Вы можете принять эту стратегию в одном из двух вариантов:
• Бороться негативно, принимая позу систематической конфронтации, когда полученный удар превращается в ответный удар. В краткосрочной перспективе это ограничивает психосоматическое повреждение в вашем испытании. Но в долгосрочной перспективе вы вступаете в неконтролируемую спираль агрессии и насилия, которая наносит гораздо больший ущерб, чем в ситуации бегства или пассивности.
• Бороться положительно, рассматривая свое испытание как цель, которую нужно достичь путем мобилизации ваших физических и моральных ресурсов. Студент, готовящийся к конкурсу, курильщик, желающий бросить сигарету, безработный, борющийся за работу… примеров много. Это предполагает новую дисциплину и усилия, зачастую чрезвычайно трудные. Как я часто повторяю, чем тяжелее поединок, тем красивее победа.
Это называется «торможением действия». Столкнувшись со своим оппонентом или преградой, вы проглатываете свой гнев, обиду, разочарование и гордость, чтобы избежать конфронтации, опасаясь последствий. Но на самом деле все, что вы отказываетесь выпускать наружу, съедает вас изнутри, как армия пираний. Психосоматический ущерб из-за этого будет размножаться и создавать заболевания: язвы, ревматизм, рак и т. д.
Существует три типа бегства:
• Химическое бегство: В этой стратегии ваше основное желание – вернуть иллюзию благополучия. Вы употребляете наркотики, алкоголь, сигареты, антидепрессанты… чтобы забыть, стереть или снять стресс. Вы думаете, что «это пройдет» или «завтра будет лучше», что «лучше умереть от чего-то». По вашему мнению, лучший способ убежать от повседневной жизни – это зависимость от вещества, ошибочно ассоциируемого с «удовольствием». На самом деле, не осознавая, вы разрушаете себя, свое здоровье, социальную жизнь и потенциал.
• Географическое бегство: оно может быть негативным и вызванным глубокой нестабильностью. В этой стратегии вы будете постоянно «менять» место, работу, друзей, супруга… не пытаясь изменить себя. Затем выгодами ходите по кругу, пытаясь найти причину ваших проблем, – на самом деле она находится в вашем зеркале.
Бегство также может быть позитивным и спасительным. У вас есть лучшее в мире семя розы? В засушливой пустыне оно не прорастет. Хуже того, оно умрет. С человеком то же самое…
• Художественное бегство: вы превращаете свой гнев, обиду и боль в энергию и развиваете себя в искусстве. Музыка, спорт, живопись, скульптура… Вы черпаете в трудностях силу, чтобы преуспеть и превзойти себя в своей сфере.
Когда я пришел в армию, матрица дала сбой: обо мне забыли. Произошла смена офицеров, и меня не замечали. Никто не побеспокоился обо мне, будто меня не существует! Поэтому в этот день я прикинулся мертвым. Привел в порядок свою комнату, сходил на пробежку и пообедал с остальными. Все мои друзья здесь, они получили свои назначения. Я провожу время в своей комнате, погружаясь в чтение «Моралий» Плутарха, писавшего: «Мудрый человек использует своих врагов в своих интересах[2]». Я решаю ни о чем не беспокоиться, не заявлять о себе. Я знаю, что со временем все изменится, что-то произойдет. Это просто вопрос времени, а у меня оно есть.
У действия есть множество определений. Иногда ты преодолеваешь препятствия, не атакуя их, а отступая и позволяя атаковать себя. Замок может быть пугающей и непробиваемой крепостью, а может превратиться в тюрьму, если его окружить. Разница в смене действий и подхода. Вместо того чтобы бороться с препятствиями, достаточно использовать препятствие против него самого.
Проходят недели, и действительно кое-что происходит. У меня была цель, и я наводил справки: во взводе, куда хочу попасть (а я хотел туда и только туда), для коммандос осталось всего два места. Я искал возможность договориться. И эта возможность появилась: до меня дошли слухи, что они ищут повара в лагерь в горах. Отлично! Я как раз умею готовить. Поэтому превращаю это упущение в возможность. Время – лучшее оружие захватчика. В этом заключается искусство превращать испытания в трамплин, яды – в антидоты, а поражения – в сокровища. Это ментальное программирование дает мне ключ. Инстинктивно я понимаю, что их ошибка ставит меня в положение силы для выбора моего направления. Я прошу встречи с командиром и объясняю ему, что месяц нахожусь в своей комнате без назначения. Рассерженный, но прежде всего растерянный из-за своей ошибки, он говорит мне то, что я уже знаю: ему нужен шеф-повар, и он отправляет меня в этот лагерь. У меня есть план А, и единственный возможный план Б – придерживаться плана А.
«Сэр, я согласен при одном условии», – говорю я ему. Идут секунды. У меня есть время, я молчу, это займет столько, сколько нужно. Тишина наполняет комнату. Командир в итоге уступает и просит сообщить ему условие. «Командир, при всем уважении, я немедленно отправляюсь при условии, что, когда вернусь, вы включите меня во взвод безопасности, во взвод этого парня».
В то время я заметил этого парня, о котором уже говорил, знаменитого командира, военную машину, Рас аль Гула, он произвел на меня большое впечатление. Я мечтал, чтобы он стал моим наставником. Он был безумцем войны, типа Клинта Иствуда, который отправился в Ирак, приехал к казарме на ездовых собаках и отбыл на задание, будто собирался заняться зимними видами спорта. Поэтому я объявляю командующему, что хочу в его взвод. Я сказал, что навел справки и выяснил: в его взводе как раз осталось два свободных места. Он сделал вид, что подумал, для приличия. У него нет выбора, ему нужен грамотный и заинтересованный повар, а не разгильдяй. Посреди гор находятся три сотни горячих голов, которые уже три дня на сухпайке. Они больше не продержатся. Я на позиции силы и получаю назначение. Войну побеждают в планах, а не на поле боя.
Чтобы строить планы, необходима уверенность. Для этого нужно уметь противостоять своим страхам, не игнорировать их. Эта работа может потребовать терпения, но оно необходимо, если вы решаетесь довериться себе и жизни.
Брюс Уэйн сбежал от своих страданий в лес, упал в яму и оказался посреди летучих мышей. Сначала он испугался. А затем, как и Ояма, обратился к страху: «Ты просто информация, ни хорошая, ни плохая. Только моя интерпретация, мои фильтры сделают эту информацию ужасающей, парализующей или иной». Поверив в это каждой клеткой своего тела, он позволил летучим мышам вынести его на своих крыльях к свету. Летучая мышь – ваш самый большой страх, который вы выберете для приручения. Брюс понял, что определение своих страхов – гораздо более важный первый шаг, чем определение своих целей. Наши страхи – это стены, стоящие между нами и целью. Если они разрушаются, появляется цель, и вам остается только пройти расстояние между местом, где вы находитесь, и конечной точкой. Вместо того чтобы атаковать препятствие, научитесь танцевать с ним, научитесь искусству превращать негативные блоки в положительные ресурсы. Вместо того чтобы торопиться все узнать, понять все и сразу, превратите тюрьму в крепость.
Глава 4Аутсайдер
Еще до начала карьеры Уолта Диснея спросили о том, что бы «такое необыкновенное» он хотел сделать. Тогда будущий мультипликатор поднял глаза к небу и ответил: «Я не знаю, но я вижу много огней и улыбки тысяч детей». Остальное мы знаем. «Чтобы создать что-то действительно необыкновенное, начните мечтать об этом. Затем спокойно вставайте и идите к вашей мечте, не позволяя себе унывать», – говорил он.
Когда я впервые заговорил о «своей личной легенде» со взрослым, это не имело никакого отношения к мечте. Я находился в офисе, пропахшем пылью. Похоже, окна здесь не открывали уже несколько месяцев. Принимающая меня женщина кажется поникшей, ее густые сальные волосы собраны в пучок на макушке. Скорее всего, ей не хватает любви. Ее душа, должно быть, такая же серая, как ее старый жилет. С первых минут я понимаю, что она не возлагает на меня надежды. Я говорю с ней о писательстве, творчестве и природе, она в ответ рассказывает мне о металлургии и дорогах. Это ее убеждения, я их уважаю. В свою очередь, я тоже имею право на уважение моих убеждений, моей веры в то, что я гений, еще не нашедший своего признания и исследующий интересующие меня возможности.
– Мадам, вы не понимаете, что я стремлюсь к чему-то другому, чем сажать герань в круглые вазоны?!
– Да вы кем себя возомнили? Кто ты такой, чтобы хотеть блистать? – спросила она меня. – Ты кем себя считаешь?
– А вы, кто вы такая, чтобы лишить мой мир света? – ответил я ей.
Она вздыхает, не слушает меня. Она решает мое будущее за меня.
– Правда в том, что у вас есть приказ сверху. Если бы система нуждалась в шлюхах или наркоторговцах, вы бы отправили нас туда. Вы как охранники в концлагерях, если однажды вас осудят, вы тоже скажете: «Я выполняла приказы».
Она была консультантом по профориентации. И не могла «видеть душой». В 17 лет, прежде чем уйти из школы в спецназ, мне осталось выполнить последнюю миссию – миссию того, кому больше нечего терять. Я пришел снять табличку консультанта по профориентации, прибитую к двери, чтобы заменить ее на другую: «Мадам, разрушающая мечты». Затем я написал на ее двери черным маркером: когда тебе дают ответственность сопровождать полет, отрезать крылья – это преступление против человечества.
Однажды Клэр, моя учительница французского, спалила меня. Я часто приходил на урок раньше всех, садился в конце класса, с наушниками в ушах, в которых на повторе играла Chief Rocka из Lords of the Underground. И спокойно писал свои стихи, укрывшись от посторонних глаз. Однажды утром я не заметил, как она подошла. Клэр взяла листок, прежде чем я успел отреагировать. Я до сих пор помню, как она читала. А затем спросила, помог ли кто-нибудь мне написать стихи. Нет, ответил я.