– Но хвоста за нами точно не было! – поспешно добавил Хэл.
Лиса только вздохнула.
– Ладно, доделывайте скорей свою вундервафлю, и будем ее запускать.
– Без Ташшиаса? – растерялся Хрущак. – Это же его детище, он не может не поучаствовать в его рождении!
– А то мужики много в этом участвуют, – цинично хмыкнула Лиса. – Тем более, как я понимаю, у нас всего одна попытка, и хочется успеть сделать хотя бы ее.
Как бы Хрущак ни пытался задержать «роды» до возвращения подельника, природа настойчиво требовала свое. И пусть конкретной даты запуска не существовало, но, когда двое суток спустя была завернута последняя гайка, ощущение, что время работает против изобретателей, лавинообразно усилилось.
– Мы сделали все что могли, – неумолимо объявил Кай по итогам семнадцатого теста. – Других результатов при таких исходных не будет.
– Значит, пора переходить к практике, – заключила Лиза.
– А вдруг у Ташшиаса появились новые данные или идеи? – умоляюще воззрился на них Хрущак. – Мы же так до сих пор и не придумали, что делать с высокой вероятностью каскадного энергетического насоса…
Кай сомневался, что с ней вообще можно что-то сделать – эта способность артефакта была самой загадочной. И нужно ли, ведь экспериментаторы все равно отбегут на расстояние гиперпрыжка.
– От него пострадает только база, поэтому надо снять с нее все ценное оборудование. В первую очередь – гасилку.
– Все будет в порядке, пап, – так уверенно сказала Лиза, словно речь шла о запуске обычного фейерверка. – Чего тянуть-то, Ташшиас нам еще спасибо скажет, что мы сделали все за него!
– А если ничего не получится и он скажет, что это из-за нас?!
– А мы скажем, что нас больше и если его что-то не устраивает, то мы его убьем.
– Лиза!!!
– Это известная змеелюдская пословица, – вступился за подругу Кай. – Аналог человеческой «семеро одного не ждут».
– А тем более тридцать семеро, – подтвердила Лиза. – Ну так что?
– Ладно, – сдался отец. – Давайте… завтра.
– В девять часов утра, – требовательно уточнила дочь.
– Лучше в двенадцать, – торопливо возразил Хрущак. – Спокойно позавтракаем, соберемся…
– Супер, пойду сообщу остальным! – Лиза чмокнула его в щеку и умчалась.
Кай не сомневался – подруга сразу взяла прицел на завтрашний полдень, просто помогла отцу решиться, хоть чуточку оттянув час икс.
Ночью на базе не спал никто. К девяти утра все уже были готовы включать таймер и драпать, так что к полудню даже Хрущак смирился с неизбежным и жаждал побыстрее с ним покончить.
Без пятнадцати двенадцать все соучастники не только собрались в пусковом отсеке, но и успели заскучать.
Появление Лизиного отца (откуда он появился, зрители тактично проигнорировали) было встречено приветственными воплями, аплодисментами и свистом. Хрущак подошел к установке, на ходу поправляя комбез, и понял, что от него ждут приличествующую событию речь – пафосную, вдохновляющую и заставляющую поверить в грядущее чудо, а при необходимости – с радостью умереть ради него.
– Ну я… того… включаю, – смущенно сказал Хрущак и слабо махнул планшетом.
Компания одобрительно взревела и звонко защелкала пивными крышками.
– Боженька, до чего я докатилась! – с благоговейным ужасом пробормотала Молли, зажатая между двумя рослыми кобайкерами, как пони между ломовыми конями. Зато и с двумя же банками пива в руках! – Стою тут с киллером, кибером, контрабандистом, пиратами, кобайкерами и фиг знает кем еще и праздную запуск оружия планетарного масштаба! По-твоему, это нормально?!
– Нормальным считается все, что происходит за закрытой дверью и по взаимному согласию, – авторитетно заверила ее Лиза. – По-моему, оба условия соблюдены!
– Трех часов всем хватит? – тем временем уточнил Хрущак. – Чтобы рассесться по кораблям, отчалить и уйти в гиперпрыжок?
– Выше крыши! – заверила его благодарная аудитория.
– Мы с Майклом покинем базу последними, так что если у кого-нибудь возникнут проблемы с движком, свистите – и мы тут же откатаем все обратно…
– Врубай уже давай! – лениво потребовал кто-то из задних рядов, и остальные дружно заржали.
– Ну, типа… – Хрущак поднял планшет повыше и нарочито медленно поднес к нему палец. – Вот!
Не раздалось ни звукового сигнала, ни зловещего тиканья, а таймер обратного отсчета увидел только Кай, на своем внутреннем экране. Но судьбоносный тык вполне всех устроил – компания торопливо дохлебывала пиво, сминала банки, «на удачу» кидала через плечо и рассасывалась.
Не прошло и часа, как на базе остались только экипажи «Фреи» и «Белой шаланды». Когда с лидара благополучно (к огорчению Хрущака) исчезла последняя точка, Лиза повернулась к отцу и деловито спросила:
– Ну что, через три дня на этом же месте?
«Эмчеэсовцы не прощаются», – вспомнил Хэл ее рассказы про будущую профессию. Плохая примета, поэтому перед серьезным заданием они просто расходятся в стороны, зачастую прямо посреди разговора.
– Конечно!
– И только посмейте опять куда-то слинять, больше мы вас по всему космосу искать не будем! – угрожающе добавила Молли, вызвав общий нервный смех.
Лидар вновь ожил и запиликал, сигнализируя о приближении какого-то судна.
Хрущак присмотрелся к сигнатуре и просиял:
– Ну наконец-то, это катер Ташшиаса! Он все-таки успел хотя бы…
Лидар поддал жару: две голосящие точки, четыре, семь…
– Что за… – Хрущак изумленно перевел взгляд с экрана в иллюминатор.
Вслед за катером в звездную систему величественно вплывал крейсер змеелюдов, а по его бокам – шесть корветов.
– Вызывай его! – Майкл требовательно толкнул Хрущака в бок.
– Крейсер?! – продолжал тупить тот.
– Ташшиаса! Если, конечно, катер ведет он.
Катер вел другой змеелюд, его пустили первым в качестве отвлекающего маневра – пока лидар засечет остальных, троянский конь успеет подскакать к патрулю или базе на расстояние выстрела. Сам же незадачливый звездовладелец находился на флагманском корабле, в компании куда более крупных и ярких сородичей, облаченных в неизвестную людям, но явно очень статусную форму. Ташшиас неважно выглядел не только на их фоне, но и сам по себе – в безликом сером комбезе, не иначе тюремном, с местами содранной чешуей и повязкой на правой лапе.
– Я так понимаю, что все эти ребята не из службы доставки реактора? – мрачно пошутил Майкл.
Ташшиас удрученно потрепетал языком, тоже каким-то выцветшим.
– Это была ловушшшка, пшшш, – невнятно и подшикивая больше обычного, сообщил он. – Продавец реактора оказался подставным агентом, и теперь наши спецслушшшбы все знают, хшшш…
– Мы прибыли за артефактом, тшшша! – вступил в разговор самый надменный с виду змеелюд, которого Хэл про себя окрестил генералом. – Продайте его нам!
– Чего?! – Молли показалось, что она ослышалась. – В смысле, отдайте?
– Мы не хумансы, хшшш, – брезгливо сообщил змеелюд. – Мы чтим законы. Вы получите обещанный миллион единиц, а мы – артефакт.
– А, ну тогда нормально! – приободрилась Молли.
– Нет, не нормально! – возмущенно возразила Лиза. – Ведь тогда выходит, что все наши старания были зря!
– Нет, не зря – мы останемся живы и с баблом!
Генерал взирал на Молли с растущим одобрением, как на глас змеелюдского разума в хумансовом вертепе.
– Которое пойдет семьям погибших рабочих, – категорично объявил Майкл. – Как и все деньги, вырученные за продажу добычи с «Першерона». Но проблема в том, что если мы согласимся на эту сделку, то вдов и сирот может стать намного больше!
– Тогда да, неинтересно, – приуныла Молли.
– А если не согласимся? – осторожно спросил Хрущак.
Генералу такой вариант понравился даже больше, и он воодушевленно подался вперед:
– Тогда мы уничтожим ваше убогое логово и заберем артефакт бесплатно, фшшш!
– Эй, а как же ваш законы?!
– То, что нельзя купить, можно отобрать в бою, – сообщил змеелюд. – Но сперва надо предложить честную цену, хшшш. Мы предложили – вы отказались и будете уничтожены!
– Вообще-то за моей спиной находится самое мощное оружие в Галактике, – невинно напомнила Лиза.
– У вас нет реактора, чтобы его активировать, – пренебрежительно отмахнулся генерал.
– Есть! – так единодушно и уверенно возразила компания, что змеелюдская верхушка обеспокоенно посовещалась и выдвинула более увесистый аргумент:
– Вы не сможете удрать и погибнете вместе с этой звездной системой, пшшш!
– Как и вы, – напомнила Лиза.
– Твои пособники действительно на это способны, ахсшшш?! – Генерал развернулся к Ташшиасу.
– Они же хумансы! – удрученно моргнул тот, но с такой разбежкой между глазами, что даже у Команды сложилось впечатление, будто змеелюд им подмигивает. – От них всего мошшшно ожидать, фшшш.
Ксеносы снова принялись яростно шипеть между собой. Иветте показалось, что в разговоре как минимум три раза прозвучала та эпичная Лизина фраза на змеелюдском.
– Хшшш-тшшш-сссш, хорошо! – наконец сдался генерал. – Назовите свою цену! Пять миллионов? Десять? Какая-то другая ценность, услуга или привилегия?
Хрущак нервно попытался оттянуть пальцем воротник скафандра, однако тягучесть в числе достоинств карбона не значилась. Все участники этой авантюры знали, на что подписываются, и готовы были идти до победного – или до последнего. Но появление дочери вновь заставило Хрущака задуматься, чем он готов пожертвовать.
– Артефакт не продается, – отрезала Лиза, избавляя отца от мук выбора и иллюзии, что оный есть. – Мы честно забрали его с трупа самоубившегося врага и собираемся использовать на благо всей Галактики!
Судя по реакции змеелюдов, подлость хумансов оказалась прямо-таки запредельной. Ужасная раса, как она вся до сих пор не самоубилась?! Во благо остальных.
– Твою ж мать! – процедила Лиса сквозь клычки, едва глянув на вновь разоравшийся лидар.
С противоположной змеелюдам стороны базы к ней приближался торговый флот авшуров. Исключительно мирный, а мощные силовые щиты и орудийные установки гарантировали, что деловые партнеры будут столь же пацифичны.