— Удачи вам! — крикнул я.
— И тебе не сдохнуть! — Винт выставил на прощание два пальца в знаке «виктория».
Вита послал мне воздушный поцелуй, а потом, тут же высунула язык и показал «фак». Сумасшедшая! Генеральская дочка хотела поехать с нами, но я категорически воспротивился этому, на фиг мне в команде сумасшедший боец. Хрен знает чего от неё следует ожидать в любую минуту. Правда, Вита истолковала мое поведение по другому, подумав, что я включил режим «заботы» о ней, тут же обвинив меня в том, что если мы с ней разик перепихнулись, то это не дает мне право распоряжаться её жизнью, на что, я даже реагировать не стал.
Винт, Лейла, Фома, Архип и генерал Корнилов на трофейном ARMA, в сопровождении пикапа ушли в сторону моря; я, Керчь, Серега, Саня и Миха на двух «кобрах» и грузовичке с КПВТ в кузове помчались вызволять застрявших где-то в Синопе парней из нашей банды. Чтобы хоть как-то уровнять шансы в предстоящей мясорубке я приказал всем своим подчиненным переодеться в трофейные шмотки — черный камуфляж и светло-серая сбруя разгрузочных жилетов.
Город накрыло черными, густыми грозовыми тучами. Ветер накатывал резкими порывами, гремя оторванными железными листами и поднимая в небо легкий бумажный мусор и вездесущие пластиковые пакеты. Наверное, даже когда человечество окончательно сдохнет и о нас забудут даже помнящие все слоны и мудрые черепахи и то по воздуху, во время сильного ветра будут носиться тучи грязных мусорных пакетов. Какая цивилизация, такое и наследие. Мы — цивилизация грязных, пластиковых пакетов.
Эх, когда же закончится этот долгий чёртов день?
Глава 16
Я вновь был за рулем головной «Кобры», бронемашина шла тяжело, дороги не было видно из-за стелющегося к земле дыма и гари. Набежавшие с моря тучи прибили к земной поверхности дым, а начавшийся дождь затушил часть пожарищ, добавив дыма и вони к общей суматохе. Воздух был наполнен смрадом горелой плоти. Сколько же народу погорело в устроено нами пожаре? Десятки? Сотни?
Сверху, в гнезде пулеметчика торчал Серега, в салоне, крепко примотанный к десантному сидению, с кляпом в пасти сидел пожилой дядька с богатой бородой и густой седой шевелюрой, которого в Турции за глаза называли Визирем. На самом деле, в старой жизни он был военачальником средней руки в звании полковника, но в жизни так часто бывает, что именно полковники оказываются самыми живучими и удачливыми. Батиста — на Кубе, Мобуту — в Заире, Попадопулос — в Греции, Каддафи — в Ливии, Чавес — в Венесуэле, Норьега — в Панаме, Асад — в Сирии, ну, и Путин — в России, кстати, Николай 2 тоже был в звании полковника.
Наша колонна из трех машин проскочила очередное пресечение улиц, на котором неожиданно оказался самодельный блокпост — несколько грузовых машин, стоящих мордами друг к другу. В кузовах самосвалов были установлены пулеметные гнезда, прикрытые баррикадами из мешков с песком. Видимо бойцы на блоке приняли нас за своих, а может просто прозевали из-за того, что не ожидали что мы появимся с другой стороны, стволы вражеских пулеметов были развёрнуты в другую сторону.
— Не стрелять! — приказал я в динамик рации. — Ручкой им помашите, пусть думают, что мы свои!
Блокпост мы проехали без единого выстрела, Керчь сидящий за рулем второй «кобры» зачем-то проезжая мимо вражеских машин выкрикнул им: «Керчь ин зе бест сити офф планет!». Похоже по английскому у него в школе была тройка и ту, скорее всего, учителя ставили из жалости.
Моя «кобра» как раз протиснулась между двух остовов обгоревших машин, когда неожиданно впереди показались идущие навстречу два «хамви» песчаной расцветки. Причем машина двигавшаяся первой принялась сигналить фарами, а пулеметчик на крыше внедорожника активно размахивал руками, призывая к остановке.
— Медленно останавливаемся и ухо в остро, если, что валим их с ходу, — приказал я в динамик рации.
Экипажи «хамви» приняли нас за своих, они были облачены в точно такую же форму, что и мы. Как только наши машины поравнялись, то из второго «американца» выполз здоровенный мужик с густой бородой и самой натуральной чалмой на башке. За ним тут же выпорхнули два типа по мельче, зато с бельгийскими ручниками наперевес. Пулеметчики на крышах внедорожников сурово смотрели на нас держа руки на спусковых крючках. Наша колонна стала плохо, мы выстроились друг за дружкой, загораживая сектора обстрела, а вот машины противника стали рядком, значит оба пулеметчика могли поливать нас свинцом за милую душу не мешая друг другу. Вот что значит отсутствие боевого опыта и слаживания, нас сейчас расчехлят в два счета. Надо срочно что-то предпринять, если здоровяк в чалме подойдет поближе, он сразу же поймет, что мы враги.
— Серега, я сейчас рвану вперед на таран, а ты сразу бей по пулеметчикам, — приказал я. — Керчь левая машина твоя. Начали!
На «кобре» установлена автоматическая коробка передач, поэтому педаль в пол, руль вправо, чтобы освободить сектор обстрела для задней машины.
Над головой заверещал MG–3, скорострельность немца просто чумовая — 1200 выстрелов в минуту, это в два раза выше, чем у пулемета Калашникова. Не даром «батю» MG–3 знаменитый MG–42 величали во время Второй мировой войны — «косторез» или «циркулярная пила Гитлер». Адская машинка за считанные секунды выплевывает ленту на сто патронов. С такой зверюгой может справиться далеко не каждый. Молчаливый Серега не даром получил прозвище — «пулемётчик».
Хлыст свинца стеганул по крыше одного «Хамви», снес стрелка за пулеметом, которому не помог даже бронещиток, очередь из нашего пулемета протиснулась точно в смотровую щель защиты. Потом огненная струя ударила по второму бронеавтомобилю и тут же прошлась частой гребенкой по бородачу в чалме и двум его нукерам. И это все на ходу, в подрыгивающем на кочках и рытвинах машине. Позади частил короткими очередями Керчь, а уже через пару секунд несколько раз басовито рявкнул КПВТ. Значит Саня-армянин успел перелезть с водительского сидения в гнездо стрелка. Секунды, и враг сметен мощным и точным огненным накатом, Серега со своим пулеметом оказался вновь на высоте. Хорошо, что он воюет за нас, а не против!
Досматривать убитых и собирать трофеи не было времени, где-то поблизости кипел бой. Значит наши где-то рядом, надо спешить.
Все-таки турецкий БТР «Кобра» можно считать удачным. Броневик, разумеется, не годен для танковых сражений, но в качестве разведывательно-дозорной машины может использоваться с большим успехом. По защите, огневой мощи и внедорожным способностям «Кобра», может быть, и уступит старенькому советскому БРДМ-2, но в «турке» водитель и десант чувствуют себя более уверенно. Тем более что «Кобра» есть здесь и сейчас, а советский броневик перестали выпускать более четверти века назад, да и остались они где-то далеко на севере за Черным морем.
— Серега прыгай вниз, надо пройтись сканером и засечь переговоры местных, — приказал я.
— Сейчас, только перезаряжусь, — пробасил пулеметчик.
Серега нашел волну, на которой кто-то громко ругался на турецком, костеря почем зря какого Саида, тот же в свою очередь огрызался, проклиная почем зря каких-то шайтанов, которые появились из неоткуда расстреляли его людей и так же скрылись неизвестно куда. Может это он про нас? Потом наткнулись еще на одну волну, где призывали всех, кто слышит собираться вместе и идти отбивать великого Визиря, которого русские захватили и сейчас везут в Крым. Неизвестный паникер требовал грузиться на все доступные плавсредства и немедленно двигать в море, чтобы перехватить проклятый похитителей. А вот это уже хреново, эти, мать иху так, народные мстители легко могли перехватить буксир с беженцами или наткнуться на Винта с его людьми.
Вызвал по рации Винта, запросил обстановку, тот доложил, что они уже на берегу. По дороге наткнулись на машину с турками, сходу их расстреляли, Гарика или Косого с ними не было. На берегу нашли позицию Исмаила, там лежал искорёженный пулемет, у которого разорвало ствол и целый муравейник из стреляных гильз, похоже, что турчонок все-таки успел отстрелять весь БК, что прихватил с собой. Так же нашли не меньше десятка вражеских трупов, в одном месте они лежали совсем вповалку, посеченные осколками. Похоже на подрыв осколочной гранаты среди плотно стоящих людей, несколько тел так совсем изувечены до неузнаваемости. Тел Гарика и Косого на месте не обнаружили, правда они могли быть среди тех, кого было не опознать. А может и сбежали. Короче, неизвестно!
Я предупредил Винта об опасности и пожелал удачи!
В то, что Гарику удалось выжить я особо не верил, но продолжал успокаивать себя, что пацан все-таки цел.
К месту боестолкновения мы подкатили уже через пару минут. Развалины средневековой крепости: две стены, сходящиеся под прямым углом, образуют небольшой дворик, в котором торчит огрызок башни и несколько прилипших к ней бастионов. Толщина стен, как и полагалось в те времена исчислялась дециметрами и лишь слега не дотягивали до полного метра. Уцелевшая табличка на столбике извещала всех, что перед нами памятник «Юнеско». И кстати, никакая это не крепость, а самая настоящая, хоть и виде развали, но христианская церковь. Хорошо бы, конечно, осмотреться и понять, где основные силы противника, но времени на это не было.
Мы подкатили к руинам церкви с севера, прямо перед нами, на улице лежал перевернутый на бок самосвал, за стальным кузовом которого прятались четверо автоматчиков, еще двое лежали на земле перебинтованные. Странно, но никто почему-то из них не стрелял, они только наблюдали. Да и вообще звуки боя, который мы слышали еще минут десять назад, как-то неожиданно быстро стихли. Может у них перерыв на молитву или на обед?
Сходу расстреляли из пулемётов автоматчиков, и объехав самосвал с двух сторону открыли огнь по засевшим слева и справа бойцам противника, благо наша позиция оказалась немного выше, чем крепость и прилегающая к ним местность.
Чтобы не попасть под огонь своих же, я приказал керчанину включить чем динамики громкоговорителя «Кобры» какую-нибудь русскую, узнаваемую песню, благо у него имелась запасная флешка. Я не знаю как это у него получилось, Ванек, конечно же утверждал, что он не мог на панели управления выбирать треки, но из динамиков весело и задорно закричала Верка Сердючка свой