– Осторожно! – крикнул он, когда мороженое поехало вниз.
Опля! За секунду до того, как полурастаявший батончик плюхнулся на клавиатуру, я молниеносным движением перехватил его и доел до конца.
– Отличные рефлексы, – одобрительно прокомментировал владелец магазина, и я ему улыбнулся.
Наконец он перестал следить за мной, и я написал Тикаани о том, что сейчас творится в моём сердце. А потом рассказал ей, что мы задумали, и спросил, сможет ли она приехать. Местом встречи я на всякий случай выбрал нашу старую территорию, у южного рукава озера Йеллоустон. Затем я написал Джефри и Брэндону. Правда, Брэндон отдыхал со своими богатыми родителями на каком-то острове в южных морях, но возможно, он поможет нам советом.
Почти сразу же пришёл ответ:
«Привет, Караг,
похоже, вам нужен хороший адвокат. Я могу поговорить с отцом. Не пугайся, это я так шучу. Я держу за вас кулаки и желаю прогнать волков. А может быть, этого и не понадобится? Если они согласятся не воровать у вас добычу (ведь проблема была в этом, верно?), то вы могли бы поделить территорию.
Я тут на Гавайях жарюсь на солнышке, мы все уже совершенно коричневые. Моим родителям это, конечно, страшно не нравится – этот цвет напоминает им об их бизоньем обличье. ☺
Удачи тебе!
Я уже не раз слышал это выражение про кулаки, но всё равно никак не мог понять, какая нам польза оттого, что Брэндон сожмёт ладони в кулак. А вот его предложение имело смысл. Нужно только узнать мнение волков по поводу обитания на одной территории.
Джефри тоже ответил быстро:
«Привет, старик,
я всё лето буду проходить практику на радио в Джексон-Хоул, но по ночам вы можете на меня рассчитывать… Если я вам срочно понадоблюсь, то скажусь больным и приду вам на помощь, договорились?
Не кисни, пума.
P. S. Кстати, ты знал, что наша учительница мисс Кэллоуэй беременна? Интересно, кто у неё родится – гремучая змея или волк? А может, гремучий волк? Ха-ха».
Значит, у нас в школе скоро появятся дети. Очень интересно.
Я улыбнулся. Судя по тону письма, Джефри ничуть не изменился.
От Тикаани ответа не было. Наверное, она сейчас бродит где-нибудь в обличье волчицы.
Больше я в магазине задерживаться не собирался, а потому попрощался с типом в бейсбольной кепке и вернулся к своим.
В звериных обличьях мы направились на юг, где я очень надеялся вскоре увидеть Тикаани. Я знал, что у её отца есть маленький самолёт, может, он её подвезёт. А вдруг я зря надеюсь и с Крайнего Севера невозможно добраться до нас так быстро? Нет, лучше об этом не думать.
Если бы кто-то нас сейчас увидел – очень бы удивился весьма странной компании. Пумы – одиночки, а тут нас сразу четверо, да ещё и в сопровождении пушистого щенка, который может пробежать у нас под животом даже не пригибаясь. А если присмотреться внимательнее, то можно заметить и летящую впереди нашей группки летучую мышь (когда она, конечно, не спала).
Вообще-то мы собирались двигаться вперёд в хорошем темпе, и не важно, как высоко стоит солнце. Но на второй день Терри просто взял и лёг на землю:
– Это ужасно! Вы же просто пробегаете мимо прекраснейших ландшафтов! Друзья, давайте насладимся этим изумительным видом!
Мия, родители и я с удивлением огляделись. Мы стояли посреди луга, на котором валялись несколько серых полусгнивших стволов упавших сосен.
– Травоядным эта лужайка точно бы понравилась, – сказал отец. – И раз уже мы об этом заговорили – как насчёт вилорога на ужин? Я видел следы неподалёку.
– О да! Мне уже страшно хочется взять быка за рога! – тут же крикнула Мия.
Я вздохнул. Может, всё-таки не стоит учить её человеческим выражениям?
Но Нимка была не в восторге:
– Давайте пойдём дальше. Мы прошли сегодня не так много. Нам ещё очень далеко до нашей прежней территории в Йеллоустоне.
– А как же ландшафт? – запротестовал Терри.
Я заметил, как тяжело он дышит.
– Признайся, – сухо сказал я, – ты больше не можешь идти и у тебя болят лапы?
– Да, это так, – согласился Терри. – Но ландшафт…
– С тобой всё ясно, – улыбнулся я, убедившись, что красивые виды его совершенно не интересуют. – Показывай лапы.
Терри и правда изрядно натёр лапы. Оно и понятно – он же всю жизнь был домашним питомцем и не привык к большим расстояниям. А ещё ему в лапу вонзилась колючка.
– Бедняжка! – в ужасе воскликнула Табита. – Теперь у тебя будет заражение крови, и ты умрёшь, так и не добравшись до места!
Терри заскулил.
– Ну, это тебе должно уж очень сильно не повезти, – сказал я и ощутил желание погладить его по голове. Мы уже поняли, что наша подружка летучая мышь – пессимистка высшей пробы.
Шип нужно было удалить. Спрятавшись в кустах и убедившись, что людей поблизости нет, я частично превратился в человека. Родители наблюдали за мной как заворожённые – и я вдруг подумал, что они, наверное, даже не знают, как это делается. Я взял руками переднюю лапу Терри – вытащить колючку было минутным делом, но меня смутили шрамы от старых ран на его лапе.
– Что это у тебя? – спросил я.
– Я не хочу об этом говорить, – тут же заупрямился он.
– Это сделали твои бывшие хозяева? – спросил я мысленным шёпотом, чтобы никто больше не услышал.
– Да, – наконец признался Терри. – Мои последние хозяева. Там было трое детей. Двое меня любили, но их никогда не было дома, им постоянно было нужно то на тренировку по хоккею, то делать школьную газету. А у третьего было единственное развлечение – издеваться надо мной. Его мать ничего не замечала – только сердилась, что я постоянно убегал.
Я был шокирован.
– Вот козлы, – сказал я.
– Где козлы? – заинтересовалась Мия.
– Я про людей, – ответил я и снова превратился в пуму. Как же приятно быть зверем! Да, я люблю людей, но я не закрываю глаза на их недостатки.
– Вот именно, – пробормотала мама.
Ксамбер тем временем ободрал когтями кору дерева, помечая территорию:
– Табита, можешь пока осмотреться – не видно ли где волков? Караг, как выглядят те волки, которых мы ждём?
– Белый и тёмно-серый, – ответил я. – Табита, если волков больше двух, сразу же возвращайся предупредить нас. – Не хотелось внезапно столкнуться с той стаей, которая когда-то прогнала отсюда родителей.
Наша подруга вернулась очень скоро:
– Я видела одного волка, он уже недалеко отсюда, и мне кажется, что он оборотень.
У меня сердце замерло от радости:
– Он белый или серый?
– Тёмно-серый, – ответила Табита, и я ощутил разочарование.
Летучая мышь едва успела договорить, как из-за кустов появился Джефри и посмотрел на нас, как обычно, свысока. Каким-то образом ему это удавалось даже в зверином обличье.
– Здорово, что ты пришёл, – сказал я. – Спасибо, что помогаешь.
– Сознайся: ты расстроен, что пришёл я, а не другой волк, – ухмыльнулся Джефри. – А наша белая подружка тоже будет?
– Не знаю. Очень на это надеюсь, – буркнул я.
– Да, будем надеяться, – Джефри, вильнув хвостом, наконец-то подбежал ко мне, и мы коснулись друг друга носами, здороваясь. – Никогда бы не подумал, что буду рад тебя видеть. С родителями было страшно скучно. Отец думает только о новой фирме, которую собирается основать. А для мамы каникулы удались, если она продвинулась в вязании свитера из моей же шерсти.
– Ох, – ответил я, – тогда, видимо, тебе гораздо больше понравилось в Коста-Рике, куда мы ездили по школьному обмену, хотя и пришлось лететь в багажном отделении.
– Ну да, понравилось, – благодушно ответил Джефри. – Было весело наблюдать, как ты на уроке борьбы задал жару кайману. И ещё когда анаконда имела глупость выбрать в качестве жертвы нашу бешеную белку Холли. – И тут Джефри заметил маленький пушистый комочек. – А это ещё кто такой?
– Сувенир из приюта для животных, – пояснил я.
Увидев, что к нему приближается большой волк, Терри взвизгнул:
– Чтобы ты знал: если со мной по-плохому – я становлюсь очень опасным! – и упал на спину, подобострастно виляя хвостом – ну, чтоб уж наверняка.
– В самом деле, – сказал Джефри и недоверчиво обнюхал его, – домашний питомец, верно? Тебя ведь нужно регулярно мыть шампунем, так?
– Тебе тоже шампунь не повредит, – парировал Терри, и Джефри зарычал:
– Геля для волос вполне достаточно. И вообще – какое твоё дело?! Показать, что я делаю с наглыми меховыми комками?!
– В этом нет необходимости, – быстро вмешался я. Чтобы отвлечь моего бывшего недруга, я решил рассказать ему, что с нами приключилось в дороге, но тут услышал нечто странное:
– Кучка совиного помёта! Разрази тебя гром! Покусай тебя блохи! – тихо послышалось в моей голове. Постойте-ка – это же я обычно так ругаюсь! Но я совершенно уверен, что сейчас у меня таких мыслей не было. А кроме того, это, кажется, девчоночий голос, хотя на таком расстоянии трудно разобрать.
– У кого-то день явно не задался, – сказал мой отец.
– Вовсе не обязательно, – возразила Табита. – Я вот, например, люблю гром, даже сильный.
– Но блох ведь ты не любишь, правда? – Терри склонил голову набок. – У меня как-то были блохи, и я так ужасно чесался и…
– Тихо! – рявкнул на них Джефри. Задрав голову, он прислушался, а потом взглянул на меня. – Ну что, Караг, догадался?
Я и в самом деле сложил два плюс два – и тут же задрожал от радости. Мы с Тикаани были очень близки в последнее время, и она переняла несколько моих присказок. А я стал использовать её любимые словечки, особенно мне нравилось выражение «шелудивая подлиза».