. Молодая. Хрупкая.
Йол управляет Камиком, но не может управлять своей дочерью. Ты доверяешь своей жене, но не можешь доверять себе. Извечная ирония. Талос тянет тебя за штанину и говорит, что ты обещал купить ему мороженое.
–Пойдем, я куплю,– говорит Корра.
Ты стоишь и смотришь, как твоя потенциальная любовница кормит сына твоей официальной жены. Слышишь, как они смеются? Может быть, Верн был прав и в жизни действительно есть много вещей, которые лучше никогда не делать?