– Ах вот как… То есть вы утверждаете, что по ходу дела не осуществляется никакого контроля?
– Естественно, контроль есть, однако в данном случае скорее на местном уровне. Как уже было сказано, это не такой уж и крупный проект.
Карл еще раз бросил взгляд на Гордона. Независимо от того, что там Ларс Бьёрн углядел в этом уродце, пусть держит свою проклятую пасть на замке. Парняга, конечно, выглядел обиженным, но если щипок в ляжку затыкал пробкой его голосовые связки, Карл готов был ущипнуть его еще пару раз.
Он повернулся к своей жертве, которая продолжала сидеть и облизывала губы кончиком языка. Чиновник был готов обороняться, вот только с чего бы?
– Все-таки, если конкретно, каковы были масштабы проекта? Сколько средств на него было выделено?
Эриксен задрал брови и покачал головой.
– Я точно уже не помню, но, по крайней мере, не более пятидесяти миллионов в год.
Карл откинул голову назад. Пятьдесят миллионов в год! За такую сумму он с удовольствием собственноручно насажал бы бананов отсюда до самого Новосибирска. Какой же объем полицейских работ надо было проделать, чтобы получить такие деньги? Скольким уличным патрульным можно было бы выплатить все сверхурочные, да еще и осталось бы! Количество сэкономленных отгулов получилось бы поистине впечатляющим.
– Я сообщу вам точную цифру после выходных, – добавил Эриксен. – Человек, который теперь занимается этим делом, находится в отпуске.
Карл кивнул.
– Тогда мы еще вернемся к этому вопросу. Благодарю. Кроме того, мы получили сведения о том, что локальный координатор проекта, некий Луис Фон, исчез всего за несколько дней до Старка. Вам это ни о чем не говорит?
«А должно говорить, – подумал он. – Иначе тут и вовсе черт ногу сломит».
– Да, – кивнул Эриксен. – Это действительно загадочная история, объяснения которой мы так и не получили. Но такова уж эта Африка. Люди исчезают, зачастую чтобы появиться вновь. Множество соблазнов, опасностей, а также огромное количество случайностей влияют на ход вещей в тех краях, иногда совершенно необъяснимым образом. Мы говорим о втором по величине мировом континенте, и по совместительству громаднейшей барахолке.
Карл не повелся на общие рассуждения. Если б Эриксен рассказал об инциденте подробнее и глубже, ну, или, наоборот, напрочь отрицал бы свое знакомство с данным человеком, это еще можно было бы принять. Однако он пустился в трепотню ни о чем, и это могло означать только две вещи: либо он что-то скрывал, либо этот человек абсолютно и безоговорочно некомпетентен для своего поста. В последнее Карл ни за что не поверил бы.
– Допустим, – не унимался Мёрк. – Странная история, наверняка такие случаются там нередко, я понимаю. Но я сопоставляю совокупность совпадений, которые представляются мне не менее странными. А именно: вы находились в Сомаломо в тот самый день, когда аккурат на противоположном берегу реки пропал Фон. В связи с чем вы там оказались?
На этот раз Эриксен обрел контроль над собой. Если он и был шокирован, то, по крайней мере, не показал виду.
– Да, это правда, на то имелась своя причина. Я прилетел туда, чтобы проверить ход выполнения проекта. Представилась хорошая возможность для этого, так как мне все равно надо было посетить Южный Камерун, чтобы обсудить некоторые другие проекты, которые, к сожалению, по тем или иным причинам так и остались нереализованными в связи с переходом в ведение Комитета регионального развития ЕС. Очистка питьевой воды, контроль за лесозаготовками и так далее…
– И, по вашему мнению, в Джа все оказалось в порядке? – поинтересовался Карл.
Собеседник покачал головой.
– Нет, я отметил, что все продвигается как-то слишком уж медленно. Я даже пытался связаться с Луисом Фоном, чтобы попросить у него отчет.
Здесь Гордон не выдержал:
– Так, может, поэтому Старк и отправился туда?
Карл мог бы прибить его прямо там, однако удовлетворился очередным щипком. Что, черт возьми, он творит?
Естественно, Эриксен кивнул, ведь ему буквально подсказали удачную реплику.
– Именно поэтому. Старк отправился туда спустя пару дней с целью более детально ознакомиться с ходом проекта. У меня самого, к сожалению, тогда просто не было достаточно времени.
Карл задумался. Принадлежал ли Эриксен к тому сорту чиновников, которые сами ни черта не делают, перепоручая все своим подчиненным, а затем приписывают себе успехи удачных проектов и снимают с себя ответственность в случае промаха? Если да, то здесь возможны любые сценарии, даже те, в которых Вильям Старк воспользовался ситуацией. Ибо, в конце концов, речь здесь шла о том, что Старк испарился после визита в страну – и в тот же самый момент, по оценкам Карла, целая куча средств, выделенных государством на помощь развивающимся странам, осела в чьих-то карманах. Кое-что указывало на то, что и карманы Старка стоило учесть в данном уравнении, но в этом цирке имелись и другие участники. Люди, которые, возможно, рассчитывали прибрать к рукам весь куш без остатка.
Карл выпятил нижнюю губу. Иногда можно позволить себе выпустить шальную пулю.
– Я думаю, Старк был нечист на руку и засунул часть этих средств себе в карман, – высказался он.
Не то чтобы Эриксен удивился этим словам. Он стал серьезным и задумался.
– У нас проходят регулярные ревизии, и я не могу представить себе, чтобы подобные действия ускользнули от внимания ревизоров.
– Неужели ревизоры летают в Африку и сверяют количество деревьев на банановых плантациях?
– Нет, конечно, черт возьми; такое случается очень редко. – Эриксен позволил себе улыбнуться.
Однако Мёрк вовсе не считал, что имеется какой-то повод для улыбки. Пятьдесят миллионов в год, черт подери…
– Итак, значит, только вы и Старк в конечном счете могли бы выявить нарушения, допущенные в ходе выполнения проекта. Вам не кажется, что это наделяло вас слишком большой властью?
Эриксен долго сидел молча, уставившись в пространство перед собой и поджав губы. Выражение его лица не было пустым – скорее нейтральным, какое бывает у человека, который прекрасно понимает, что от него уже ничего не зависит.
– Да это просто-напросто ужасно, если окажется правдой то, что вы предположили, – наконец ответил он. – И в таком случае это полностью моя ответственность.
– В любом случае мы вынуждены попросить вас разобраться в произошедшем более детально.
Чиновник кивнул, нахмурив брови.
– Да-да, конечно. Я разберусь во всем вместе с осведомленным сотрудником, который сейчас в отпуске. Позвоню ему, как только вы уйдете. Во второй половине дня в понедельник приготовлю отчет.
Они оставили Эриксена посреди канцелярского бардака в почти парализованном состоянии, и от этого Карл испытывал воодушевление.
Мотив исчезновения человека являлся вернейшим ключом к пониманию произошедшего, а в данный момент он чувствовал, что они вплотную приблизились к раскрытию этого мотива.
Ход его мыслей шел своим чередом, как вдруг Гордон прервал его.
– Откровенно говоря, я считаю, что уже староват для того, чтобы меня щипали за ляжку, – буркнул он сквозь сомкнутые губы. – Думаю, в следующий раз, когда мы окажемся на общем задании, нам следует вести себя как значительно более зрелые особи. Я полагаю, что вы со мной согласитесь. – Он протянул Карлу руку. – Давайте сразу договоримся?
Карл смотрел на ведущую вниз лестницу, к которой они приближались. Легкий пинок и пара-тройка ненавязчивых сальто-мортале по ступенькам наверняка вызвали бы некоторое повреждение шейных позвонков напарника. Крайне заманчиво в настоящий момент…
Взглянув на протянутую руку, Мёрк остановился.
– Послушай-ка, Гордон. После того как ты обсушишь на губах молоко и сдашь свой экзамен, тебя ждет веселая работенка какого-нибудь полномочного представителя в отдаленном провинциальном городке, где ты будешь разруливать мелкие стычки между жилищными ассоциациями о техническом обслуживании подвальных помещений. К тому времени ты с благодарностью будешь вспоминать время, когда Карл Мёрк взял тебя с собой на допрос и не дал вконец изгадить дело, правда?
Рука Гордона упала.
– Вы инфантильны, – ответил он. – О вас так и говорят.
Тут предохранительные клапаны Карла едва не слетели. Еще одно неосторожное слово, и он взорвется прямо посреди государственного учреждения.
– Между прочим, я забыл шарф у него в кабинете, – продолжал Гордон. – Идите, я вас догоню.
Он повернулся спиной и зашагал прочь. Вот бы всегда видеть его именно с такого ракурса…
Эриксен чувствовал себя загнанным в угол. Какие жутко назойливые вопросы они задавали… И откуда только разузнали все это? Об исчезновении Фона. О банановых плантациях, которые никогда не были посажены. Раз они знали это, значит, в действительности знали гораздо больше. Вот какие размышления преследовали его в данный момент.
Если б не дурачок, которого Карл Мёрк решил прихватить с собой вместо араба, возможно, полицейскому удалось бы внезапно затронуть вопрос, который застал бы его врасплох.
Правда, быть может, он и так уже разоблачил себя, этого Рене не знал. Несмотря на то что он старался сдерживать свою мимику, этот Мёрк то и дело бросал на него такой взгляд, словно видел его насквозь. Как будто он уже знал всю поднаготную и просто ждал подходящего момента для разоблачения.
Проклятие, какой же жуткий выдался денек… Но вот и он подходил к концу. У Рене еще оставалась пара невыполненных дел, оба выездные. Доход от акций «Банка Карребэк» переведен на счет, теперь надо лишь добыть какие-нибудь новые документы. На Вестебро имелись специалисты по этому вопросу, знакомством с которыми уже давно хвалился Снап. Рене предполагал, что решение данной задачи займет около суток. А еще предстоит наведаться к Тайсу и потребовать законную часть акций Кюрасао.
Сдвинув очки на лоб, он потер глаза. После визита к Снапу надо немедленно уехать как можно дальше. В Амстердам или Берлин, неважно. Куда-нибудь, где относительно легко будет сменить внешность. Все получится, если его оставят в покое на одни-двое суток… Вот и всё.