рые, кто бы они ни были, присутствуют при этом событии и руководят нашей волей…» (Полибий. VII, 9, 1-3, CUF).
IV.ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ
Основным призванием Карфагена была торговля. И римляне это очень хорошо понимали, когда перед осадой предложили карфагенянам покинуть город и разбить новый в пятнадцати километрах от побережья (см. Разгром Карфагена, гл. I). В источниках говорится, что это предложение лишило бы город того главного, благодаря чему он жил и развивался, и именно поэтому оно вызвало героическое сопротивление пунийцев.
Но на самом деле на протяжении семи долгих веков своего существования карфагенская экономика постоянно меняла векторы развития, подстраиваясь под новые военные и политические задачи города. Из простого посредника город превратился сначала в промышленную агломерацию, распространяющую свою собственную продукцию (товары из стекла и керамики, соус из анчоусов гарум и т.д.), затем в крупного поставщика сельскохозяйственной продукции и сырья и, наконец, в последний период своего существования он стал торговой державой. Эти последовательные превращения отражают разные экономические цели, возникающие перед городом, который с самого начала своего основания охватывал сферой своего влияния сначала финикийские колонии Центрального Средиземноморья, а затем и Западного, чтобы объединить их в нечто вроде автономной экономической зоны. Обладая большим военным потенциалом и, видимо, благодаря взиманию предпочтительных таможенных пошлин, Карфаген сформировал хорошо интегрированную экономическую сеть, в которой он ввел некоторую форму разделения труда, понуждая находящиеся под его контролем города к специализации в том или ином виде производства.
ТОРГОВЛЯ
От основания Карфагена и до его заката пунические корабли без устали бороздили Средиземное море, загружая и выгружая на его берегах не только продукцию собственного производства, но также греческие, кампанские и египетские товары. И именно его судовладельцы, моряки и купцы превратили Карфаген в столицу пунического мира, а его порт стал первым среди портов западного бассейна Средиземноморья. За исключением того, что в его портах были открыты иностранные торговые отделения, мы мало знаем о том, как была организована его внешняя торговля. И точно так же, как сиракузяне или итальянцы обустраивались в Карфагене, сообщества карфагенян проживали в Сиракузах (Диодор Сицилийский. XXV, 46, 1; Геродот. VII, 166; Тит Ливий. XXIV, 6) и, видимо, в других зонах Средиземноморья. Само собой разумеется, методы и практика ведения торговли дезориентировали их греческих или римских партнеров, которые должны были к тому же испытывать нечто вроде ревнивой зависти к их успеху. И именно поэтому в умах их современников сформировался нелицеприятный образ гугги (gugga, неологизм, изобретенный Плавтом в его комедии «Пуниец»), дошедший до наших дней. И в продолжение этой темы следует отметить, что знаменитая fides punica («пуническая верность», то есть на самом деле вероломство) далеко не является показателем некоего «цивилизационного шока», который пришелся по сердцу некоторым теоретикам, а отражает всего лишь сложившийся в римском обществе популярный образ карфагенянина. Впрочем, шутки и предубеждения подобного рода, но уже относящиеся к римлянам, должны были циркулировать и в Карфагене, даже если Плутарх в своих «Политических наставлениях» (III, 6) утверждал, что пунийцы вообще были лишены чувства юмора.
Благодаря обнаружению в районе Балеарских островов фрагментов кораблей, потерпевших кораблекрушение, мы располагаем некоторыми сведениями относительно товаров, перевозимых карфагенскими судами. В районе Минорки, на месте крушения корабля из Бинисафуллера, затонувшего в первой трети III века, был найден груз, состоящий из амфор разного происхождения; среди них были иберийские амфоры, отправленные с побережья Каталонии или из Ибицы, в которых, видимо, перевозились жидкие, твердые и сыпучие продукты (различные соления, зерновые, мясо, мед, фрукты, смола); в амфорах из Ибицы находились, видимо, соления или вино, а в цилиндрических пунических амфорах из Центрального Средиземноморья перевозили, как нам кажется, вино. Во время крушения корабля на Майорке, у островка Эль Сек затонул груз с большим количеством аттических керамических изделий. Корабль вышел из Афин и сделал остановку в Карфагене, перед тем как продолжить свой путь в направлении побережья Каталонии или Валенсии. Наконец, среди обломков корабля, потонувшего поблизости от Карфагена, также были обнаружены амфоры и пунические изделия из керамики и, кроме того, оловянные и свинцовые слитки. И, видимо, в качестве «сопроводительных документов» к этим предметам, датируемым периодом между V и III столетиями, прилагались три прекрасных слоновьих бивня, на которых, по всей вероятности, были начертаны имена получателей (см. Слоновая кость, гл. VIII).
В ходе раскопок, проведенных в Карфагене на холме Бирса, на прибрежной равнине и вокруг портов, а также в результате изучения образцов керамики учеными были получены ценные сведения как относительно торговых партнеров карфагенян, так и номенклатуры товарообмена. В архаическую эпоху, о чем свидетельствуют предметы, обнаруженные в гробницах, особо ценные изделия поставлялись из Этрурии (вазы буккеро), из Коринфа (арибаллы, то есть сосуды для благовоний, кубки), из Египта (вазы из алебастра, предметы из фаянса и т.д.). Но уже начиная с V века именно греческий мир (Сицилия, Южная Италия, континентальная Греция) становится для Карфагена основным поставщиком предметов роскоши (керамика, бронза, ювелирные украшения, мрамор и т.д.). Для изготовления красивейших греческих саркофагов, которые служили последним прибежищем для богатых карфагенских аристократов, в IV столетии корабли доходили даже до Пропонтиды (древнегреческое название Мраморного моря), вывозя мрамор с острова Проконнес. Из Афин карфагеняне также вывозили мрамор, о чем свидетельствует дюжина саркофагов, найденных в Карфагене, из мрамора, добытого на отрогах Пентелики. Но в основном они импортировали престижные изделия из аттической керамики, которые затем перепродавали на контролируемых ими западных рынках. В течение III—II веков они закупали в Италии предметы из керамики очень хорошего качества, покрытые черным лаком и произведенные в Риме (в мастерской, изготавливавшей мелкие изделия, на которые ставились клейма), в Неаполе (кампанская керамика А) и в Этрурии (кампанская керамика В)[17].
Само собой разумеется, что карфагеняне закупали не только предметы роскоши. Как нам кажется, они быстро пристрастились к иностранным винам. Вполне возможно, что в V—IV веках они ввозили вино из Марселя, о чем свидетельствуют фрагменты амфор из Массалии, обнаруженные археологами. А позже, в III—II столетиях, Родос залил все Средиземноморье своим вином, поставляемым в амфорах весьма характерной формы. И Карфаген не избежал повального пьянства, подтверждением чему является большое количество клейм родосских амфор, повсюду встречающихся в этом регионе.
Начиная с V века, после того как у карфагенян проснулся интерес к их африканской периферии, которую они начали окультуривать, Карфаген становится крупным поставщиком сельскохозяйственной продукции. Так, если верить комментаторам одной греческой надписи, фрагменты которой дошли до наших дней, пунический город, видимо, заключил соглашение с Афинами о поставке пшеницы. И, вполне возможно, окончательная доработка этого соглашения и его подписание произошли благодаря посредничеству некоего Апсеса из Тира, замешанного в сделках по продаже Карфагеном пшеницы Финикии, Афинам и Италии. Торговля хлебом увела Карфаген практически на другой конец света, о чем свидетельствует надпись, обнаруженная в Истросе, расположенном на Черном море, в 50 км севернее современной Констанцы в Румынии. В ней упоминается имя одного карфагенского торговца хлебом.
В эллинистическую эпоху привязка денежной карфагенской системы к птолемееву эталону, основанному, в свою очередь, на весовом финикийском эталоне, способствовала тому, что Александрия оказалась в центре обширной экономической зоны, соединяющей Восток с пуническим Западом. И, безусловно, у карфагенских купцов было свое место в этой торговой сети, которая позволила им расширить поле деятельности. Так, например, один карфагенский торговец вразнос выступил в начале II столетия поручителем в торговой сделке, проведенной в регионе Индийского океана.
Однако за внешней однородностью скрывались разнообразные торговые пути, по которым проходила пуническая торговля, и практически автономные сети внутри финикийско-пунического ареала. В результате раскопок, проведенных на островке Адмиралтейства круглого порта Карфагена, английские археологи пришли к выводу, что в IV и III веках самые распространенные импортируемые амфоры были каталонскими и что они ассоциировались в Испании и на юго-западе Франции с иберийской культурой и с торговлей вином. Археологи также обнаружили отсутствие эбузитанских (amphores ebusitaines)[18] амфор. А изучение распространения различных типов керамики (амфор, изделий кампанской керамики) выявило наличие и многих других торговых маршрутов. Была также отмечена одна особенность, очень ярко характеризующая Карфаген, заключающаяся в том, что он практически не поддерживал контактов со старыми финикийскими колониями в Испании, в частности с Кадиксом, опередившим его в своем появлении на несколько столетий. А после основания Карфагена потоки товаров пошли в направлении к Леванту. Что касается городов и поселений, расположенных вокруг Гибралтарского пролива, они, как нам кажется, практически не поддерживали отношений с городами Центрального Средиземноморья (Сицилией, Сардинией и еще в меньшей степени с Карфагеном). Было также отмечено, что Мальта скорее отдавала свои предпочтения Востоку, чем Карфагену, находившемуся от нее в двух шагах.