– Не только уши, и не только у нее.
Опускаясь на корточки, он сделал еще одну серию снимков, без остановки щелкая затвором фотоаппарата.
– Как думаешь, ее кто-нибудь заберет?
– Надеюсь на это. Хотя мало кто выбирает старых собак. Осталось не так много времени, скоро у нее появятся серьезные проблемы со здоровьем.
Беззубо улыбаясь, Коко подняла блестящие бусинки глаз. У меня засосало под ложечкой, когда я подумала, что может случиться с этим уязвимым и некрасивым созданием.
– Если бы жизнь была проще… – услышала я собственный голос. – Если бы я была другой… то взяла бы ее себе.
Щелканье затвора прекратилось.
– Ты действительно этого хочешь?
– Не важно. Я не могу, – сказала я и удивилась, как уныло прозвучали мои слова.
– Понимаю.
– Я не умею обращаться с домашними животными.
– Понимаю.
Я взяла Коко на руки и стала ее рассматривать: неотрывно следящие за мной глаза на старушечьей мордочке, висящие лапы и виляющий в воздухе хвост.
– С тобой слишком много проблем, – сказала я ей.
Развеселившись, Джо подошел ближе:
– Ты не должна ее забирать.
– Знаю, просто… – Я коротко и неверяще рассмеялась. – Почему-то не могу смириться с тем, что оставлю ее здесь.
– Оставь ее пока в приюте и прими решение завтра, – посоветовал Джо. – Ты в любом случае сможешь вернуться.
– Если я не заберу ее сейчас, то уже не вернусь. – Я держала Коко на коленях, поглаживая собачий мех и безмолвно удивляясь тому, что делаю. А чихуа свернулась маленьким клубочком и закрыла глаза.
Джо сел рядом и обнял меня за плечи, молча давая время все обдумать.
– Джо? – спросила я через пару минут.
– Да?
– Ты можешь назвать хоть одну причину, по которой мне стоит взять вот эту собаку? Хоть какую-то? Потому что она недостаточно большая, чтобы защищать, и мне точно не нужна ни собака-поводырь, ни пастух для овец. Обоснуй, пожалуйста.
– Вот тебе целых три причины: во-первых, собака будет безоговорочно тебя любить; во-вторых, общаясь с ней, снимешь стресс; в-третьих… – Его рука соскользнула, он развернул к себе мое лицо, обвел большим пальцем подбородок. Заглянул в глаза, улыбнулся и добавил: – Черт возьми, сделай это просто потому, что хочешь.
По пути домой мы остановились в зоомагазине, чтобы купить предметы первой необходимости и корм. Еше я приобрела сумку-переноску с сетчатыми вставками по бокам и мягкой подстилкой внутри. И как только положила в нее Коко, она сразу же высунула голову через отверстие наверху и стала оглядываться. Вот так я стала женщиной с карманной собачкой. Но вместо того, чтобы выбрать пушистого померанца или карликового пуделя, остановилась на беззубой чихуахуа.
Когда мы приехали, в студии было тихо и пусто. Джо достал из машины и принес в дом все мои покупки, включая коробку самых лучших и дорогих консервов для собак и домик для сна. В домик я положила пенопластовый коврик с мягким одеялом поверх, и Коко с удовольствием туда заползла.
– Лучше всего ее сейчас искупать, – вслух подумала я, – но волнений ей пока хватит. Так что дам Коко привыкнуть к новому окружению.
Джо поставил на стойку собачью еду.
– Ты уже говоришь как эксперт.
– Очень смешно. – Я убрала консервы в шкаф, сложив их столбиками. – София меня убьет. Нужно было посоветоваться с ней до того, как забирать собаку. Хотя она точно сказала бы «нет», а я в любом случае принесла бы Коко домой.
– Скажи ей, что это я тебя заставил.
– Нет, она знает, что я не стала бы ничего делать, если бы не захотела по-настоящему. Но спасибо, что предлагаешь взять вину на себя.
– Обращайся в любое время. – Джо помолчал. – Ну, я пошел.
Когда он подошел, я обернулась, вся дрожа внутри от предвкушения.
– Спасибо за обед.
– Спасибо за помощь в приюте. – Окинув теплым взглядом, Джо обнял меня и притянул к крепкой груди. Мои руки медленно и незаметно оказались у него на спине. Свежий земной запах показался вдруг таким близким и привычным, в тысячу раз лучше любого одеколона. А потом он меня отпустил.
– Пока, Эйвери, – хрипло произнес Джо.
Широко раскрыв глаза, я смотрела, как он идет к двери.
– Джо…
Положив руку на шарик дверной ручки, он оглянулся.
– Разве ты не… – И продолжила, покраснев: – Не поцелуешь меня?
Медленная усмешка изогнула его губы:
– Нет.
И вышел, спокойно закрыв за собой дверь.
Пока я с изумлением и негодованием гипнотизировала взглядом дверь, Коко отважилась осторожно вылезти из своего домика.
– Что же это такое? – громко возмутилась я, ходя туда-сюда. – Он пригласил меня на обед и привез обратно в компании подержанной чихуахуа. Более того – даже не поцеловал на прощание и не сказал, когда снова позвонит и собирается ли звонить вообще… В какую игру он играет? Сегодня было свидание или что?
Коко выжидательно на меня смотрела.
– Хочешь есть? Пить? Твои мисочки стоят вон там. – Я ткнула пальцем в угол кухни.
Чихуа не двинулась с места.
– Хочешь посмотреть телевизор? – догадалась я.
Она завиляла длинным и тонким хвостом.
Полистав каналы на плоском экране телевизора, я обнаружила тот сериал, поклонниками которого являлись мы с Софией. Несмотря на манерное закатывание глаз, а так же прически и макияж в стиле восьмидесятых, история вызывала зависимость не хуже любого наркотика. Мне нужно было узнать, чем все закончится!
– Сериалы преподают нам важные жизненные уроки, – сказала мне однажды София. – Например, если любовный треугольник связывает тебя с двумя красавчиками, которые никогда не носят рубашек, помни, что тот, кого ты отвергнешь, станет злодеем. И начнет всячески интриговать, желая тебя уничтожить. А если ты красива, но бедна, тобой помыкают и тебя унижают, вполне вероятно, что при рождении тебя перепутали с другим ребенком, который теперь занимает твое место в какой-нибудь влиятельной семье.
Я развлекалась, читая Коко английские субтитры и в избытке насыщая диалоги эмоциями:
– Клянусь, ты дорого заплатишь за этот произвол!
Или:
– А теперь ты должен сражаться за свою любовь!
А во время рекламы попрыскала минеральной водой из пульверизатора на собачий язык, сказав при этом:
– Постой-ка, тебе ведь не нужен перевод. Ты же чихуахуа и уже говоришь по-испански.
Услышав, как открылась входная дверь, я обернулась и увидела входящую Софию. Сестра выглядела полностью выбитой из колеи.
– Как дела?
– Помнишь того парня из группы сайклинга?
– Велик двадцать два?
– Угу. Мы пошли в бар, – София тяжело вздохнула. – И это было ужасно. Разговора не получилось. Да наблюдать за созреванием бананов веселее, чем общаться с ним! Он только тренируется, больше ничего. Он не любит путешествия, потому что они сбивают график тренировок. Он не читает книг и не в курсе последних новостей. Но самое ужасное – он целый час не отрывался от мобильника. Что это за парень, который все свидание читает что-то в телефоне? В конце концов, я положила на стол двадцатидолларовую бумажку в оплату своей части счета, сказала «не хочу мешать вам с телефоном» и ушла.
– Мне так жаль.
– Теперь мне даже не насладиться рассматриванием его задницы во время занятий. – София воткнула телефон в зарядное устройство на стойке. – Как прошел обед?
– Великолепная еда.
– А Джо? Хорошо провела время? Он пытался тебя обаять?
– Было здорово, – ответила я. – Теперь вот хочу кое в чем сознаться.
Сестра выжидающе на меня посмотрела.
– И?
– После обеда мы отправились в магазин.
– Зачем?
– За домиком и собачьим ошейником.
Сестра удивленно подняла брови.
– Немного странно для первого свидания.
– Домик и ошейник предназначены для реально существующей собаки, – объяснила я.
Лицо Софии стало озадаченным.
– Чьей собаки?
– Нашей.
Сестра обошла диван и, опустив взгляд, скептически посмотрела на чихуахуа на моих коленях. Задрожав, Коко прижалась ко мне.
– Это Коко, – представила ее я.
– А где собака-то? Пока я вижу только крота с выпученными глазами. И даже отсюда чувствую ее запах.
– Не слушай ее, – успокоила я Коко. – Тебе просто нужен стилист получше.
– Однажды я уже спрашивала тебя, могу ли взять собаку, и ты ответила, что это ужасная идея!
– И была права. Идея ужасна, если говорить о собаке обычных размеров. Но эта… эта идеальна.
– Я ненавижу чихуахуа. У трех моих теток были такие. Им нужна специальная еда, специальные ошейники и даже специальные лестницы, чтобы забираться на диван. А еще они писают пятьсот раз в день. И если мы решили взять собаку, я хочу такую, которая будет со мной бегать.
– Ты же не занимаешься бегом.
– Потому что у меня нет собаки.
– Теперь есть.
– Но я не могу бегать с чихуахуа! Она окочурится, не пробежав и километра.
– Так же, как и ты. Видела я, как ты бегаешь.
София пришла в ярость.
– Сейчас же иду и тоже покупаю собаку. Настоящую собаку.
– Прекрасно, покупай. Приводи хоть с полдюжины.
– Может, и приведу. – Она нахмурилась. – Почему у нее так высовывается язык?
– У нее нет зубов.
В полной тишине мы сверлили взглядом друг друга.
– Она не может держать язык во рту, поэтому он постоянно сухой, – продолжила я. – Но женщина из зоомагазина предложила каждый вечер массировать его с капелькой органического кокосового масла, а еще орошать водой в течение дня… Что смешного?
К тому моменту София уже не просто давилась от смеха. Собственно, она едва могла говорить, поскольку одновременно фыркала и громко хохотала.
– У тебя такие высокие стандарты. Ты любишь прекрасные, сделанные со вкусом вещи. А эта собака столь безобразна и неопрятна и… Diosmío [13], она же просто рухлядь.
Усевшись рядом со мной, она протянула руку, давая Коко ее обнюхать. Чихуа с достоинством понюхала и позволила Софии себя погладить.