— А для меня она, между прочим, сестра родная, — разозлился Роман. Она мне сейчас — как мать. Так что — не надо!
— Да что случилось? — решилась наконец подойти к ним Евдокия Андреевна. — Что-то с Катей? Мы тут слышим, вы спорите, ругаетесь, а не поймем, в чем дело. Может, я помогу?
— Нет, мама, нет! — раздраженно сказал Иван, напряженно соображая, как поступить. — Иди в дом, пожалуйста, прошу тебя!
Евдокия Андреевна нехотя отошла от калитки, остановилась у дверей кухни рядом с Олегом и Сергеем.
Иван стирал ладонью холодный пот со лба. Конечно, парень прав. Но подставить Катю… на такое он никак не мог решиться.
— Ну, все, — сказал Роман. — Мне пора, а то она уйдет без меня. И учти, если мы выйдем раньше вас, вы уже не попадете туда незаметно. Там же только одна дорожка. Либо на него, либо на Катьку наткнетесь и все испортите.
— Хорошо, — решился Иван. Он посмотрел на часы. — Сейчас девять. Выходите через полчаса. За это время мы обеспечим все меры безопасности. Ружье все-таки возьми. Есть патроны с крупной дробью?
— Есть с жаканом.
— Хорошо. Если что — целься в голову. Жаканом полголовы можно снести, глядишь, и получится. И — никому ни слова о том, что решили.
— Само собой, — важно ответил Роман, польщенный тем, что ему доведется участвовать в настоящей, почти боевой операции, инициатором которой к тому же был он сам.
— Оставайтесь на вашем месте, неподалеку от дорожки, — отдал распоряжение напоследок Иван. — Ты спрячешься, но так, чтобы сзади на тебя никто не мог прыгнуть. Лучше у камня возле воды. Надеюсь, он не из озера вылезет. Ну все, иди.
— А если они поговорят и спокойно вернутся в поселок? — спросил Роман.
— Решим на месте, что делать дальше. Еще запомни: без крайней надобности ружье в ход не пускать.
— Олег, срочно вызывай Мишу, наши планы изменились, — распорядился Иван, подходя к дверям кухни. — Пошли, мужики, в помещение, есть серьезный разговор.
— Военный совет в Филях, — прокомментировала Евдокия Андреевна. Меня, как я понимаю, на него не приглашают?
— Правильно понимаешь, мама, — ответил Иван. — Военный совет — это не педсовет. Не обижайся, ладно?
Баба Лиза заметила темную фигуру, которая, согнувшись, юркнула в калитку и приблизилась к хате. Старушка поспешно забралась в постель под одеяло, даже резиновые сапоги не успела снять. В дверь тихонько постучали.
— Кого это нелегкая принесла? — сонным голосом спросила баба Лиза. Уже ночь, я спать легла.
— Это я, баба Лиза, — раздался в ответ громкий шепот Ивана. — Открой, дело есть, очень важное.
— До утра не может потерпеть твое дело? — недовольно сказала баба Лиза. — Повадился ты, Иван, по ночам людей будоражить!
Она встала, набросила поверх теплого жакета и юбки ветхий халат и открыта дверь.
— Ну, чего тебе, Иван?
— Прости, баба Лиза, но это очень важно. Скажи, дома твой квартирант или нет? Если дома, я посижу тут у тебя несколько минут, по нашим сведениям, он должен сейчас уходить.
— Уже ушел, — сказала баба Лиза.
— Ты точно знаешь?
— Сама видела, минут десять назад с чемоданчиком в руке, как его называют… вроде как «посол»…
— «Дипломат», — подсказал Иван.
— Вот-вот, с ним пошел на огород.
— Ушел, значит! — воскликнул Иван. А ты не знаешь, куда?
— Да разве он мне докладывает? Похоже, в старый карьер. Не знаю, что у него там, но вчера тоже ходил, вернулся незадолго до твоего прихода.
— И ты мне ничего не сказала?! Ну, баба Лиза! Да ты хоть понимаешь, какие сведения от меня скрывала? Ах ты, глупая старуха!
— Да не шуми ты, не ругайся. Ишь, какой строгий! Откуда ж я знала, что это тебе важно? Сказал бы.
— Сказал бы, сказал бы! — рассерженно передразнил ее Иван. — Вчера уходил и сегодня… А тебе известно, что вчера было на меня нападение? Что же будет сегодня у дальнего озера?
— А что там у дальнего озера? — спросила старушка.
— Кате свидание назначил в десять! Теперь ясно, что ничем хорошим это не кончается.
— И она согласилась? — ахнула баба Лиза.
— Дура, вот и согласилась, — в сердцах махнул рукой Иван. — Ну, ладно, пока, некогда мне болтать. Закрывайся, баба Лиза, и ложись спать. Он стремительно выскочил из комнаты.
В машине у ворот его ждали Олег, Сергей и Миша.
— Уже ушел, — переводя дыхание, сказал Иван. — Давай, Олег, жми на газ, по дороге все объясню.
На заднем сиденье недовольно заворочался Сергей.
— Послушайте, начальники, об эти косы можно порезаться. Вы что, сено собираетесь заготавливать? Не лучше ли косить днем?
— Покосим, — спокойно ответил Миша. — А утром разберемся, чего накосили. Может, и то, что нужно.
— Не отвлекайтесь, — попросил Иван. — Быстрее, быстрее! Сейчас направо… Мы должны опередить его и не упускать из виду ребят.
15
Луна выглянула из-за туч, осветив на мгновение петляющую меж кустов дорожку. Сизый туман скрадывал очертания двух фигур, спешащих по скользкому гравию.
— Не думала, что это так страшно, — прошептала Катя. Она крепко держала под руку Романа и чуть ли не бежала, стараясь поспеть за широкими шагами брата.
— Молчи, — дрожащим голосом сказал Роман. — Раньше нужно было думать. В поселке такое творится, а моя сестра, дура, лезет ночью в старый карьер! Ты совсем спятила, Катька!
Он испуганно вертел головой, боясь увидеть сквозь качающиеся под ветром гибкие ветви с поредевшей листвой страшные красные глаза. Ружье висело на плече дулом вниз, указательный палец Роман держал на спусковом крючке, чтобы в любое мгновение можно было вскинуть двустволку и без промедления выстрелить. Но это не успокаивало.
— Может, вернемся, Роман? — спросила Катя. — Очень страшно. И зачем я согласилась? О чем можно говорить в такой глуши? У меня от страха и мыслей никаких в голове нет…
— А раньше были?
— Не знаю… Со мной в последнее время происходило что-то странное. Как только начинаю думать об Иване, так вижу его в каком-то отталкивающем виде. Будто включаешь телевизор, чтобы хороший фильм посмотреть, а в это время антенна портится — по экрану полосы прыгают, ничего не разберешь. Отчего это?
— Потому что связалась с оборотнем, я предупреждал тебя!
— Оставь, Роман, поверь мне, он очень хороший, добрый человек. Умный, воспитанный, с ним интересно. Ты ни разу нормально с Володей не разговаривал. А поговорил бы, сам бы понял, что все эти ужасы никакого отношения к нему не имеют. Ой, кажется там, справа, кто-то идет к нам… прошептала Катя, обеими руками вцепившись в локоть Романа.
— Где? — Роман остановился, вглядываясь в ночную тьму. Луна скрылась, и разобрать что-либо, кроме качающихся ветвей, было невозможно.
— Да вон там, — показала Катя. — Я слышала, как хрустят под ногами сухие палки, бурьян. А ты не слышал?
— Под двумя или под четырьмя? — уточнил Роман, поднимая ружье.
— Не говори глупостей! — рассердилась Катя. — Мне показалось, что кто-то идет. Сколько у него лап, я не знаю. Пойдем скорее! Ох, Роман… А там будет такая же темень, как и здесь.
— А ты как думала? Электричество туда еще не провели.
— Я думала, будет луна… Светло…
— Думала, думала! Кажется, пришли. Сейчас я соберу хворосту, разожжем костер. Светлее станет, да и мне проще будет наблюдать за вами.
— А спички у тебя есть?
— У меня зажигалка есть, не волнуйся.
— Только не уходи далеко, — испуганно сказала Катя.
Егоров бы злорадно усмехнулся, но Зверь смеяться не умел. Жалкие, глупые людишки, они пытаются противостоять ему!
Трясущийся парень с ружьем надеется помочь сестре. А она — предала его! Зверь готов был разорвать обоих на месте, но человек отчаянно этому сопротивлялся. Человек убеждал Зверя в возможности счастья оказаться вдвоем в зверином обличье — он и она.
Предала, предала! Справа в кустах крались двое с автоматами. Один из них — участковый. В голубом, призрачном свете Зверю отчетливо было видно, как они осторожно движутся параллельно с братом и сестрой и следят за ними. Значит, не только брату сказала она о предстоящем свидании, но еще и охотникам за его головой, врагам его! Вот они, крадутся в ночи, для них это ночь, а для его глаз — хмурое утро, он видит то, чего не видят они.
А дальше, на берегу озера, сидят в кустах еще двое. Поджидают его. Предала! Если они станут стрелять, он не сможет сдержать растущую в груди ярость. Он уничтожит их всех! Кроме Кати. Легкий укус — это все, к чему он стремится.
Зверь совершил бесшумный прыжок и лег под кустом. В трех шагах от него прошел Иван Потапов. Одного броска было достаточно, чтобы в мгновение перекусить горло участкового и навсегда заставить его замолчать! Но тогда второй начнет стрелять. И, прежде чем он умрет, подоспеют еще двое. И прежде, чем они умрут, Катя и ее брат убегут из старого карьера.
Их оружие не в состоянии его уничтожить, но оно причиняет боль, и к ней трудно привыкнуть. Но ненавистного участкового сейчас трогать нельзя, как бы этого ни хотелось.
Он почуял, что, помимо брата с сестрой и четверых охотников, в зарослях скрывается кто-то еще — пятый. Зверь поднял морду, старательно принюхиваясь к запаху. Странно! Он этого запаха не знал. Каждое существо в этом мире имеет свой, непохожий на другие запах. И этот, пятый, охотник тоже. Но для Зверя он ни с чем не ассоциировался. Как вода (она тоже имеет запах), которая стоит на столе в стакане.
А брат с сестрой тем временем вышли к берегу дальнего озера. Разожгли костер. Зверь видел, как колышутся на ветру голубые языки пламени. Брат спрятался в кустах у берега, выставив ружье, четверо охотников расположились полукольцом вокруг Кати, тоже приготовились стрелять. А пятый… он как будто исчез на время из виду. Все равно никуда не денется.
Неслышно ступая, Зверь неторопливо двинулся в сторону одиноко стоящей у костра Кати.
Иван переглянулся с Олегом, шепотом сказал:
— Все нормально. Как появится — будем действовать по обстановке. Главное — сразу выстрелами сбить с толку. А потом мы с Мишей попробуем разрубить его на части косами. Вы же нас будете прикрывать. Миша, ты готов?