Кай с Лизой напряглись – аквариумным рыбкам такой «прикорм» был строго противопоказан, проверено на собственном опыте!
– Надо, чтобы кто-то шуганул их со стороны барахолки, – сказала девушка.
Кай кивнул. При виде приближающихся пастухов сомики могут в панике кинуться в торговые ряды, где поймать их будет не легче, чем на скользком склоне. Насчет «кто-то» разногласий тоже не возникло, киборг проберется сквозь толпу куда ловчее грязнющего человека в экзоскелете.
Беззвучно свистнув Псу, Кай сбежал с холма, обходя лощинку по большому кругу, и нырнул в толпу. Доберман остался снаружи и начал ползком подкрадываться к рыбьей стайке, держась на почтительном расстоянии от любвеобильных детей, селферов и батонов. Лиза тоже спустилась до середины склона, но едва сомиха стала проявлять признаки беспокойства, девушка снова замерла.
Кай лавировал в толпе, как нож в супе, ловко огибая охающих и подскакивающих от неожиданности существ – киборг двигался так стремительно, что его появление и исчезновение осознавали уже задним числом. Зато потом еще долго чуяли – стойкий рыбно-аммиачный запах жестоко терзал даже самый «неприхотливый» нос.
Все шло прекрасно до огромного фрисса, который внезапно сдал задом, преградив киборгу путь. Вариантов полностью избежать столкновения не было, и Кай задел плечом фреанина в национальном костюме, забренчавшем, как куча металлолома. Рядом с ксеносом стоял изможденный, алкоголично трясущийся человек, который при «нападении» киборга с поразительной живостью кинулся наутек. Даже, кажется, раньше – его почему-то испугал сам вид бегущего в их сторону парня.
– Смотри, куда прешь! – рявкнул фреанин. С этим утверждением Кай в целом был согласен и даже покаянно вскинул руку, но тут ксенос добавил: – Обезьянья отрыжка!
Легкое чувство вины (не так уж сильно Кай его толкнул и вообще ушибся о дурацкий допотопный доспех гораздо больнее!) бесследно испарилось.
– От свиной отрыжки слышу! – на ходу огрызнулся киборг и той же рукой сделал куда менее дружелюбный жест.
На этом все опять же могло закончиться, как у двух кобелей, яростно облаявших друг друга сквозь забор, но тут фреанин обнаружил, что удравший наркоман прихватил с собой неоплаченный пакетик с дозой.
– А ну, стой, падла! – с утроенной яростью взревел ксенос, бросаясь в погоню за Каем – наркоман успел бесследно сгинуть, а его «сообщник» еще мелькал впереди, будоража толпу.
Фреанин не настолько разбирался в тонкостях человеческой киборгизации, чтобы сходу понять, кто перед ним. Да если бы и понял – сложно считать серьезным противником существо на голову ниже и вдвое тоньше себя, особенно зная, что обычный человек от твоего удара улетает на три метра!
Если продолжать аналогию с супом, то ксенос ломанул сквозь толпу, как перевернутый черпак, бесцеремонно отшвыривая с пути нерасторопные фрикадельки. Такой способ продвижения тоже имел право на существование, хоть и крайне не одобрялся обществом, но киборг все равно бежал быстрее.
– Лео, Хаим, меня грабанула парочка хуманских сучат! Один из них драпает в вашу сторону! – Фреанин вкратце описал подельникам вонючего рыбьего пастуха, а потом прибег к еще более бесчестному приему и во всю глотку заорал: – Держи вора!
Толпа стала расступаться охотнее, но если кто-то и пытался схватить беглеца, то киборг автоматически уворачивался от ловцов, даже не замечая этого. Тем не менее рев, звон и возмущенные крики за спиной в конце концов привлекли внимание Кая. Он притормозил, оглянулся, пытаясь понять, что происходит, и тут на него наскочил взбешенный фреанин.
Боевая программа отреагировала раньше мозга – «нападение враждебного объекта, возможные повреждения такие-то, производится контратака по оборонному типу», – и фреанин с изумлением обнаружил, что тоже умеет летать. Главное – правильно выбрать точку опоры, а эффективность системы рычагов не подвергалась сомнению со времен Архимеда.
– Ты что, рехнулся? – все еще относительно мирно спросил Кай.
Ему случалось участвовать в кабацких драках, в том числе с фреанскими воинами, которые обычно затевали побоища от скуки, чтобы размяться, а не оторвать противнику голову и засунуть ему же в задницу, как грозились. Уложенные носом в пол, они в большинстве случаев проникались к более сильному бойцу уважительными, а то и дружескими чувствами.
Но не сейчас.
На киборга налетели еще двое – вызванная фреанином подмога – и попытались скрутить его со спины. Попытка длилась три целых семь десятых секунды, люди летели еще дальше и красивее, но никакого удовольствия Кай от этого зрелища не получил. Типы выглядели откровенными бандюками, один даже прятал под курткой бластер с шок-эффектом. Технологи Кассандры придумали, как снизить его воздействие на имплантаты – теперь их парализовало только в зоне поражения и ненадолго, – но если стрелок попадет в жизненно важный орган, то киборгу придется почти так же паршиво, как человеку.
– Точно рехнулись, – заключил Кай и, пока полуоглушенные противники барахтались среди обломков и осколков раздавленных ими прилавков, осыпая киборга невнятными угрозами и проклятиями, был таков.
По-хорошему следовало бы разоружить негодяев и сдать в полицию, но это означало задержку и, скорее всего, проблемы. Авось полученный урок научит их относиться к спешащим по своим делам киборгам с бо́льшим терпением и пониманием.
Тем временем залегший в осоке Пес поднял голову и заворчал. По склону холма спускались двое: один медленно, осторожно переступая короткими кривыми лапами, второй залихватски мчался по слизистой тропке, как по горке-ледянке, энергично отталкиваясь от обочин пестрыми щупальцами. Лиза отвлеклась от наблюдения за рыбкой и обнаружила, что в толпе происходит какое-то волнение.
– Кай!
Пес досадливо гавкнул – мол, не отвлекайся, у хозяина все под контролем! – но три эффектных полета изначально нелетающих тел решили дело, и Лиза, забыв о рыбках, помчалась на помощь другу.
Рыбки, напротив, о пастухах прекрасно помнили. Ощутив знакомый топот, сомиха подскочила и растопырилась, выплюнув недожеванный кусок батона. Мальки цыплятами сбежались к ее бокам, и в следующий миг вся стайка юркнула в «заросли» ног, лап и прочих опорных конечностей.
Лиза успела добежать до края барахолки, когда навстречу ей выскочил целый и невредимый Кай.
– Упустили рыбок, – с укоризной констатировал он.
– Да черт с ними, ты-то как?!
Киборг с искренним недоумением пожал плечами: «А что я?» Ну, напала на него местная шпана… Как напала, так и отпала! Если снова полезут – снова получат.
Кай внезапно отпрыгнул в сторону, сдернув подругу за собой. Вожак сделал еще несколько холостых подскоков, удовлетворился паникой во вражеских рядах и бросился догонять самку с мальками.
– Откуда он тут взялся? – ахнула Лиза.
– Прибежал по следу, как и мы.
Киборг потрепал присоединившегося к ним Пса по башке, счищая засохшую грязь. На собачьей шерсти она раздражала не меньше, чем в собственных волосах.
– И чего ему не сиделось в пруду с остальными?
– Может, это его любимая жена? – предположил Кай, снова углубляясь в толпу.
Как загонять в ней сразу двух рыб, одна из которых активно нарывается на уху, друзья пока не придумали и просто бросились вдогонку, надеясь изобрести что-нибудь в процессе.
Ситуация продолжала накаляться – если рыбоматка мчалась куда глаза глядят и посетители барахолки поскальзывались и падали, можно сказать, добровольно, то вожак активно помогал им освобождать дорогу. Кай надеялся, что сомики в конце концов выскочат с другого края барахолки, а там уж пастухи отгонят их подальше и завернут-заманят в сторону пруда, но тут сомиха увидела «холм» приятного болотного цвета с такой соблазнительной черной норой, что рыбу не смутил даже стоящий у входа змеелюд. Стайка юркнула в шатер между дугообразно расставленных лап ксеноса, а когда тот опрометчиво их сдвинул, произошло неизбежное, и вожак пробежал по уже рухнувшему телу, закатав его в слизь и сверху.
Кай с Лизой остановились как вкопанные. У киборга был сканер, Лизе вполне хватило фантазии.
Шатер задрыгался так, будто его хозяева и гости галопировали по стенкам друг за другом – что мало отличалось от истины.
Змеелюд рывком перевернулся и прямо на четырех лапах, как крокодил, забежал внутрь.
Веселье усугубилось.
– Слушай, я тут подумала, – Лиза сказала это таким обыденным тоном, словно они с Каем стояли перед свежеотдраенным аквариумом, наблюдая, как выпущенные из банки рыбки суматошно мечутся по обновленным угодьям. – Может, аммам и тех сомиков хватит? В конце концов, они с нами тоже не очень честно поступили…
Кай кивнул, ухватил подругу за руку, и друзья помчались сквозь барахолку поперек рядов, слаженно прыгая через клеенки.
– По-моему, тебе не стоит пить столько джин-тоника, – укоризненно сказала Иветта, подавая сидящей в кресле Молли уже третью банку.
Подруга хмуро щелкнула крышкой. Она охотно перешла бы на что-нибудь покрепче, но такого друзья точно не поймут.
– У меня нога болит.
Молли мрачно уставилась на ногу, уложенную на табурет с мягким верхом. Теперь никто не усомнится, что она действительно страдает: лодыжка распухла вдвое и зловеще посинела. Хэл предлагал опробовать свои виртуально-медицинские навыки снова, но получил еще более свирепый отпор, а крохотный, чуть больше санузла, медблок с диагностическим сканером питался от общей сети, которая до сих пор отсутствовала.
– Выпей таблетку.
– Думаешь, это полезнее?! Джин-тоник хоть натуральный, а в таблетках одна химия.
Иветта со вздохом подняла предыдущую, пустую банку и, отыскав на ней состав напитка, сунула его Молли под нос. На освежителе воздуха он, пожалуй, был короче.
– Я ж говорю – на чистой воде из природных коллизианских источников! – прочла Молли только первую строку.
– Ха! – с радостью отвлекся от ремонта Натан. – Если чистая – значит, фильтрованная. Знаю я эту Коллизию, природная у них желтая, как моча!