В очередной раз открыв глаза, Феликс долго не может понять, где находится – вокруг темно и тихо.
Где-то вдалеке слышится звук открываемой входной двери, затем на полу появляется узкая полоска света…Женский голос. Феликс! Ты дома?
Напряжение спадает, и Феликс вновь проваливается в сон. Сцена 35
Квартира Феликса
Феликс сидит на диване и монотонно растирает онемевшие руки. Ноги его находятся в тазике с горячей водой. Под глазом большой синяк; из ноздрей торчат ватные фитили, окрашенные кровью.
В комнату входит женщина с чашкой чая. Это соседка Тамара.
Тамара. Боже мой! Я все не могу успокоиться: а если бы ты жил один, без соседки? А если бы швы разошлись? А?! Попей, легче станет!
Феликс молчит – он все еще пребывает в шоке.
Тамара. Бедная Берта Яковлевна! Слава богу, что она не дожила до этого дня – она бы получила разрыв сердца. Что они вынесли?! Феликс, ты меня слышишь? Кто это был? Зачем ты их впустил? Надо вызвать милицию!!!
Феликс. Не надо! Ничего не надо! Я сам разберусь…
Тамара. Пока, я вижу, «разобрались» с тобой. И разобрались крепко!
Феликс. Я знаю, кто это был!!!
Сцена 36Скамейка в сквере
Феликс и Батицкий сидят на скамейке в скверике. Они кого-то ждут. Батицкий все время оглядывается по сторонам.
Батицкий. Ты не волнуйся. Он обязательно придет. Люди такого уровня дорожат своим словом.
Феликс. От его слова мне легче не станет. Хотелось, чтобы он что-то сделал!
Батицкий. Вот он идет! Я же говорил: по нему можно сверять часы!К сидящим подходит мужчина лет шестидесяти, худощавый ( может, даже излишне ) , в очках и с газеткой в руках.
Батицкий (вставая). Здравствуйте, Григорий! Это мой друг – Феликс!
Григорий (садясь рядом с Феликсом). Добрый день, ребята!
Батицкий. Григорий, извините, что побеспокоили в воскресенье. С моим другом стряслась…
Григорий (глядя на Феликса). Я догадался!
Батицкий. Феликс, расскажи…
Феликс. Это было вчера днем: я был дома один… В дверь позвонили… Я открыл…
Григорий. Что было дальше, я представляю. Много взяли?
Феликс. Магнитофон, видеокамеру и почему-то мамин чайный сервиз.
Григорий. А деньги?
Феликс. Что?
Батицкий. Григорий спрашивает про деньги! Деньги нашли?
Феликс. А! Деньги?!
Григорий. Если не секрет, где вы их прятали?Феликс подозрительно смотрит на спрашивающего. Батицкий мельком бросает взгляд на Григория, затем на Феликса.
Батицкий. Не бойся, Феликс. Григорию можно!
Григорий. Не можно, а нужно! Иначе я, при всем желании, помочь не смогу!
Феликс (секунду поколебавшись). Они были… в мамином сервизе… Но денег было немного…
Батицкий. Что ж ты молчишь?
Феликс. Я не молчу… Мне стыдно, что я такой дурак…
Григорий. Каждый из нас, рано или поздно, оказывается в роли лоха! Вы что-нибудь видели? Вспомнить можете?
Батицкий. Напрягись… Вспомни…
Феликс. Одного из них я знаю!
Григорий. Это уже интересно!
Феликс. Мой старый знакомый – Серега Насонов, из балетных! Как вы считаете – можно будет что-то сделать?Теперь оба – и Феликс, и Батицкий – смотрят на Григория.
Григорий. Вы должны знать: если и удастся что-то вернуть, то только половину! Преступники, в отличие от мирных граждан, живут по законам: воры товар «берут», взятый товар сдается «барыгам», «барыги» отдают «реализаторам» и т. д. Ворами работа уже сделана – они своего не отдадут!
Батицкий. Ну, может, хоть что-то?
Григорий. Как, вы говорите, его зовут?
Феликс. Сергей Насонов!!!
Григорий. Погуляйте немного! Через часик встретимся тут же!Титр: «Час спустя»
Григорий говорит тихо и медленно.
Григорий. Ваш старинный «друг» – Сергей задолжал «братве». Они его прижали – вот он и расплатился за ваш счет! Я нечто похожее и предполагал!
Батицкий. Так пусть он за все и ответит!!!
Григорий. «Братва» этим заниматься не будет – это не в их интересах; в милиции вы ничего не докажете, это понятно. Да и к тому же ваш знакомый оказался не дураком и сбежал.
Батицкий. Куда?
Григорий. В Таиланд! Вчера же вечером и улетел, говорят, по контракту. Вот так, ребята!Батицкий сочувственно смотрит на опустившего голову Феликса.
Батицкий. Все равно, Григорий, вам большое спасибо! Григорий. Не за что! Хотел помочь, да не все в наших силах! Вы, ребятки, сильно не огорчайтесь – смотрите на происходящее философски: за все в жизни приходится платить! До свидания!
Фигура Григория еще долго находится в поле зрения Феликса и Батицкого – уходит он медленно, с достоинством. Сцена 37
Квартира Феликса
Феликс. Я знаю, он прав, этот Григорий – за все нужно платить! Он прав тысячу раз, но мне от этого еще хуже! Я не понимаю, чего от меня хотят. Меня словно к чему-то подталкивают. Там, наверху! Мне подают какие-то знаки, а я не могу их расшифровать.
Феликс стоит у подножия стремянки, смотрит вверх, и со стороны может показаться, говорит сам с собой. Где-то под самым потолком Батицкий, переминаясь с ноги на ногу, ждет, когда можно будет вставить хоть слово.
Феликс. Когда мне поставили диагноз, первое, что пришло в голову – слово «конец». Я представил себе, как на истории болезни напишут: «Дело с концом». Смешно?! Я стал готовиться: наводить порядок в своих мыслях, делах, знакомых. И, конечно, прощаться! Труднее всего мне было распроститься с моей свободой. Например: с милыми моему сердцу, ни к чему не обязывающими, любовными приключениями…
Батицкий. Извини, что перебиваю; как клеить – вплотную к стенке или оставлять зазор?
Феликс. Я понимаю – тебе не интересно!
Батицкий. Не дури! Мне интересно! Продолжай рассказывать и держи стремянку крепче, б… Если не хочешь, чтобы я навернулся!!!
Феликс. Успокойся, я не из тех, кто тащит за собой в могилу «невинных».
Батицкий. Дурак!!!
Феликс. Теперь я «практически здоров», но я не вижу «света в конце тоннеля». Последние деньги вынесли. На какие шиши мне жить?
Батицкий. Я тебе помогу. А потом тебе дадут пенсию…
Феликс. Нашу пенсию? Тебе самому не смешно?
Батицкий. Мы что-нибудь придумаем…
Феликс (машет рукой). А-а-а! Ну тебя! Не тошни! Клей быстрее!
Сцена 38Квартира Феликса
Раннее утро.
Феликсу не спится.
Феликс (самому себе). Что ты лежишь и воняешь? Нужно что-то делать! Нужно! Нужно!
Он резко встает и направляется на кухню. Сцена 39
Квартира Феликса – кухня
Входит и останавливается как вкопанный… В центре коммунальной кухни стоит отгороженная легкой прозрачной занавеской ванна, а в ней плещется… незнакомая девушка. Увидев Феликса, она ойкает и уходит с головой под воду. Феликс инстинктивно отворачивается… и, извиняясь, пятится к себе в комнату.
Сцена 40
Квартира Феликса
Ничего не понимая, Феликс ходит по комнате. За дверью слышится какая-то возня и женские голоса. Наконец в дверь стучат.
Тамара. Можно?!
Феликс. Да!
Тамара (смеясь). Извини, ради бога… Я не успела тебя предупредить… Думала: еще рано, ты спишь, а она с дороги успеет умыться… А ты… (И она зашлась смехом.)
Феликс (улыбаясь). А я подумал, что помер… и уже в раю…
Тамара. Тю! Типун тебе на язык…
Феликс. А кто это?
Тамара. Сашка – моя племянница! Сестра моя, Нина, в Белоруссии… Ты ж ее помнишь… В Полоцке… Городок с ноготок… Она одна, без мужа… А Сашка выросла… Нужно определяться… Хочу помочь…
Феликс. Так это Нинина дочь?
Тамара. Да! Извини еще раз! (Смеется.) Больше такого не повторится!
Феликс. Нет, ну почему же… В моей ситуации бесполезно… Но все равно, приятно…
Сцена 41Продуктовый рынок
Батицкий толкает перед собой коляску, в которой сидит маленький ребенок. За ним следом тащится Феликс с корзинкой в руках.
Феликс. Как в анекдоте: «Думать нечего – нужно трясти!!!»… Тут я просто подохну с голоду. А там «социал». Там страховая медицина, знаешь какая. Там я как раз и могу рассчитывать на пенсию. Сестра все разузнала. Эта спасительная мысль пришла мне в голову, когда я перебирал вещи и снова наткнулся на приглашение. Так что: «Дойчланд, Дойчланд – юбер алес!!!»
Батицкий. Тебе, конечно, виднее, но… Ты же не прагматичный человек… Как ты будешь жить среди немцев?
Феликс. Не рви мне «сэрдцэ»! К немчуре душа не лежит. Но тут у меня все равно никакой перспективы! Я пропаду! Это единственный выход…
Батицкий. И когда ты хочешь ехать?
Феликс. Завтра…Батицкий резко останавливается. Феликс налетает на него.
Батицкий. Как это?! Завтра?!
Феликс. Осторожно! Ребенка угробишь… Ну, что ты вылупился? Завтра иду в посольство…
Сцена 42Около посольства Германии
Феликс выходит из дверей посольства Германии. Его ждет Батицкий.