С горем пополам, сунув остатки курицы в четыре, а не то в пять мусорных пакетов, я выбросил ее в мусоропровод. Теперь же дело осталось за малым — отмыть пригоревший духовой шкаф. Зайдя в комнату к Сони, я сказал ей:
— Ну что, идем отмывать?
Соня одобрительно кивнула головой.
— Давай, — сказала она спрыгнув с кровати. — Ты отмываешь, а я снимаю тик-ток.
— Да вы посмотрите на нее, — игриво произнес я. — Нашей бусинке понравилось снимать видео?
— Смотри, а то сам будешь снимать в гордом одиночестве их!
— Мне не привыкать.
Соня ехидно задумалась, сощурив малахитовые глаза.
— Ну видео выходят клевые, — проронила она, выходя из комнаты.
Так, стоп. Видео?
— Какие видео? — переспросил у нее, и быстро добавил, — Ты что, нашла меня в тик-токе?
— И не только там, — спокойно сказала Соня. — Даже подписалась на тебя.
Я чуть не выпрыгнул из штанов! Соня оградила меня честью и подписалась на меня. Ничего себе!
— А почему не сказала?
— А зачем? — кинула через плечо та, усаживаясь на колени перед духовым шкафом. — Лучше бы не говорила. Посмотрела бы, что ты там снимаешь, когда я не вижу.
Я нервно сглотнул. Надеюсь, она не смотрела сохраненный прямой эфир. Спросить, конечно, мне хочется, но рисковать не стану.
— Так, — сказала Соня. — Мне нужно ведерко с водой.
— Сейчас принесу.
Я видел в ванной, под раковиной, стояло небольшое ведерко. Поэтому, быстрым шагом направился туда. Налив горячей воды, я захватил перчатки и тряпку, и отдал все Сони.
— Под раковиной были моющие средства, посмотри какие есть.
Я метнулся и открыв дверь, сел на корточки.
— Для микроволновки, — начал перечислять. — Для плиты, для полов…
— Все не то, — с усталостью в голосе ответила Соня. — Нужно для духового шкафа.
Перебирая баночки, я отыскал нужное.
— Нашел, — проронил и отдал Сони.
— И губку.
— А сразу же перечислить все не можешь? — фырчу на нее по доброму, но совершенно не испытываю негодования. Напротив, сейчас мне хочется помочь этой бусинке, как никогда. Найдя какую-то губку, я отдал Сони.
— Спасибо, — сказала она надевая перчатки. Соня принялась залезать в духовку, чтобы посмотреть размер нашей проблемы. Я уселся на стул, смотря свои соцсети. На глаза мне попалось история Юли, как она с кем-то едет на машине и подпись:
«Любимый»
Ну конечно же, любимый! Не прошло недели, как эта чертовка уже нашла себе нового хахаля. Фыркаю, и подняв глаза, заостряю их на Сони. Вид со стула открывается отличный. Я бы сказал, превосходный! И черт меня дернул сказать это вслух.
— Красивый вид.
— Что? — спрашивает Соня, вылезая из духового шкафа. Я чувствую, как заливаюсь краской. Ну идиот же! Полнейший! — Ты что-то сказал?
Соня все прекрасно расслышала, просто стоит из себя глупенькую бусинку.
— Говорю, вид отсюда отличный.
Соня кривится и показывает мне средний палец, а после, вновь залезает в духовку. Я хихикаю, продолжая смотреть на аппетитные формы Сони. Смотрю с такой жадностью, что едва ли не давлюсь собственной слюной. Нет, Лев. Пора заканчивать это дело. Кое-как заставляю себя оторваться от прекрасной пятой точки Сони и уткнуться в телефон. Но глаза то и дело сами отрываются от экрана, а я вновь, мысленно, заставляю себя не смотреть.
Нет, Лев. Ты не смотришь на это. Ты смотришь в экране телефона.
Но, не могу себя сдержать. Вновь и вновь поднимаю взгляд. СОня. Что же ты делаешь со мной, дьяволица?
Через минут десять, Соня попросила сменить ей воду, чем я и занялся. Хотя бы переведу дух. Вообще, рядом с ней моя сила воли достигает нуля: я ничего не могу с собой поделать. Прям-таки теряю самообладание. А вот что касается Сони, то… Ей, в целом, побоку, как я погляжу. Ну, или, она потрясающее профессионально скрывает это. Отдав ей ведро воды, Соня поднимает на меня свой взгляд и я заливаюсь хохотом. Ее фарфоровая кожа на щеках и носу в гари от цыпленка.
— Чего ты ржешь? — взволновано спрашивает она, а я не могу прекратить смеяться.
— ДА ты… — говорю ей, но какой-то нездоровый смех овладевает мной. — Ты вся в саже.
— Да ну тебя! — говорит она, не веря, что она действительно испугалась. Я включаю фронтальное видео, жму кнопку записи и хлопаю Соню по бедру. Девушка злиться и выныривает из духового шкафа, чтобы стукнуть меня по плечу, но… замечает в фронтальном отражении, что она правда… испачкалась. Вот только сейчас еще на лбу появилась линия. Я заливаюсь хохотом. Соня начинает хихикать.
— Кто бы мог подумать, — говорю я через смех, — что в новый год мы будем пародировать трубочистов! — и вновь ржу, как конь.
— Тебе смешно, да? — с ноткой юмора отзывается Соня и проведя пальцем по грязной стороне духовки, пытается испачкать меня. Я отодвигаюсь от нее.
— Ну ка, иди сюда, трубочист, — заявляет она, неумело пародируя гнев. — Иди сюда, иди!
При этом, и Соня, и я, заливаемся заразительным смехом. Все-таки, поймав момент, Соня меня пачкает. Это очень мерзко, но остановиться смеяться мы не можем. Когда уже не остается воздуха в легким, мы оба только подхихикиваем, смотря друг на друга. Я ставлю телефон на пол, а сам передвигаюсь к Соне.
— Иди сюда, вытру тебя, — говорю я ей.
Соня пытается вырваться, думая, что я буду ее пачкать дальше. Но нет. Я правда хочу вытереть эти линии с ее лица. Беру чистую тряпичную салфетку и обняв своими руками лицо Сони, начинаю вытирать ее щеки. Соня еще подхихикивает, но ее зеленые глаза прикованы ко мне. Они сияют, как роса по утру. Мне кажется, что между нами проходит не то два, или три разряда тока. А застываю и смотрю в ее глаза. Не могу оторвать взгляда от ее пухлых губ. Соня, по всей видимости, улавливает это и машинально облизывает их. Трепетание сердца в груди сложно унять, так же, как и ощущения, что я должен это сделать. Медленно, чтобы не спугнуть мою бусинку, я склоняю голову к ней. Дыхание напрочь сбито. Я едва ли контролируя себя, чтобы не сорваться. Соня поддается мне, немного вытягивая подбородок вверх. Мы не отрываем взгляда друг от друга. ее тяжело дыхание уже на моих губах. Соня едва слышно тяжело выдыхает, будто бы требует поцелуя. Требует, чтобы я сорвал запретный плод и распробовал на вкус ее алые губы. Еще какое-то мгновение и мы…
Что-то оглушительно падает за окно, ударившись о карниз. Мы синхронно вздрагиваем. По всей видимости, это упала или сосулька, или глыба снега. Соня резко отстраняется от меня, встревоженно сглотнув слюну. Я же, отвожу взгляд в сторону, пытаясь подавить в себе встревоженность. Эта неловкость, которая повисла между нами на кухне, треплет нервы. Может быть сейчас же, поцеловать ее? Я же видел, что Соня хочет того же, чего и я. Почему я должен медлить?
— Нужно помыть духовку, — роняет она, будто бы слышала мои мысли. — А потом подготовиться к новому году.
— Не буду тебе мешать, — говорю ей, оставив подле нее тряпку. Соня замирает, не решаясь поднять на меня глаза. Эта горечь потери момента саднит на душе. Ей богу, если бы не этот чертов снег, который свалился с крыши… То… Я бы попробовал на вкус ее губы. Но увы, кажется судьба против этого.
Глава 18Загадай желание, бусинка
Соня
Меня до сих пор, немного бросает в дрожь, от осознание того, что Лев хотел меня поцеловать. Нет, я не спорю: он красивый парень, тем более, за последние дни галантность от него так и прет снежной лавиной, но… Почему я остановилась? Почему не продолжила начатое им дело? Я ощущала, как сбито его дыхание. Я видела, как он хочет поцеловать меня. Почему я остановилась? Неужели, женское чутье требовало остановиться?
И пока я отдраивала эту чертову духовку, меня грызло сомнение, которое появилось в груди. Лев чем-то занимался в своей комнате, и чем, мне было все равно. В любом случае, второго раза для поцелуя не предвидится, и нужно просто отпустить эту ситуацию.
Не случилось и ладно. Что уж тут поделать…
Закончив с духовым шкафом, часы показывали шесть часов вечера. Лев помог мне помыть противень, все убрать и я уже чувствовала себя достаточно уставшей. Но, ко всему прочему, больше таких неловкостей, как было при этом чертовом цыпленке-табака — у нас не возникало. Однако, этот момент еще долго не выйдет из моей головы. Спрашивать, смонтировал ли он видео — я не стала. Сделаю вид, что мне все равно. Позже посмотрю, когда останусь наедине в своей комнате, что он так сделал.
Мне нужно было привести себя в порядок, поэтому я громко объявила Льву, что направляюсь в душ. Часы показывали семь часов вечера, и мне казалось, что время теперь тянется бесконечно. Приняв душ, высушив волосы и собрав их в высокий хвост, я немного подкрасилась: ресницы и все. Чтобы глаза были более выразительные. У меня не было чего-то официального, поэтому, я просто переоделась в пижаму с корги. Лев, когда увидел меня выходящей из комнаты, со смешком проронил:
— Тебе идет.
Я насупилась.
— Спасибо.
— Очень милая пижамка, — сказал он, и это прозвучало как-то с заигрыванием что ли. Но не ответил ему, с гордо поднятой головой я направилась в ванную комнату, чтобы положить грязное белье в машинку.
— Тебе нужно что-то постирать? — крикнула ему.
— Нет, — ответил он.
Нет, так нет. Загрузив машинку, я вышла из ванной, включила свет. Лев что-то делал в своей комнате, и я не стала его тревожить. А вот сама я почему-то немного переживала, но почему — не могла ответить себе на вопрос. Я ушла в свою комнату, и мы до десяти часов занимались каждый своим делом. Ну, как делом… Я решила позвонить маме и поздравить ее с наступающим новым годом, потому что знала, что сеть будет перегружена. Каждый год, после курантов, все бросаются звонить своим друзьям и родственникам, чтобы поздравить с новым годом. Отчего сеть и не выдерживает. И знаете, как бы специалисты не расширяли ее — все равно, вечно сбои и недозвоны. Поэтому, я решила сделать это заранее.
Мама сказала мне, что они с Максимом тоже готовятся к новому году. Переживают за меня, как я так. Хотя по правде говоря, ничего критичного со мной не произошло. Ну приболела я… Сейчас то я себя лучше чувствую. Немного поболтав с мамой и заверив, что я обязательно к ней заеду, как только полностью выздоровлю, мы разъедини