Я растоптан, сам себя заставил копать глубокую яму, из которой, как мне кажется, нет выхода. Мне ничего не хочется: опустошение приходит настолько быстро, что я не могу вздохнуть полной грудью. Больно. Обидно. Тоскливо.
В таком положении просидел всю ночь. Не было сил подняться и лечь, да и не хотелось. Я думал о том, насколько я противный. Насколько погано отнесся к Сони, заигравшись с популярностью. А теперь что? Количеством подписчиков ни за что не заполнишь опустошенную душу, лайками не склеить разбитое сердце. Все это — ничего не значит по сравнению с человеческими чувствами. Соня была права: мне важна лишь популярность, а не то, что происходит вокруг. Я слеп, как крот. Ужасен и не заслуживаю прощения.
Снег перестал валить за окном. Утро было морозным. На окнах нарисовались ледяные узоры, раскрашивая скучные стекла в уникальные узоры. Солнце вышло из-за туч, проливая лучи на мягкое снежное покрывало. Этот день должен был стать особенным: для меня, для нее. Но теперь осталась пустота, которая сильнее пожирала меня изнутри. Я все равно не вернусь к Юлии, каким бы не был договор. Какими бы не были условия.
Поднимаюсь на затекшие ноги и иду на кухню. Навожу себе ароматный кофе. Жду восьми утра и звоню Лимону. Глухие гудки разрывают смартфон. Через какое-то мгновение, друг отвечает:
— Алло?
— Здорово, — говорю ему
— Привет.
Шорох. Следом шмыганье по полу.
— Что случилось?
Я молчу. Не знаю, как ему рассказать об это. Но выдохнул из себя ком переживаний, решаюсь рассказать:
— В общем, — начинаю я, — Соня ушла.
— Как ушла?
Димон знает об этой ситуации, практически все. Ведь, он помог организовать то свидание на катке.
— Вот так вот…
— Что ты натворил?
Молчу, чтобы перевести дух.
— Она увидела видео…
Димон молчит. Слышится чирканье зажигалки, а после, тягучий выдох никотина.
— Какое видео?
— С прямого эфира.
— И?
Слова не вяжутся. Мне сложно об этом говорить.
— Я перебрал алкоголя и говорил по сценарию, — отвечаю я. — О том, что я в два счета влюблю в себя свою соседку. Что она совершенно невзрачная и только будет рада, если я обращу на нее внимание. — Делаю паузу, чтобы собрать мысли. — Изначально, я правда полагал, что Соня мне подыграет. Наше общение не заладилось с первого дня… Мне казалось, что она согласиться на эту авантюру, и мы на карантине создадим такую… примерную пару, а после, разойдемся, как ни в чем не бывало.
Димон внимательно слушает, а следом добавляет:
— А потом, ты понял, что влюбился?
— Да, — тихо говорю в трубку. Достаю пачку сигарет из куртки. Я редко курю, лишь когда шумная компания и все выпили, или, когда мне плохо.
— И в чем проблема, чтобы ей в этом признаться?
Выхожу на балкон, открыв окно. Морозный воздух обжигает кожу рук и щек. Чиркаю зажигалкой, прикуривая сигарету. Вдыхаю и выдыхаю. Чувствую расслабление.
— В том, что она меня не слушала.
Дима тяжело вздыхает в трубку.
— А ты пытался?
— Да. Но она сказала, что не хочет меня видеть. Собрала важные вещи и вылетела пулей в дверь.
— Ты ее догнал?
Молчу.
— Нужно было догнать, — сухо подмечает Дима. — Не тянуть.
— Она была в отчаяние. Мне показалось, что если я за ней пойду, то только усугубит ситуацию.
— Наоборот, это был твой шанс поговорить!
Чувствую себя подавленно и разбито. Может быть он прав и нужно было идти за ней? Мы бы сумели поговорить…
— Твои дела плохи, старина, — говорит Дима. В трубке слышится женский голос. Друг тихонько говорит Вере доброе утро. Я нервно сглатываю. — Тебе нужно найти способ, чтобы все исправить, если она тебе конечно дорога.
— Дорога, — отвечаю я. — Очень.
— Тогда нужно понять, что поможет ее вернуть. Но это никак не должно быть связано с видео и тик-током. В твоих интересах сделать так, чтобы она поверила в твое раскаяние.
Я внимательно слушаю Димона. Становится зябко и машинально выходу с балкона.
— И что мне сделать?
— Нужно подумать, — говорит Димон и смолкает на какой-то миг. — Я тебе попозже перезвоню, ладно?
— Хорошо, — сухо отвечаю ему, чувствуя на кончике языка привкус отчаяния. — Спасибо.
И мы разъединяем разговор. Я даже не знаю, в каком универе она учится. Где живет. Кто ее родители. Ничего, что помогло бы ее отыскать. Только аккаунт в социальной сети, которую она, как мне кажется, теперь возненавидит. Мне кажется, мое сердце не бьется. Ощущаю только холод на кончиках пальцев. Я — полностью разбит. Замечаю в шторке уведомлений сообщение от Пашка. Даже читать не хочется. И разговаривать. И видеть.
Возьму и удалю аккаунт. Пойду работать к отцу и… быть может, Соня меня когда-нибудь простит. Мотаю головой из стороны в сторону, будто бы это мне поможет. Телефон жужжит в руке. На экран светится имя Павел, но я не реагирую. Да пошел ты к черту! Жму на кнопку блокировки и отключаю вибрацию. Мне ничего не остается, как пойти к отцу за советом. Начать исправлять свои старые ошибки, и быть может, тогда получится наладить будущую жизнь. Отец прав — тем, чем я сейчас занимаюсь — это хрень полная. Для глупых детей, которым нечем заняться. Кривляться на камеру — много ума не нужно, даже грудничок справится с этой задачей. Сложнее всего выстоять в бизнесе, где каждый шаг — это стратегия.
Надеваю куртку, ботинки. Тихонько закрываю за собой дверь и выхожу на улицу.
Глава 24У судьбы свои планы на любовь
Соня
Наверное, стоит сказать, что мое сердце разбито в дребезги. И это будет правда. Ноющая натянутая леска прекратилась в лозу с шипами, которое сжало мое влюбленное сердце до потрескивания, а после, и вовсе уничтожило его. Как он мог так поступить? Наверное, нужно было сразу же расставить границы, а не поддаваться мимолетному искушению. Сама виновата, что не смогла разглядеть в нем подлеца. Такие люди как он — всегда будут ставить на первое место свою репутацию, а не тех, кто ему дорог. Я же, наверняка, стояла самой последней в его списке «важных» личностей, на которых он должен был потратить какую-то часть своего бриллиантового мнения.
Я переехала к маме. Дементий помог мне перевезти вещи. В тот день Льва не было дома с самого утра. Я приехала на чистые-пруды, своим ходом, а художник помог мне забрать вещи. Я написала хозяйке, что выезжаю из квартиры и мне вернули залог. Ключи я оставила у консьержке, как было оговорено в договоре. Хозяйка до сих пор не может выехать из-за границы, потому что на страну опустился темный занавес ужасного вируса, который распространяется с огромной скоростью. Что ж. Это уже не мои проблемы, и, поблагодари ее за предоставленную возможность, я покинула этот дом.
Покидать было его трудно: сердце щемило, глаза были на мокром месте, но… Дементий мне помог. Он загрузил вещи в машину, пока я ждала его в салоне и отвез меня домой. Еще тогда я у него спросила:
— Почему ты мне помогаешь?
А он усмехнулся доброй улыбкой, не отрываясь от дороги, и сказал:
— Потому что у тебя — доброе сердце, София.
Он меня совершенно не знал, но чувствовал, что мое сердце обливается кровью. Позже, он признался, что все понял, когда подарил мне подарок на новый год. Понял, что мы со Львом — встречаемся, да и было понятно, что так и произойдет.
— Почему? — спросила я у него.
— Потому что он смотрел на тебя влюбленными глазами, — ответил художник.
И то было верно. Лев смотрел влюбленными глазами на меня, но, был ли на самом деле он влюблен в меня? Очевидно, что нет. Бороться за свое счастье он мог, но не стал. Популярность — вот что движет всех, кто причастен к медийности. В особенности у молодежи.
Мне нравилось, что Дементий совершенно не требовал что-то взамен на свою доброту — он просто брал и делал. Так, как делает настоящий мужчина. С тех пор, как я видела в последний раз Льва — прошло две недели. Мама переживала за меня, а Максим всячески пытался меня развеселить. Я даже поймала себя на мысли, что он вроде бы — не плохой мужчина, но то, что он не работал — было дурным знаком. Мама услышала меня и настояла на том, чтобы Максим нашел работу. Ну а я…
Я была разбита в эти недели. Сразу же заблокировала Льва во всех соц-сетях. Закрыла свои странички от посторонних глаз, не отвечала на незнакомые номера. ДАже подумывала, чтобы сменить его, но, Дементий настоял, чтобы я этого не делала. Мы с ним общались не так часто, но он давал понять, что переживал за меня. НАверняка, вам покажется это странным? Мне тоже. После того, как Лев обошелся со мной — я уже не верила парням. Присматривалась, не кидалась сразу же с головой в огонь. Я не хотела вновь почувствовать, как рассыпается в пепел моя душа и сердце. Второго бы раза я просто не перенесла.
Шло время, я постепенно приходила в норму. Учеба в универе по прежнему давалась мне сложной: я мало что усваивала, ловила ворон на лекциях, а при виде целующихся пар — меня бросало в дрожь.
Близилось четырнадцатое февраля. Город вновь украшали к этому празднику. А мне до тошноты не хотелось выходить из дому. Отключить все телефоны и интернет, забравшись под одеяло. Есть мороженое и смотреть какую-то мелодраму, выливая последние остатки слез. За пару дней до этого праздника, мне написал Дементий: не хочу ли я прогуляться с ним по арбату? Я ответила, что нет. Мне хотелось, чтобы Дементий остался для меня тем самым загадочным художником, который просто помог донести вещи. Несомненно, парень был красив и умен, начитан. Он много размышлял о современном искусстве, посылая мне огромные голосовые сообщения, но… Я не хотела переступать эту черту, которую мы обозначили. А вопрос, который он мне задал — как раз предполагает, что мы переступим ее. Я знала это, поэтому, решила сразу же ему объяснить, почему я не хочу. Дементий все понял, не став настаивать.
В тот день влюбленных, я все-таки очутилась на Арбате, только не с Дементиев. Мой телефон сломался и мне пришлось поехать и забрать его из ремонта. Максим посоветовал именно тот сервисный центр, в котором хорошо ремонтировали смартфоны, и цены были невысокими.