чавшись, Зоя ложилась в постель, даже если спать было еще рано; а утром, проснувшись до будильника, долго смотрела в потолок, не зная, что делать с этим ненужным временем.
– Ты бы сходила к врачу, – сказала начальница. – Вон глаза все красные.
– Да к какому врачу? – отмахнулась Зоя. – Вы нашего окулиста видели?
– Да уж, – хихикнула из-за стеллажа девчонка-практикантка. – Я с ним на днях в маршрутке ехала, так он лыка не вязал.
– Ну правильно, кто работать-то пойдет за такую зарплату? Все нормальные доктора в Москве.
Оттарабанив эту заученную жалобу, Зоя горестным вздохом поставила жирную точку и сменила тему, будто передернула ручку каретки на пишущей машинке. Однако начальница разговора не забыла. Во время обеденного перерыва она ловко, как бы между прочим, ввернула невинную реплику про индийских йогов. Зоя не успела и глазом моргнуть, как попалась на крючок и вместе с остальными сотрудницами принялась ахать и охать над случаями чудесного исцеления с помощью медитации. Чтобы охватить всю аудиторию без остатка, включая скептиков и зазнаек, начальница лихо жонглировала научными терминами, особо напирая на один из них – «психосоматика». Расхожая поговорка «Все болезни от нервов» всегда вызывала у Зои снисходительную усмешку, но в глубине души ей хотелось верить, что можно силой мысли победить недуг. Поэтому, когда на столе появилась, будто из рукава фокусника, рекламка лечебного центра «Третий глаз», она из любопытства заглянула туда. Ничего таинственного и интригующего там, впрочем, не нашлось, кроме разве что эмблемы – всевидящее око в хрустальном шаре. Сухой текст, пестрящий словами «диагностика» и «психотерапевт», отдавал холодом стальных щипцов. «Не пойду», – подумала Зоя, а вслух сказала:
– Дорого небось. У меня на платных врачей денег нет.
Тут оказалось, что одна из сотрудниц «Третьего глаза» – подруга начальницы и она с радостью сделает Зое скидку, если та придет к ней прямо домой. «В клинике аренду надо отбивать, то-сё. Но тебе на первый раз обследований и не нужно – так, поболтаете за чайком». Это всё и решило.
Не успел отзвучать трескучий звонок, как из-за обитой дерматином двери ему ответили китайские колокольчики, и засовы с готовностью отщелкнулись.
– Здра-авствуйте! – пропела целительница. На вид она была чуть постарше Зои, с короткими, крашенными «в перья» волосами и интонациями детского врача. Халат на ней – не медицинский, а домашний, в золотых драконах – плотно облегал полноватую фигуру. – Проходите, пожалуйста. Замерзли, наверное? Рано мы радовались, что лето пришло.
Зоя охотно подхватила тему: коммунальщики давно отключили отопление, и теперь, когда в воздухе закружил снежок, она не могла согреться ни дома, ни на работе. А в квартире у Светы – так звали ее новую знакомую – было тепло и пахло ароматическими маслами в светильниках. Язычки живого пламени делали еще уютней маленькую кухоньку с угловым диваном и кафелем под малахит. Сидя в мягких подушках, Зоя с наслаждением потягивала душистый жасминовый чай, пока Света рассказывала о психосоматике. Выходило складно и понятно, как связь между органами и точками на ступнях в китайской медицине. Застарелая ненависть, нереализованная страсть – всё это, оказывается, может вылиться в телесные недуги. Вот, к примеру, головные боли. Это же бич нашего общества, а всё почему? Головные боли связаны с низкой самооценкой и завышенными требованиями окружающих. В детстве строгие родители ругают за четверки, потом эстафету принимают начальники и знакомые, и вот уже мы кругом виноваты и чувствуем себя униженными и бессильными. У вас такое случалось? Зоя кивнула, не в силах вымолвить слова: да, именно так всё и было. Вечно она считала себя неумехой, неудачницей; за копейки портила зрение на нелюбимой работе, боясь, что больше ее никуда не возьмут. Удивительно, как она не нажила за эти годы болезней пострашней.
– А малокровие что означает? – отважилась она спросить.
– Анемия часто развивается у тех, кто всего боится и не умеет радоваться жизни. Надо почаще себе говорить: «У меня всё хорошо». Покупать приятные мелочи, ходить в кино.
– А если глаза устают? – Зое стало очень жалко себя: попробуй порадоваться жизни, когда в ней столько неудач и разочарований! – Даже книжку лишний раз не откроешь. А еще иногда как туманом всё застилает…
– У вас, наверное, какие-то неприятности? Плачете много?
Она так сердечно это произнесла – будто давняя знакомая, – что просто невозможно было отделаться формальным ответом. Захотелось выплеснуть всё, что так долго копилось и ныло. Зоя начала рассказывать; поначалу она смущалась, но под сочувственным, понимающим взглядом Светы оковы спадали, и слова лились как река.
– Вы слишком долго себя обманывали. – Вердикт был вынесен всё тем же мягким тоном. – Старались не замечать очевидного. Вашей вины тут нет, это защитная реакция подсознания. Но теперь, когда стресс уже позади, она может стать опасной. Пелена перед глазами – это нежелание видеть действительность. Вам надо постараться принять то, что случилось, и оставить его позади. Открыть новую страницу. Вы такая молодая, красивая – всё у вас еще будет. А здоровье надо беречь.
Назидательность последней фразы, давно набившей оскомину, провела между ними невидимую линию. Зоя вспомнила, что она вообще-то на приеме у врача, да еще и платного. Глиняный чайник на столе опустел, пора было уходить. Ах, как жаль, что всё это – лишь иллюзия дружеской близости; что нельзя вот так запросто заглянуть в гости или позвонить, когда нужна поддержка или совет. Хотя, говорят, на Западе это в порядке вещей – иметь личного психотерапевта и бегать к нему по любому поводу. Надо спросить у Яси, правда ли это. Интересно, слышала ли она о психосоматике? Конечно, здоровье у нее крепкое, но все же…
– Скажите, пожалуйста, а вот если спина болит – это что значит?
– Спина – это опора человека, его стержень. Если она болит, значит, где-то не хватает поддержки. Кто-то тянет на себе всю семью, кого-то не понимают, не любят. Боли в пояснице бывают, когда мучает безденежье. В среднем отделе – когда есть застарелые обиды, конфликты. У меня была одна пациентка…
Вникать в неторопливую Светину речь стало вдруг трудно. «Не понимают, не любят»? Это про них-то с Ясей? Какие глупости! Никогда она дочери ничего не запрещала, а только радовалась ее увлечениям и успехам. Дома у них царил мир и покой, все тяготы делили пополам. Время им, конечно, досталось непростое, но ведь выжили.
Эти мысли не давали ей покоя и после возвращения. Рассеянно помешивая суп в кастрюльке, Зоя пыталась припомнить, что еще говорила Света про болезни спины. Кажется, что-то про деньги. Денег у них и правда никогда не водилось, но ведь это взрослые заботы – дети не думают о ценах и счетах. Почему же спина не заболела у нее самой? Зоя мучилась и не могла отвлечься. Должен быть какой-то ответ. Описания других болезней настолько попали в точку, что их невозможно было объяснить простой случайностью. С этим же чувством она всегда читала гороскопы, примеряя их к родным и знакомым. Если в описаниях что-то не сходилось, Зоя относила это на счет астрологических тонкостей – транзиты, дома, – в которые не хотелось вникать. А психосоматика казалась простой и ясной. В чем же тут ошибка?
«Спина – это стержень». С самого детства Яся казалась сильной, несгибаемой. Она сама была опорой – родителям, друзьям. Может, в этом всё и дело? Холодок пробежал у Зои между лопатками – там, куда ложится, преломляясь подсознанием, непосильная ноша ответственности. А она ничего не замечала, принимая как должное и дочкины успехи в школе, и налаженный ее руками быт, и деньги за подработки. Но ведь тогда время было такое! – отчаянно кричал кто-то изнутри. Всем было тяжело, все крутились как могли. Ты сама, едва вернувшись с того света, мучилась в подвальной духоте, чтобы свести концы с концами, а дома плакала от страха потерять работу.
А она – не плакала. Она бегала в магазин, готовила ужин и рассказывала смешные истории, чтобы тебя отвлечь. И никто не спросил, легко ли ей это дается.
Господи, ну почему человек всегда делает ошибки? Не жизнь, а минное поле. Зоя села за стол и, проглотив пару ложек супа, отодвинула тарелку. Снова подступала мигрень, да еще и затошнило ни с того ни с сего. Может, зеленый чай так подействовал? Она решила прилечь, не расстилая постели. Укрылась стареньким шерстяным одеяльцем, кое-как угнездила ноющую голову. Но забыться не удавалось: боль нарастала. Придется снова глотать таблетку, подумала Зоя с тоской и, опершись на руку, села. При попытке двигаться ее охватила страшная слабость, тело прошиб холодный пот. Перед глазами сперва поплыло, а затем потемнело, и она испугалась, что сейчас упадет в обморок. Надо взять себя в руки и успокоиться. Помощи ждать неоткуда. Зоя посидела неподвижно, стараясь дышать поглубже, и темнота начала понемногу рассеиваться – правда, почему-то только с одной стороны. Прищурившись, она тронула левое веко: глаз казался горячим и твердым. Может, надо вызвать скорую? Или сначала померить температуру? Мысли путались, тошнота подкатывала всё сильнее. Если это отравление, ее упекут в инфекционку. Господи, ну почему рядом никого нет?!
С трудом встав на дрожащие от слабости ноги, Зоя выползла в коридор. Села на табуретку, ощупью набрала номер родителей. Там не отвечали – видно, уехали на дачу. Она перебрала в памяти подруг: эта в отпуске, та переехала. Что же делать? Может, снова написать Ясе? Времени, кажется, около восьми; плюс шесть – выходит, у них раннее утро. А вдруг она сидит за полночь, как раньше? Зоя осторожно, по стеночке, перебралась в комнату дочери. К счастью, компьютер был включен, и почтовая программа запущена. Превозмогая боль, она всмотрелась в россыпь мелких буковок на ярком экране – левый глаз был по-прежнему затянут густой пеленой. Где-то, кажется, была кнопка, чтобы сделать шрифт побольше. Нет больше сил, два слова – и отправить поскорей, и снова лечь в постель. Таблетка, градусник, подушка, вот и хорошо. Сейчас всё пройдет.