Неприятное ощущение облепило холодным потом каждый жалкий миллиметр плоти. Я покрылась мурашками от ужасного предчувствия.
Возле меня остановились двое. Объятие-зажим прекратилось, Гектор сощурился от яркого солнца, будто наслаждаясь голубым небом над головами и произнес:
- Понимаете...мы отсюда не уйдем пока я не получу "хороший" ответ. Пока что я получал плохие ответы.
Гектор выудил из кармана черных штанов металлический предмет, в котором не сразу распознала нож. Только после того, как предмет щелкнул и лезвие ярко заблестело от слепящего света. Улыбка Карателя рядом с опасным орудием сверкала также лучезарно.
- На кончике ножа его сраная жизнь! - указал пальцем на охранника. - А теперь рассказывайте. По одному или вдвоем.
Клейменный начал тараторить, объяснял, когда в последний раз видел Артема. Я молчала, загипнотизированная холодным орудием. Гектор не пользовался ножами, пистолетами, а предпочитал цепь. О нем и его цепи слагали небылицы.
- Плохо, - покачал головой Гектор. - Не верю, что не знаете.
- Я правда не знаю, видел последний раз - вчера днем. Они пришли вместе, - указал на меня. - А ушел он не знаю, когда. Может по-прежнему скрывается на острове?
- Это вы мне ответьте, может или не может он быть здесь? - Гектор не обращал внимания на собеседника, завороженный опасной красотой лезвия, крутил его между пальцев.
- Надо обыскать остров. Артем может быть здесь. Он не мог убежать без нее! - вновь с укором поглядел на меня охранник.
- Я... спрашиваю...в последний раз... - медленно среди завораживающей тишины мелодично протянул-прошептал Гектор. - Ты заставляешь слишком много раз повторять. Это напрягает...Где Твардовский? В противном случае приступим к пытке: начну с пальцев, перейду к глазам, к губам, к но…
Горькие карие глаза смотрели из-под бровей. Голова, скрытая легкой вязанной шапкой, была наклонена. Взгляд с такого наклона был похож на безумный.
- Прекрати! - сделала нервный шаг в сторону Гектора. - Ты псих! Прекрати! Я не знаю!
- Ответ! - игнорируя выкрики-просьбы, лениво протянул Гектор.
- Я сказала - не знаю! Не знаю! Он ушел! - орала, перекрикивая лишние звуки на острове. - Несколько дней назад ушел!
- Куууда? - совсем тихо поинтересовался, держа руку наготове с опасным лезвием и демонстративно рассматривая шею пленника.
- Не знаю! Не знаю! Может в лесу, может в соседнем округе!
Облегченно выдохнула, когда Гектор толкнул охранника в спину, прогоняя прочь. Как плешивую собаку, не достойную стоять рядом с хозяином.
В ответ на удар в спину охранник тихонько шепнул:
- Врет. Она знает...
Развернулся в мою сторону, голубые глаза страшно гневались, с такого расстояния казались грозовыми темно-синими. По его взгляду было понятно, что винит в нападении на остров меня. А может, предательство отца перенес тоже на меня?
- Об этой парочке в свое время весь остров шушукался, - продолжил охранник, пренебрежительно скривив уголок губ. - Наш вождь застал их однажды вдвоем в океане... голыми. Уж не знаю, что они там делали... Но после этого случая Артема изгнали с острова. А ее, — мужчина ткнул пренебрежительно в мою сторону. -- А ее наказали. Они какие-то ненормальные. Мы не можем размножаться друг с другом. Что-то не так у них в башке! -- охранник прислонил растопыренные пальцы к голове и покрутил вперед назад. Намекая, что в наших голова нарушены умственные процессы.
Я все это время слушала охранника, смотрела строго в глаза. Принимала обвинительные слова, ведь частично виновата в страданиях мужчины. Пыталась так искупить вину за содеянное. Но после сказанных слов и внимания со всех сторон обрушилось стойкое... могильное молчание. Осуждающее, насмешливое.
И это слово «ненормальные» заставило унизительно опустить взгляд на белый, искрящийся на солнце песок. Такая чистота, а я его пятнала собой.
Затем раздался едва различимый гул голосов Клейменных — маленьких сплетников. Кто постарше помнил эту историю двух летней давности, а остальным, наверное, рассказали. От Карателей шло обычное любопытство и тишина. А детишки Клейменные со смешками шептались.
Опять поглотило это ощущение... Что слова не вымолвишь, язык пристыл к небу. И челюсть, как деревянная. Я забыла это ощущение насмешки, пренебрежения. Оно душило последние два года на острове, из-за этого замыкалась в себе, предпочитала прятаться в деревянном доме в тишине и спокойствии.
Сейчас я заставляла стоять себя гордо, не гнуть спину под градом унижения. Расправила плечи, еще бы взгляд гордо поднять от песка и не смотреть под ноги Клейменных и Карателей.
- Да...представьте себе, - скромно и тихо начала объяснять. Не знаю слушал кто или нет. - Людям и некоторым Клейменным свойственно любить.
Кого обманываю? Им плевать. Стойкое молчание и мое признание потонуло среди тишины. Только Гектор нарушил его внезапно:
- Андрей, черт возьми, ты видел когда-нибудь, как я плачу? Я сейчас заплачу от умиления! Боже, как это мило!
И смех. Смех... смех… жестокий смех, как обычно на мои чувства к Артему. Так было всегда.
Гектору видно надоело смеяться и, резко перестав, озвучил уже другим, грубым голосом:
- Игорь, установи круглосуточную слежку за Клейменными. Шаг влево, шаг вправо -- расстрел. Нарушение приказа — уже говорил, физическое наказание. Три — смерть. Попытка к бегству — смерть. Без исключений!
Глава 4
POV Гектор
Жара морально измотала, будто не один час провел в физических работах; ну например, гнул спину или работал лопатой. В макушку через черную шапку припекало солнце и лишало четкости зрения, от этого белый песок расплывался мутным пятном.
Я почти бежал к одинокому дереву-выходу, утопая кроссовками в «зыбучем» песке острова. Как же надоела жара. Уже почти прислонив ладонь к пространственной двери, услышал зов Игоря:
- Гектор, постой!
С огромным неудовольствием остановился, понимая, что не скоро выберусь из ада Клейменных. Не исчезнуть с их кровавых земель пока донимали подчиненные. Здесь даже воздух был жарким не таким, как в Приаме.
Андрей -- правая рука, мозг и язык зама по округу, вечно работал с горами никчемных бумажек и общался с высокопоставленными лицами Приама.
Игорь — левая рука, гнусная мерзкая, которая всегда держала врагов за шеи, в любой момент готовая убить неугодного. Он всего добивался кровью, отъявленный прирожденный отморозок. Лицо Игоря порой вызывало желание подкорректировать черты его лица: разбить нос, отрезать губы или язык.
Чем же я занимался на месте зама по округу? Как и положено высокопоставленному лицу, координировал действия рук: иногда мог быть как Андрей, иногда как Игорь. А в остальном я играл на планшете в игры, пока Андрей не подсовывал под нос очередную важную бумажку для подписи. В остальном мелкими расследования не занимался, принимал участие исключительно в особенно крупных, важных.
- Что надо? - грубо спросил у подчиненного.
- Я хотел спросить...по поводу девчонки, - Игорь кивнул в направлении песчаного берега, где до сих пор, переминаясь с ноги на ногу, продолжали стоять Клейменные. - Ты же закончил с ней? С Абрамовой? Я могу ее забрать?
Я даже бровь приподнял с искренним удивлением, безмолвно взирая на «левую руку». После некоторого молчания, я отмер, ожил, заставил себя говорить:
- Конечно, закончил. Мне она больше без надобности! - но чуть помедлив, я добавил. - Но, мой добрый друг, кто тебе сказал... - и искренне улыбнулся, невзирая на пульсацию в районе плеча и отвратительное настроение от жары. - Кто сказал такую глупость, будто бы я отдам ее тебе?
С силой пальцем ткнул ему в плечо. От удара подчиненный отошел на несколько шагов и протер кожу.
- И смотри мне... Я знаю твою кровожадность. Не порть пленников. За каждого потерянного будешь писать отчет. Ясно, Игорь?
- Да, Гектор!
Подчиненный боялся одного меня, поэтому не решился перечить. Приказы исполнял точно, надеюсь и на этот раз не нарушит, в противном случае я мог быть очень плохим начальником. И нет, я не лишал премии, я лишал части тела или жизни в целом.
***
Ехали спокойно, не превышая скоростного режима по свободной трассе, по направлению к границе. Вновь в холодном мире, без солнца и света, где на улицу опустились сумерки. Андрей тихо вел мою машину и говорил... говорил, как базарная тетка, а я смотрел в окно.
Внешне спокоен, а внутри — метель, такая же как за окном на дороге. Крутились эмоции, сталкивались друг об друга. Столько разных, целый клубок.
На границе возле шлагбаума, несмотря на метель на улице, из будки вышел мужчина в черной форме. Постучал в водительское окно рядом с Андреем. Друг покорно, как того следовало, опустил мешавшую преграду-стекло.
Каратель наклонился, лоб и глаза скрыты капюшоном, а белый снег падал на его плечи, укрытые темной формой, и частично нам в машину.
- Рядовой номер 68808-09! - мужчина показал раскрытый документ с номером Карателя, зарегистрированным в базе данных. В салон автомобиля повеяло теплым дыханием. - Предъявите документы, будьте любезны!
Как по инструкции, как того требовал устав, но меня это лишь сильнее разозлило. И метель в душе яростно взмыла из глубин меня. Больной рукой я вытащил из куртки свой документ-удостоверение и сунул его в открытое окно и Карателю прямо в удивленное лицо:
- Слышь, ты, когда уже запомнишь мои чертовы НОМЕРА!
***
Я всегда жил с определенной целью, опирался на нее, делал все необходимое для ее достижения. В детстве, с гордостью глядя на отца, поставил цель — стать следующим замом Карателей по округу. Отец — идеальный, справедливый, умный, сильный, не такой как я.
Я рожден был слабым по физическим параметрам, жалкая оболочка -- худые руки и ноги. Слабак — кличка, которой наделили в детстве. Андрей жил по соседству, всегда был другом, сколько себя помнил. Крупный в физическом плане часто защищал меня от нападок Карателей. Всегда-всегда подставлял плечо, сколько бы я не лез на рожон и не получал по лицу, Андрей вставал на мою защиту.