Медленно, очень медленно мисс Марпл подняла голову. Окна у всех бунгало были расположены низко. Прячась за листьями вьюнка, она заглянула внутрь…
Джексон стоял на коленях перед чемоданом. Крышка чемодана была откинута. Это был специально оборудованный чемодан с многочисленными отделениями для различных бумаг. Джексон просматривал бумаги, вынимая их из продолговатых конвертов. Мисс Марпл не стала надолго задерживаться на своем наблюдательном посту. Ведь она только хотела узнать, чем Джексон занимается. И узнала. Джексон совал нос в чужие дела. Искал он что-то определенное или просто удовлетворял свойственное ему любопытство — об этом она не могла судить. Однако она еще больше укрепилась в мысли, что бросившееся ей в глаза сходство между Артуром Джексоном и Джонасом Парри — не только внешнее.
Надо было каким-то образом ретироваться. Очень осторожно мисс Марпл принялась продвигаться вдоль клумбы подальше от окна. Потом вернулась в свое бунгало. Прежде чем убрать туфли и злосчастный каблук, она посмотрела на них с нежностью. Неплохое средство; при случае можно будет опять пустить его в ход. Снова надела босоножки и неспешно двинулась обратно на пляж.
Выбрав момент, когда Эстер Уолтерс пошла купаться, мисс Марпл опустилась в ее кресло.
Грег и Лаки разговаривали с сеньорой де Каспеаро, то и дело от души хохотали и вообще производили много шума.
Мисс Марпл почти шепотом, не глядя на мистера Рефила, произнесла:
— Вы знаете, что Джексон копается в ваших бумагах?
— Это нисколько меня не удивляет, — сказал мистер Рефил. — Что, застукали его?
— Мне удалось заглянуть в окно. Открыл один из ваших чемоданов и просматривал бумаги.
— Значит, сумел раздобыть ключ. Да, малый не промах. Правда, он будет разочарован. От того, что он там найдет, пользы ему ни на грош.
— Он идет сюда, — сказала мисс Марпл, бросив взгляд в сторону отеля.
— Пора принимать эту идиотскую морскую ванну.
Потом опять заговорил — на этот раз понизив голос:
— Мой вам совет — умерьте свою предприимчивость. Вы же не хотите, чтобы следующие похороны были вашими. Помните про свой возраст и будьте осторожны. Учтите: здесь есть человек, который не будет церемониться.
Глава 20Ночная тревога
Наступил вечер; на террасе отеля зажглись лампы; люди за ужином разговаривали и смеялись, хоть и не так громко и весело, как день-два назад; играл стальной джаз.
Но танцы кончились рано. Все стали позевывать и расходиться по своим апартаментам; лампы погасли; воцарились тьма и тишина; отель «Золотая пальма» уснул…
— Ивлин, Ивлин! — раздался резкий, настойчивый шепот.
Ивлин Хиллингтон пошевелилась в постели, повернулась на другой бок.
— Ивлин. Пожалуйста, проснитесь.
Ивлин Хиллингтон рывком села. В дверях комнаты стоял Тим Кендал. Она смотрела на него с недоумением.
— Ивлин, прошу вас, пойдемте сейчас со мной. Молли… С ней нехорошо. Не понимаю, что с ней случилось. Похоже, она чего-то наглоталась.
— Конечно, Тим. Сейчас приду, — мигом ответила Ивлин. — Идите к ней. Я буду через минуту.
Тим Кендал исчез. Ивлин встала, накинула халат и бросила взгляд на другую кровать. Ее муж, похоже, не проснулся. Его лицо было повернуто в другую сторону, дыхание ровное, спокойное. Секунду Ивлин поколебалась, потом решила не будить его. Вышла из дома и быстро двинулась мимо основного здания к бунгало Кендалов. В дверях нагнала Тима.
Молли лежала в постели. Глаза были закрыты, дыхание было каким-то странным. Ивлин наклонилась над ней, оттянула веко, пощупала пульс, потом посмотрела на тумбочку у кровати. Там стоял стакан с остатками воды. Рядом — пустой пузырек из-под лекарства. Ивлин взяла его в руки.
— Здесь было ее снотворное, — сказал Тим, — но еще позавчера пузырек был до половины полон. Кажется, Молли проглотила все таблетки.
— Срочно позовите доктора Грэма, — распорядилась Ивлин, — а по дороге растолкайте ваших поваров и скажите, чтоб сварили крепкий кофе. Самый наикрепчайший. Шевелитесь. Скорее.
Тим кинулся прочь. И у самых дверей столкнулся с Эдвардом Хиллингтоном.
— Ох, простите, Эдвард.
— Что здесь происходит? — спросил Хиллингтон. — Что случилось?
— Молли. С ней Ивлин. Мне надо за врачом. Я, наверно, должен был сразу за ним пойти, но… я не был уверен и решил посоветоваться с Ивлин. Молли меня бы не простила, если бы я привел врача без необходимости.
Он пустился бегом. Эдвард Хиллингтон посмотрел ему вслед, потом вошел в спальню.
— Что с ней? — спросил он. — Что-то серьезное?
— А, это ты, Эдвард. Не знала, что ты тоже проснулся. Глупая девчонка наглоталась какой-то дряни.
— Это опасно?
— Смотря сколько она проглотила. Думаю, если быстро принять меры, все обойдется. Я сказала, чтобы сварили кофе. Если сумеем в нее влить…
— Но почему она это сделала? Ты не думаешь, что… — Он осекся.
— Что не думаю? — спросила Ивлин.
— Ты не думаешь, что это из-за расследования — полицейские и все такое?
— Возможно, конечно. На невротическую личность это сильно действует.
— Молли не похожа на невротическую личность.
— Точно никогда нельзя знать, — сказала Ивлин. — Иной раз теряют самообладание такие люди, на которых никак не подумаешь.
— Да, бывает… — Он снова осекся.
— Истина такова, — сказала Ивлин, — что никто ничего точно не знает. Ни о ком. Даже о самых близких людях, — добавила она.
— Ну, это уж слишком, Ивлин, — ты преувеличиваешь.
— Нет, не преувеличиваю. Когда думаешь о ком-то, представляешь некий образ, который сам же и создаешь… А не реального человека.
— Я знаю тебя, — тихо сказал Эдвард Хиллингтон.
— Это тебе так кажется.
— Нет. Я в тебе уверен. — Потом он добавил: — А ты уверена во мне.
Ивлин посмотрела на него и вновь повернулась к кровати. Взяла Молли за плечи, потрясла.
— Надо что-то делать — хотя, наверно, лучше подождать доктора Грэма. Вот, я слышу, они уже идут.
— Ну, теперь все будет в порядке.
Доктор Грэм отошел от кровати, вытер лоб платком и облегченно вздохнул.
— Вы думаете, обойдется? — с тревогой в голосе спросил Тим.
— Да, да. Мы вовремя успели. Скорей всего, смертельной дозы там и не было. Сутки-двое она еще будет чувствовать себя неважно, а потом все пройдет… — Он взял пустой пузырек. — А кто, собственно, ей это прописал?
— Один врач в Нью-Йорке. У нее бывает иногда бессонница.
— Ясно, ясно. Наш брат эскулап сейчас прописывает эти штучки направо и налево. Нет чтобы сказать молодой женщине, что, если не можешь заснуть, надо посчитать овец, или встать и съесть печенье, или написать пару писем, а потом лечь опять. Каждый теперь хочет получить средство мгновенно действующее. А я вот иногда думаю: зря мы их даем. Надо научиться справляться с собой и с жизнью. Если младенцу суют в рот соску, чтобы перестал плакать, — это понятно. Но всю жизнь так продолжаться не может. — Он издал легкий смешок. — Ручаюсь, если вы спросите мисс Марпл, как она поступает, когда ей не спится, она ответит, что считает овец, входящих в ворота.
Он опять повернулся к кровати. Молли зашевелилась. Глаза ее теперь были открыты. Она смотрела на собравшихся безучастно, словно не узнавая. Доктор Грэм взял ее за руку.
— Ну, милая моя, что же это вы хотели над собой учинить?
Она моргнула, но ничего не ответила.
— Почему ты это сделала, Молли, почему? Скажи мне, почему? — Тим взял ее за другую руку.
Но глаза ее оставались неподвижны. Если она на кого и смотрела, то скорее уж на Ивлин Хиллингтон. В ее взгляде можно было при желании прочитать нечто вроде вопроса. Ивлин сказала, словно в ответ:
— Тим пришел и позвал меня.
Молли перевела взгляд на Тима, потом на доктора Грэма.
— Вы скоро поправитесь, — сказал доктор Грэм, — но больше этого не делайте.
— Она ничего такого не хотела, — негромко произнес Тим. — Я уверен, она не хотела. Просто ей хотелось выспаться. Может быть, сначала таблетки не подействовали, и она выпила еще. Так ведь было, Молли?
Она еле заметно замотала головой.
— Ты что же — сделала это нарочно? — спросил Тим.
Молли наконец заговорила.
— Да, — ответила она.
— Но почему, Молли, почему?
Веки ее дрогнули.
— Боялась, — еле слышно произнесла она.
— Боялась? Чего боялась?
Но она закрыла глаза.
— Пока оставьте ее в покое, — сказал доктор Грэм.
Однако Тим не унимался.
— Чего боялась? Наверно, полиции, да? Потому что они преследовали тебя, донимали расспросами? Чего тут удивляться. Тут любому страшно станет. Такие у них приемчики. Никому даже в голову не придет… — Он осекся, не закончив. Доктор Грэм остановил его решительным жестом.
— Я спать хочу, — проговорила Молли.
— Это для вас самое лучшее, — сказал доктор Грэм.
Он двинулся к выходу; остальные последовали за ним.
— Она будет спать крепко, — добавил Грэм.
— Мне что-нибудь еще нужно сделать? — спросил Тим. На его лице появилось слегка озабоченное выражение человека, ухаживающего за больным.
— Я могу с ней побыть, если хотите, — предложила Ивлин мягко.
— Нет-нет. Спасибо, я справлюсь сам.
Ивлин вернулась к кровати.
— Мне остаться, Молли?
Молли опять открыла глаза.
— Нет, — сказала она; потом, помедлив: — Только Тим.
Тим подошел и сел рядом на стул.
— Я здесь, Молли. — Он взял ее за руку. — Спи спокойно. Я не уйду.
Она слабо вздохнула и опустила веки.
Выйдя из бунгало, врач немного постоял; Хиллингтоны тоже не спешили уходить.
— Вы уверены, что я больше ничем не могу быть полезна? — спросила Ивлин.
— Думаю, ничем — спасибо вам, миссис Хиллингтон. Лучше всего, если сейчас с ней побудет муж. Вот завтра, может быть, — ведь ему надо делами отеля заниматься — вот завтра кому-то надо будет с ней посидеть.
— Думаете, она может… опять попытаться? — спросил Хиллингтон.