А затем сделал мастерский ход, вынудив нас встретиться в «Хъятт-Редженси»…
Вот он, с блеском выполненный двойной удар. Петерсон замолк, я в капкане, и потребовалось всего ничего, просто коварный расчет. Теперь я навсегда останусь в западне, если только…
Здесь я решил остановиться. Поскольку до сих пор не мог представить себе, как выпутаться из ситуации. В голове застряла только одна мысль: «Курьеров обычно считают расходным материалом»…
А новый курьер — я.
Вернулся в Нью-Йорк к пяти часам вечера того же дня.
Направился домой, проверил сообщения на автоответчике (ни одного), напялил джинсы и футболку и решил выйти пораньше, поужинать в Гринвич-Виллидже. Но мобильник зазвонил, не успел я дойти даже до Бликер-стрит:
— Нед?
Я узнал голос в мгновение:
— Лиззи? Вот так сюрприз, — заметил я и поспешно добавил: — Приятный.
— Я звонила тебе на работу, но голос на автоответчике посоветовал воспользоваться мобильником.
— Ну да, пришлось утром выехать из города по делам. Только что вернулся. Откуда звонишь?
— Я в Нью-Йорке, приехала еще в четверг, по делам. Живу у Айана и Джины: квартира всё еще в субаренде.
«Поддерживать непринужденный тон».
— А когда обратно?
— Завтра утром, — предлагает она, — сможешь встретиться со мной в центре города где-то через полчаса? У меня мало времени, но…
— Назначай место, приеду.
— Дубовый бар в «Плазе».
— Я не совсем подходяще одет…
— Не переживай. Слушай, мне нужно еще позвонить. Через полчаса, договорились?
Бегу к метро… и успеваю приехать как раз вовремя. Лиззи уже подыскала для нас столик в углу Дубового бара.
— Надеюсь, тебе не пришлось очень долго меня ждать, — наклоняюсь через стол, чтобы поцеловать жену.
Отворачивается, позволяя моим губам прикоснуться к щеке. Не самое лучшее начало…
— Приехала за минуту до тебя. — Любимая с непередаваемой быстротой взглянула на часы. — Боюсь, у меня найдется только двадцать минут.
— Потрясающе выглядишь, — говорю я.
И не просто потрясающе — великолепно. Загорелое лицо. Стройная. Выглядит так, словно спит в сутки по восемь часов и придерживается овощной диеты. Похоже, неплохо приспособилась к Южной Калифорнии.
— И ты, Нед, тоже хорошо выглядишь.
На мгновение замолкаем. Милая напряженно, нервно улыбается, затем барабанит пальцами по столу и спрашивает:
— Будем заказывать?
— Разумеется. — Я вскидываю руку. Тотчас же в поле зрения появляется официант. Указываю на Лиззи.
— Мартини, — решает она. — В высоком бокале, с соломинкой. А ты?
— Минеральную воду, — говорю я. Кивнув, официант уходит.
— Только минералку? — удивляется жена.
— Не хочу проблем с выпивкой. Не прикасался к алкоголю… в общем, с тех самых пор, как ты ушла.
— Странно. Ты же раньше любил квасить…
— Раньше я любил многое. — Смотрю ей прямо в глаза: — И люблю до сих пор.
Опускает взгляд. Немедленно меняю тему:
— Что привело тебя в Нью-Йорк?
— Несколько важных встреч. Компания предложила выбор: или стать штатным руководителем лос-анджелесского филиала, или вернуться в Нью-Йорк в качестве заместителя вице-президента.
— Отличные варианты. Что решила?
— Вернусь обратно. В Лос-Анджелесе можно весело провести пару месяцев, но солнца там чересчур много.
— Ну да, мне оно тоже на нервы действует. Когда приедешь?
— Утром в понедельник. Не очень-то хочется опять возвращаться в Лос-Анджелес, но нужно закончить несколько дел.
— Почему тебя вызвали сюда так срочно?
— Потому что у нас только что появился новый крупный клиент. «Баллентайн Индастриз».
Нервно сглатываю.
— Ну да, крупный, — соглашаюсь я.
— И наверняка — непростой. Джек Баллентайн, судя по нашумевшей репутации — настоящая звезда. Зато как клиент он невероятно выгоден и довольно интересен… тем более, что работу с фирмой придется начать с его книги по самомотивации.
— Ты имеешь в виду «Лучшая защита — нападение»? — вырывается у меня.
— Впечатляет.
— Ну… э-э… ты же знаешь, мои связи с Джерри Шубертом…
— Да, и кстати, я как раз разговаривала сегодня с Джерри по телефону. Нам теперь придется много сотрудничать. Не знала, что ты живешь у него.
— Он предложил мне свою комнату для гостей после того, как мы с тобой… — запинаюсь я, стараясь сохранять спокойствие.
— Ясно, — соглашается Лиззи, — в общем, сегодня вечером мне предстоит встретиться с этим великим человеком. Он пригласил меня поужинать в «Ле Сирк», сам выбрал — вот почему у меня остается лишь несколько минут.
— А Джерри тоже будет с вами?
— Нет, ему пришлось уехать из города. Ну что ж… хоть малая милость от судьбы.
— В общем, — продолжает любимая, — по-моему, Баллентайн решил, что мы должны поужинать тет-а-тет. Похоже, он — записной донжуан.
— Уверен, ты устоишь перед его чарами.
— Не сомневайся.
— Что ж, поздравляю, что заполучила такого клиента. Отличные новости.
— Не уверена. Насколько я слышала, у Балентайна не бывает нервных срывов, он сам доводит всех до истерики. Зато с лихвой хватит работы, а сейчас это — главное.
Я не смог выдержать ее печального взгляда.
— А ты работаешь? — спрашивает жена.
— В каком-то смысле.
— На кого?
Нужно выбирать слова поосторожней. Придется соврать:
— Ну, после того, как потерял работу в телефонных продажах…
— А я и не знала… Сочувствую.
— Зря. Каждый день, проведенный на том месте, отнимал у меня год жизни. Ну, и, как только всё закончилось, я от отчаяния пошел в кадровое агентство, попросил подыскать что-нибудь из текущих вакансий. И меня определили в фирму, оказывающую финансовые услуги. Головной офис в Сиэтле, а я управляю нью-йоркским филиалом. Своего рода работа в сфере коммуникаций. Отслеживать финансовые потоки, организовывать курьерскую службу для клиентов и всё такое. Самое забавное, что офис находится в том же помещении, что и «Баллентайн Индастриз».
— Нравится работа?
— Ну, не совсем то, о чем мечтал.
— Тогда уходи.
— Мне нужен заработок. Я задолжал.
— Кому?
— «Экспрессу», «Визе», «Барнейсу» — тем, у кого больше всех должников. Кажется, я у них до сих пор в розыске.
— Если нужны деньги, могу помочь.
— Очень мило с твоей стороны, но…
— Но ты же до сих пор расплачиваешься за ту неделю на Невисе, верно? И потом, часы… И…
— Это мои проблемы. И вообще, ты же мне тогда одолжила денег, помнишь?
— Не одолжила. Подарила.
— Как бы там ни было, я постепенно начинаю решать денежные проблемы.
— Я до сих пор чувствую себя виноватой перед тобой.
— Почему? Лиззи, ты не виновата в моих долгах.
— Я встречалась с другим.
Фраза прозвучала, точно взрыв гранаты. Стараюсь не морщиться. Опускаю взгляд. Палец жены описывает круги на внутренней стороне пустой пепельницы, стоящей на столике. Молчу.
— Слышал, что я сказала? — мягко уточняет жена.
— Да. Слышал. И?
— У него были серьезные намерения. Но я решила, что пока не готова.
— Вы расстались?
Кивает:
— Да. Недавно. Он был милым. Надежным. Зависимым. Нудным.
— Адвокат, что ли?
— Откуда догадался?
— Ниоткуда. Просто попал пальцем в небо.
— Ты как-то с ним общался, несколько лет назад. Питер Баркли.
— Штатный консультант «Мозмана»?
Лиззи кивает.
— Он живет здесь, да? — уточняю я.
— У него много дел на побережье. И потому приходится часто ездить туда-сюда…
— А ты? Тебе тоже часто приходится ездить туда-сюда?
Жена невольно прикрывает рот ладонью:
— Временами. Извини.
Подают напитки. Не чокаемся. Лиззи делает большой глоток мартини, часто моргает от действия спиртного. Завидую ее состоянию.
— Хотела кое-что сказать тебе, — сообщает она, — и ты должен поверить: роман не начинался до тех пор, пока мы не стали жить отдельно. Я тогда на тебя чертовски разозлилась.
— А сейчас?
— Не знаю…
— Я по тебе скучаю. Не могу даже сказать, как мне не хватает…
— Дело не только в том, что ты мне изменил. Ты меня оттолкнул. Я хотела тебе помочь, а ты меня за это возненавидел.
— Я никогда не испытывал к тебе ненависти.
— Ты не хотел, чтобы у нас был ребенок.
Сказанное меня поражает.
— Я просто перепугался, вот и всё…
— Тогда почему не рассказал о страхе?
— Потому что… потому что боялся признаться, что напуган.
— Ты же никогда не хочешь со мной говорить, да? Особенно «на серьезные темы». Никогда не хочешь показать ни слабости, ни страха…
— Это правда. Но теперь я понимаю, что должен был многое рассказать.
— И я тоже. Мы избегали…
— Всего, — договорил я. — И мне очень жаль…
— Мне тоже жаль, что так вышло.
Лиззи делает большой глоток мартини, наполовину осушая бокал.
— Ну, — говорит она.
Я накрываю ладонь жены своей.
— Вернись, — прошу я. Она вырывает руку:
— Вчера я разговаривала с адвокатом…
— Понятно.
— Если дашь развод, всё закончится очень быстро.
Сосредоточенно разглядываю свой стакан.
— Ты действительно хочешь всё закончить?
Жена смотрит на часы.
— Мне пора, — сообщает она.
— Я увижу тебя, когда вернешься?
Лиззи встает из-за стола:
— Не знаю. Боже, до чего же это все тяжело…
Она быстро стискивает мою ладонь и срывается с места, прежде чем я успеваю еще что-нибудь произнести. Хочется броситься следом, но мне хватает ума не делать этого. А потому вынуждаю себя остаться на месте, разглядываю недопитое мартини. Беру бокал, подношу к губам, но тут же отставляю обратно. Не подумайте, что стал трезвенником, просто очень подавлен.
Прошу принести счет. Восемнадцать баксов за бокал мартини и стакан минеральной воды. Боже! Неохотно выкладываю на стол двадцатку. Ухожу.
Внезапно из бара выходит официант с моим счетом в руке.
— Сэр, — сообщает он, — ваша гостья расплатилась на выходе.