— Иваныч, ты мне скажи, о чем хочешь спросить у генерала, а я тебе отвечу можно о таком спрашивать или нет? Там ведь, возле Корнилова сейчас много посторонних ушей.
— Ладно, спрошу, в начале у тебя. Мне нужны сто процентные гарантии, что эти самые схроны, в которых много ништяков действительно существуют.
— А это здесь причем? — не понял Винт.
— Да притом, что я во всю эту свистопляску с освобождением генерала влез только потому, что ты меня уверил, что Корнилов способен спасти тысячи граждан, дескать он владеет информацией о месторасположении схронов, где правительство закапало сотни контейнеров со всякими полезными ништяками.
— Все так и есть, — недоуменно пожал плечами Степан. — А что поменялось?
— Да, я тут подумал на досуге, и у меня не сходятся пару моментов. Зачем надо было ждать целых три года, почему эти самые схроны до сих пор не распотрошили? А может их и нет на самом деле? Может все это выдумка? Сказка про белого бычка?
— Нет, они действительно существуют, просто у Корнилова было слишком много других дел и напомню тебе, что последний год, он, вообще, находился в турецком плену.
— Ладно, тогда второй вопрос. Я так понимаю, что Корнилов, у нас контрразведчик. Правильно?
— Ну, и что?
— А, то, что я никогда не поверю, что контрразведчик будет заниматься вопросами бытового снабжения. Это же не его епархия. Да и кто бы его до этого допустил? Короче, Винт, давай я лучше сам задам свои вопросы генералу и по его реакциям уже буду принимать окончательное решение.
— А вот сейчас я уже не понял, о каком решении ты говоришь? — насупился Винт.
— Митяй вас не примет на буксир без специального пароля. У него четкий приказ: на борт могу попасть только я, или кто-то из моей команды, остальные должны знать пароль или получат порцию свинца в морду, вместо того чтобы подняться на борт. Ясно?
— Совсем охренел?! — возмутился Степан. — А раньше нельзя было об этом сказать?
— Сами виноваты! У вас же свои игры! Напомнить тебе как все началось? Я, между прочим, еще пару недель назад был обычным наемником, который планировал грабить турецкие поселки и заработать на этом золотые монеты, и никто не предупреждал, что часть наемников, неожиданно окажется группой спецназа, которая планирует спасти генерала Корнилова. Так, что у меня были хорошие учителя. Ясно? Поэтому, или ты мне сейчас дашь сто процентные доказательства того, что эти самые схроны существуют или хрен вам всем, а не спасение!
— Ладно, фиг с тобой, — обреченно махнул рукой Винт, — слушай как все было. У Корнилова был еще сын — Пашка, мы с ним учились в одном училище, спали на соседних койках, друзья были не разлей воды, я даже одно время с Витой мутил. Короче, Пашка служил в ФСО, командовал группой быстрого реагирования. Когда вся эта смута началась, то их группа прикрывала один секретный объект, им повезло, они не погибли, как многие их коллеги 9 мая 2020 года. В середине осени 2020 года их группу подняли по тревоге, кто-то напал на фельдъегерей, сбил их вертолет и пытался завладеть секретными сведениями. Одному из «почтальонов» удалось уйти от погони, он через несколько дней вышел на связь и запросил эвакуацию. Группа Пашки и приданое им усиление выдвинулось на двух вертушках к точке эвакуации. Когда достигли нужного места попали в засаду. Одну вертушку сбили, вторую обстреляли. Пашка и большая часть его группы погибла. Фельдъегеря не спасли, похоже это были какие-то фанатики, потому что они сами себя взорвали. Когда Корнилов узнал о смерти сына, то он подключил все свои связи, чтобы выяснить обстоятельства произошедшего. Вита тоже приложила немало усилий, чтобы понять, как погиб её брат. Должен сказать, что она девка немного с придурью и пошла на такие действия, что нормальному человеку даже в голову не пришло. Она залезла в постель, к одному высокопоставленному чиновнику, который курировал проект «Ковчег». Вита тогда говорила, что большую часть добытой информации она «насосала». В общем, выяснилось, что группа Пашки должна была спасти «почтальона», который перевозил секретные сведения о местонахождении схронов «судного дня» расположенных в южных регионах нашей страны.
— Стоп! — перебил я Винта. — Ты же сам сказал, что все погибли, значит и секретные сведения тоже уничтожены. Правильно? Тогда чего ты мне паришь, что Корнилов знает где размещены эти самые схроны?
— Корнилов и его дочь знают, что эти самые схроны существуют, знают тех людей, которые в курсе местонахождения этих схронов. И эти самые люди подпустят к себе Корнилова и его дочь. Понимаешь? А это значит, что надо доставить генерала на родину в целости и сохранности, и тогда он с помощью верных ему людей сможет захватить тех, кто нам нужен и вытрясти из них все ценное. Вот такой вот план! Теперь понимаешь, зачем нам всем нужен генерал Корнилов в полном здравии. Именно от него зависит сможем ли вы захватить эти схроны и с их помощью спасти тысячи людей. Ведь эти бывшие чиновники, курировавшие «Ковчег», должны были сами так сделать, они должны были организовать общины и с помощью имущества, спрятанного в тайниках дать людям возможность выжить. А они вместо этого, оставили все это себе, чтобы их толстым задницам было тепло и сухо. И это при том, что у них и так было все хорошо: подземные убежища, полные провизии и снаряжения, толпы помощников, считай слуг и много еще чего. Им и этого за глаза хватало, но они решили, себе заграбастать все. Жадные, суки!
— В общем и в целом посыл мне твой ясен, — я забрал у Степана фляжку с коньком и отхлебнул немного. — А то место, где погиб сын Корнилова, про него что известно. Кто были эти люди? Почему они напали на вертолеты?
— Я не знаю, да, мы и не пытались выяснить, — отмахнулся Винт, — ну, сам посуди, в начале зачем-то посылают фельдъегерей с секретными данными в какую-то богом забытую воинскую часть, по дороге их транспорт сбивают, явно ведь, что «почтальонов» тупо подставили, но видимо, что-то пошло не так, а может просто «чиновникам» хотелось представить все более в пышном цвете, поэтому они еще разукрасили всю эту историю трупами силовиков. Сразу же после пропажи секретных сведений выяснилось, что истинное местонахождение части схронов неизвестно, дескать, координаты были в единственном экземпляре и они утрачены.
— То есть ты хочешь сказать, что все это было специально разыграно, чтобы скрыть от других важную информацию.
— Да! — твердо заявил Винт. — Но ты не парься, мы знаем кто за этим стоит, и Корнилов никогда не простит этим людям смерти своего сына.
— Но ведь, по сути, в смерти его сына виноваты те самые люди на далеком хуторе, которые сбили один вертолет и обстреляли второй.
— Нет, — категорично произнес Степан, — виноваты те, кто все это замутил. Только они виноваты и поверь мне мы до них доберемся, и они будут покараны!
— А, что известно про тех, кто погиб во время взрыва дома на том хуторе? Там расследование проводили?
— Нет, никто там никаких следственных действий не проводил. Сам же должен понимать какое время тогда было.
— Так, а может и нет никаких схронов и никогда не было? — меня неожиданно посетила страшная догадка. — Это же в репертуаре российских чиновников — получить государственное бабло, растратить его «налево», а потом списать все на аварию. Мне знакомый рассказывал, как в Чечне пилили бабло: по документам построили новую школу, а по факту, только фундамент залили, а потом «подошли» боевики и раздолбали всё, и на них это списали, а бабло потом, пополам с «боевиками» распилили. Может и здесь все так же? Изначально не было никаких схронов, а все имущество, которое должно было в них находится в другом месте.
— Нет, Лёха тут все не так, эти схроны точно были. Я лично допрашивал одного мужичка, который занимался логистикой сбора грузов, и поверь, мне он не врал. Ну, так, что, какой там пароль? А то нам бы выдвигаться и так много времени потеряли.
— Нет никакого пароля, — улыбнулся я. — Обманул я тебя Винт. Митяй вас в любом случае взял бы на борт. Русские своих не бросают!
— Скотина ты Историк! — хмыкнул Степан. — Ох и набью же я тебе морду, когда мы домой вернёмся. Ладно, проехали, пойду свяжусь с буксиром, уточню их местоположение, а заодно узнаю есть на самом деле пароль для встречи или нет, а то хрен тебя знает, может, ты сейчас меня опять обманываешь. Ваш брат историк, тот еще врун, такого в учебниках истории набрешут, что хоть стой, хоть падай.
Винт связался с буксиром, выяснилось, что мы предупредили Митяя об опасности в последнюю минуту, они видели, что к ним движется несколько автомобилей и думали, что это мы. Поскольку часть беженцев еще была на пирсе и никак не успевала погрузиться на судно, то Гарик вооружившись ручным пулеметом и взяв несколько запасных коробок с лентами решил выиграть драгоценное для эвакуации время. Буксир успел забрать всех освобожденных рабов и отойти от пирса. Со слов Митяя они отошли от берега на несколько километров, а бой на берегу все еще продолжался, Исмаил держал оборону и не желал сдаваться, потом громыхнули пара взрывов и все стихло. Скорее всего, Гарик погиб.
— Жаль пацана, по сути, еще ребенок совсем и пожить толком не успел, — пробормотал Винт. — Мы выдвинемся к пирсу, возможно, произошло чудо и Гарик жив, — пустым голосом предложил спецназовец.
— Удачи вам, — тяжело выдохнув, попрощался я, понимая, что Гарика уже не спасти.
— Этого заберите, — Винт с Лейлой выбросили на землю связанного мужика в офицерском мундире, богато украшенном золотыми эполетами. — Если повезет, выменяете его на своих пацанов. Если не получиться обменяться, то в живых его не оставляй, на нем столько русской крови, что можно залить целое море.
— Кто это? — удивился я.
— Визирь! — буднично ответил Винт, но в глазах его сверкали самодовольные и торжественные чертики.
— Тот самый?! — искренне поразился я.
— Ага.
— И ты его так просто отдаешь? Он ведь кладезь ценной информации!
— Да и хрен по этой информации, — Винт пренебрежительно сплюнул. — Русские своих не бросают! Спаси своих пацанов и сам спасись — вот, что сейчас важно!