В апреле 1852 года Дана попросил Маркса регулярно писать для Tribune об английских делах. Маркс писал по-немецки и отправлял рукопись Энгельсу для перевода. Однако в январе 1853 года он сообщил Энгельсу: «Впервые я рискнул написать статью для Даны на английском языке» [200]. В том же году, когда отношения с Россией стали напряженными, Маркс расширил тематику своих статей и вскоре писал обо всех аспектах мировой политики. Его статьи оценили высоко, и в январе 1853 года гонорар увеличили до двух фунтов стерлингов за статью. Современный автор описывал, как Дана регулярно «погружался в чтение Карла Маркса или “Американца в Париже”». В начале 1854 года Маркс получил через Дану предложение от американского журнала написать статьи по истории немецкой философии от Канта и далее. Статьи должны были быть «язвительными и забавными» и при этом не содержать «ничего, что могло бы задеть религиозные чувства граждан» [201]. Маркс написал Энгельсу, что если бы они были вместе, то это было бы возможно, но «в одиночку я бы этого не хотел» [202], и дело не получило продолжения. В том же году отношения между Марксом и Tribune стали напряженными: Дана часто изменял статьи Маркса, а иногда брал первые абзацы статьи для передовицы, печатая остальное как отдельную анонимную статью. В общей сложности 165 редакционных статей Tribune состояли из статей Маркса, хотя на самом деле Дана предпочитал статьи, которые (он об этом не знал) были написаны Энгельсом. Маркс настаивал на том, чтобы все статьи были либо подписаны, либо нет, и после 1855 года все они печатались анонимно. В течение 1853 года Tribune напечатала 80 статей Маркса и столько же в 1854 году, но только 40 в 1855-м и 24 в 1856-м. В начале 1857 года Маркс пригрозил, что будет писать для другой газеты, поскольку Tribune, чьи панславистские наклонности становились все более выраженными, печатает его так мало: после этого Дана согласился платить ему за одну статью в неделю, независимо от того, напечатана она или нет.
В апреле 1857 года Дана пригласил Маркса внести свой вклад в «Новую американскую циклопедию» (The New American Cyclopædia). «Циклопедия» была идеей Джорджа Рипли, друга Даны со времен Брук-Фарм и литературного редактора Tribune. В итоге она состояла из 16 томов, имела более 300 авторов и пользовалась огромным успехом. Дана стремился к строгой объективности и писал Марксу, что его статьи не должны свидетельствовать о какой-либо предвзятости ни по политическим, ни по религиозным, ни по философским вопросам. Хотя Энгельс увидел в предложении Даны «возможность, которой мы так долго ждали, чтобы поднять голову над водой» [203], и разработал схемы объединения нескольких соавторов, это оказалось невозможным. Маркса просили писать статьи в основном по военной истории, и он оказался в тяжелом положении, когда Энгельс заболел воспалением желез. Он не мог дать правдоподобного объяснения досадным задержкам и вынужден был притворяться, что статьи потерялись на почте. Большая часть его статей была написана в 1857–1858 годах, но он продолжал посылать несколько статей до конца 1860 года. По два доллара за страницу – существенный источник дохода. Причина прекращения сотрудничества с Марксом неизвестна. Всего в «Циклопедии» было опубликовано 67 статей Маркса – Энгельса, 51 из них написана Энгельсом, хотя Маркс провел для них определенную исследовательскую работу в Британском музее.
К концу 1857 года коммерческий кризис вынудил Tribune уволить всех иностранных корреспондентов, кроме Маркса и еще одного; а в 1861 году Грили, обеспокоенный взглядами Маркса, попросил Дану уволить и его. Дана отказался, но публикация дальнейших статей Маркса была приостановлена на несколько месяцев. Некоторые из них были опубликованы в конце 1861 и начале 1862 года, но в марте 1862-го Дана написал Марксу, что Гражданская война заняла все место в газете, и попросил его больше не присылать статей. Всего Tribune опубликовала 487 статей Маркса: 350 написанных им самим, 125 написанных Энгельсом (в основном по военным вопросам) и 12 написанных в соавторстве.
Статьи Маркса служили не просто средством заработка: несмотря на невысокое мнение об этой работе, он постоянно создавал очень талантливые журналистские произведения и был, по словам редактора Tribune, «не только одним из самых высоко ценимых, но и одним из самых высокооплачиваемых авторов» [204]. Маркс был далек от обычных источников новостей и поэтому гораздо чаще, чем большинство журналистов, использовал официальные отчеты, статистику и т. д. Кроме того, ему удалось связать большое количество статей с его «серьезными» исследованиями, что придавало им дополнительную глубину. Некоторые из его статей в прессе об Индии, например, были включены в «Капитал» почти дословно. Учитывая радикальные взгляды, которых он придерживался, статьи удивительно отстраненные и объективные. Во многих областях – например, в противостоянии реакционным европейским правительствам – он был солидарен с Tribune и мог решительно высказываться, но там, где мнения расходились, он довольствовался прямыми фактами [205].
Хотя Маркс начинал писать об Англии (о которой был исключительно хорошо осведомлен), к 1853 году он занимался и Европой, где господствующей темой было приближение Крымской войны. Здесь он в целом был озабочен защитой ценностей западноевропейской цивилизации, выраженных в «буржуазных» революционных движениях 1789 года и более поздних, против «азиатского варварства» России. Его почти патологическая ненависть к России[110] привела его к странному взгляду на Палмерстона как на инструмент русской дипломатии и побудила «разоблачить» в серии статей двуличность Палмерстона [206]. Некоторые из этих статей были написаны для Free Press[111], которой руководил Дэвид Уркхарт, романтический политик-консерватор, чьи русофобские взгляды Маркс характеризовал как «субъективно реакционные», но «объективно революционные» [207]. Пишущий для прессы Маркс особенно стремился бороться с верой Герцена в социалистическое призвание России и с трудами своего старого друга и коллеги Бруно Бауэра, который рассматривал русский абсолютизм как возрождение римского государственного устройства, воплощение живого религиозного принципа в противовес пустым демократиям Запада[112]. Это был единственный пункт, по которому Дана критиковал Маркса, считая, что его отношение к Франции и России выдает «чересчур немецкий для американской газеты тон» [208].
Маркс также посвятил значительное количество статей Дальнему Востоку и особенно Индии. В целом он считал явление колониализма неизбежным, поскольку капитализм должен охватить весь мир, прежде чем его можно свергнуть. Как и индустриализация на Западе, колониализм был одновременно и прогрессивным, и чрезвычайно разрушительным. Он писал: «Британия должна выполнить в Индии двойную миссию: одну разрушительную, другую восстановительную – уничтожить старое азиатское общество и заложить в Азии материальный фундамент западного общества»[113] [209]. Причина этого заключалась в способе производства, отличном от западного [210]: необходимость проведения огромных общественных работ для обеспечения удовлетворительной ирригации привела к высокоцентрализованному правительству, построенному на основе самодостаточных деревень, и полному отсутствию частной собственности на землю. Единственными изменениями в Индии были те, что вызваны захватчиками, а самыми последними и фундаментальными изменениями – те, что произведены британским капиталом, и они, хотя и не приносили выгоды Британии, привели бы Индию к общим законам капиталистического развития [211].
6. «Экономика»
Можете мне поверить, что редко какая книга была написана в более сложных условиях, и я могла бы написать тайную историю, которая раскрыла бы бесконечное количество тревог, неприятностей и волнений.
I. Критика политической экономии
В 1857 году экономический кризис, который Маркс так часто предсказывал, действительно наступил и подтолкнул его к неистовым попыткам довести свои экономические исследования до какого-то завершения. Первое упоминание об этом в его переписке содержится в письме к Энгельсу от декабря 1857 года: «Я судорожно работаю по ночам над обобщением моих экономических исследований, чтобы перед потопом хотя бы прояснить их контуры» [1]. Месяц спустя он был вынужден пройти длительный курс лечения и признался, что «переусердствовал в ночных трудах, которые сопровождались, с одной стороны, только стаканом лимонада, а с другой – огромным количеством табака» [2]. Кроме того, он вел чрезвычайно подробный ежедневный дневник, рассказывая о событиях во время кризиса. На самом деле «синтез», о котором говорит Маркс, был начат уже в августе 1857 года с написания общего введения. В этом введении, объемом около 30 страниц, предварительном по тону и незавершенном, затрагивалась проблема метода в изучении экономики и делалась попытка обосновать неисторический порядок разделов в последующей работе. Введение было оставлено неопубликованным, поскольку, как сказал Маркс два года спустя, «при ближайшем рассмотрении любое предвосхищение результатов, которые еще предстоит доказать, кажется мне тревожным, и читатель, который в целом желает следовать за мной, должен быть настроен на восхождение от частного к общему» [3].
В первом из трех разделов, озаглавленном «Производство»[114], Маркс определил предмет своего исследования как «общественно-определенное производство индивидов» [4]. Он отверг исходную точку Смита, Рикардо и Руссо, которые начинали с изолированных индивидов вне общества: «Производство отдельными индивидами вне общества <…> есть такой же абсурд, как идея развития языка без индивидов, живущих вместе и разговаривающих друг с другом» [5]. Затем Маркс указал, что важно попытаться выделить общие факторы, характерные для всего производства, чтобы не игнорировать существенные различия между эпохами. Современные экономисты – например, Джон Стюарт Милль – были виновны в подобном невежестве, когда пытались изобразить современные буржуазные производственные отношения как неизменные законы общества. Маркс привел два примера: во-первых, такие мыслители, как Милль, были склонны перескакивать с тавтологии, что не существует производства без собственности, на предпосылку, что конкретная форма собственности –