Мне в голову был направлен ствол пистолета. Напомню моего же пистолета, которые я этой стройной красавице, сам же и презентовал.
— Дура? — спросил я на английском. — Стоит вам нажать на спусковой крючок, и пулеметчик в тот же миг откроет огонь на поражение, пройдётся по толпе частыми очередями.
— Ну, пожалуйста?
Девушка, похоже решила сменить тон и выбрала извечную женскую тактику манипуляции: она упала на колени, вздела руки в мольбе и зарыдала навзрыд. Пистолет остался лежать на земле.
— Помогите нам пожалуйста, спасите всех этих женщин и детей! Пожалуйста!!! Я сделаю для все, что хотите, исполню любое ваше желание, только помогите нам! Всем нам!!!
— Эфенди, ты же сам говорил, что русские своих не бросают, — раздался сзади голос турчонка. — Надо им помочь!
Я обернулся и увидел в глазах пацана слезы, глянул на грузина за пулеметом, вроде и взрослый уже мужик, старше меня, а тоже глаза на мокром месте и смотрит на меня, эдак осуждающе. Хотя, наверное, понимает, что такую толпу нам никак не спасти.
— Да, твою-жеж мать!!! — выругался я. — Ну, что ж сегодня за день такой?! Ладно, черт с вами! Значит, так! Слушайте все внимательно, второй раз повторять не буду. Вон там грузовик, — я указал рукой на стоявший метрах в ста трехосный армейский грузовик. — За руль сядет мой человек, грузите в кузов детей и раненых, набивайтесь до отказа, хоть на головах друг у друга сидите. Ясно! Мы вас довезем до порта, там посадим на корабль, который уйдет в Крым. Если кто не хочет в Крым, то пусть сразу остаётся здесь. Если кому-то не хватит места в кузове, а такие точно будут, то двигайтесь бегом или пешком. Дойдете до изгиба береговой линии, там еще старый маяк стоит в форме башни с синим куполом наверху, возле причала стоит большой буксир с красной рубкой. Доберетесь самостоятельно! Ясно?!
— Я могу сесть за руль второго грузовика, — мулатка уже была на ногах, от слез ни осталось и следа, а голос был сух и деловит. — Вот этого, который поменьше, — девушка указала на машину в чьем кузове стояли колонки. — Надо только кузов освободить!
— Барышня, вы в следующий раз так откровенно не манипулируйте мной, окей! — скривился я. — Учтите я запомнил все ваши обещания! Так что с вас должок!
— Месье, только помогите нам, и я выполню все что обещала и даже больше! — в глазах мулатки загорелись игривые, озорные чертики. — Вы не пожалеете!
— Гарик, садись за руль, грузитесь и как можно скорее дуйте в порт. Прибудешь, выйдешь на связь и доложишь. Понял! С бабами, особо не церемонься, если не будут слушаться разрешаю пиздить! И не кривись мне, это сейчас для их же пользы. Вот как окажешься в безопасности, вот тогда и будешь включать галантность и правила приличия, а пока вокруг свистят пули, пусть слушаться тех, у кого автомат в руках. Понял! И не сметь никому помогать. Руки чтобы были заняты либо рулем, либо автоматом. От тебя сейчас зависят жизни всех этих людей, лучше кого-то потерять по дороге, как-бы чудовищно это не звучало, чем из-за того, что у тебя будут руки заняты ребенком или повисшей бабой на плечах, ты прозеваешь засаду и всех перестреляют чертям собачьим! Понял? По дороге обязательно проедешь мимо позиции Хохла, мне надо знать, что с Петровичем. Доложишь по рации. Ясно?
— Понял эфенди, я как доберусь до нашего буксира, высажу всех, и узнаю, что с Петровичем, где мне вас искать потом?
— Нигде, останешься на буксире. Нужна будет помощь Петровичу, поможешь ему. Если мы не выйдем на связь или ты поймешь, что нас убили, уходите в море. Держите курс на Крым или черноморское побережье Краснодарского края. В трюмах корабля есть ценные вещи, золото, оружие, даст бог не пропадете. И столик мой кофейный сбереги, я за ним с того света вернусь. Ясно? — строго спросил я. — И мой попугай теперь тоже на тебе, не забывай его кормить. Понял?
— Эфенди, а как же…
— Ни каких «а как же», я сказал с буксира ни ногой! Всё, точка!
— Я понял, — понуро опустив голову промямлил паренек.
— Я присмотрю за ним месье, — мулатка ободряюще хлопнула Гарика по плечу. — Русские мужчины настоящие шевалье!
— Иди сюда, — я сгреб девушку в охапку и впился ей губы долгим поцелуем. Мулатка секунду поломалась, а потом ответила страстно и горячо.
Глава 12
Я собрал всех своих: серба, грузина, армянина и керчанина; разместившись в двух машинах, решено было выдвинуться немного вперед и попытаться разыскать группу Винта. Пожар справа немного поутих и появился реальный шанс прорваться через огненную стихию. В первой машине за рулем был я, Миха за пулеметом. Во второй машине, грузин за рулем, армянин за пулеметом, Ванек в обнимку с РПГ рядом с водителем.
Группа Хохла так и не вышла на связь, Гарик несколько минут назад доложил по рации, что ангара из которого стреляли танки под командованием кубанца — горит, что внутри не разобрать, рядом с пожаром следы гусениц и много трупов в однообразном камуфляже. Так, что можно питать слабую надежду, что Петрович остался жив. Надеюсь, что ему удалось завести хотя бы один танк и избежать смерти.
А вот Мислав со своими подчиненными куда-то потерялся, на все вызовы в эфире его группа молчала и с той стороны откуда они должны были появиться, вспыхнула яростная перестрелка, которая изредка затихала, но тут же вспыхивала вновь.
Впереди, в нескольких кварталах, в небо взлетели одна за другой пара красных ракет!
Возможно, эта группа Винта сигнализирует нам, вызывая на выручку. А может хитрые турки таким образом хотят заманить нас в ловушку.
— Анзор, двигайся за мной, — приказал я водителю второй машины в рацию, — приготовьтесь, возможно придётся вступать в бой с колес!
— Миха, приготовься, если заметишь кого-то, вначале присмотрись, возможно, это будут наши. Помнишь, как выглядят те, кого должны были освободить?
— Помню командир! Старик, девчонка с короткой стрижкой, здоровяк с бородой, — начал перечислять серб. — Все помню. Справа движение! — предостерегающе выкрикнул Михаил.
Справа, наперерез машине выскочил какой-то мелкий пацан с автоматом Калашникова наперевес и в тяжелом, большом не по размеру бронежилете. Сразу было понятно, что он никакого отношения к группе Винта и свите генерала Корнилова не имеет; во-первых, слишком молод, а во-вторых, за его спиной маячили несколько бородатых мужиков, обвешанных подсумками с запасными магазинами и такими же АК, как у пацана.
— Огонь! — приказал я, вдавливая педаль газа в пол. — Бей!
Над головой застучал пулемет, пацана с автоматом снесло как пушинку, попавшую в воздушный поток проносящегося мимо большегруза, пули попали ему в грудь и ударом тяжёлого молота откинули далеко назад. Досталось и бегущим за пацаном бородачам, они хоть и успели среагировать и брызнуть в стороны, но щедрая порция свинца, выданная Михаилом, причесала и их. От пули пятидесятого калибра никакой бронежилет не спасет, на месте попадания останется отверстия, а выход обозначиться здоровенной рванной дырой.
Наши машины, как бусины, нанизанные на ниточку, скользили по кривым улицам Синопа друг за дружкой. Вокруг стоял смрад гари и копоти. Замызганные амбразуры переднего стекла почернели от налета. Обзор и так был плохой, а сейчас совсем испортился. Стены домов еще были раскалены от пронесшегося тут урагана огня и жара. То тут, то там попадались обгорелые обнаженные трупы разного пола и возраста. Одежда на застигнутом огнем человеке сгорает сразу, а вот труп, как правило только обгорает, до красноты или запекшейся корочки и никогда не сгорает полностью, слишком много жидкости в человеческом организме.
К примеру, для кремирования тела нужны определенные условия, которые можно достичь благодаря специальной печи крематория. Внутри нее достигается немыслимая температура — до тысячи градусов по Цельсию, что позволяет превратить тело в небольшую горсть костей и пепла. После сожжения, крупные остатки костей измельчают в центрифуге. Современные крематории работают на газу, электрике или специальном топливе. На всю процедуру кремации человека средней комплектации уходит около двух часов, но все зависит от особенностей каждого тела. Так что это только в художественных фильмах после пожара остаются только хрупкие, выгоревшие кости. А на самом деле, места пожаров, особенно на открытом воздухе, где погибли люди выглядит как завал из обнаженных, покрасневших тел с лысыми головами.
Впереди, метрах в двухстах, на пресечении двух улиц баррикада из перевернутого грузовика с обгорелой кабиной и двух самодельных бронеавтомобилей, переделанных из внедорожников.
Мы остановили движение и не глуша движки, свернули под защиту стен ближайшего здания. Кирпичные стены еще хранили жар огня, бензин здесь прошелся горящим потоком, стекая вниз по улице.
Турки активно стреляли по кому-то на той стороне улицы. Пулеметы, установленные на крыше броневиков, били короткими очередями, четверо автоматчиков укрывшись за корпусами бронеавтомобилей поддерживали пулеметчиков синхронным огнем, тут же лежали несколько раненных наспех перебинтованные и окровавленные. Видно, что оппонент туркам достался зубастый и так просто, без боя на сдавался.
— Командир, глянь налево, вон там в канаве, — крикнул сверху Миха.
Глазастый серб углядел троих вояк, которые по-пластунски ползли в придорожной канаве, обходя чью-то позицию с фланга.
Ага, так вот для чего турки на перекрестке так активно расходуют БэКа! Они прикрывают обход с фланга! И кого это интересно сейчас возьмут за филей? Уж не Винта ли со товарищи?
— Керчь, шмальни в один из броневиков из РПГ, Миха, те, трое в канаве на тебе, остальным беглый огонь по броневикам. Готовы? Огонь!!!
Сам я прицелился в пулеметчика в правом бронеавтомобиле, его неприкрытая спина так и просилась в прорезь прицела моего HK11. По моей команде «огонь!», рявкнул РПГ-7 в руках Ванька и слаженно затрещали пулеметы и штурмовые винтовки.
Керчь сегодня был в ударе, как ни выстрелит из гранатомета, так точно в яблочко. Я уж было подумал, что надо бы сменить его позывной с «Болтуна» на что-нибудь более звучное и боевое, типа «Ракета» или «Базука», на ум, правда еще приходило название разового гранатомёта «аглень», но там возможны варианты с созвучным словом «олень». Граната, выпущенная Ваньком, стремительно пронеслась по улице и угодила точно в распахнутую заднюю дверь. Громыхнул взрыв, раздался душераздирающий человеческий вопль, из люка в крыше, где торчал до этого торс пулеметчика вырвался фонтан огня и в небо взметнулось искорёженное, разорванное на части человеческое тело.