гда.
Я сам могу описать какие приступы ярости у меня вызывали новости об очередных достижениях очередных ничтожеств на фоне ощущения, что я для этой вертикали всегда буду чужим. Ты этого достоин — говорит самоощущение. Ты этого никогда не получишь — говорит реальность.
Вот эти проблемы в системе по «пункту 3» — Чувство Достоинства и привели к кризису 2010–2012 гг.
Напомню, что рвануло сперва не у креаклов, а на Манежной — у простых молодых работяг, которые задали вопрос об самом элементарном уровне достоинства: «Какого хрена кавказцы и гастеры будут ставить нас на ножи?»
Лишь на втором шаге прозвучали вопросы со стороны более утонченной публики: с какой стати мой голос жуликам из СР перелили ворам из ЕР?
Оказалось, что в итоге проблему достойной жизни в интегрированной стране режим решить не может. Так и не смог за эти два года. Тем более, что бабла становится меньше, а без бабла Шенген — это просто марка в паспорте.
Напоминаю, что вначале этот провал пытались забетонировать духовностью, моральными ценностями, традицией и даже окриком: «Вы чо, пи…сы?». Как вы знаете — не помогло. Даже еще сильнее разозлило.
А потом начало что-то происходить. Строго синхронно с украинским майданом.
И мир стал рушиться…
Происходящее очень трудно осмыслить, поскольку, с одной стороны, незамысловатый сценарий: «вместо жизни в интеграции жить в независимой державе» был очевиден, а с другой — он считался настолько фундаментально исключенным, что о нем никто даже не задумывался.
Соответственно, мыслить в парадигме, где нет Шенгена и есть Крым практически никто не может.
Все домашние заготовки нашего оппозиционного дискурса были подготовлены под сценарий: «Мы бессмысленно рыпаемся, нам выворачивают руки санкциями. И мы жалобно скулим, мерзкий диктатор бессмысленно пытает свой народ, ставший заложником его риторического бессильного противостояния США, он выкаблучивается, нам блокируют карточки «Виза», он в ответ бомбит Воронеж, а в Москве опять сажают на 15 суток нашего Лешеньку».
Этот сценарий «диктатор лишает нас нормальной человеческой жизни с Бабками и Шенгеном» прописан давно. И забавно, как люди пытаются работать по нему в совершенно иной реальности.
Началось все с полного официального триумфального и необратимого присоединения самого ценного объекта на территории всего бывшего СССР. Собственно, ничего более привлекательного в Большой России чем Крым — не было и нет. Причем возвращение произошло не исподтишка под полой, а с музыкой и салютом.
Все заготовленные истерики уже на этом шаге превращаются из воинственного клича в какое-то жалкое повизгивание: «А Баба Яга против!». Видно, что люди тупо врут, просто потому, что желают нам неудачи, так как их ЧСВ спасет только неудача. Для них чем хуже, тем лучше. Какие-то глупые бормотания про «Украина отключит воду… понаедут чеченцы… восстанут татары… на машине не проехать… там одни бандюки… инфраструктура убита… блаблабла…» Речь идет о настолько технических вещах, что говорить не о чем.
А на более фундаментальном уровне происходит вот что. Каково быть гражданином страны, у которой есть Чувство Собственного Достоинства по сравнению с интегрированной страной? И тут все оказывается непросто.
Потому что сыплется вся жизненная стратегия, выстроенная под интеграцию: поиметь с этой страны побольше денег и при максимальной безопасности для себя проводить в этой стране поменьше времени.
Сейчас рушатся все столпы этой стратегии. Интегрированность в Запад оказывается под угрозой из-за санкций — шенгенчики, пластиковые карточки, бутички, сумочки, распродажки. Бабло, на самом деле, в еще большей опасности — курсы валют, нефтегазовые доходы, интеграция в мировые финансы, платежные системы.
Зато начинает появляться чувство достоинства от того, что твоя страна делает важное дело, возвращает земли, возвращает людей. Что происходит нечто действительно имеющее ценность и ради чего готовность к жертвам действительно важна и не является тупой разводкой тебя на бабки. Собственно и режим санкций так обнадеживает потому, что возникает надежда, что элита лишается возможности конвертировать твои деньги и твою жизнь в свои иностранные активы. Что не работает то самое описанное БГ уравнение из-за которого хочется штык в землю: «Я видел генералов, они пьют и едят нашу смерть».
Ценность денег в том режиме, в который мы возможно вползаем, становится сильно меньше. Мы перестанем «заедать» чувство постоянного унижения и стресса, мы перестанем видеть в потреблении единственный способ доказать себе, что в жизни все не так плохо. А поскольку вся наша коррупционная пирамида упиралась вершиной в возможность инвестировать и потреблять на Западе, то есть шанс, что она станет рушиться.
Без Запада как эталона Человеческой Жизни воровать в тех масштабах, в каких воровали, просто не имеет смысла.
В рамках новой системы, если отката не будет, и она сформируется, быть счастливым будет значительно проще.
Но здесь перед элитой и лично Путиным встанет принципиальнейший вопрос — обратка того, который встал перед ним на Манежной и Болотной: вопрос участия.
Тогда требовали гарантий того, чтобы можно было зарабатывать и нормально в неприкосновенности жить там, а не тут.
Теперь будут требовать прав на участие в движухе. Что называется и побегать, и пострелять, и принять участие в разделе добычи. Приобщиться ко всем простым радостям воинской касты, охарактеризованным в «Слове о Полку Игореве» как «себе чести, а князю славы».
И вот тут путинскую систему может ждать очень серьезный кризис, поскольку она — фундаментально олигархическая, она все последние годы коллапсировала до состояния «только для своих» и «мы вам этого не поручали».
В плане обеспечения участия путинская система крайне ригидна. Поскольку участие в ней означало доступ к распилу бюджетов. Разумеется, все это было только для своих.
Однако человек, обиженный непричастностью к воровству — сущий ангел по сравнению с человеком, не допущенным к разделу добычи. Все потрясения в республиканском Риме устроили народные массы отстраненные олигархами от раздела «ager publicus» — массива завоеванных земель.
Тут будет так же, если, наложив на всех ограничения связанные с выходом из под интеграции Запада, режим при этом не создаст систему участия, материально подкрепленного ощущения, что это наше общее достижение, то его проблемы на Болотной окажутся детским лепетом. Если, к примеру, Крым окажется «землей не для русских», как происходит у нас со многими южными регионами. Если санкции окажутся санкциями для простых граждан, а не для элиты. Если Россия будет растрачивать свой приобретенный военно-политический престиж в авантюрах, а не в воссоединение Русского мира. Если на прибавление 2 млн. русских наша уродливая миграционная политика ответит прибавлением 10 млн. среднеазиатов.
Здесь есть масса подводных камней, которые сведутся к одному. Если стратегия России как ресурсной вышки для обитания заграницей исчерпана, если мы все в одной лодке, то русские потребуют себе участия в определении политики своей страны и создания нового комфортного для жизни пространства взамен закрывающейся заграницы.
Ну и в заключение о морали.
От украинствующих пропагандистов в последнее время не раз приходилось слышать, что Россия «поступила подло, ограбив слабую лежащую в руинах Украину».
Мол, если вы увидите на улице человека свалившегося с инфарктом — вы тоже возьмете у него кошелек и пойдете?
Ответ на это довольно прост:
Если я дам человеку на улице мобилу позвонить, а он с воплем «я нэзалэжен» с нею убежит, на бегу грязно меня матеря и периодически кидаясь камнями, а на бегу его хватит кондратий (точнее говоря не кондратий, а один гопник пырнет другого ножом в борьбе за добычу), я и в самом деле подойду, заберу свою мобилу, оботру и пойду.
Путин добрее: он явно хочет вызвать ему реанимацию и затем сдать ментам.
Во всей этой истории с Крымом и Новороссией Россия представляет собой абсолютное, стопроцентное, беспримесное, концентрированное добро. Воплощение воли, боли и правды людей, к которым были бесконечно незаслуженно несправедливы и которые не хотят ничего недолжного.
Наши оппоненты — и украинские, и западные и пятоколонные — представляют собой абсолютное, стопроцентное, беспримесное концентрированное зло. Наглое и лицемерное зло, прикрывающееся совсем пустыми красивыми словами, в которые вообще не верят.
Я не исключаю, что в глобальной схватке Россия может проиграть из-за неравенства сил. Но и это будет означать только одно — в виду всеобщей апостасии нашего мира, его падения и деградации, в виду того, что род людской мерзок, зло восторжествует над добром. Торжество зла над добром есть часто встречающийся в истории факт, но он ни в каком случае не означает, что зло есть добро и на стороне зла была правда.
Но, я надеюсь, что мы победим.
Опубликовано на авторском сайте Егора Холмогорова
«100 книг» (100knig.com)
24 марта 2014
Жертвы укрогеббельса
Утро началось с того, что пришла няня и рассказала: два её родственника, братья, один с Украины второй из России поссорились и не разговаривают. Украинский брат кричал в трубку: «Вы на нас напали! Вы нам мешаете вступить в Европу!».
Записал эту историю в твиттере, и посыпались истории одна мрачней другой: дочь с Украины перестала говорить с русской матерью, дядя с Белгородщины, выслушав дядю с Черниговщины, сказал «Ну прости, брат» и повесил трубку, сестра из Житомира кричит «Слава Героям!», а на напоминание что она полячка и что такое Волынская резня (геноцид поляков бандеровцами в 1943 году) удивленно верещит.
Прежде всего, не будем себя пугать, что в народе Украины взыграли массовые патриотические чувства, и он обиделся на русский народ. Уровень «патриотизма» граждан Украины показал пример воинских частей в Крыму, где верность Украине сохранили 10–20%