– Труба, – обрадовался шпион Дырка. – Сыграй нам, Буль-Буль, – попросил он друга.
– Сейчас, – кивнул пират и поднёс трубу к губам.
Но сколько он ни пыжился, из трубы не вырвалось ни одного, даже самого простенького звука.
– А говорил, что играть умеешь, – засмеялся Самоделкин.
– У вас, похоже, труба сломана, – пират Буль-Буль сердито посмотрел на директора. – Не играет.
– Она очень красиво не играет! – согласился мистер Енотус. – Вы замечательно на ней не сыграли, я бы так не смог, – грустно вздохнул директор.
– А рояль играет? – спросил Дырка.
– О, это старинный рояль, ему сто лет. Он уже сто лет не играет, – ударяя по клавишам, сказал директор.
Рояль не издал ни единого звука.
– А кто из вас умеет не играть на рояле? – спросил директор у своих гостей.
– Я умею не играть на рояле, – выступил вперёд Дырка. – И вообще, я умею не играть на всех музыкальных инструментах. И на гитаре умею не играть, и на балалайке, и на скрипке умею не играть, – хвастался Дырка.
– Вот это да! – удивился директор. – Да вы просто гений!
– Да, я такой! – согласился длинноносый разбойник. – А ещё я меньше всех на Марсе подтягиваюсь и отжимаюсь от пола.
– Можно я вас сфотографирую на память? – попросил директор. – Повешу ваше фото у себя в кабинете и буду всем хвастаться, что вы были у меня в гостях.
– Хорошо, – обрадовался Дырка. – Я разрешаю!
Директор музея отправился за фотоаппаратом, а путешественники пошли гулять по музею дальше.
Следующий зал весь состоял из огромных и маленьких камней.
– Это что, зал камней? – не понял профессор Пыхтелкин.
– Нет, это скульптуры, – объяснил, подбегая, запыхавшийся директор.
– Скульптуры? – удивился Самоделкин.
– Да. Правда замечательные? – ответил директор, фотографируя Дырку со всех сторон. – Одна лучше другой. Говорят, что вот над этим камнем скульптор не работал целый год. Он каждый день подходил к этому камню и по десять часов в день заставлял себя не вытачивать из него скульптуру.
– Уф! – вздохнул Самоделкин.
– Я и скульптуры делать тоже не умею, – напомнил о себе шпион Дырка.
– Фантастика! – воскликнул мистер Енотус и снова с восхищением посмотрел на Дырку. – А теперь прошу в следующие залы – зал кухонной посуды и зал растений. Там у нас начинается самое интересное.
– Любопытно, что же у них самое интересное, – пробормотал Самоделкин.
– Это наша гордость, – переходя в огромный зал, сообщил директор музея. – Зал марсианской посуды.
Карандаш и его друзья от удивления раскрыли рты. Такого они тоже ни разу в жизни не видели. Перед ними на специальных полочках возвышались целые груды посуды. Но какой посуды!
– Вот дырявые тарелки, – гордо сказал директор. – Из них вываливается вся еда.
– Как это – вываливается? – удивился пират Буль-Буль.
– Смотрите, – показал директор. – Стоит сюда хоть что-нибудь положить, так оно тут же и вываливается.
С этими словами мистер Енотус бухнул в тарелку целый половник манной каши, которую ему специально для этого принесли помощники. Каша тут же провалилась в дырку и шлёпнулась на мраморный пол.
– Но из неё же есть невозможно, – понюхав пустую тарелку, удивился шпион Дырка. – Так нечестно.
– Зато очень вкусно, – кивнул директор. – Марсианские тарелки пользуются большим спросом. Особенно их любят непослушные дети. Мама хочет накормить своего ребёнка, кладёт ему в тарелку кашу, а через секунду эта тарелка уже пустая, потому что каша лежит на полу. И мама, и ребёнок довольны. Маме не приходится насильно кормить своё чадо, а ребёнку не приходится есть противную кашу.
– Но ведь тогда ребёнок останется голодным, – удивился Самоделкин.
– Голодным, но счастливым, – согласился с ним директор музея. – А вот перед вами чайники, из которых невозможно наливать чай.
– Почему невозможно? – не понял профессор Пыхтелкин.
– Во-первых, у этого чайника нет горлышка, а во-вторых, у него нет свистка.
– А для чего нужен такой чайник? – продолжал выспрашивать любопытный профессор Пыхтелкин. – Для чего-то же он годится?
– Конечно, – обрадовался вопросу директор. – Из него можно не пить чай. Мы, марсиане, очень любим вечером всей семьёй собраться за столом и не пить чай. Это уже стало нашей традицией!
– И кофе из него тоже можно не пить? – спросил Дырка.
– Кофе мы не пьём из кофейника, – поправил его Енотус.
Самоделкин подошёл к следующему стеллажу, на котором красовались сковородки и кастрюли. Железный человечек взял одну из кастрюль и удивлённо посмотрел на Карандаша. Крышка была плотно приклеена к кастрюле.
– Какая-то странная кастрюля, – сказал художник. – Крышка не открывается.
– Да, – кивнул директор. – Крышка не открывается, зато дна у этой кастрюли нет. В ней совершенно невозможно готовить. Конечно, её можно перевернуть и варить макароны вверх тормашками, но это очень неудобно.
– Смотрите, а вот и чашки без ручек, – обрадовался шпион Дырка.
– Если налить в такую чашку кипяток, то её совершенно невозможно взять в руки, – радостно сообщил директор.
– Всё ясно, – кивнул Карандаш. – А это что за зал? – спросил художник, переходя в следующее помещение.
– Это зал цветов, – похвастался мистер Енотус. – Им я особенно горжусь. Тут мы собрали все самые удивительные цветы и растения, которые можно встретить на нашей планете.
Путешественникам показалось, что они очутились в лесу. Но все цветы и деревья вокруг были незнакомы даже географу, который знал всё на свете.
– Что это? – спросил учёный, подбегая к какому-то странному дереву.
– Это сладкие лимоны, – сказал марсианин.
– Лимоны? – удивился профессор Пыхтелкин. – Но лимоны жёлтые и кислые.
– А наши сладкие, – срывая с дерева синий цитрус, похвастался директор музея. – Правда, его лучше не пробовать, – поморщился он. – Эти лимоны такие сладкие, что есть их очень противно. А вот арбузы у нас действительно кислые.
– Вы только посмотрите! – закричал Самоделкин. – У них арбузы на дереве растут!
– А у вас, на Земле, где они растут? – удивился марсианин.
– Известно где – на земле, – усмехнулся Карандаш. – Эти ягоды очень тяжёлые, и потому растут на земле.
– У нас на земле растут только яблоки, – ответил директор музея. – А морковка, картошка, капуста и свёкла – на деревьях. Вот взгляните, – показал он. – Вот это морковное дерево, вот это – картофельное, а это – капустное.
– А морковка у вас тоже кислая? – спросил профессор Пыхтелкин, снимая очки и внимательно разглядывая морковное дерево.
– Нет, – засмеялся марсианин. – Морковка у нас горькая. Как, впрочем, и капуста, и свёкла, и картошка.
– Кто же станет есть горькую капусту? – удивился Карандаш.
– А у нас её никто и не ест, – ответил директор музея. – Мы её выращиваем, а потом выбрасываем.
– Для чего же вы её выращиваете, если потом всё равно выбрасываете? – ещё больше удивился Самоделкин.
– Ну мы же должны что-то выращивать, – ответил директор. – Жители Марса не бездельники какие-нибудь, чтобы ничего не делать. Все любят трудиться. Вот мы и трудимся дни напролёт.
– Тоже мне, труженики, – тихонько пробормотал пират Буль-Буль. – Так и я могу трудиться.
– А вот тут у нас цветы растут, – продолжил экскурсию директор. – Полюбуйтесь только, какая красота! – с гордостью произнёс он.
Самоделкин подошёл ближе и позвал остальных путешественников. Прямо перед ними рядами росли разноцветные цветы.
– Красиво? – спросил марсианин.
– Да, – согласился профессор Пыхтелкин. – Замечательные цветы.
– Тут что-то не так, – подозрительно сказал Самоделкин. – Я почему-то не чувствую запаха.
Это действительно было очень странно. Путешественников окружало множество цветов, но благоухания цветущих растений почему-то не было.
– А почему ваши цветы не пахнут? – спросил Карандаш. – Ведь обычно цветы очень приятно пахнут.
– Что вы! – заволновался марсианин. – У нас на Марсе цветы не имеют запаха. Если бы цветы пахли, их бы никто не стал никому дарить.
– Совсем не пахнут? – переспросил Карандаш.
– Конечно, – кивнул директор. – Наши учёные очень долго добивались этого. Нам нравится нюхать цветы, которые ни имеют никакого запаха. А теперь пройдёмте в зал одежды, – предложил директор музея. – Это одно из самых любимых моих мест в музее.
Перед путешественниками, словно рота солдат по стойке смирно, выстроилась шеренга манекенов. Карандашу и его друзьям на секунду показалось, что они попали в огромный магазин одежды.
– Это женская и мужская одежда. Самые современные марсианские наряды, – сказал мистер Енотус. – Тут можно увидеть одежду на все случаи жизни. Вот, например, рубашка.
– С тремя рукавами! – удивился Самоделкин.
– Да, с тремя рукавами, – подтвердил марсианин. – Это очень удобно. Ведь один из рукавов вы можете случайно забыть дома.
– Как это – забыть? – вмешался шпион Дырка. – Ведь рукава крепко-накрепко пришиты, как же их можно забыть дома?
– У вас рукава, может быть, и пришивают, – усмехнулся директор, – а наши, марсианские портные, не пришивают. Вернее, специально пришивают их так плохо, чтобы они как можно скорее отрывались.
– А зачем же их так плохо пришивают? – спросил пират Буль-Буль.
– Чтобы, как только они оторвутся, снова плохо пришить их, – ответил директор. – Это же так просто.
– Но это очень неудобно, – заметил Карандаш.
– Зато у портных всегда много работы, – ответил мистер Енотус.
Карандаш и Самоделкин отправились дальше. Тут были брюки с тремя брючинами, костюмы без пуговиц, неработающие молнии и даже нелипкие липучки. Кроме прочего, тут можно было увидеть дырявые зонтики и промокающие сапоги.
– А теперь я бы хотел вас провести в зал с фотографиями, – предложил директор музея. – Там вы увидите самые красивые фотографии Марса и его обитателей.