Я приник к земле, не желая быть случайно подстреленным. Из облака дыма и пыли, сбивая на своем пути мертвые тела, вверх по дороге рванул грузовик. В кузове у него было несколько мужиков, вооруженных автоматами, они не стреляли, держались обеими руками за борта. Видимо боялись выпасть. Я тут же высунул ствол пулемета из кустов, упер ножки в растрескавшийся асфальт и дал длинную очередь. Целился по лобовому стеклу и капоту грузовика. Пули стеганули по стеклу, оно тут же пошло трещинами и дырами. Машина вильнула в сторону, наехала на склон, капот зарылся в крутой подъем. Я продолжал стрелять. Пробил передние скаты и перевел огонь на кузов. Деревянные панели бортов были плохой защитой, обоих пассажиров снесло попавшими в них пулями вниз. Добил остатки барабана в кабину грузовика. Машина не успела пересечь зону огня и сейчас задние скаты пожирало пламя. Скорее всего несколько пуль попали в топливный бак, и вытекшая оттуда соляра загорелась. Грузовик постепенно разгорался. Ну, вот, он сейчас полыхнет и надежно закроет дорогу.
— Миха что видишь? — вызвал я серба по рации. — Доложи обстановку!
Серб Миха и армянин Саша были еще выше по дроге, на самой вершине холма, там среди развалин крепости у них была надежная позиция, прикрытая стеной толщиной в метр. Помимо этого, у них еще был и бинокль, так что дорога, мельчащие турки на ней и даже окрестности порта были как на ладони.
— Взрывами повреждены три машины и еще один автобус, один бронеавтомобиль вы подбили в самом начале, еще два бронеавтомобиля сейчас сцепились вместе и не могут разъехаться. Я могу их достать из «пятидесятки». Турки в основном разбегаются, но какая-то часть группируется, и похоже будет отходить назад. Там, есть проулок, по которому можно обойти дорогу. Вам с дороги его не видно, а нам видно. Что делать?
— Сейчас огонь не открывайте, как только они соберутся в этом проулке, гасите их из обоих стволов.
— Принято. Там еще по берегу в вашу сторону чешет какая-то толпа в одинаковых робах, среди них много женщин, есть дети, а сзади из ними гонятся какие-то молодчики, вооруженные дубьем, — доложил серб. — Через минуту, они скроются из виду, мне обзор закрывает обрыв.
— Понял тебя! — закончил я разговор.
Скатился на заднице вниз по поросшему травой склону и побежал по дорожке навстречу к Ивану.
— Ну, что там? Как дела? Много турок я завалил? — тут же засыпал меня вопросами Тихий.
— Много, — лаконично ответил я. — Автобус в клочья, почти все, кто там был на куски порвало. Молодец! — похвалил я парня. — Твоя затея с примотанной к выстрелам взрывчаткой сработала на все сто процентов!
— Ну, дык! Фирма веников не вяжет! — Болтун гордо выпятил грудь. — Что дальше?
— Шуруй за мной, Миха заметил странное движение вдоль береговой линии. Надо посмотреть.
— Винт еще не выходи на связь? — спросил Иван.
— Пока, нет.
— Странно, пора бы уже. Танки уже не стреляют, да и минометы похоже молчат. Видимо, и у тех, и у других БэКа закончился. Что ж Винт так медлит?
— Не знаю Ванек, не знаю, — запыхавшись от бега односложно ответил я.
Мы подбежали к обрыву, склон резко уходил вниз. Высота, примерно метров пятнадцать. Внизу полоска песчаного пляжа, шириной метров пятьдесят, дальше начинается водная гладь. Желтый песок с вкраплениями булыжника, известняка и перегнившей морской травы. Сейчас солнце скрылось за облаками и водная, морская гладь тут же потемнела, из приятно зеленоватого цвета, стала цветом темного свинца, бутылочного и мутного. Появились небольшие волны, пока еще без белых пенных барашек, но судя по тому, что ветер усиливается, а на горизонте облака сменились темными низкими тучами, скоро разразится гроза. Ветер разнесет пламя по городу, и оно сожрет этот чертов Синоп, к чертям собачьим, правда потом, скорее всего прольётся дождь и огонь утихнет, но надеюсь, что к тому времени нас уже здесь не будет. Блин, я все-таки не оставляю надежду на то, что смогу пережить сегодняшний день.
По песку в противоположную сторону от грохочущего взрывами порта бежит толпа людей. Их много, человек сто — сто пятьдесят. В основном женщины и дети разного возраста, но попадались и мужчины. Бежать беглецам тяжело, ноги вязнут в мокром песке, увязают в сырой перепревшей морской траве, кто-то часто падает, цепляясь за торчавшие из песка камни. Все одеты в какие-то серые рубища-робы. Очень похоже, что это чьи-то рабы. Когда мы освободили рабов с НПЗ жирдяя Барака, то они тоже были облачены в подобные одеяния — робы из серой мешковины. За толпой, которая испуганно бежит по пляжу гонятся десятка два мужиков с палками в руках, у некоторых попадались ружья. Вот один такой стрелок вскинул свой карамультук и шарахнул дуплетом. Одна из беглянок бежавшая в хвосте растянувшейся колонны взмахивает руками и валится лицом в песок, державший её за руку ребенок падает рядом. Маленькая девочка, лет пяти, тянет женщину за руку, плачет, что-то кричит, пытаясь поднять раненую. Остальные беглецы пробегают мимо, никто не остановился помочь.
Погоня уже рядом, еще немного и нагонит. Загонщики кричат и улюлюкают от азарта, размахивают палками и выкрикивают угрозы. Если настигнут, то не пощадят, забьют и раненую женщину, и ребенка. Раненая женщина с окровавленной спиной пытается подняться, она отталкивает от себя плачущую девочку и что-то кричит ей в лицо, та в ответ лишь сильнее сжимает пальцы на руке женщины и отчаянно мотает головой в разные стороны.
Неожиданно от толпы убегающих рабов отделяется силуэт и мчится назад к раненной с ребенком. Молодая девушка со стройной, спортивной фигурой, она бежит, высоко поднимая ноги, выдергивая ступни из плена мокрого песка. От остальных своих собратьев по побегу девушка отличается не только стройной и немного экзотической внешностью, судя по копне пружинящих кудрявых волос и смуглому цвету кожи, у бегуньи есть примесь черной крови с африканского материка, а еще на ней не стандартное для остальных серое рубище, а вполне спортивный топ, короткие ласины и белые кроссовки.
К окровавленной женщине и её ребенку бегунья прибежит одновременно с погоней. Отчаянная деваха! И на что надеется?! И ребенка не спасет, и сама пропадет.
— Огонь по погоне! — приказал я Ваньку. — Только смотри не зацепи девчонку с раненой!
Иван ничего не ответил, лишь нахмурился и плюхнувшись на землю, устроился по удобней. Стрелять мы начали одновременно. Я бил короткими очередями, отсекая по два-три выстрела. Ванек сделал так же. Первыми выстрелами мы сбили нескольких турок в первых рядах, по группе загонщиков тут же прошла волна оторопи, они остановились и немного потолкавшись на месте, развернулись и бросились бежать назад. Вот тут уж мы в Болтуном не стали миндальничать и соблюдать правила приличия, и влепили длинные струи свинца в спины убегающим туркам. Пляж тут же был усеян россыпью мертвых тел. Турки побежали еще быстрее, некоторые видимо пытаясь спастись бросились в воду. Ванек сменил магазин в автомате и вновь открыл огонь, а я добил содержимое барабана до конца. Никто не ушел, все загонщики остались на пляже, правда, некоторые были ранены, они кричали и звали на помощь.
— Добить? — спросил Ванек, вновь меняя магазин.
— Нет, — отмахнулся я, — пусть вопят, так больше суматохи будет.
— А с бабами что делать? — Керчь кивнул в сторону бредущей по пляжу толпы.
— Ничего, пусть бегут куда хотят, нам сейчас не до них.
— Пропадут ведь, может все-таки поможем.
— С нами они пропадут быстрее, — тяжело вздохнув, ответил я.
Спортивная мулатка на пляже с трудом смогла оторвать девочку от умершей женщины и подхватив её на руки быстрым шагом двинулась догонять остальных. Девушка подняла голову нашла нас с Ваньком взглядом и махнула рукой, я махнул в ответ.
— Мерси! — донеслось с пляжа.
Голос у мулатки был красивый и задорный, на секунду я заслушался и тут же крикнул в ответ:
— Жё танпри!!!
— Керчь — форева!!! — неожиданно рявкнул, стоящий рядом Ванек.
— Ёпта, напугал гад! — испуганно шарахнулся я в сторону.
— Классная девчонка, вот бы с ней замутить! — восторженно клацнул языком керчанин.
— Четвертый, четвертый, как слышишь меня, прием! — затрещала рация у меня в кармане.
— Не получиться у тебя замутить с девчонкой, — расстроил я Ивана, — Винт вызывает. Четвертый на связи, слышу тебя нормально. Вы где? Прием! — отозвался я в динамик рации.
— Идем по второму маршруту, подготовьте встречу. Две коробки: одна белая, вторая темная. За нами погоня — четыре тачанки. Надо отсечь. Как понял? Прием!
— Второй маршрут закрыт, ждем вас на первом, — тут же перенаправил я Степана. — Как понял?
— Понял тебя! Встречайте минут через двадцать!
— Принял!
Отстегнул кобуру с пистолетом и запасным магазином с пояса, выдернул из разгрузки ИПП, потом переложил все это в большой подсумок, куда скидывал пустые барабаны от ручника, сверху положил флягу с водой и пару шоколадных батончиков, которые таскал с собой. Затянул подсумок покрепче и широко размахнувшись бросил на песок. Сверток плюхнулся метрах в десяти от мулатки.
— Презент! — крикнул я. — Ю ар браве герл! — мои познания во французском были весьма ограничены поэтому последнюю фразу я добавил на английском.
— Общий сбор на точке один! Общий сбор на точке один! — произнес я несколько раз в динамик рации, собирая своих бойцов!
Глава 11
Синоп — хороший город, в былые времена здесь можно было купить квартиру и использовать её как дачу, а заодно сдавать в свободное время, зарабатывая на этом деньги. Хоть здесь не так жарко, как в Анталии и курортный сезон несколько короче, чем на побережье Средиземного моря, но зато тут цены дешевле и туристов поменьше. Одним словом — лепота и красота! Ан, нет, двумя словами: лепота и красота!
Вот только его расположение на выдающемся в море мысе, в форме головы верблюда не очень располагают к ведению боевых действий. В общем и целом, наша позиция — гавно редкостное! Какашка, а не позиция! Слева и справа море, обойти по воде на быстроходных катерах и зайти в тыл — это как дважды два! Тем более, что этих самых катеров, небольших моторных лодочек, рыбацких шхун и прочей мелочи на набережной Синопа как у дебила соплей, просто пруд пруди.