Несмотря на свою толщину, резина давала производителям больше простора для фантазии. Например, были короткие кондоны всего лишь в 5–7 см, плотно покрывавшие только головку члена. Они часто соскакивали, хоть и обладали тугим стягивающим кольцом. Было и изобретение, которое Карл Дрекслер назвал нелепым: презерватив не надевался на член, а вставлялся тонким концом, напоминающим мундштук, непосредственно в мочеиспускательный канал. Снаружи оставался резиновый пузырь, куда и попадало семя. Этот способ был и болезненным, и опасным, вызывающим воспаление слизистой[358].
Женские механические предохранительные средства в основном были представлены пессариями. Из них самый известный – замыкающий пессарий доктора Менсинга: резиновое полушарие с толстым кольцом, которое вводится во влагалищную часть матки до сово-
Маточный пессарий. Иллюстрации из книги К. Дрекслера «Вопросы пола. Как предупредить беременность у больных и слабых женщин», 1910 год
купления и мешает проникновению семени. К подобному колпачку часто шла шёлковая ленточка, чтобы его можно было легко удалить из влагалища. У данного метода был целый ряд недостатков: 1) женщины не всегда умели вставлять пессарий надлежащим образом, 2) из-за неправильного положения он мог сдвигаться во время секса, 3) возникали воспалительные процессы, если приспособление оставалось продолжительное время внутри женских половых органов, 4) встречались модели с кольцом на основе тонких стальных пружин, которые иногда ломались и причиняли серьёзные увечья.
Одной из разновидностей пессариев были маточные, в форме гвоздя с большой шляпкой, который «при помощи специального индуктора вводился в зев матки с тем, чтобы его закупорить и таким образом исключить возможность забеременения»[359]. Они изготавливались из серебра, золота и даже слоновой кости. Из них серебро было признано самым непригодным, потому что при соприкосновении со слизистыми быстро окислялось.
Удовольствие дорогое – 15–18 рублей за штуку, из слоновой кости дешевле – 5–7 рублей. После введения маточного пессария его можно было не вынимать две-три недели, но врачи всё же рекомендовали в качестве дезинфекции раз в неделю «кипятить в растворе борной кислоты (одна ложка на стакан воды) и опять вводить в матку»[360]. Данный вид предохранителей встретил много критики со стороны врачебного сообщества:
«Совершенно недоумеваю, как врач, как можно подобный инструмент предлагать в виде пессария, не говоря уже о том, что вставить подобную штуку, даже с предлагаемой ручкой не только обыкновенному смертному, но даже врачу редко возможно. Иметь и пользоваться подобным пессарием небезопасно, так как легко можно вызвать даже поранение полости матки. Как пессарий, этот инструмент никуда не годится, а при сношениях, когда он будет вставлен в шейку матки, мужской член своим концом будет всё время касаться шляпки этого гвоздя и легко может поранить свой кончик. Вообще, трудно себе даже представить, как можно было подобный инструмент предложить и хвалить как пессарий»[361].
К химическим средствам относились различные промывания растворами, суппозитории и порошки для вдувания во влагалище с целью дезинфекции и создания неблагоприятной среды для сперматозоидов.
Для промывания использовали так называемую Эсмархову кружку – ёмкость объёмом в 5–6 стаканов, в которую наливали тёплую воду или специальную жидкость (в разных пропорциях на основе борной или карболовой кислоты, сулемы и тому подобное) и с помощью гибкой трубки впрыскивали её женщине. На рынке был представлен широкий выбор наконечников, упрощающий процедуру спринцевания. Самым удобным из них считался тот, что одновременно расширял стенки влагалища, благодаря чему промывание происходило тщательнее. По инструкции даме следовало сразу же после полового акта покинуть постель и произвести все необходимые манипуляции над биде – «низеньким стулом в форме гитары, внутри которого был вставлен фаянсовый или эмалированный тазик этой же формы. Женщина садилась на него верхом и в таком положении производила промывание с помощью Эсмарховой кружки»[362]. Позднее аппарат «Клизопомп» объединил в себе ирригатор и бидэ, в котором вода накачивалась маленьким насосом, находящимся в его передней части. Из приборов попроще был распространён резиновый влагалищный душ, действующий по принципу спринцовки-груши (при нажатии рукой внутрь набирался раствор). В правилах для публичных женщин, установленных врачебно-полицейским комитетом, отдельной строкой прописывалось, что проститутка «обязана после сообщения с мужчиной не переходить к другому, не обмывши внутренности детородных частей посредством спринцовок»[363].
Иллюстрации из книги К. Дрекслера «Вопросы пола. Как предупредить беременность у больных и слабых женщин», 1910 год
Иллюстрации из книги К. Дрекслера «Вопросы пола. Как предупредить беременность у больных и слабых женщин», 1910 год
Ещё одним химическим предохранительным средством были губки. Они представляли из себя тампоны из морской губки, губчатой резины, шёлка, ваты или марли, смоченные раствором борной кислоты (одна чайная ложка на стакан кипятка)[364]. Их вставляли во влагалище во время полового акта, а после удаляли при помощи шёлковой нити. Благодаря такому тампону создавалась кислая среда, и как только в неё попадали сперматозоиды, они гибли. Регулярное применение губок приводило к воспалительным процессам, поэтому важно было использовать их с последующим спринцеванием и чередовать с другими видами контрацепции.
Суппозитории (растворимые пессарии) имели в составе всё те же кислотные начала. Их выпускали в виде шариков, яиц или миндалин, среди которых последние, благодаря своей плоской форме, растворялись быстрее, а значит, были предпочтительнее. Несмотря на то что самым надёжным предохранительным средством от венерических инфекций являлся кондом, тем не менее врачи охотно рекомендовали и суппозитории:
«<…> антисептические свойства средств, входящих в состав этих миндалин, парализуют вредное влияние белей на мужские половые органы и значительно уменьшают шансы на заражение венерическими болезнями. Поэтому мужчины должны были бы требовать от каждой женщины, в здоровье которой они сомневаются, употребление вышеупомянутых миндалин. Наконец, здесь же уместно высказать и такое соображение: если жена почему-либо не уверена в супружеской верности своего мужа, то названные миндалины могут предохранить её от всегда возможного в таких случаях заражения венерическими болезнями»[365].
Наконец, в ходу были порошки с антисептическими свойствами, распыляемые с помощью специальных порошковдувателей. Они вызывали определённые сложности в применении, так как женщина не чувствовала их при распылении и не была до конца уверена, «равномерно ли они проникли во все складки и извилины влагалища»[366].
Отдельно стоит упомянуть оперативный метод. В начале XX века уже проводили операции по стерилизации женщин. Такой способ контрацепции применялся только в случаях, когда очередное зачатие было категорически противопоказано и угрожало пациентке смертью или тяжёлым недугом. На столь серьёзный шаг жена не могла пойти самостоятельно, необходимо было согласие мужа и лечащего врача. В России впервые операцию по стерилизации провёл доктор Бекман в 1915 году[367].
За основу для описания физиологических, механических и химических средств контрацепции была взята работа Карла Дрекслера «Как предупредить беременность у больных и слабых женщин». Его книга была настолько подробной и хорошо иллюстрированной, что в 1910 году её подвергли строгой проверке, запретили за «развращение нравов» и арестовали все тиражи. А вскоре вновь допустили на рынок. Как заметила историк Наталья Мицюк, наложение наказания и его последующая отмена говорили о том, что «власть до конца не выработала отношения к распространению практик ограничения рождаемости»[368].
А был ли выход?
…и был ли этот выход счастливым? Оптимисты скажут, что найти лазейку можно всегда, и здесь я не могу с ними не согласиться. Другой момент, сколько препятствий может выпасть на пути к свободе и достаточно ли у каждого отдельного человека силы воли, чтобы бороться с уже устоявшейся системой и добиваться от неё справедливости.
Врачебно-полицейский комитет за время своей работы не раз подвергался изменениям. Однако то, насколько эти изменения были значительными, зависело от населённого пункта и местных властей. В большинстве из них годами ничего не менялось. Чем дальше от Санкт-Петербурга и Москвы, тем меньше встречалось специальных отделений комитета, а контроль сосредотачивался в руках полиции. В губернских городах за порядком в этой сфере следили помощники приставов, иногда с титулом заведующего проституционной частью (Вильно, Гродно, Ковно), а в уездных – полицейские надзиратели[369]. Девушки их боялись и официальную регистрацию избегали, что только плодило нелегальную проституцию. Для полицейских же чаще всего это была просто дополнительная работа, поэтому вся отчётность и забота о выполнении прописанных правил были делом номинальным. Кроме того, не стоит забывать и о банальной коррупции, которая росла как на дрожжах из-за недостаточного