Вообще-то, эту комнату она не увидит больше никогда.
Ни эту, ни какую-либо другую, если уж на то пошло.
Глава 38
Понедельник, 12 мая 2014 года
Карл бросил взгляд на экран, где привычная компания улыбчивых телеведущих и мельтешащих громогласных шеф-поваров из кожи вон лезла, чтобы научить датчан готовить капустный салат с кунжутом, кокетливо обрамляющий крошечную порцию пряного филе-миньон, замаринованного с бальзамином, в красном соусе пимьенто, или как там это называется. Карл мрачно посмотрел на свой бледный омлет и унылую овсянку Харди. Какого черта ТВ-2 осмеливается в семь часов утра издеваться над убогими обывателями, предлагая созерцать подобные утопические творения?
Харди с кислым видом уставился на ложку, которую Мортен собирался впихнуть ему в рот.
– Понимаешь, каша активизирует перистальтику. Так что, будь добр, не гримасничай и открой рот.
Харди проглотил жижу и тяжко вздохнул.
– Сначала съешь столько овсянки, сколько я за последние семь лет, тогда и посмотрим, как ты запоешь, господин Холланд. Придется процитировать Ассада: наешься твоей каши – словно дикого верблюда засосешь.
– Засосешь верблюда?
– Да, как будто взасос поцелуешь верблюда. – Харди хотел посмеяться над реакцией Мортена, но ему не хватило воздуха.
Карл отложил газету и посмотрел на светящийся дисплей телефона. Один из внутренних номеров полицейского управления. Мёрк несколько раз украдкой взглянул на Харди, читая сообщение. Старина, несомненно, понял, что к чему.
– Что-то по поводу нашего дела, верно? – спросил Харди, когда Карл отложил телефон.
Тот кивнул.
– Да. Новые подвижки в деле о строительном пистолете.
Мортен положил ладонь на плечо Харди. Все знали: упоминание об этом деле переносилось им тяжело.
– Кое-что свидетельствует о том, что обнаружено орудие убийства, унесшее жизнь Анкера и едва не уничтожившее нас с тобой. Очевидно, проводили какой-то обыск, и, так как этим оружием был убит датский полицейский, Ларс Бьёрн решил провести пресс-конференцию.
Харди промолчал.
– Через полчаса, – продолжал Карл.
Снова молчание.
– Харди, проклятье…
Мёрк увидел страдание в глазах друга. Несмотря на то, что мысль об этом роковом орудии причиняла боль, все-таки новость дарила хоть капельку надежды на то, что, возможно, вскоре все разрешится и преступник предстанет перед судом.
Карл обошел вокруг кресла Харди и обнял горемыку.
– Они пришлют машину, так что ты тоже сможешь присутствовать. Хочешь?
Харди тихо покачал головой.
– Пускай сначала раскроют дело. Я вам не музейный экспонат.
Ларс Бьёрн дал слово пресс-секретарю Янусу Столю, который поблагодарил за организацию встречи и представил повестку дня, после чего сел на место и наклонился к Карлу:
– Ты не привел с собой Харди?
Мёрк покачал головой.
– Я прекрасно его понимаю, но это была идея Бьёрна. Харди обеспечил бы прекрасные снимки.
– Какого черта тут вообще происходит? – прошептал Карл, осматриваясь вокруг. Здесь присутствовали все представители криминальной журналистики, которые только могли ходить или ползать. «ТВ2 Ньюз» уже вовсю снимали репортаж. Криминальный эксперт с «Дэнмаркс радио» держал наготове микрофон. Явилась даже пара журналистов из желтой прессы с корреспондентом из «Госсипа»[147] во главе.
– Но я больше не расследую это дело. Зачем понадобилось мое присутствие? Янус, что стряслось?
Столь задрал рукав и указал на часы.
– Начинаем через двадцать секунд, сейчас обо всем узнаешь. Хорошо, что ты успел к началу.
Неужели? Мёрк положил свою папку на пол у ножки стула.
– Благодарю вас за то, что пришли на нашу встречу, – начал пресс-конференцию Ларс Бьёрн, затем представил собравшимся Карла Мёрка, затем – своего пресс-секретаря и наконец вице-комиссара полиции Терье Плуга, который отвечал за расследование злополучного дела после того, как Карла с его командой освободили от этих обязанностей.
Потом Бьёрн повернулся к человеку, с которым Карл явно где-то пересекался, но не помнил ни его имени, ни при каких обстоятельствах они встречались.
– А вот Ханс Ринус, под руководством которого проводилось расследование похожего дела в пригороде Роттердама, в Голландии. Карл Мёрк являлся наблюдателем расследования голландского дела с нашей стороны; сейчас он расскажет вам о том, что там происходило. Поделишься своими наблюдениями, Карл?
Ага, наконец-то он вспомнил его. Полицейский, который пронесся по месту преступления в каких-то особо прочных сапогах, ни во что особо не вникая, как какой-нибудь успешный датский политик. Что еще за чертовщина у них там приключилась и почему этот идиот прискакал сюда?
– Хорошо, – ответил Мёрк и вкратце рассказал о своем визите в Голландию. Он описал двух мужчин, убитых из строительного пистолета девятисантиметровыми гвоздями, упомянув о том, что рты им набили кокаином вопиюще низкого качества. – Мы никаким образом не могли доказать связь между преступлениями, совершенными в Дании и в Голландии, поэтому предоставили голландским коллегам разбираться с делом об убийстве в Схидаме, тем самым признав его локальным.
– Что оказалось ошибочным, – вклинился Терье Плуг, косвенно дав понять, что ошибку совершил не он. – Но об этом вам подробнее расскажет Ханс Ринус; именно поэтому мы вас и пригласили. Убийство Анкера Хойера, инвалидность Харди Хеннингсена, который, к сожалению, не смог сегодня здесь присутствовать, так как он по-прежнему находится под сильным впечатлением от рокового для своей жизни момента, ранение Карла Мёрка двадцать шестого января две тысячи седьмого года, то есть почти семь лет назад – все это следствия нападения, совершенного с применением одной-единственной единицы оружия. И теперь это оружие находится в наших руках.
По рядам присутствующих пронесся шепот, когда Терье Плуг поднял над головой тяжелый автоматический пистолет. Карл медленно поднял голову на роковой объект, в висках тут же застучало. Пара репортеров привстала.
– Карл Мёрк, что вы чувствуете, находясь в непосредственной близости от этого «ствола»? – выкрикнул один из них, на что Ларс Бьёрн отреагировал просьбой к аудитории сесть на свои места и успокоиться.
Что он чувствовал? В данный момент дуло пистолета было направлено непосредственно на него. Это было то же самое дуло, из которого в свое время вылетели девятимиллиметровые пули, разрушив сразу несколько жизней, в том числе и его собственную. Действительно – что он чувствовал?
Левой рукой Карл коснулся дула и указательным пальцем отодвинул его в сторону. В эту секунду щелкнуло как минимум двадцать пять затворов фотокамер.
Терье Плуг тяжело положил пистолет на стол.
– Речь идет о пистолете марки «ПАМАС Джи-один», варианте знаменитой «Беретты – девяносто два», который выпускали для оснащения французской жандармерии. Автоматический пистолет средней тяжести. Серийный номер сточен. Поскольку в течение долгого периода из военного арсенала пропадало множество стрелкового оружия, мы вряд ли сможем установить происхождение этого «ствола». Но вот что мы знаем точно: проведенные баллистические исследования установили, что это именно тот «ствол», из которого стреляли в наших трех коллег в две тысячи седьмом году.
Янус Столь обратился к своему ноутбуку, и на бумажном экране над головами собравшихся высветился слайд с фотографией пистолета и перечнем его характеристик.
Карлу чудом удалось совладать с собственными руками и пальцами, чтобы те не задрожали. Его голову словно окунули в ушат с ледяной водой, в то время как тело почти кипело. Могли бы избавить его от пытки…
Слово взял Ларс Бьёрн:
– На сегодняшней пресс-конференции мы хотели бы донести до общественности, что расследование убийств полицейских при исполнении служебных обязанностей всегда будет являться для нас приоритетной задачей и мы не успокоимся до тех пор, пока виновные не будут наказаны. Кроме того, мы хотели бы сообщить вам, что теперь нам доподлинно известно – убийство с применением строительного пистолета, имевшее место в Схидаме, и аналогичные убийства на Амагере и в Сорё связаны между собой. А сейчас я передам слово Хансу Ринусу.
Оратор откашлялся. Теперь Карл ясно вспомнил этого человека. На момент их первой встречи английский язык этого голландца был гораздо хуже Ассадова датского.
– Спасибо, – поблагодарил он Ларса Бьёрна на некоем подобии датского наречия, а затем приступил к издевательству над английским языком. – Я полицейский и работаю в Южной Голландии, так что убийства в Схидаме – мои. Долгое время было неизвестно, кто убийца, мы и сейчас этого не знаем, но теперь мы знаем, что… хм-м-м, как сказать, погибший разыскивался также датской полицией.
Эта тарабарщина ожидалась, по-видимому, надолго. Ларс Бьёрн дружелюбно улыбнулся и тронул Ханса Ринуса за рукав.
– И огромное вам спасибо за отлично проделанную работу, – произнес он по-английски, а затем перешел на датский. Слава богу. – Три дня назад двенадцатилетний школьник по имени Даниэль Йипс катался на велосипеде во Врисланде, юго-западном пригороде Роттердама, вдоль канала под названием Мельдайк, и в парковой зоне обнаружил тело в этом самом канале, заключенном под велодорожкой в дренажную трубу.
Он сделал знак пресс-секретарю, который вывел на экран новую картинку. На сей раз это был скриншот из «Гугл мэпс». Парк, канал в месте, где он был пущен через дренажную трубу – там и было обнаружено тело, – велодорожка, проходящая через дамбу. На снимке было очень много зелени. Подпись гласила – «Парк Брабанд».
– Это оказалось тело мужчины, к правой ноге была привязана толстая веревка. Она была протянута поверх велосипедной дорожки и уходила с другой стороны под дамбу в трубу с водой; второй ее конец был привязан к левому запястью погибшего мужчины.
Янус Столь кликнул на следующий слайд, на котором не очень четко можно было увидеть веревку, пересекавшую велодорожку, и бесформенное пятно, судя по всему, представлявшее собой обнаруженное в дренажной трубе тело. На более крупное изображение трупа датской прессе, вероятно, можно было не рассчитывать.