Раздалось легкое покашливание. Рядом с мистером Рафиелом стоял Джексон. Он подошел так незаметно и бесшумно, что его никто не заметил.
— Время для массажа, сэр, — сказал он.
Мистер Рафиел все свое раздражение обратил на Джексона.
— Что за манера подкрадываться и пугать меня? Я не слышал, как вы подошли.
— Мне очень жаль. Простите меня, сэр.
— Нужен ли мне массаж сегодня? Он мне все равно не помогает.
— Напрасно вы так говорите. — Джексон был полон уверенности в пользе своей профессии. — Если вы пропустите сеанс — вы сразу это заметите.
Он взялся за ручки кресла и покатил его в дом. Мисс Марпл поднялась, улыбнулась Эстер и пошла по тропе к пляжу.
ГЛАВА XVIIIЕсть ли польза от духовенства
В это время пляж был почти пуст. Грег, как обычно, шумно плескался в воде. Лаки лежала лицом вниз. Ее прекрасно загоревшая спина блестела от масла, а светлые волосы рассыпались по плечам, Хиллингтонов. не было. Сеньора де Каспеаро, как всегда окруженная поклонниками, лежала лицом вверх и говорила глубоким грудным голосом по-испански. Несколько французских и итальянских детей играли в воде и смеялись. Каноник Прескотт и его сестра сидели в плетеных креслах и обозревали эту сцену. Каноник надвинул на глаза шляпу и, казалось, дремал. Рядом с ними был свободный стул. Мисс Марпл села рядом с мисс Прескотт.
— Как ужасно, — сказала мисс Марпл с глубоким вздохом.
— Да, я знаю, — ответила мисс Прескотт. Этим они отметили жестокость убийцы.
— Бедная девушка, — вздохнула мисс Марпл.
— Как это все печально, — сказал каноник.
— Мы с Иеремией думали даже уехать, — сообщила мисс Прескотт. — Но потом решили остаться. Это было бы нечестно по отношению к Кендалам. В конце концов, это не их вина. Такое может случиться везде.
— В центре жизни — смерть, — сказал каноник.
— Ведь для них это чрезвычайно важно. Они все свои капиталы вложили» в это дело, — сказала мисс Прескотт.
— Молли — такая красивая женщина, — сказала мисс Марпл, — и как плохо она выглядит последнее время. Но вы знаете, у нее в семье не все благополучно…
— Она очень нервная, — согласилась мисс Прескотт.
— Не думаешь ли ты, Джоан, — прервал ее брат, — что есть некоторые вещи…
— Все это знают, — сказала мисс Прескотт. — Ее семья живет недалеко от нас. Ее тетка — очень странная, а один ее дядя в метро разделся донага; это произошло на станции «Зеленый парк».
— Джоан, есть вещи, которые не нужно повторять.
— Как это печально, — сказала мисс Марпл. — Хотя мне кажется, что это довольно распространенная форма сумасшествия. Когда мы работали в благотворительном обществе «Помощь армянам», очень уважаемый пожилой священник повел себя так же. Тут же позвонили его жене, она приехала на машине и увезла его домой, завернутого в простыню.
— Близкие родственники Молли вполне здоровы, — продолжала мисс Прескотт. — Только у нее плохие отношения с матерью, они никогда не ладили. Но в наши дни — найдешь ли хорошие отношения между родителями и детьми.
— Очень жаль, — сказала мисс Марпл, — ведь именно юной девушке так нужны жизненный опыт матери и ее советы.
— Да, конечно. Вы знаете, Молли сначала увлеклась очень плохим человеком. Совершенно не подходящим.
— Это бывает, — отозвалась мисс Марпл.
— Ее семья, конечно, возмутилась. Она сама им ничего не рассказала. Они все узнали со стороны. Мать предложила Молли привести его к ним и познакомить. Но Молли отказалась. Она сказала, что это его обидит. Как будто его привели на смотрины, совсем как лошадь на продажу.
Мисс Марпл вздохнула:
— Сколько нужно такта, чтобы разговаривать с молодыми.
— Однако они запретили ей с ним встречаться.
— В наше время это невозможно, — сказала мисс Марпл. — Все девушки работают и встречаются с кем хотят, запрещают им это или нет.
— К счастью, она вскоре после этого встретила Тима Кендала, — сказала мисс Прескотт, — а другой человек исчез. Вы можете себе представить, как счастливы были ее родственники.
— Я надеюсь, что они свою радость выражали не слишком явно, — сказала мисс Марпл. — Это приводит к тому, что девушки отказываются от самых Выгодных партий.
— Да, конечно.
— Вспоминаешь свою юность… — пробормотала мисс Марпл, и мысли ее ушли далеко в прошлое. Она вспомнила молодого человека, которого она встретила на партии в крокет. Он был такой приятный, такой веселый. Его удивительно легко принял ее отец. Его пригласили приходить в дом, когда ему этого хочется. И вдруг мисс Марпл поняла, что он глуп. Удивительно глуп.
Каноник, казалось, совсем уснул, и мисс Марпл перешла к теме, которую ей хотелось обсудить.
— Вы так много знаете об этих местах, — сказала она тихо, — вы ведь здесь живете несколько лет?
— Да, вот уже три года. Нам очень нравится этот остров — Сант-Оноре. Люди здесь всегда бывают очень приятные. Нет этих наглых ультрабогачей.
— Так вы, наверное, хорошо знаете Хиллингтонов и Дизонов?
— Конечно.
Мисс Марпл покашляла и еще больше понизила голос:
— Майор Пальгрейв рассказал мне такую интересную историю.
— У него был большой набор этих историй. Он много путешествовал, побывал в Африке, Индии и даже, кажется, в Китае.
— Да, это верно, — сказала мисс Марпл. — Но я говорю не о тех историях. Эта история была связана… м-м… с людьми, о которых я только что упомянула.
— О, — сказала мисс Прескотт, и голос ее задрожал от любопытства.
— Да, я удивляюсь. — Мисс Марпл посмотрела кругом, взгляд ее остановился на Лаки, которая по-прежнему подставляла солнцу свою спину. — Какой красивый загар! А волосы. Очень красивые волосы. Цвет их такой же, как у Молли, правда?
— Разница только в том, что у Молли это естественный цвет, — сказала мисс Прескотт, — а у Лаки они покрашены.
— Слушай, Джоан, — вдруг проснулся каноник, — а не кажется ли тебе, что так говорить нехорошо?
— Ничего особенного я не сказала, — ледяным голосом возразила мисс Прескотт. — Я говорю только правду. Крашеные — это факт!
— Мне они очень нравятся, — сказал каноник.
— Именно потому она их и красит. И я уверяю тебя, дорогой Иеремия, ни одна женщина тут не ошибется. Разве не так? — обернулась она к мисс Марпл.
— Не знаю, — ответила та, — у меня нет вашего опыта, но я должна сказать, что все-таки они неестественные. Через пять — шесть дней у корней виден другой цвет. — Она взглянула на мисс Прескотт, и обе закивали головами.
Каноник, казалось, снова заснул.
— Майор Пальгрейв рассказывал мне действительно необыкновенную историю, — почти шепотом начала мисс Марпл. — Но я не все поняла. Знаете, я стала плохо слышать. Он намекал на то… — она остановилась.
— Я знаю, о чем вы говорите. В то время много было пересудов.
— Вы имеете в виду то время, когда…
— Когда умерла первая миссис Дизон. Ее смерть была совершенно неожиданной. Она любила жаловаться на свои болезни, но все думали, что она сильно преувеличивает. А когда она внезапно умерла, начались сплетни.
— Были какие-нибудь неприятности?
— Доктор был очень удивлен. Он был еще очень молод, и у него совсем не было опыта. Он всех лечил одинаково — тогда в моде были антибиотики. Он из тех докторов, которые не стараются внимательно осмотреть больного и понять, что с ним. Он сует ему таблетки из бутылочки, и если они не помогают, то назначает другие таблетки. Но и он был удивлен. Но оказалось, что у нее и раньше были какие-то нарушения пищеварительной системы в области желудка. Так сказал ее муж, и казалось, не было причины предполагать что-то нехорошее.
— Но вы сами думаете…
— Да, я трезво смотрю на вещи, и приходится только удивляться. А люди говорят, что…
— Джоан, — возмутился каноник, он выглядел очень рассерженным. — Я не люблю и не хочу, чтобы ты повторяла всякие глупые сплетни. У нас принцип: «Не видеть зла, не слышать о нем и более того… не думать зло». Вот так должны поступать истинные христиане, и мужчины, и женщины.
Обе женщины замолчали. Им было неловко, кроме того, их всегда воспитывали так, чтобы они считались с мужской критикой. Но на самом деле было очень досадно, что их разговор прервали. Мисс Марпл вытащила свое вязание и внимательно на него посмотрела. К счастью, случай был на их стороне.
— Ваше преподобие, — раздался детский голос. Это была девочка-француженка, из тех детей, что играли в воде около берега. — Ваше преподобие, — повторила она.
— Что ты хочешь, деточка? — спросил каноник.
Девочка стала объяснять. Возник спор, кому в первую очередь пользоваться водяными крыльями, и, кроме того, следовало разрешить еще несколько вопросов. Каноник всегда с большим удовольствием играл роль судьи в таких спорах. С большой охотой он встал и пошел с девочкой к морю.
Мисс Марпл и мисс Прескотт разом глубоко вздохнули и быстро повернулись друг к другу.
— Иеремия, конечно, прав, когда осуждает сплетни. Но нельзя же не обращать внимания на то, что говорят люди. А в то время, я помню, разговоров было много.
— Да? — с интересом спросила мисс Марпл.
— Эта молодая женщина — тогда ее звали мисс Треторенс, была дальней родственницей первой жены мистера Дизона. Она ухаживала за ней, давала ей все ее многочисленные лекарства и все такое. — Мисс Прескотт замолчала — пауза со значением, — затем продолжала: — И конечно, между мистером Дизоном и мисс Треторенс возникли… отношения. Все это замечали. Такие вещи быстро замечают, особенно в таких местах, как здесь. Была какая-то странная история… Говорили, будто Эдвард Хиллингтон взял в аптеке для нее какое-то вещество, какой-то препарат.
— И Эдвард Хиллингтон тоже попал в эту историю?
— Еще как! Люди все заметили. А Лаки — мисс Треторенс — настроила их против друг друга, она играла ими: Грегом и Хиллингтоном. Но следует отдать ей должное, она всегда была обаятельной женщиной.
— Хотя тогда она была уже не очень молода.